– Ага. Дети подобрали и притащили в клинику. Бойкая, зараза. Чуть нас всех не покусала! Ну мы ей крыло подлечили и, в общем, детям отдали. Наверное, они ее выпустили потом.
– Или коту скормили! Летучему, – предположил Егор, поглядывая на валяющегося на кровати Виконта.
– Не, коту – это вряд ли! Такая бойкая мышка была, она бы коту всю морду расцарапала. Ладно, на террасе так на террасе.
Вечер и вправду выдался очень славный.
Уже почти наступило лето, во всяком случае, по ощущениям, хотя до конца мая оставалось еще полторы недели. Где-то пели сверчки, переговаривались люди на соседнем участке, играла негромкая музыка, витал запах шашлыков. Те, кто не жил в этих домах постоянно, уже начали съезжаться на выходные – и праздновать вечер пятницы, как это принято в приличном российском обществе.
Маша очень любила всю эту дачную романтику и наслаждалась каждой минутой.
Она решила, что уж сегодня вечером можно немного приодеться. Поэтому достала из шкафа одно из нескольких захваченных с собою платьев, длинное и легкое, словно весеннее облачко, собрала волосы, попыталась их красиво уложить, но, как обычно, потерпела неудачу, плюнула да и оставила распущенными. Самую чуточку подкрасилась, чтоб Егор не решил, будто она нанесла боевую раскраску исключительно ради него. И, позвав с собой Виконта, который слушался теперь ее беспрекословно, спустилась вниз.
– Слушай, Маша, – сказал Егор, когда она вышла на террасу, и поднялся ей навстречу из-за стола, уже заставленного какой-то вкусной едой.
Горела свеча в необычном подсвечнике – нечто дикое, фэнтезийное, сложенное из ракушек и веточек, – и флер романтики таки витал сегодня над домом…
– Ты сейчас мне напоминаешь Маргариту из бессмертного романа Булгакова! Она там тоже расхаживала с черным котом рядом.
Маша приподняла брови:
– М-м-м, Егор, если я правильно помню содержание данного произведения, большую часть времени Маргарита летала голой на метле либо стояла наверху лестницы, принимая парад мертвецов. Ты действительно хочешь сказать, что я выгляжу как она?
– Но зато она была очень красива! И ты очень красивая, правда! – Он обескураживающе улыбнулся. – Извини, возможно, мой комплимент немножко дурацкий, но ты же знаешь, что я и шутки-то дурацкие обычно говорю!
Тут Егор запнулся, было видно, что он смущен.
– Ладно, – сжалилась над ним Маша. – Комплимент принят!
Она уселась за столик, тут же притянула к себе стакан с соком, отпила глоток и зажмурилась от удовольствия.
Что еще нужно? Счастье!
Счастье как оно есть – вот оно, простое и незамутненное, его можно пить, надкусывать, смаковать каждый крохотный кусочек. Люди ищут какого-то огромного счастья, гигантского, словно египетские пирамиды, а оно – здесь. Им можно наслаждаться каждый день, просто стоит открыть глаза и увидеть…
Сгущались сумерки.
Виконт спустился на пару ступенек в сад, уселся и уставился в высокую траву, но за кузнечиками не отправился – видно, устал от утренней охоты, а может быть, просто его накрыло созерцательное настроение.
Маша его прекрасно понимала.
В такие вечера хочется сидеть и, может быть, даже не разговаривать, а просто молчать с человеком, который находится рядом.
С Егором оказалось очень удобно молчать. Минут десять они просто сидели, пили сок, ели закуски и ни о чем не беседовали.
Наконец, Егор обронил:
– Конечно, не хочется портить этот чудесный вечер разговорами о том, что нам предстоит, но давай попробуем все повторить. Я созванивался с тетей. Камеры она мне поставить так и не разрешила.
– И ты решил все-таки против нее не идти?
– Ну, Маш, подумай сама. Как это будет выглядеть? Она меня столько раз просила этого не делать, и я сделаю?! Чем я тогда лучше этих товарищей, которые приезжают сюда и топчутся по ее ушам, вываливая свои мелкие проблемы? Да ничем! Просто покажу, что мне на нее плевать и в ее доме я распоряжаюсь, как в своем. Она мне, конечно, дала некие полномочия, но наглеть-то не стоит.
– Но в данном случае это не наглость, а способ поймать вора, – возразила Маша.
– Да, но ситуация сложная. Поэтому попробуем все-таки обойтись без камер. Дедуктивный метод, как говорил Шерлок Холмс! Он-то нам и поможет.
– Что-то я чувствую себя слишком блондинкой для дедуктивного метода! – созналась Маша.
– Это ты зря. Вот я точно себя ощущаю доктором Ватсоном: ничего не понимаю и могу только записывать.
Они громко расхохотались.
Виконт дернул головой, однако не пошел смотреть, почему там люди веселятся. Древнее могущественное божество, созерцающее свет уходящего дня…
– То есть мы по-прежнему просто наблюдаем, – уточнила Маша. – И пытаемся разговорить каждого из них, чтобы понять, у кого проблемы.
– Ага, – кивнул Егор. – Также я вспомнил, что есть у меня знакомый паренек, который, в принципе, может взломать электронную почту. Дело, конечно, не очень законное, но, с другой стороны, то, что у нас здесь творится, дело незаконное совершенно точно. Поэтому я с ним связался и попросил заняться нашими четырьмя подозреваемыми. Он сказал, что в ближайшие пару дней у него времени на это не будет, но где-нибудь в понедельник он постарается выполнить мою просьбу.
– То есть ты хочешь, чтобы он залез в чужие письма и выяснил… Выяснил что?
– Да не знаю, – сказал Егор с досадой. – Господи, как тяжело быть детективом! Как они вообще справляются-то с этим? Нужно узнать, не испытывает ли кто финансовые проблемы или, может, проигрался на ипподроме или в рулетку. Я понятия не имею! Но, возможно, в электронной почте найдется ответ.
Маша молчала.
Этот способ ей не очень-то нравился, честно говоря, она предпочла бы к нему не прибегать.
В чем-то Егор прав: у подозреваемых нет мотива. Вернее, мотив есть: преступник же делает это по какой-то причине! Только вот Егор с Машей не знают, по какой. И если уж Макаров с его многолетним знанием и опытом общения с родственниками не смог догадаться, кто из них может таскать ценные вещи из дома Ирины Валерьевны, то у Маши вообще нет никаких шансов.
Несмотря на то что совесть говорила ей, что затеянное Егором тоже не совсем законно, Маша попыталась взглянуть на ситуацию с другой стороны. Тот человек, который ворует, может пойти и на другие злодеяния. Злодеяния, конечно, громко сказано, возможно, это будут мелкие пакости, но что, если Машины опасения верны и кто-нибудь из родственников действительно от злости, ревности или просто от скудости душевной решит вредить не только коту, но и… тетушке? Не то чтобы от воровства до убийства один шаг, и даже слово «убийство» Маша произносить не хотела, однако и исключать такую возможность она не могла. Она все-таки не жила в мире розовых пони и понимала, что родственные отношения не всегда бывают радужными и теплыми. В конце концов, статистика говорит, что большинство преступлений совершается именно в родственной среде. Люди, не знакомые друг с другом, кокошат друг друга значительно реже.
– Егор, – наконец заговорила Маша. – Я честно скажу, что мне это не нравится. Но если другого выхода нет…
Макаров внимательно посмотрел на нее и вдруг произнес:
– Хорошо. Решим так. Если мы с тобой за выходные справимся сами, хакеру не придется копаться ни в чьем грязном белье. Как тебе такой вариант?
– Звучит логично, – согласилась Маша. – А почему ты внезапно решил этого не делать?
– Не знаю, – усмехнулся Егор. – Видно, ты на меня хорошо влияешь. Ты – воплощенная совесть, Мария.
– Да ладно, какая я совесть, – отмахнулась Маша. – И вообще, мы вроде бы все решили, давай о чем-нибудь другом поговорим!
– Давай! – согласился Егор. – Почему бы и нет. Расскажи мне, как ты жила в Ростове? Не сложно было в Москве менять привычки, устраиваться?..
Глава 11
Субботнее утро выдалось роскошным. Казалось, май совершенно передумал быть сереньким, сыпать дождями и решил развлечь москвичей, а также всех окружающих прекрасной погодой. Возможно, поэтому гости начали являться уже с самого утра: деревня звала и манила, будто дудочка крысолова.
Спустившись вниз около девяти утра, Маша обнаружила, что Егор пьет кофе не в одиночестве, а в компании Тараса. Тот вяло помахал Маше рукой и выдавил стандартное «привет». Вид у Тараса был несколько помятый, от былой элегантности не осталось и следа. На рубашке, явно несвежей, – несколько пятен, брюки измялись, а свитера и вовсе нет. Эх, прощай, европейский лоск, радующий взгляд…
– Доброе утро, – сказал Макаров чуть насмешливо, и стало ясно, что насмешка эта относится не к Маше, а к мятому Тарасу.
– Утро, конечно, доброе, – согласилась Маша и села на свое место, однако вопросительно покосилась на Егора.
Тарас сидел, подперев голову кулаком, и смотрел куда-то в пространство расфокусированным взором.
– Мой брат, – пояснил Егор со смешком, – решил приехать сюда прямо из ночного клуба. Даже чемодан в ночной клуб с собой взял!
– Ну, предположим, чемодан я на танцпол с собой не брал, – пробормотал Тарас и потер лоб. Видно было, что мужику тяжко. – Чемодан я положил в багажник. А с утра, когда чуток протрезвел, сел за руль и доехал сюда. Думаю, здесь-то я и отосплюсь!
– То есть вы ехали по городу в нетрезвом состоянии? – не удержалась Маша.
– Ну, я выпил это, как его… антипохмелин! И рассольчику немного бармен плеснул.
– Сейчас тебе Калерия еще нальет, – пообещал Егор.
– Это было бы хорошо! – вяло обрадовался Тарас. – И кофе. Хотя нет, кофе, наверное, не нужно, я же спать собрался…
– И часто вы так делаете? – снова не удержалась Маша.
– Что делаю? – не понял Тарас. – Рассол после пьянки пью? Ну, в общем, каждый раз. Самое действенное народное средство! А вы что, не пробовали?
– Рассол? Почему, пробовала, – невозмутимо ответила Маша. – А вот пьяной за руль не садилась.
– Слушайте, ветеринар, – простонал Тарас. – Давайте вы меня лечить как-нибудь потом будете, а? Я посплю, приду, склоню перед вами голову, и вы меня отчитаете, и я, конечно же, раскаюсь, что так плохо себя вел, и никогда-никогда больше не буду это повторять. Но сейчас можно я где-нибудь упаду, Егор, а?