– А что она приобрела на сей раз? – поинтересовался Вениамин.
– Бейсбольную карточку.
– Беее… бе… Чего-чего? – переспросил Барсуков. – Какую карточку? Золотую, платиновую, что ли, кредитную?..
– Ой, мамочки, какой же ты темный, – схватился за голову Тарас. – Вот иногда слушаю я тебя и думаю, с какого дерева ты только вчера слез, Веня? Покажи мне этот дуб, мы его спилим, чтоб с него еще кто-нибудь ненароком не спустился! Бейсбольные карточки – это карточки игроков американского футбола, а если она с автографом, годов каких-то пятидесятых, это настоящая ценность!
– Кажется, такая и есть, – сказал Егор. – Я в них не очень разбираюсь, но тетя Ира в последнее время увлеклась: смотрит матчи на «Евроспорте», и ей захотелось иметь такую карточку. Ее из Америки доставили, действительно на ней что-то накорябано, кто-то расписался, видимо, знаменитый игрок. Заламинировано, красиво, стоит в таком кубе и теперь будет украшать полку в кабинете тети Иры.
– Какую только ерунду не коллекционируют люди, – сказала Алена. – Мой бывший марки собирал, бумажки еще поменьше размером… А стоит она сколько, эта карточка?
– Конкретно эта, если я не ошибаюсь, тысяч десять долларов, может быть, двадцать, – равнодушно сказал Егор. – Цена на упаковке написана не была.
Алена чуть не подавилась:
– Двадцать тысяч долларов?! За кусок картона или из чего она там сделана?
– Из картона, кажется, – кивнул Егор.
– Нет, это реально бред какой-то!
– Темные вы, темные, – весело сказал Тарас. – Как же приятно иметь с вами дело! На вашем фоне всегда чувствуешь себя чуть ли не Стивом Джобсом.
– Ты-то уж точно не Стив Джобс, – пробормотал Вениамин.
– Давайте тети-Ирины увлечения не осуждать, а относиться к ним с пониманием, – сказал Егор. – В общем, я ездил за этой карточкой, позавтракать толком не успел, только кофе выпил, поэтому ужасно проголодался! Давайте-ка, господа, приступим.
Маша весь день тщательно работала над своей основной задачей: гулять, гулять и гулять!
За пределы территории она с Виконтом не пошла, и на участке было достаточно места, чтобы хорошенько вымотать кота. Маша действительно занялась его дрессировкой: попыталась научить его приносить мячик. В ветеринарную практику дрессура котов не входила, а вот вне практики Маша интересовалась этой темой. Личного котика у нее не было, практиковаться было не на ком.
А тут такой отличный объект!
Маша посмотрела парочку роликов на ютубе, чтобы освежить знания, и приступила к делу.
Сначала мейн-кун не очень понимал, чего от него хотят. Однако стимулирование кормом и ласковое поглаживание помогли забрезжить свету истины. И через два часа Виконт в первый раз принес Маше мяч.
Это было так неожиданно!
Маша никак не ждала настолько быстрого успеха, поэтому она умилилась и долго-долго чесала коту пушистое пузо…
Гуляя по саду, Маша заметила, что почти все гости, кроме Фаины, собрались у бассейна и загорают, раскинувшись в шезлонгах. Но Маше было чем заняться.
Дрессировка Виконта открывала невиданные перспективы. А если его научить говорить и он будет следить за преступниками, а потом докладывать ей результаты?!.
Фаина обнаружилась в гостиной: она сидела с книгой, название которой Маша не разглядела, зато отлично разглядела изображенные на обложке свечи и пентаграмму.
«Что творится в голове у этой девушки? – размышляла Маша, давая Виконту корм. – Как в ней сочетаются веганство, ведьмовство, карты Таро и какая-то беззащитность?»
Маша не могла дождаться, когда закончится день, и даже не пошла на общий ужин, а поела на кухне в обществе Калерии Яковлевны и Геннадия Ивановича. Сторож-садовник расспрашивал Машу об успехах Виконта, и тот, несмотря на усталость, охотно продемонстрировал выученный трюк: принес из другого конца кухни свою игрушку.
– Ух ты, какая умная зверюга, – с восхищением заметил Геннадий Иванович. – Все-таки не зря говорят, что породистые – аристократы, у них мозгов больше.
– Мозги и у бездомных котов встречаются, причем гораздо чаще, – засмеялась Маша. – Поверьте, мне на прием приносили очень разных животных, и нет никакой разницы, родился кот в питомнике или на улице. Конечно, на улице свои опасности, но и породистые кошки часто болеют. Вот, например, у ориенталов слабая кишечно-желудочная система. Их нужно обязательно кормить только специализированными кормами. Если ориентал слопал что-то не то, это может привести к весьма печальным последствиям. Да и болеют они чаще.
– Ну, Виконт-то не болеет, – сказал Геннадий Иванович, взглянув на кота, который всем своим видом символизировал богатырское здоровье.
– Не болеет, потому что за ним присматривают хорошо, да и он из отличного питомника, где всем делают прививки. Владельцам питомников очень важна хорошая репутация, они постоянно вкладываются в котят и, конечно, стараются, чтобы каждый новый помет был здоровым. Но на мозги прививки никак не влияют, поверьте.
– У нас была однажды дворовая кошка, – вдруг заговорила Калерия Яковлевна. – Вы уж извините, Мария, но звали ее Машка.
Маша улыбнулась:
– Да ничего. Люди часто котов называют человеческими именами. У моих родителей жил дворовый пес Иннокентий.
– Так вот, – продолжила Калерия, – эта Машка с нами десять лет прожила, я не знаю, сколько пород было в ней намешано. Уличная, разумеется, от носа до кончика хвоста, но умнейшая, и мышей у нас в доме не было, Маша всех переловила.
– Переловить всех мышей – первая задача кота, – согласилась Маша.
– Здесь-то их нет. – Геннадий Иванович почесал в затылке. – Вот кот и охотится на тех, кого найдет, скоро всех кузнечиков мне переловит.
Глава 17
После ужина Маша поднялась к себе.
Виконт тащился за ней; явно уставший, он попробовал запрыгнуть на кровать и тут же свернуться клубком, однако Маша не позволила.
– Нет, дорогой друг, – сказала она таинственным голосом. – Спать ты, конечно, можешь, однако не здесь. Мы с тобой пойдем в засаду.
Кот сонно покосился на нее.
«Какая засада, дай поспать, зараза!»
Однако Маша решила, что десять кило кота могут подрыхнуть и в другом месте. Она переоделась и, подхватив Виконта, осторожно выглянула из своей комнаты.
Никого не было, лишь горели тусклые вечерние лампочки.
Маша на цыпочках пробралась по коридору и постучала в дверь Егора.
Та тут же распахнулась.
– Заходи. – Егор пропустил Машу внутрь и аккуратно закрыл дверь. – Ну что, как у тебя дела?
– Да ничего: гуляли целый день, и, по-моему, я его наконец-то утомила. – Маша осторожно положила Виконта в кресло, а сама плюхнулась на другое.
Кот немедленно свернулся клубком и засопел.
– Укатали сивку крутые горки… нет, обеих сивок, – улыбнулся Егор. – Я видел, как вы нарезали круги по саду. Ничего подозрительного не заметили?
– Нет. Все отдыхают, вяло переругиваются и больше ничего не делают. Слушай, Егор, ты уверен в том, что мы делаем?
– Уверен – не уверен, а ничего лучше мы с тобой не придумали.
Егор сел перед стоящим на столе ноутбуком и уставился на экран.
– Все, ждем, когда сработает наша приманка.
С утра Егор съездил в город, который никогда не спит и продает все, что необходимо заговорщикам, в любое время дня и ночи. В Москве Егор все же приобрел одну камеру наблюдения, а вместе с ней – фальшивую бейсбольную карточку, сувенирную. Купил в магазине приколов. Карточка была торжественно водружена на полку в кабинете Ирины, а камера расположена так, чтобы тот, кто потянет свои загребущие ручки к ценности, непременно попал в кадр. Кроме того, Егор провел на полку дополнительный свет, выключатель от которого находился вовсе не в кабинете. Поэтому, если преступник захочет сделать свое дело в темноте (что вряд ли, он ведь не опасается нападения или какой-то подставы), то у него ничего не получится: Маша с Егором в любом случае смогут увидеть, кто подкрался к приманке.
Однако за целый день в кабинет зашла только Валентина Матвеевна, которая наблюдала за уборкой – приезжали две девушки-горничные, которые вычистили весь дом. В кабинет, впрочем, они практически не заходили, только смахнули пыль, и карточка осталась на месте, на нее никто даже не обратил внимания. Валентина Матвеевна тоже заглянула лишь на полминуты, прошлась, проверила пальцем все поверхности, удовлетворенно кивнула и вышла.
Вот и все посетители.
– Даже муха не залетала, – пожаловался Егор. – Я целый день просидел, пялясь в монитор, но увы!
– Какие могут быть результаты, когда все занимались своими делами и были на виду? – возразила Маша.
– Преступник нагл, – убедительно сказал Егор. – В прошлый раз он своровал статуэтку, когда все находились в столовой, громко общались, но в любой момент кто-то мог выйти в коридор.
– Почему ты все время говоришь «он»? – спросила Маша. – Может быть, это «она»?
– Ты всерьез подозреваешь Алену и Фаину?
Маша подумала и пожала плечами:
– С Фаиной я сегодня имела весьма интересную беседу о картах Таро. Однако эта беседа ничего мне не дала. Кроме того факта, что мне неясно, почему Фаина работает обычной секретаршей. Она очень убедительна с этими своими картами, и, по-моему, в любом салоне, коих в Москве пруд пруди, ее приняли бы с распростертыми объятиями. А вот воровка ли она? Но, конечно, самый подозрительный – это по-прежнему Вениамин. Разве что… Фаина сказала, что над Тарасом сгущаются какие-то черные тени.
– Ты слушай Фаину больше, – хмыкнул Макаров, – она все время вещает о призраках, тенях и прочих паранормальных явлениях. Нет, тут что-то другое. К тому же она могла отводить подозрение от себя.
– Мы по-прежнему не понимаем, в чем состоит мотив, поэтому давай просто подождем, – зевнула Маша. – Если хочешь, я тебя сменю.
– Да, смени, пожалуйста, – сказал Егор, – я хоть в душ сбегаю.
Через час на экране ничего не изменилось.
Время медленно подбиралось к десяти часам вечера, и Маша, глядя на неподвижную картинку кабинета, понимала, что смертельно хочет спать. Ведь и в предыдущую ночь не удалось выспаться, хотя прогулка под майской луной оказалась чудо как хороша…