— Как я рада тебя видеть, ты не представляешь! — Рита длинно выдохнула, уткнулась лбом Питу в грудь и тихо всхлипнула.
Кайлер перевел тяжелый взгляд на официантку, совсем юную девушку, явно растерянную и, кажется, до оторопи перепуганную.
— Милая моя, насколько я знаю вашу должностную инструкцию — а я ее знаю, потому что сам писал, — вы должны были не любоваться молча этим безобразием, а вызывать охрану и полицию.
— П-полиция уже была, — в глазах официантки вспыхнуло узнавание, а следом за ним — облегчение и радость. — Господин Отрелио! Как хорошо, что вы… Тут такое было! Полиция была, но приехал только один наряд, одна машина, они увезли побитых, а наша охрана и вообще все, даже повара, разбираются с пьяными, а эти…
— Рита, — Кайлер повернулся к ним, — может, вы расскажете?
— Я пообедать хотела, — Рита как вцепилась в Пита, так и не отпускала, но хотя бы повернулась к Каю. — Всего лишь хотела пообедать! А тут компания гуляла. Праздновали что-то. Надо было сразу уйти, но… Да елки, половина зала пустая! Села от них подальше, никого не трогала, заказала себе… Нет, нашлись дебилы пьяные!
— Мр-ря-аау! — подтвердил Барс.
— К тебе что, приставать начали? — понял Пит.
— Ну да.
— И что? — спросил уже Кайлер, потому что у Пита от нахлынувшего внезапно бешенства потемнело в глазах.
— Простого «нет» не поняли, пришлось отбиваться. Самых наглых полиция увезла. Остальных…
— Я понял, персонал все-таки прореагировал, но слишком поздно, — кивнул Кайлер. — Придется с ними этот момент проработать.
— Ну да, — кивнула Рита. — А эти обиделись. Я, понимаете ли, сама виновата, как это так, имею наглость мужикам нравиться. А чего ж не останавливали своих мужиков, когда те начали налево косить?
— Ясно. Значит, так… — Кайлер снова повернулся к официантке. — Тебя как звать?
— Алия… Алия Сибар.
— Алия, моего друга и его девушку, — он только слегка повел взглядом на Пита с Ритой, усмехнулся чему-то, добавил: — и их кота. В кабинет для особых гостей. Накормишь. Сюда — еще наряд полиции, срочно. Скажешь, Кайлер Отрелио вызывает. С остальным я разберусь. Выполняй.
— Да, господин Отрелио, — выпалила та и умчалась. Полицию вызывать, наверное.
А Пит притянул Риту к себе, с изумлением осознавая, что она принимает это как должное, и, кажется, радуется.
— Я скучал. Очень. И даже благодарен этим мегерам за скандал.
— Я и без скандала уже собиралась в Сигидалу, — Рита как-то нервно то ли хихикнула, то ли хмыкнула. — Уже и билет куплен. Только поезд, похоже, уйдет без меня. Полиция, скандал… а до отправления, — она взглянула на часы над входом, — меньше трех часов, между прочим.
— Не страшно, — прошептал Пит.
— Не страшно, — согласилась Рита. Поймала его взгляд и, кажется, прочитала в нем именно то, что и хотела, потому что облегченно и счастливо улыбнулась и сказала: — Я тоже скучала. По тебе и твоему гаражу.
— Надеюсь, по мне — больше?
Тут бы самое время обнять ее по-настоящему, но подошла официантка: кабинет для особых гостей ждет, повара тоже, и уважаемые гости могут сделать заказ. Кайлер тихо, но злобно выговаривал что-то примчавшемуся… наверное, директору: солидный мужчина в дорогом костюме стоял перед ним чуть ли не навытяжку, кивал, пучил глаза и только иногда что-то робко возражал. А за окнами выла, стремительно приближаясь, полицейская сирена, что совсем не добавляло спокойствия.
— Пойдем, — сказала Рита. — Я все еще голодная. И хуже того, у меня Барсик голодный, а ты ведь его знаешь… Кстати, где он? Ба-а-арс!
— Не беспокойтесь, госпожа, — официантка почти беззвучно рассмеялась. — Ваш кот сам выбрал себе угощение и изволит его вкушать на кухне. Это, конечно, против санитарных норм, но никто из поваров не стал возражать. Господин кот очень убедительный! Что вы желаете? — и протянула меню.
Рита заказывала, а Пит рассматривал ее с внезапной жадностью, отмечая новые детали. Она не подновляла стрижку, и слегка отросшие волосы теперь достигали плеч, на концах завиваясь в крупные кольца. Она выбрала осенний гардероб в классическом стиле: кашемировое платье глубокого зеленого цвета с песочной отделкой, шелковый кремовый шарфик, темно-зеленое пальто и ботиночки на небольшом каблуке. Ей шло. Черт возьми, она выглядела не просто на все сто, а на все двести! И вызывала у Пита острое желание никогда и никуда больше не отпускать одну. А то, вон, уже приставали какие-то…
— Ты так странно на меня смотришь.
— Ты стала ужасно красивая.
— То есть была я, значит…
— Ты и была! Но теперь… Эй, не путай меня! — ее глаза откровенно смеялись, и Пит, отвернувшись к официантке, заказал себе не глядя из стандартной части меню. Подождал, пока девушка умчится с заказом на кухню, и, повернувшись снова к Рите, повторил: — Ты стала сногсшибательно красивая, но это не главное. Я смотрю так, потому что понял, насколько мне не хватало тебя — рядом. Иногда болтать по телефону — совсем не то. Рита, будь моей девушкой, пожалуйста.
— Это как понимать, ты спрашиваешь разрешения на официальные ухаживания? — волнение по-прежнему делало ее забавно-милой. И, похоже, она все еще не слишком разобралась в традициях Дагарии. Или просто слишком увлеклась историческими фильмами: все эти формулы «официального ухаживания» были в ходу лет двести назад, как раз та эпоха, которую очень любят киношники.
— Можно считать и так. То есть да, ухаживания, — решительно согласился Пит. — Ты ведь не против?
— Я всецело «за», — голос ее прозвучал очень серьезно, но глаза все еще смеялись. — Пит, тебе никто не говорил, что ты обалденный?
Какой-какой? «Обалденный»?!
Если бы не подоспевшая полиция, не поднявшаяся суета и не официантка, которая вернулась, чтобы отвести их все-таки поесть, Пит, наверное, не удержался бы. Сделал бы какую-нибудь глупость. Взял да и поцеловал бы Риту прямо здесь. Но момент промелькнул и ушел, а потом Пит, конечно же, взял себя в руки. Уж настолько-то он понимал в девушках, чтобы не лезть с первым поцелуем в настолько неромантической обстановке! Вот когда будет показывать ей Сигидалу… да. Там хватает красивых и достаточно уединенных уголков для незабываемого свидания и можно будет поймать по-настоящему хороший момент.
Главное, что Рита решила вернуться, а уж он постарается, чтобы больше она никуда от него не делась. И сам никуда больше не денется от нее.
Эпилог
— Опять твой папа без приемщицы? — Рита сжимала руку Пита и улыбалась задорно и ехидно. Еще бы: можно сказать, с ее легкой руки все началось.
— В этот раз давно ясно было, к чему идет, — флегматично отозвался Ольг. — Так что замену я уже нашел.
На Голубиной улице шумела свадьба. Зельду Масир отдавали замуж за Рема Алентиса. А что такое свадьба в Тавоге? Это шум и смех, куча родни, соседей, друзей жениха и подруг невесты, музыка и безудержные танцы на всю улицу, выпивка рекой и угощение горой. Развлечение на весь день, с утра до поздней ночи, и это еще не считая девичника и мальчишника накануне! Испытания жениха, выкуп невесты, ритуал перехода из семьи в семью с обязательной кражей туфельки. А после церемонии, но до разгула гулянья — самый интересный и волнующий момент. Жених, то есть уже новоиспеченный муж, снимает с молодой жены фату, отбрасывает, не глядя — вверх, на ветер, — и скрепляет брак первым семейным поцелуем. Долгим и сладким. А фата тем временем летит, подхваченная ветром, и опускается на голову следующей невесты. Примета верная — даже вернее, чем устроиться приемщицей в мастерскую Ольга Лейвоса!
— У нас свадьбы похожие, — с легкой грустью сказала Рита. — Не совсем в точности, но очень близко.
— Это же хорошо? — Пит крепче сжал ее руку. Он не мог понять, почему Рита не торопилась со свадьбой. Будто опасалась чего-то. Чего? Все у них было хорошо — и друг с другом, и с работой, и с перспективами. Пит ясно понимал, что этот страх не из-за него и вообще с ним не связан, но именно это и заводило в тупик. Как повлиять на то, чему совсем не ты причиной? Если бы Рита хоть намекнула, в чем дело…
Для Риты мысли Пита не были большой тайной. Он спрашивал уже не раз, в чем дело, чего та боится. Но Рита не знала, что ему ответить.
Она, вроде, и не боялась. Пит был… «обалденный», как она тогда сказала почти в шутку. Надежный, понимающий, адекватный. С ним можно было поговорить о чем угодно. С ним было… классно! Он, в конце концов, любил ее. И безумно ей нравился. Но…
Иногда очень сложно забыть прошлый печальный опыт. Особенно, если тот опыт привел тебя к смерти. С Валерой тоже было классно. Он казался понимающим и адекватным. И Рита верила, что он ее любит.
Как теперь поверить, что не ошибаешься снова? Рита верила Питу. Хотела, чтобы в этот раз все оказалось правдой. Но время от времени мелькала пакостная, пугающая мыслишка: а вдруг снова все не так, как кажется? Вдруг собственное горячее желание попросту застит ей глаза и отключает здравый смысл?
От собственного неверия портилось настроение. Она не могла даже обсудить это с Питом! Боялась обидеть. От мысли, что не он ей, а она ему может причинить боль, становилось мучительно стыдно. Какой-то дурацкий тупик, из которого она хотела, но не могла выйти!
Сейчас она завидовала Зельде. Вон как от счастья светится. А ведь когда-то столкнуть эту фифу с главным мачо автомастерской показалось всего лишь забавной шуткой…
Взлетела в воздух полупрозрачная ажурная фата. Одобрительно закричали гости, приветствуя поцелуй молодоженов. И в этом гаме совсем потерялся боевой вопль Барса. Пожалуй, только Рита его и услышала.
— Что он тут делает?! Мы же его дома оставили!
Не успела она договорить, как Барс — снова! — буквально свалился ей на голову. Точнее… на голову опустилась фата, которую он держал в зубах. А кот уже с невинным видом терся об ноги: мол, я всегда тут был, и вообще, не пора ли перекусить? Где тут свадебный торт?
— По-моему, он устраивает твою личную жизнь, — едва сдерживая смех, сказал Пит. — Или нашу?