Один из пулеметчиков увидел появившееся в его руке оружие и успел открыть рот, чтобы выкрикнуть слова предупреждения, но Банич уже нажал на спусковой крючок. Он стрелял еще и еще. Пулеметчики, каждый из которых был поражен двумя или тремя пулями, попадали на мешки с песком. Один из них вскрикнул и рухнул вперед с большой дырой в спине. Пару раз дернувшись, он затих. Второму пули попали в живот и в голову, и он опрокинулся назад, глядя в небо немигающим взглядом.
Банич быстро повернулся в поисках новой цели, но больше никого не осталось. Все охранники лежали на земле мертвые или тяжелораненые, и Банич вынул из своего "Макарова" полупустую обойму, чтобы затолкать на ее место новую. Хеннеси, Тепплер и двое русских офицеров проделали ту же самую операцию со своим оружием. На всех пистолетах были надеты глушители, и операция прошла бесшумно.
Из-за грузовика появился Соловьев, волочивший за руки труп капитана ФСК.
– Эй, не стойте тут на виду. Шевелитесь! Убитых спрячьте в лесу. Времени мало.
Он столкнул тело в заросший кустарником кювет и огляделся по сторонам в поисках лейтенанта, который вел их головной грузовик.
– Паша! Быстренько отгони оба грузовика под деревья.
Им потребовалось несколько минут, чтобы привести в порядок контрольно-пропускной пункт. Пока Банич и остальные прятали в лесу тела убитых солдат, Соловьев вскарабкался в кузов грузовика и принялся выгружать оттуда узкие длинные ящики, которые он забрал со склада на Петровке. В ящиках были ручные противотанковые гранатометы РПГ с боеприпасами к ним и автоматы АК-74. По мере того, как остальные, закончив свою грязную работу подходили к нему, он выдавал каждому пару перчаток и оружие.
Все вздрогнули, когда тишину леса разорвала звонкая трель телефона. Телефон звонил в караульной будке, и Соловьев бросился туда, чтобы ответить на вызов. Выслушав сообщение, он хрипло буркнул что-то в ответ и, высунувшись через заднюю дверь, крикнул:
– По местам! Французы сейчас отбывают.
Вскоре после них отправится Каминов.
Буквально через несколько минут три роскошных лимузина показались из-за поворота дороги. На капоте каждой машины трепетал крошечный французский флаг. Кортеж машин притормозил ровно настолько, чтобы Банич и Хеннеси успели убрать с дороги шипованную ленту и отодвинуть деревянные щиты. Затем они прибавили скорость и промчались мимо КПП без остановки. Теперь, когда договор был подписан, посол Сорэ и сопровождавшие его официальные лица очень спешили, по всей вероятности, – в Париж.
Когда последний посольский лимузин скрылся за поворотом лесной дороги, Соловьев, Банич и все остальные с лихорадочной поспешностью бросились занимать боевые позиции. Хеннеси, Тепплер и два русских лейтенанта поставили на место деревянные заграждения и уложили на дорогу ленту. Повесив на плечо по автомату, они прошли вдоль дороги по направлению к даче. Соловьев и Банич подхватили гранатометы, сумки с запасными гранатами и поспешили следом за ними, держась под прикрытием деревьев.
Они успели пройти всего около сотни метров, когда до их слуха донесся рокот нескольких двигателей, однако машины были еще далеко, так что КПП был скрыт от них поворотом дороги.
Соловьев махнул рукой. По этому сигналу автоматчики скрылись в лесу, сбоку от дороги, и спрятались в густой тени. Соловьев с Баничем проделали то же самое.
– Первая машина, помнишь?
Банич нетерпеливо кивнул и положил РПГ на плечо, предварительно убедившись в том, что не забыл снять с головки гранаты предохранительный колпачок и выдернуть чеку.
– Помню.
– Я просто проверил, – Соловьев удивил Банича своей улыбкой. – Если убрать деревья, то все будет как когда-то в Афганистане... только я воюю на другой стороне, – он хлопнул Банича по плечу. – Не промахнись.
И Соловьев, взвалив на плечо гранатомет, быстро побежал вперед, навстречу приближающимся машинам, искусно прячась между деревьями и избегая светлых пятен солнечного света. Гул моторов раздавался где-то совсем рядом.
Банич стоял совершенно неподвижно до тех пор, пока из-за поворота не показались первые машины. Колонна была организована точно таким образом, как предсказывал Соловьев. Впереди ехал небольшой джип с легким пулеметом на вертлюжном станке. И водитель, и пулеметчик, и двое офицеров на сиденьях – все имели на плече синюю нашивку ФСК. За джипом следовали три бронированных лимузина, совершенно одинаковые, черные, с темными тонированными стеклами, скрывающими пассажиров от посторонних взглядов. Алекс напрягся. В этих трех машинах ехали Каминов, высшие офицеры из его окружения и их телохранители.
Замыкал колонну восьмиколесный БТР-80 с тяжелым пулеметом в бронированной башне. Как и американский "Блэйзер" с приводом на все четыре оси, который использовался службой безопасности в качестве "бронепоезда" для перевозки запасных агентов, оборудования связи, экипировки и тяжелого вооружения, БТР был грозной боевой машиной. Из его верхних люков выглядывали головы солдат в касках, а один из них держал на плече переносной зенитно-ракетный комплекс СА-16.
Боже! Алекс моргнул, чтобы смахнуть с ресниц заливающий глаза пот. Их шансы, которые казались ему столь высокими, когда Соловьев впервые изложил свой план, теперь выглядели совершенно ничтожными. Он был почти уверен, что у них ничего не выйдет.
Джип с пулеметом миновал его позицию. Пора! Алекс поднялся, и весь его страх куда-то пропал. Он думал только о том, чтобы его выстрел не пропал даром. Прищурившись, он прицелился и плавно нажал на кнопку спуска.
ХРРАМПП! Огненной стрелой граната пересекла расстояние до цели и врезалась в приборную доску джипа. Пять фунтов взрывчатки мигом превратили джип в пылающий огненный шар. Автомобиль подпрыгнул и боком завалился на дорогу.
За дымом Банич увидел, как Соловьев поднялся, прицелился и выстрелил противотанковой кумулятивной гранатой в тонкую боковую броню БТРа. Бронетранспортер взорвался, из открытых люков полетели во все стороны ярко-алые искры, пылающие обломки и клочья человеческих тел. Внутри бронированной коробки глухо рвались боеприпасы.
После этого начался настоящий ад. Головной лимузин, который двигался за джипом всего в нескольких метрах, врезался в пылающие останки машины на скорости около тридцати километров в час. Сопровождаемое громким скрежетом раздираемого металла, это столкновение развернуло обе машины поперек дороги, и из-под деревьев взлетел к небу сноп огненных искр. Когда обе машины прекратили свое движение, то оказалось, что они намертво блокировали дорогу для остальных.
Второй бронированный лимузин резко затормозил, и его сильно занесло в сторону, так что он едва избег столкновения с пылающим на дороге костром. В это время водитель третьей машины, то ли менее внимательный, то ли ослепленный через зеркало заднего вида яркой вспышкой и взрывом бронетранспортера, врезался прямо в борт тормозящего юзом второго лимузина. Удар был таким сильным, что из-под передка машины так и брызнули в разные стороны осколки стекла, мелкие металлические части и обрывки резины.
Казалось, время на миг остановилось и все замерло. Узкая бетонка была заблокирована с двух сторон. Кортеж маршальских машин не мог теперь ни двинуться вперед, ни вернуться назад. Состояние недолговечного покоя было прервано стуком открывающихся дверей. Из побитых лимузинов стали выбираться ошеломленные пассажиры, прокладывая себе путь по неподвижным телам. Несколько крепких молодых парней, сжимая в руках тупорылые автоматы АКР, окружили машины и принялись озираться по сторонам, напряженно вглядываясь в провалы между деревьями. Банич понял, что это были телохранители Каминова.
Опустившись на колени, он достал из подсумка еще одну гранату.
Теперь, когда их противник оказался на открытом пространстве, Майк Хеннеси, Тепплер и русские лейтенанты открыли из-за деревьев огонь, поливая все пространство возле разбитых лимузинов длинными очередями. Тела охранников дергались, переворачивались, рвались в клочья под градом смертоносных пуль со срезанной головкой. Раздались громкие испуганные вопли и... стихли.
Несколько человек, уцелевших после первого огненного шквала, в панике ринулись в лес. Никто из них далеко не ушел. Хеннеси, Тепплер и русские быстро пересекли бетонку и бросились в погоню. На этот раз они били по убегавшим прицельными короткими очередями.
Когда стрельба наконец прекратилась, над дорогой снова воцарилась тишина, нарушаемая лишь потрескиванием пламени, которое с жадностью лизало разбитый джип и бронетранспортер. Соловьев выбрался из засады и подошел к ним по дороге, заваленной мертвыми телами. Он все еще держал на плече трубу РПГ.
– Паша! Ваня! – обратился он к лейтенантам. – Подгоните сюда второй грузовик. Тот, где французы. Мы оставим их здесь, с нашим оружием в руках.
Один из лейтенантов кивнул и, повесив на плечо автомат, махнул рукой своему напарнику. Оба бегом помчались к тому месту, где под деревьями были спрятаны грузовики. В этот момент из леса с противоположной стороны дороги показались Хеннеси и Тепплер, возвращающиеся со своей охоты за беглецами. Оба были бледны. Каждый понимал важность того, чтобы никто не остался в живых после их нападения, однако это не значило, что им нравится убивать людей, которые даже не пытаются защищаться.
Банич вышел из-за деревьев навстречу Соловьеву. Они встретились возле второго лимузина и обменялись кривыми улыбками. Глядя на окровавленные тела вокруг, Алекс еле сдержал тошноту.
– Зачем терять время и оставлять здесь Дюрока и его людей? Ни один следователь, будучи в здравом уме, ни за что не свяжет их с тем, что произошло.
Прежде чем ответить, полковник Соловьев задумчиво посмотрел на столбы черного дыма, поднимавшиеся прямо к небу.
– До прибытия первого патруля у нас есть минут десять, мистер Банич. Что касается расследования... – он пожал плечами. – Может быть, в Америке истина и является высшим приоритетом и делом первостатейной важности, но в России истинным всегда было то, что в большей степени устраивает власть предержащих. И когда сегодняшний день будет покрыт пылью прошлого, удобнее всего будет обвинить в случившемся французов. – Полковник пожал плечами. – Получается вполне убедительная история, не правда ли? Разъяренные отказом нашего героического маршала нанести Поль