– И зачем люди пьют такую гадость? – выдохнула она.
– А вот ради этого, – он кивнул куда-то в район груди, где все еще жгло. Но жег огонь напитка, а не боль, которая затаилась, ушла на дно.
Кира подвинула свою кружку к нему, и дилер усмехнулся, но налил.
– Ты подожди налегать, это еще не все спецэффекты чудесного напитка.
– Ты опять откажешь мне в сделке, да?
– Я не отказал тебе в первый раз.
Кира забрала кружку, тяжело втянула воздух, заглянула внутрь. Коричневая жидкость под таким углом была похожа на чай. Можно было представить… Она зажмурилась и снова глотнула.
Ожидаемый мерзкий эффект на второй раз был еще хуже. Она с огромным трудом удержалась на месте, отменив свидание с белым другом. Отчаянно зажмурилась, представляя, как глупо смотрится со стороны, и перетерпела. Открыла глаза, только когда теплое послевкусие стерло все следы первых впечатлений и мягко зашумело в голове.
Дилер так и сидел напротив, внимательно разглядывая ее. В глазах не было усмешки или иронии. Как не было и интереса или других человеческих эмоций, которых можно ожидать в такой ситуации.
– Если бы я выполнила твое условие – я бы страдала вечно. Я не выполнила – и легче от этого мне не стало. Да, ты не отказал в сделке, ты сделал меня убийцей при любом выборе. – Она помедлила, ожидая хоть какой-то реакции, хоть небольшой перемены в пустоте перед собой. – Приехал ко мне домой… Зачем?
Он слегка наклонил голову, все еще не сводя с нее взгляда. И на долю секунды желтоватый свет люстры отразился в его глазах, будто освещая бездонный колодец. Колодец, корни которого уходили в океан, спокойный океан перед бурей, наполненный миллионом противоречивых эмоций. Скрытых так хорошо, что с поверхности их никогда не разглядеть – только если нырнуть с головой. Это внезапное открытие пугало и завораживало одновременно.
Сколько десятилетий нужно прожить, чтобы скопить подобное?
Сколько десятилетий понадобится, чтобы понять мысли этого существа, сидящего на ее кухне?
Сколько храбрости понадобится, чтобы не спасовать перед ним, довести хотя бы одну сделку до конца?
– Зачем ты здесь? – повторила Кира.
– Сам не знаю, – выражение его лица ни капли не поменялось – океан не вздрогнул.
– Врешь, – дерзко бросила Кира. Алкоголь начинал действовать, но сейчас ей это нравилось. Острая боль внутри стала тупой, ноющей, но именно она добавляла дров в топку холодной ярости. Расковывала язык.
Она сама налила виски в кружку, на этот раз вдвое больше.
– Вру, – слишком быстро согласился он.
– Так зачем?
– Тебе нужен собеседник, чтобы не пропасть от горя. А мне нужно закрыть старый гештальт.
Новомодное слово «гештальт» плохо сочеталось со старой идеей заключения сделок с дьяволом. На секунду Кире показалось, что все происходящее ей просто снится или она сошла с ума от горя… Как иначе объяснить это странное существо на ее кухне, желающее закрывать какие-то гештальты?!
Она постаралась незаметно ущипнуть себя, но этот жест не ускользнул от внимания дилера. Он даже усмехнулся. Кира зажала в руках кружку с двойной порцией виски, подняла на гостя глаза и резко выдохнула:
– Если сделки не будет, уходи.
– А ты гостеприимная, – он даже не шелохнулся.
– Будет сделка?
– Нет. Но будет еще виски, если хочешь.
Кира хмыкнула. Происходящее все больше напоминало бред шизофреника.
– Ты даже имени моего не спросил.
– Ты моего тоже, – спокойно парировал он. Почему-то мысль, что у дилера есть имя, до сих пор не приходила в ее голову.
– И как тебя зовут?
– Кристоф. Можно просто Крис.
– Неместное. – Ее имя в ответ он не спросил, и почему-то это было обидно. – Что за гештальт?
Вот тут дилер замялся. Она отчетливо прочитала на его лице сомнения выбора (или представила их, потому что ожидала увидеть). Он налил себе еще виски, выпил, не чокаясь и не дожидаясь ее. А потом взглянул прямо, больше не увиливая, и океан внутри был все так же спокоен.
– Когда-то много лет назад я сжег на костре ведьму, похожую на тебя. Или это была ты.
– И все эти годы тебя мучило чувство вины? – Кира против воли засмеялась. Это точно сон.
– Да нет, у меня не было выбора. Не мог поступить иначе – так нет смысла терзаться.
Крис не продолжил, и повисла неприятная пауза. Кира почти физически ощущала, как тепло выпитого раскатывается дальше по организму, достигает кончиков пальцев рук и ног. И в последнюю очередь накрывает голову.
– Давай подробности, – требовательно произнесла она и уже не удивилась ни своему тону, ни тому, о чем собиралась расспрашивать.
– А тут нечего рассказывать. – Ей показалось или грозный дилер смутился? Нет, наверное, показалось. – Я был инквизитором, она – ведьмой.
– Я?
– Может, и ты.
– Так реинкарнация существует?
– Возможно. Для кого-то, – уклончиво ответил Крис.
– Это как?
– Когда умирал я, такого выбора мне не предоставили. Что у других, я не знаю.
– Так ты сам когда-то был человеком?
– Да, был. – В голосе послышалось легкое раздражение. – Инквизитором.
– Который меня сжег, – снова хохотнула Кира.
– Вижу, правильно сделал, надо бы повторить. – Его тон все так же был раздражен, и Кира не могла определить, шутит ли этот дьявол. Но алкоголь сделал свое дело, и страх совершенно ее не коснулся.
– Так в чем же твой незакрытый гештальт? Не насмотрелся на мои страдания? Хочется добавки?
На самой глубине, там, куда не заплывают приличные дайверы, океан всколыхнулся. Чувства вспыхнули ненадолго, и он сумел не выдать их внешне. Но там, где за маской пустых глаз бушевала первозданная стихия, – там все еще плясали отголоски. Подсказка для внимательных, и Кира ее уловила.
– Бэмби, ты правда такая бесстрашная или только когда выпьешь?
Бесстрашная, надо же! Так Кира о себе еще не думала.
– А ты правда гад бездушный или просто хочешь им казаться?
Он недолго морозил ее взглядом и вдруг растаял так же резко, как сорвался сюда посреди ночи. И громко рассмеялся.
– Приехал к ней, привез дорогущий вискарь – и я гад после этого?
– Даже имени моего не спросил.
– Ну скажи, если тебе так хочется.
– Я хочу знать, почему ты не спрашиваешь! – Кира подвинула опустевшую чашку к бутылке.
– А ты знаешь, что спросить, – хмыкнул он, но это вышло как-то грустно.
И только сейчас Кира задумалась, мог ли кто-то вроде Криса взглянуть на кого-то вроде нее. Она внимательно вгляделась в точеные, красивые черты лица, дорогой наряд, сидящий как влитой, как вторая кожа, закупленная в самых дорогих бутиках. Последним ее взор прошелся по густым волосам, убранным в короткий хвост. В бытность человеком он выглядел так же? А она?
Мог ли он тогда быть неравнодушен к ведьме, которую сжигает, если ведьма была… ею?
Что говорить, Кира не была избалована вниманием красивых мужиков. Да и вообще каким бы то ни было вниманием.
– Что за старый гештальт, инквизитор? – снова спросила она, и улыбка окончательно покинула лицо собеседника. На ее последнем слове уголок рта дрогнул в неприязненном выражении.
– Я не поговорил с тобой.
– Так и сжег молча?
– Когда я приехал в деревню, все уже готово было. Ждали, пока девушка родит.
– Твою мать, еще и беременная. Вы там все изверги были?!
– Для попавшейся ведьмы не было другого пути, – отчеканил Крис.
– С чего ты взял, что я была ведьмой?!
– Покажи плечо.
Кира удивленно воззрилась на него. Вот прям сейчас и начнет оголяться! А там как раз родинка…
– На некоторых ведьмах бывает метка, на плече, в виде звезды. Если даром не пользоваться, она маленькая, еле заметная. Но стоит начать…
– А ведьмы творят только зло? – совсем тихо спросила Кира.
– По мнению церкви – да. По-моему, все люди разные.
Снова повисла тишина, нарушаемая лишь плеском виски, льющегося в подставленные кружки.
Можно жить в обычном мире, где магия – плод слишком буйной фантазии. А можно сидеть на кухне с дилером, торгующим желаниями, и с удивлением думать о своей странной родинке, так похожей на звезду…
Почему-то два дня назад информацию о ведьмах Кира не восприняла всерьез. Да и существование дилеров не рушило привычную картину мира – просто потому, что ей было не до того. Не до того, чтобы окончательно осознать, насколько поменялся и расширился мир после этих слов.
– А дилеры? Ты стал им потому, что сжигал разных людей на кострах?
– Я стал им потому, что сам выбрал такой путь.
– Дьявола?
– Дилера.
Они молча выпили. Ноющая боль все так же точила нутро, и Кира чувствовала, как завтра ее накроет с утроенной силой, но сегодня, сегодня она может еще немного пожить. Пусть это будет странно, фантасмагорично.
– Так о чем ты хотел поговорить?
– Знаешь… – И вдруг он улыбнулся. Просто, без усмешки или иронии, совсем как человек. И эта улыбка шла ему больше, чем холодный взгляд, которым он ее встретил. – Первые лет сто я еще думал об этом. Но столько времени спустя… Лучше ты. Расскажу, что захочешь.
Кира кивнула, будто ожидала услышать именно это. Что еще мог сказать ночной гость? Что несколько столетий помнил и ждал девушку, с которой даже не был знаком? Такие сказки могло родить только ее нетрезвое сознание. Пусть любопытство и прожило столько лет, этот красавчик – не человек, а довольно опасное существо, природу которого она совсем не знает.
Но почему-то не боится… Алкогольные спецэффекты, как он и обещал.
– Расскажи о дилерах. – Она подняла кружку и покрутила в руках, вглядываясь в отблески желтого света старой лампочки в переливах дорогого напитка.
– Вряд ли я смогу рассказать то, чего ты сама еще не выяснила. Мы заключаем сделки, желание на годы жизни, реже – на душу. Непрожитые годы – это нерастраченная энергия, очень мощная. Часть этой энергии и уходит на исполнение желаний, большая часть достается Котерии. А дилеры берут свой скромный процент, который продлевает нашу жизнь, – он махнул кружкой, салютуя, и тоже выпил. Казалось, что алкоголь на него совсем не действует.