Я повернулся к Кире. Огромные грустные оленьи глаза смотрели на меня, и я чувствовал, что отнюдь не скорость несет меня вперед. Что я не выдержу и двух месяцев рядом с ней.
– Крис, я…
– Не смей! – Мой голос мгновенно сорвался на крик. – Что бы ты ни хотела сказать в ответ – не смей!
Я резко выкрутил руль вправо, почти не глядя уходя через пять полос. Она тихо охнула и зажмурилась. Человек на моем месте, скорее всего, не пережил бы такой финт, но мои рефлексы отточились гораздо лучше человеческих. Я дилер, и об этом не стоит забывать.
Несколько машин в ужасе шарахнулись от меня. Я почти ощутил проклятия, посыпавшиеся мне в спину, и это отрезвило.
– Прошу тебя, если я еще вправе о чем-то просить, – взял себя в руки и сказал уже тише, съезжая с Кольцевой к центру Города. – Не говори ничего. Не подкидывай дров в мой погребальный костер. Пожалей труса, Бэмби, – я нашел силы усмехнуться.
Я бы мог предложить ей свалить. Высадить у метро, оплатить такси и навсегда распрощаться со мной – а после этой гонки она вполне могла хотеть именно этого. Мог бы, но не стал, потому что врать себе я тоже не собирался. Я уже никуда ее не отпущу, в какой бы роли мне не пришлось быть рядом.
– Бесит, когда ты называешь меня Бэмби, – вдруг сказала Кира.
Я повернулся к ней и заржал, как последний идиот. Нервы, наверное.
Но это лучшее, что она могла сказать. И я был безумно благодарен.
За окнами уже мелькали резные карнизы старинных домов Проспекта. Каменные изваяния, поддерживающие их, немигающим взглядом смотрели нам вслед. Готов поспорить, такого безумия, что творил я сейчас, они не видели за все триста лет, что сторожили эту улицу. Я не знаю, почему вдруг подумал об этом, – и опять усмехнулся.
Проехав небольшой мостик над Каналом, я свернул налево, отследил свободное место и припарковался прямо у дверей «Шоколадницы».
– Кофе! – объявил я и первым выскользнул на промозглую весеннюю улицу. Дернулся в ее сторону, чтобы открыть дверь, но вовремя сдержался.
Кира вышла следом и замерла в двух шагах от меня, глядя прямо в глаза. Мне всегда думалось, что карие глаза – самые выразительные и самые таинственные. В темноте можно спрятать гораздо больше эмоций, целое море, плещущееся по ночам об острые камни причала.
Любопытство – самая человеческая черта любого живого существа. Но свое я попытался умерить, отвечая на ее безмолвные вопросы очередной маской, что свалилась на мою грешную голову, как только я покинул машину.
Если я хочу дышать еще хотя бы пару месяцев, то должен прямо сейчас провести грань, которую смогу удерживать. Дело за малым: понять, где она лежит и на какие уступки я пойти не готов.
Она будто почувствовала эту новую холодную волну, и тонкая черта ненадолго мелькнула между ее бровей. Гневно ли? Я не мог подобрать термина точнее.
Поэтому развернулся и первым зашел внутрь уютного кафе. Выбрал столик у окна с видом на Канал и махнул официантке. Когда Кира села напротив, я уже заказывал нам кофе.
– Эспрессо покрепче и капучино без сахара. Что-нибудь еще, Бэмби? – Кира отрицательно тряхнула головой. Готов поспорить, после нашей прогулки ей кусок в горло не лез.
Официантка удалилась, и мы опять остались вдвоем. Посреди буднего дня в кафе почти не было людей, зато в окне на той стороне берега у колоннады Собора как муравьи суетились толпы туристов. На самом деле в Городе ты никогда не бываешь один, в отличие от окраин. Сколько туда людей ни нагони, ощущение одиночества так и гложет. А сейчас мне как воздух нужны были люди вокруг.
Зато Кира неловко ежилась при взгляде на толпу. Просто она не знала, что еще я могу сотворить в этот безумный день, оставшись с ней наедине.
– Что мы будем делать?
– Пить кофе, – улыбнулся я.
– А потом? Ты не отстанешь от меня, да? – Я предпочел не думать, чего в ее тоне было больше: страха, что я никуда не денусь, или желания оставить все именно так, как есть. Или она пыталась шутить?
Я просто кивнул.
– Ненавижу «Сумерки», – вдруг хмыкнула она.
Смысл шутки дошел до меня не сразу. Но потом… Я долго хохотал. Давно жизнь меня так не смешила.
Кира тоже улыбнулась.
– Как ты и сказала – будем просто общаться. – Мой голос был вновь спокоен, в отличие от меня самого.
– Общаться… – повторила за мной Кира. – Тогда нам больше не стоит вместе пить.
– Значит, будем усердно есть!
Она в наигранном испуге округлила глаза, но тут подошла официантка с нашим кофе, и пришлось прерваться. Когда мы опять остались вдвоем, повисла неловкая пауза. Просто общаться – как по-человечески это звучит. Еще немного, и я сойду за обычного зеваку, праздно шатающегося по Проспекту.
– Расскажи о себе, – предложил я. Глупость, банальность, пошлость.
– Обычно такое спрашивают до постели, а не после.
– А мы с тобой необычные друзья, все делаем наоборот. – Проклятье, такого убогого подката мой рот еще не выдавал. Я тупею рядом с ней.
– Я бросила универ на той неделе, взяла академ. Нашла работу.
– Я бы мог помочь тебе, если деньги…
– Да иди ты! – неожиданно взвилась Кира. – Такими друзьями мы точно не будем!
Я примирительно поднял руки вверх и улыбнулся.
– Будет, как скажешь, Бэмби. Так кем ты устроилась?
– Барменом. В «Пристанище».
Ну твою мать… Ну за что?
Вслух я этого, конечно, не сказал.
– Если ты не хочешь, чтобы мы пили вместе, придется выдать график твоих смен.
– Мне запрещено пить на работе.
– А я как раз очень люблю пить на твоей новой работе.
В кармане завибрировал телефон. Я не собирался обращать внимания, пусть хоть разорвется, мне сейчас не до него. Но в глубине души зародилось мерзкое чувство, что этот звонок важный. Как затаившийся зверь, оно прокралось под рубашку и камнем рухнуло на сердце. Только этого не хватало!
Я все-таки выхватил телефон со слабой надеждой, что получится просто отключить его и забыть, но на экране был номер Полины. Очень некстати.
Пока я раздумывал, что мне с ним делать, звонок оборвался. И тут же прилетела эсэмэска… Текст, который уже дважды за прошедший месяц принес мне головную боль, повторялся слово в слово.
«Мне срочно нужна сделка. Приезжай по адресу…»
Вот только в отличие от двух других ведьм Полина прекрасно знала, что мне не нужен ее адрес.
– Нет… – уже вслух прошептал я, подскакивая. Только начавшее затихать сердце вновь взяло бешеный темп.
Должно быть, мое лицо перекосило, потому что Кира поднялась следом и выглядела крайне напряженной.
– Мне нужно уехать, – Я отсчитал несколько купюр и бросил их на стол.
– Ты же не хотел меня оставлять, – так некстати напомнила она.
– У меня тоже есть работа, Бэмби, – натянуто улыбнулся я, специально выделив прозвище, которое ее так бесило. При других обстоятельствах я бы порадовался такому похвальному стремлению. Почему все так не вовремя, а?!
– Ты спешишь поскорее съесть чужие души на обед?
– У меня нет времени препираться. – Улыбка слетела с моего лица. – Позвоню позже.
И я вылетел из кафе. За считаные секунды мерзкое чувство разрослось и изглодало все внутренности. Разумом я понимал, что опоздал, просто не хотел с этим мириться.
Когда движок покорно рыкнул и завелся, хлопнула пассажирская дверь. Рядом со мной уселась Кира.
– Какого черта?! – разозлился я. Но времени выпихивать непрошеную гостью уже не было. Вместо ругательств я сорвался в дорогу.
– Это история про ведьм, сходящих с ума? – Я бросил гневный взгляд, но промолчал в ответ. – Слышала от Авроры. Расскажи.
– Это история про погибших ведьм, Кира! От которой стоит держаться подальше!
– Я и вижу, как ты держишься, – в тон мне, тоже злобно ответила она. Эта девчонка вообще знает, что такое страх?
– Там моя подруга, – выдохнул я, второй раз за день роняя стрелку спидометра. Быть может, пока живая подруга…
Глава 17. Пятерка Мечей. Факир
В тот день Адам впервые увидел рисунок. Неподалеку от места, куда его вызвали на сделку, знак был мелом выведен у подножия постамента, которыми в изобилии украшали улицы и скверы Города. Глаз и ключ, вписанные внутрь пентаграммы, – символ Котерии. Он ненадолго задержался у него, пристально вглядываясь. Кому в голову могла прийти эта безумная идея? Не поминать начальство всуе – вот одно из главных правил выживания, и не только дилеров.
Но потом к дому с громким визгом тормозов вырулил «Ягуар» Кристофа, и все прочие мысли вылетели из головы. Их снова вызвали на одну сделку, а значит, добра не жди.
Конкурент пулей выскочил из своей тачки и ринулся к подъезду, не замечая никого вокруг.
– Эй! – окликнул его Адам.
Крис развернулся, их взгляды на мгновение встретились, но на этот раз вместо привычного раздражения Адам уловил почти неприкрытую ноту отчаяния. Крис выругался и распахнул дверь подъезда, не обращая внимания на то, что она была заперта.
Наверное, на этом можно было разворачиваться. Предоставить инквизитору самому разбираться с этой дурно пахнущей историей и бежать. Все чувства внутри били тревогу.
Бежать, как он и советовал Авроре. Вот только от себя не убежишь, ведь проклятые звонки раздаются на его телефоне.
Поэтому, вместо того чтобы прыгнуть на байк, Люциан медленно пошел в сторону подъезда. И только тогда заметил, что из машины вышла девушка. Та самая, что была с Авророй в «Пристанище» две недели назад.
Он что, не ездит на сделки без группы поддержки?
Кира вышла и в нерешительности застыла рядом.
– Привет. – Она дернулась от неожиданности и повернулась. – Если ты раздумываешь пойти следом, то не стоит.
– Что ты тут делаешь?
– Видимо, то же, что и Кристоф. Приехал на сделку, чтобы застать очередную опустошенную ведьму.
– А почему не поднимаешься?
– Отвратительное зрелище, – поморщился он. – Мне и одного раза хватило. Скажи, а что он такой нервный?
– Она его подруга…