Аврора выдохнула и быстрым шагом направилась к ней. Слышала шаги друзей за спиной. Заклинала себя не поворачивать голову. Сосредоточилась. И успела обрадоваться, когда расстояние до нужной двери сократилось вполовину.
А потом скрип железной пружины на ржавой кровати раздался совсем рядом, и она повернула голову.
Эта палата была больше предыдущей. В ней находилось целых три кровати, но они также пустовали. Пациенты столпились у единственного в комнате стола и оживленно что-то обсуждали. Странно, что их не было слышно раньше.
На шаги Авроры они подняли глаза – одинаковые, белесые, подернутые пленкой. Смотрели прямо на нее и одновременно сквозь. Крайний мужчина в серой больничной рубашке поднял руку и махнул, подзывая Аврору.
Будто поддавшись наваждению, она шагнула к ним, переступила порог палаты. И мгновенно желтый свет стал ярче, насыщеннее, принимая ее в игру.
Палата неуловимо переменилась, сквозь большое окно внутрь упал яркий солнечный свет. Он заиграл бликами на белых стенах, аккуратно заправленных кроватях и чистых халатах пациентов.
Их глаза тоже прояснились – перед ней стояли две женщины и мужчина средних лет. Лицо последнего перекосил точно такой же шрам, как у Авроры. Он уселся на ближайшую кровать, пристально разглядывая ее, и вдруг спросил:
– Ну как последний заказ? Успешно? Запасы полыни не нужно пополнить? – Он приветливо улыбнулся.
– Все в норме, как всегда, – вырвалось у нее.
– Я недавно скормила последний пучок болотнику на кладбище. Вот визгу было! – вставила другая женщина, одобрительно хлопая Аврору по плечу. Чем-то она неуловимо напомнила ей мать.
– А я говорил, что все кладбища нужно регулярно солью обсыпать, а не цветочками. Пока они скорбят по своим мертвецам, нам добавляется работы.
– И вербеной, – почему-то добавила Аврора.
– Из тебя выйдет хорошая охотница, девочка, – одобрительно заметил мужчина. – Запиши в книгу подробности, нам пригодится.
Он кивнул на стол, где лежала папка с разбросанными листами – заметками, кривыми рисунками. Экзорцистка подошла ближе и с удивлением узнала в одном из них банши, которую рисовала в детстве, наслушавшись бабушкиных рассказов. Ее рисунок был неправдоподобным, как у всех впечатлительных малышей, непропорциональные распахнутые руки занимали весь лист, на лице были только глаза, рот съехал на грудь.
– Доктор Воронов будет доволен, что ты в очередной раз справилась с ночными кошмарами.
– Доктор Воронов выпишет вам новую дозу таблеток за весь этот бред, – вдруг прошипела женщина, до сих пор молчавшая. Ее лицо перекосила обида, будто ей тоже достанется за чужие фантазии.
– Вот когда ему самому потребуется наша помощь, я посмотрю, как он заговорит, – отмахнулся мужчина. – В больнице что-то неладно. Мне не нравятся новые пациентки.
– Как ты их увидел, если тебя из палаты не выпускают? – проворчала она.
– Так же, как мы все. Я гуляю по ночам, – он подмигнул Авроре. – Наша малышка их тоже видела, правда?
– Я… – Экзорцистка запнулась. – Еще не ходила к ним.
– Так сходи! – оживился он, подскакивая. – Просто не пей третью таблетку, от нее никаких снов. Ну ты же и сама знаешь.
Аврора медленно повернулась и увидела четвертую кровать, которую не замечала до сих пор. Там, сложенный в изголовье, лежал ее черный плащ. На одеяле были исписанные листы и маленький коробок с таблетками.
– Только про Стешу больше не рассказывай доктору. Он думает, что тебя тайно навещает кто-то из родных, а во время усиленной терапии это запрещено. Снова отберут личные вещи.
Аврора сделала еще несколько шагов внутрь, не веря своим глазам. Взгляд упал на огромное зеркало, висящее на стене, – на нее смотрела девушка семнадцати лет в таком же больничном халате и с растерянным выражением на абсолютно гладком юном лице. Так шрам был не у нее?
– Ложись, ложись! Я прикрою, – подбадривал мужчина. – Ты должна посмотреть, что там в больнице. Ведь я прав, творится неладное? Вместе мы разберемся.
– Ты не одна, – улыбнулась женщина, похожая на мать.
– Доктор говорит… – вставила вторая уже более спокойным тоном, – хороший экзорцист – живой экзорцист. Пей нормальную дозу, не слушай их.
В открытую форточку ворвались птичьи трели. Весенний лес за окном приятно шумел и был таким… настоящим. Как и сама палата – впервые за многие годы она чувствовала спокойствие. Ничто не навевало мрачных предчувствий, тени не ползли по углам, никуда не хотелось бежать. Ни ритуалов, ни нежити, ни ведьм… Только приемлемая доза таблеток.
– Давно я здесь? – Вопрос сформировался сам и казался таким логичным.
– Ну вот, опять, – закатила глаза ворчунья. – Каждый раз одно и то же.
– Двенадцать лет как мы охотимся, – улыбнулся мужчина.
Аврора протянула руки к коробку с таблетками. Пожалуй, в этот раз стоило поспать без снов, она так устала.
– Простая жизнь всегда слишком обычная для тебя…
Столько иллюзий спустя, окунаться в «реальность» было легко. Горько и обидно, но слишком легко, как сделать долгожданный вдох после поднятия с глубины.
Она почти сжала в руке таблетки, когда ее грубо дернули за локоть. Свет в палате мгновенно погас, снова став тусклым, сумеречным. За окном забарабанил ливень, не прекращавшийся весь день. Настоящая, гораздо более мрачная реальность обрушилась на Аврору с лавиной страха и облегчения.
Она стояла посреди палаты, трое пациентов с белесыми одинаковыми глазами в упор смотрели на нее, но не рисковали подходить ближе. Теперь она разбирала смесь блаженства и страдания на их лицах. А за руку наружу ее тащил Крис, выбив из руки горстку таблеток.
– Ты какого черта туда ломанулась? – гневно зашептал он в коридоре.
– Видать, моя палата, – хмыкнула Аврора, и тело передернуло. Шутить на эту тему не хотелось.
Последним она аккуратно ощупала шрам на лице – он снова был на месте, как и все предыдущие двенадцать лет.
Она в последний раз взглянула на пустые лица трех пациентов, но воображение все еще так живо рисовало ее рядом с ними, что экзорцистка отпрянула. Помочь им выбраться из дремы она не в силах.
В этот момент Кира взяла ее за руку.
– Мне так спокойнее, – пояснила она, но спокойнее стало самой Авроре. Не все хочется выдерживать в одиночку.
Они снова двинулись вперед, но теперь не смотреть в распахнутые двери стало невозможно. Экзорцистка убеждала себя, что это осторожность, что надо видеть врага, а не поворачиваться спиной, что… Не важно, она просто не могла не смотреть.
В следующей комнате двое людей мирно спали на кроватях. Будто не было вокруг них безумной больницы, коридора, других дверей. Они выглядели настолько обычно, что становилось не по себе. Спать в таком месте Аврора бы не смогла.
Прямо напротив этой палаты другая пустовала. В ней не было кроватей, но сыпавшие штукатуркой стены были исписаны до самого потолка. Одной фразой, которая повторялась бесчисленное множество раз. «Вытащи меня».
Аврору снова передернуло. Это место было филиалом ада и без всякой паранормальщины.
Из следующей палаты им помахала рукой девушка лет двадцати. Она стояла на самом пороге, провожая их глазами, но так и не рискнула переступить его. Ее лицо меняло выражение каждую секунду, показывая все эмоции от ярости до восторга. При этом она не говорила ни слова, лишь махала рукой.
Когда до заветной двери оставалось всего десяток шагов, рука Киры вдруг обмякла. Аврора повернулась к ней, но девушка смотрела в сторону. В очередную пустую палату с единственной кроватью в самом центре.
– Ты чего?
– Нам не сюда? – растерянно спросила Кира.
На ее голос резко дернулся Крис, его глаза засияли ярче, но было уже поздно.
Мгновение – и Аврора схватила воздух, а Кира уже была за порогом. Дверь между ними захлопнулась.
Кристоф с размаху шибанул дверь. Первый, второй, третий раз. Грохот стоял на весь этаж, но деревянная преграда устояла.
Аврора перекрутила кольцо на пальце, сорвала с шеи почти всю связку амулетов, выжимая их досуха, и тоже с разбега ринулась на дверь. По очереди они били ее не меньше пяти минут. Время застыло, и сердце пропускало удары. Крис тихо ругался, и Аврора чувствовала, что он начинает паниковать.
Из-за двери не раздавалось ни звука. Все здание снова казалось пустым и мертвым, и лишь они вдвоем долбили неподатливую дверь. Аврора еще помнила, что иллюзии не убивают, какими бы правдоподобными они ни казались… Но сейчас эта мысль уже не была столь убедительной.
А потом дверь распахнулась сама. На той же кровати посреди комнаты неподвижно лежала Кира.
Крис мгновенно оказался рядом, бережно потряс ее за плечо.
Она раскрыла глаза и медленно села.
– Где вы были столько времени? – слабым голосом спросила она. – Где?
Кира трясущимися руками обхватила сначала Криса, потом Аврору. Ее хватка была такой сильной, что стало больно. Дилер тяжело дышал, вглядываясь в нее.
– Столько времени?
– Я ждала вас три дня, – она указала на стену. – Там зарубки…
Экзорцистка повернулась, но стена была девственно-чистой. Не было даже следов пыли.
Она снова посмотрела на Киру, ища в ее глазах ту самую пелену безумия, которая застилала взоры всем местным пациентам. Но темные глаза были ясными, и только высохшие следы от слез, смешавшиеся с грязью, перепачкали лицо.
– Как ты? – еле выдохнул Кристоф.
– Чертовски хреново. Мне не понравилась моя палата.
– Я заберу тебя отсюда. – Он попытался поднять ее на руки, но Кира лишь оперлась и встала сама.
– Три дня… – с ужасом повторила Аврора. Такого она и врагу бы не пожелала. – Ты была здесь три дня одна?
Кира кивнула.
– Был обход, я слышала врачей за стенами, но ко мне никто не приходил. По ночам кричали с верхних этажей, – с каждым словом ее колотило все сильнее. – Почему вы ушли?
– Кира, – Кристоф мягко обнял ее за плечи, Аврора снова взяла за руку. На этот раз сжала со всех сил. – Прошло не больше пяти минут.