– Неудавшаяся жертва? – Кира удивленно вскинула брови.
– Да, ведьма попыталась дать отпор, пусть и черпая силу не самыми гуманными методами. К сожалению, о том, что она была единственной, кто видел его и выжил, мы поняли слишком поздно – к этому моменту она была мертва. Конечно, еще есть ты. Но Кристоф добрался до тебя раньше, чем наш таинственный «недоброжелатель».
– Вы читаете все переписки?
– Когда это требуется, – лаконично ответил мужчина без капли наигранного смущения.
– Но я не отправляла то сообщение…
– Отложенная отправка с чужих номеров – технология не сложная. Главное, оно пришло нужному адресату.
– То есть вы почти с самого начала знали, что Котерия здесь ни при чем.
– Котерия – быть может, но не дилеры. Я все больше уверяюсь, что эту кашу заварил один из них. Интересное совпадение, что Рой проснулся именно в тот момент, когда дилер был рядом…
Кира поежилась. Раскрывать всю правду не хотелось. Случайности, совпадения – кто поверит в это?
– Бред. Зачем ему это нужно? Дилеры живут за счет людей.
Мужчина медленно поднял руку и, не сводя с Киры пристального взгляда, начал медленно загибать пальцы.
– Разорвать собственный пожизненный контракт. Получить абсолютную власть. Социопатия, развитая за столетия одиночества. Я могу долго продолжать.
– Или кто-то подставляет их намеренно. Чтобы в решающий момент они не смогли помочь.
– Смешно, – мужчина действительно усмехнулся, но глаза так и остались бесстрастными.
Кира поднялась, собираясь завершить неприятный разговор, но мужчина резко сменил тон.
– Однажды я уже слышал историю, подобную твоей, – она замерла на месте и, кажется, перестала дышать, – про дилера, полюбившего смертную. Это было в прошлом веке.
– И чем она закончилась?
– Они оба погибли, насколько я знаю.
– Спасибо, познавательно, – едко отозвалась Кира.
– Хаос, Рой, апокалипсис. Ты уверена, что не твой дилер стоит за этим? – Его тон оставался отстраненно вежливым, будто они обсуждали прогноз погоды, но этот разговор нравился Кире все меньше.
– Зачем вы позвали меня?
– Возможно, это переломный момент. Мы зашли на неизведанную территорию. Ни предсказаний, ни мифов, ни легенд. Вернее, сказка про апокалипсис есть у всех народов. Конец света давно будоражит людей, но все эти истории страдают убийственным фатализмом.
Кира хмыкнула.
– Я даю вам карт-бланш. Тебе, другим ведьмам. Докажите, что вы чего-то стоите.
– Кому доказывать? Вам?
– Хотя бы себе, – он улыбнулся. – Никто из Ковена больше не будет мешать.
– Почему вы говорите это мне?
– Потому что ты будешь действовать. Либо ты добьешь дилера, либо остановишь хаос. Меня устроят оба варианта.
– А если у меня ничего не выйдет?
– Тогда ты умрешь.
– Все умрут.
– Все однажды умирают, это неизбежно.
– Цинично.
Он пожал плечами и тоже поднялся в знак того, что беседа окончена. Но закипевшая злость уже не позволяла Кире молчать.
– Мне не нужно ваше разрешение. Вы проще дадите всем погибнуть, чем допустите власть в чужие руки.
– Не в чужие. Я не допущу средоточие власти в одних руках. Зачем, по-твоему, существует Ковен? Почему никто не противится нам? Почему даже ведьмы признают эту необходимость? Никто не должен быть богом, Кира. Разве я не прав?
Щелчком пальцев он заставил дверь открыться перед гостьей. И вновь улыбнулся в ответ на ее удивленный взгляд, но ничего не сказал. Конечно, не стоило наивно полагать, что Ковен Роз – чисто людское изобретение, иначе история бы кончилась очередной инквизицией. Но загребать жар чужими руками любят все представители «официальной» власти.
Только когда она уже схватилась за ручку двери, он тихо добавил:
– Иди до конца, тебе уже нечего терять.
Выйдя из здания, Кира достала телефон и набрала номер Авроры.
Факир и Винчестер
Степан ругался нескончаемо. Первую неделю он делал это громко, с присущими ему спецэффектами – но публика была неподходящая, практикующих ведьм не запугаешь хиленьким лихо, связанным экзорцисткой «по рукам и ногам». Со второй недели он замолк и отрывался, только когда Аврора оставалась одна. Но она валилась с ног в такой усталости, что просто не обращала внимания. Под конец месяца он почти затих и выходил лишь на краткие диверсии. Запасы заряженной воды иссякали.
В первую же неделю Аврора убралась. Генеральной чисткой она не занималась с двенадцати лет, когда осталась жить тут одна. Ей безумно надоело, что все приходящие ведьмы считали своим долгом закатить глазки и пофыркать от такого беспорядка. Взять в руки швабру и оттащить на помойку добрую половину дома оказалось проще. Теперь квартира выглядела просторной и даже светлой. По утрам Авроре неизменно казалось, что она проснулась не у себя дома.
С того дня, когда Рой проснулся, а Крис пропал, она принимала гостей ежедневно. Вся магическая часть Города бурлила, как раздавленный муравейник, и они с Кирой оказались в центре переполоха. Каждый день появлялись новые ведьмы и колдуны, предчувствующие надвигающийся шторм. Они звонили в дверь, пили на кухне новомодный пуэр и рефлексировали.
Страх полз по улицам, липкими щупальцами окутывал умы, разбивал вдребезги старые устои. Страх пах смертью, бежать от которой было невозможно. Бороться за свою жизнь, когда противник в тенях прокрадывался в твою голову, – нереально. Линия фронта пролегала в сознании, и как вывести ее за эти границы, не знал даже всемогущий Ковен. Как бороться с энтропией, с хаосом, разрушающим миры, если никто и никогда не пробовал?
Граф объявился через неделю. Пришел сам, без звонка – этот адрес он точно знал. Колдун застал Аврору одну, будто подгадал специально.
Тяжело опираясь на трость, он молча прошел на кухню и долго сидел, сверля Аврору взглядом.
– Ты знаешь, – наконец сказал он.
Она сидела напротив и терялась в догадках, не понимая, чего ждать и что говорить. С того дня, как она узнала о своей «семье», экзорцистка старалась не думать об этом. Дел хватало по горло, а все эти разборки были ни к чему.
– А как давно знаешь ты? – Голос дрогнул.
– С того дня, как спас тебя. Мария не говорила, что у нее родился ребенок, – он не извинялся, но был предельно серьезен.
– Мама любила все решать сама.
– Ты очень на нее похожа.
И снова напряженная тишина поглотила их. Колдун не сводил взгляда с дочери, она же, наоборот, старалась спрятать глаза. Отец или нет – сейчас этот человек был ей никем, просто знакомым. Пусть и знакомым, на которого она хотела положиться в надвигающейся войне.
– Почему «Граф»? – Она хотела спросить совсем другое, но язык сковала непривычная неловкость.
– Это мой официальный титул, древний род. Теперь и твой. – Он улыбнулся уголком рта, и глаза снова потеплели. Только сейчас она поняла, насколько приятным было это обволакивающее тепло. Именно оно и рождало доверие, которым внезапно Аврора прониклась после первой встречи.
– А как тебя зовут?
– Михаил Александрович Юлицкий.
– Ага, официальненько…
– Как-нибудь покажу тебе родословную, если хочешь, конечно. Там целая куча мертвых колдунов, – он усмехнулся, вернув ту шутку Авроре.
– И замок в Швейцарии?
– Во Франкфурте, – абсолютно серьезно поправил он, Аврора присвистнула. – Вдобавок, когда я умру, к тебе перейдет мой дар. Неплохое наследство.
– Если я умру раньше, тебе достанется только эта замызганная квартира. Еще Стеша, но он сбежит, – рассмеялась Аврора.
– Я за канонический порядок наследования.
– У меня непредсказуемая профессия с плохой выживаемостью.
– Тогда я надеюсь, что ты останешься хорошей экзорцисткой.
Она резко убрала улыбку. Тут же нахлынули воспоминания из психбольницы, и веселиться перехотелось. Как и умирать раньше времени.
– А ты уже в курсе про Рой?
– Да. А ты? – неожиданно спросил Граф. Вопрос поставил Аврору в тупик, и она удивленно подняла брови. – Ты видела, что творится на изнанке Города?
– Изнанке?
– Месте, где копятся следы неупокоенных душ. Ты зовешь их блуждающими огнями, Навьей стороной Города, если не ошибаюсь.
Аврора помотала головой, и Граф вдруг поднялся.
– А ты посмотри. – Уголок его рта поднялся в улыбке, но глаза оставались серьезными. Цокая тростью по старому паркету, он направился к двери. – Позвони мне, когда поймешь. Нам будет о чем поговорить.
Первая официальная встреча с отцом оставила странные ощущения. Конечно, она не ждала налаживания родственных связей вот так, ни с чего. Но разговор оборвался слишком резко, можно сказать, на пугающей ноте.
Поэтому в тот день Аврора так и не посмотрела. Как и в следующий, когда у нее снова было полно гостей. К концу недели мысль настолько въелась в подсознание, что она откладывала чуть ли не с суеверным ужасом. Нить, которая вела ее к неожиданно обретенному отцу и очередной тайне Роя, манила и отталкивала одновременно. Аврора терпеть не могла такие неопределенные чувства.
А однажды вечером в дверь снова позвонили без предупреждения. Она сидела за чистым кухонным столом в полумраке и крутила в руках Духобор. Пыталась понять, насколько готова идти дальше, если все инстинкты бьют тревогу. В общем, гость был как никогда кстати.
Так и не включив свет, она прошлась по квартире и распахнула дверь. На пороге стоял Адам и широко улыбался.
Вместо долгой карательной речи, которую она готовила уже несколько недель, Аврора взвизгнула и повисла у него на шее. Такой теплой встречи дилер явно не ожидал и растерянно обнял ее в ответ вместо приветствия.
– Неужели ты скучала?
Она фыркнула и разжала объятия, пропуская друга в квартиру. Попутно она щелкала выключателями, зажигая повсюду свет. Адам удивленно присвистнул от нового вида квартиры.
– Как Новая Гвинея?
– Все время льет, – поморщился он, устраиваясь на диване. – Будто и не уезжал отсюда.