Мореход уволок Серафима и запер в ванной — не первый в России случай, когда за отстаивание эстетических воззрений приходится расплачиваться тюремным заключением. Ахматесса говорить не могла и только шептала что-то невнятное, щедро дезинфицируя язык водкой. А я все пытался рассмотреть, превратился ли ее дивный орган в жало мудрыя змеи. Но нет — он остался все тем же празднословным и лукавым.
И что бы вы думали?
Героическая Серафимова атака произвела на Ахматессу не большее впечатление, чем то самое ведро воды на мартовского кота. Едва залечив раны, она продолжила свои концерты. И лишь всякий раз, направляясь к кому-нибудь в гости, интересовалась, есть ли в доме кот. А при утвердительном ответе тут же вспоминала про какие-нибудь неотложные дела…
Так что собратьев своих Серафим все-таки защитил. Честь ему и слава!
А до рода людского — что ему? Сами как-нибудь разберутся.
Катерина ФайнПисьма кота Латитудеса
Дорогая Мася! Вероятно, ты будешь удивлена, получив этот южный привет от незнакомого адресанта, но поверь — намеренья мои чисты и вполне искренни, поскольку являют собой всего лишь обмен впечатлениями, а не то, что ты думаешь, ибо вряд ли мы когда-нибудь встретимся. Я, рыжий кот Латитудес, проживаю за тысячи километров от твоего дома и совсем ничего не знаю о городе Санкт-Петербурге, кроме того, что там очень холодно и каждая кошка учит русский язык. Здесь, в отеле «Radisson Sas», на берегу Персидского залива, русская речь слышится почти ежечасно, поэтому я имею возможность практиковать мой Russian language. Надеюсь на твою снисходительность к моим лингвистическим упражнениям.
Итак, я представился — пальмовый кот Латитудес. Хотя, если честно, твоя хозяйка, госпожа Файн, называет меня Ломтик. Но я не обижаюсь. В конце концов, какая разница? Для обычного котика имя не имеет значения, я и на «кис-кис» откликаюсь с большим удовольствием. Другое дело ты — ванская кошка Мася. Говорят, ты звезда и 10 февраля тебя покажут по телевизору. А еще говорят, что у тебя белая пушистая шерстка и ты — о, ужас! — носишь какой-то ошейник. Хотел бы я это видеть! Впрочем, ошейник не самое главное. Больше всего на свете мне бы хотелось увидеть снег… Расскажи, какой он на вкус и как ты там существуешь, в минус 25? Не мерзнут ли твои лапки, и вообще: где ты спишь? Я, как ни странно, устроился прямо на пальме, а если идет дождь, бармен Абу Саиф разрешает ночевать у себя под стойкой. Как видишь, не очень-то я привередлив. К примеру, на завтрак ем колбасу и банановый йогурт. А по выходным — свежую рыбу в большой голубой тарелке. Ее мне дают за хорошее поведение. А что предпочитаешь ты? Я слышал, ванские кошки очень капризны.
А еще я люблю наблюдать за туристами «Radisson Sas», особенно за детьми. Маленькие человечки беспрерывно играют в «позови кота» и строят песочные замки у края волны. Получаются целые города для пальмовых котиков. Можно гулять и даже заглядывать внутрь. Кстати, рядом с отелем у нас порт. Это тоже город, только железобетонный, со множеством всяких конструкций подъемного свойства. Каждый день туда прибывают огромные корабли в разноцветных флагах, и я, представь себе, их встречаю.
По правде говоря, мне, конечно же, хочется произвести на тебя впечатление, только вот как? Особых достижений пока нет. Разве что наша доска почета, где в том числе красуется и моя веселая мордочка. Если бармен Абу Саиф еще раз меня снимет, попрошу одну фотку для тебя, Мася. А твой розовый носик все-таки надеюсь увидеть 10-го по каналу «Культура».
Будь здорова, приятных тебе сновидений, если ложишься спать.
P. S. Пиши мне: ОАЭ, Шарджа, отель «Radisson Sas», пляжный бар, коту Латитудесу.
Светлана КапиносНочь Белого Тигра
Полночь. Снеговая тишь. Сизое небо над Спортивной гаванью сыплет крупным и частым снегом. Вдоль побережья воду сковало льдом, а в глубине незамерзающие волны жадно слизывают с воздуха серые хлопья.
В свете фонарей внезапно замерли снежинки. Время остановилось. В полновластной тишине послышался хруст примятого снега — под массивными передними лапами Белого Тигра, спрыгнувшего с небес или сошедшего с постамента или с городского герба.
Снежинки продолжили полёт, а Белый Тигр, прогнувшись, потянулся и на мгновение выпустил лезвия когтей, царапнувшие обледенелый булыжник. Затем мягко и тяжело зверь окунулся в городскую ночь.
Отпечатки огромных лап тут же покрывались обильным снегом, за завесой которого Белого Тигра не разглядеть, разве едва уловимый силуэт.
Зверь легко перескакивал с сопки на сопку, минуя пади, ловко лавировал между домами, иногда останавливаясь и заглядывая в окна. В одном окне мать укачивала разболевшееся дитя, в другом семья засиделась за телевизором, в третьем юноша безвозвратно завяз во всемирной паутине, в четвёртом старшеклассница пальчиком набирала смс-ки, в пятом…
Белый Тигр привстал на задние лапы, так что морда его достигла верхнего этажа стоящего на вершине сопки дома. В глубине комнаты над компьютерной клавиатурой склонилась она.
Балконная дверь распахнулась под порывом сильного ветра, кружевной тюль взметнулся к потолку лебединым крылом, в комнату ворвался поток колюче-холодного снега…
Заперев за беспардонным ветром стеклянную дверь, она вздрогнула: на полу лежал Снежный Цветок. Страшась поломать, она бережно взяла его в руки. Снежинки медленно растаяли на её ладони, не оставив следа. Она кинулась к окну: на стекле застыл морозный узор в виде тигриной морды…
Зверь между тем нёсся дальше. Оставив приморский город, Белый Тигр углубился в тайгу, перепрыгивал ложбины, долины, реки, перескакивал с горы на гору, миновал по пути целые города, встречался с другими зверями, тотчас уступавшими дорогу. Белый Тигр следовал по пятам ночи — ему предстояло очертить круг и ровно в полночь вернуться к исходной точке своего пути.
Лишь однажды он задержался в большом старом городе возле дома, в котором бодрствовал бедный, но честный человек. Сквозь балконную дверь Белый Тигр бесшумно впрыгнул в комнату и отрыгнул у ног человека Снежную Грамоту. Человек нисколько не удивился, потому что был мудр и знал много такого, о чём не ведают простецы.
Снежная Грамота означала конец бедствий человека и знаменовала начало заслуженного воздаяния.
Белый Тигр нёс не только милость и справедливость, но и наказание.
Однажды дорогу ему преградил охотник, пожелавший разжиться снежно-полосатой шкурой. Охотник выстрелил Белому Тигру прямо в лоб, но пуля прошла сквозь зверя, не причинив вреда. Белый Тигр дыхнул на охотника, и тот превратился в ледяную статую. Поутру люди перенесли изваяние человека с ружьём на городскую площадь, он простоял там до самой весны, пока не растаял…
Белый Тигр устремился далее.
Наконец путь его завершился. Зверь вернулся в Спортивную гавань. Снег прекратился. Над гаванью висела Утренняя Звезда, хотя городские часы показывали полночь. Белый Тигр поклонился Утреней Звезде, и та увенчала его золотой короной.
Закончилась ночь всех влюблённых.
Дэн ШоринКоты не умеют улыбаться
Инга читала «Алису в стране чудес», временами бросая косые взгляды в сторону иллюминатора. Там всегда царила кромешная тьма — ни единой, даже самой маленькой звёздочки видно не было, только клубы тумана, из шлюза казавшегося буроватым. Снаружи были мрак и смерть, внутри — обитаемый островок и безысходность.
«— Хорошо, — сказал Кот и исчез — на этот раз очень медленно. Первым исчез кончик его хвоста, а последней — улыбка; она долго парила в воздухе, когда все остальное уже пропало», — прочитала Инга и захлопнула книгу.
— Интересно было бы посмотреть на висящую в воздухе кошачью улыбку, — вслух подумала девушка.
— Коты не умеют улыбаться…
Голос прозвучал где-то рядом, хотя в шлюзе никого не было. Инга пробиралась сюда именно из-за возможности побыть в одиночестве — отгородившись от всего звездолёта, остаться наедине с собой и с книгами. С книгами о Земле, на которую они уже никогда не вернутся.
— Кто это сказал? — спросила Инга, требовательно оглядывая пустоту.
— Банальный здравый смысл, — тут же ответил голос.
— Да нет, я имею в виду не «кто сказал эту мысль первым», а «кто со мной сейчас разговаривает», — произнесла Инга, нахмурившись.
— Это же очевидно, — ничуть не смутился голос. — С тобой разговариваю я.
— Правила вежливости предполагают, чтобы собеседник представился, — возразила Инга.
— Но ты же не представилась… — фыркнул невидимка.
Этот довод Ингу смутил, однако она тут же взяла себя в руки:
— Но ты начал этот разговор первым!
— Правда? — невидимый собеседник отчётливо хмыкнул. — А кому хотелось посмотреть на висящую в воздухе улыбку? Не тебе?
Инга быстро оглянулась, словно ожидая увидеть эту самую улыбку. Но увидела только голые стены шлюза.
— Ты видишь меня, а я тебя нет! Это нечестно!
— Это, наверное, всё потому, что ты не там смотришь!
— А где надо смотреть? — Инга заинтересованно уставилась в пустоту. — Где можно увидеть привидений?
— Почему ты решила, что я привидение? — голос незнакомца прозвучал обиженно.
— Потому что на корабле кроме меня всего пять человек. И все они женщины. Я же сейчас отчётливо слышу мужской голос.
— Да, как у вас всё запущено… — Инга услышала в голосе разочарование. — Хорошо, если ты действительно хочешь меня увидеть — выгляни в иллюминатор.
— Логично! — девушка улыбнулась. — Если тебя не может быть на корабле, значит ты снаружи. Вот только ты одного не учёл, таинственный незнакомец. Мы сейчас находимся в гиперпространстве, и снаружи корабля по определению нет ничего.
— А ты всё-таки выгляни, — голос звучал загадочно и чарующе.
Инга подошла к иллюминатору и обомлела — снаружи в клубах бурого тумана отчётливо просматривались очертания полупрозрачной кошачьей мордочки. И Инга могла дать руку на отсечение — эта мордочка улыбалась.