Среди других подношений были не только мумии – например вотивные коробки из медного сплава или бронзы с отверстием, которое потом закрывали гипсом. Наверху изображали животное-символ божества. Иногда внутрь могли положить мумию, ее кусочек или кость [54].
Почему? Не из собственной же кровожадности! Напротив, они не ставили животных на ступень ниже, как это будет в античной и в западной культуре вообще. У животных, как и у людей, была жизненная сущность «ба», они были проникнуты божественным духом [24]. После смерти и мумификации животное в прямом смысле становилось божеством, которому было посвящено. Так что для египтян это была логичная, хоть и жуткая для нас сейчас схема: священно не само животное, а дух внутри него.
К Позднему периоду (1070–332 годы до н. э.) многие дикие животные считались воплощениями божеств. Прежде всего это были храмовые животные, в которых могли воплотиться божества. Они должны были иметь особые отметины на теле и жили только в храмах. Их почитали как земной образ божества. Второй тип – кошки из культового центра. Да, их кормили и заботились о них, но не почитали. Наконец, никто не отменял домашних или уличных миу, которые населяли города и села Древнего Египта. Их не почитали, но отношения между кошкой и человеком были наполнены приметами, особыми ритуалами и обращением [17].
Слава святилища Бастет померкла вместе с египетской религией в IV–V веках н. э. [54]. Христианство все больше захватывало римскую, а затем и византийскую провинцию, сформировалась Коптская церковь, последователи которой принялись бороться с пережитками прошлого. Часть храмов пытались сжечь – мы до сих пор можем видеть копоть на стенах и потолках поздних храмов. Некрополи были разграблены, сокровища исчезли. Остались только истории греческих путешественников и философов о том, как сильно египтяне были без ума от кошек. Надо сказать, что наши знания о кошках в Древнем Египте до начала XX века оставались примерно на том же уровне.
С размахом разведения кошек европейцы познакомились на волне египтомании, но тогда археология только зарождалась, а главной добычей исследователей становились сокровища. Мумии животных особой ценностью не считались.
Французские, а затем и английские археологи начали раскапывать некрополи и обнаружили захоронения кошек в священном городе Бастет – Бубастисе. Огромное количество найденных там кошачьих мумий – буквально тонны – говорило о размахе разведения кошек – впервые в истории. С открытиями первых египтологов и бизнесом расхитителей гробниц в Европу хлынул поток мумий людей и животных, которые использовались для лечения. Снадобье из перетертой мумии, конечно, звучит совершенно жутко.
Еще до «открытия» Египта мумии попадали из Каира в Европу, где предположительно с XVI века становились основой для красно-коричневой краски, которая так и назвалась – мумия, или колькотар. Первый рецепт датируется 1691 годом. Так что найти мумию кошки вы можете не только в историческом музее, но и в художественном…
Подношения из кошачьих мумий были сделаны в Фивах (сейчас Луксор), Гизе и Бени-Хасане. Точное местонахождение находки в последнем случае неизвестно, скорее всего, некрополь находился неподалеку от места под названием Истабл Антар (Спеос Артемидос, как его назвали греки). В 1888 году был найден храм, как потом оказалось, построенный в честь богини Пахет царицей Хатшепсут около 1470 года до н. э. При ней кошки тоже были в почете – подношениями в виде священных мумий были заполнены целые ямы [38], а одним из воплощений Пахет как раз были котики.
Историк искусств Уильям Конвей (1856–1937) посетил место в 1890 году и горестно сообщал, что картуши[6] фараонов были вырублены на продажу, статуи растащены, и похожие возмущенные сообщения появились и в английских газетах. Конвей описывал разграбленное кладбище так: «слой толще, чем большинство угольных пластов глубиной от десяти до двадцати кошек <…> Время от времени появлялась искусно заплетенная мумия; еще реже один с позолоченным лицом (таких я сам нашел троих валяющихся)» [18]. Несколько статуэток кошек Конвей забрал с собой.
Если проклятий фараонов исследователи побаивались (что не мешало разворачивать и разбирать мумии ради развлечения), то с останками животных так не церемонились: кто-то выкупил их, местные содрали с мумий часть бинтов, остальное погрузили на корабль и увезли в Ливерпуль – всего около 180 000 мумифицированных кошек весом около 19,5 тонн [18].
Несколько экземпляров удалось спасти профессору естествознания Ливерпульского университета Уильяму Хердману. Он отмечал, что большую часть жуткого груза составляли останки кошек, но ему удалось найти несколько мумий собак и крокодилов. Остальное продали с молотка, в результате чего началась настоящая лихорадка – все хотели купить голову кошки возрастом 3000–4000 лет. Просьбы ученых, которые просили продать находки музеям и не повреждать целые мумии, как писали газеты, были встречены смехом [18]. Вскоре история утихла, а газеты погрузились в споры: становится ли поле более урожайным, если удобрить его находками из Бени-Хасана. Потом и вовсе появились сатирические заметки о мстящих духах кошек или сообщения, что предприимчивые продавцы удобрений наверняка перемололи Клеопатру на удобрения. Каков был масштаб такого использования мумий, сказать было сложно. До наших дней дошло всего восемь мумий из той злосчастной партии, которые хранятся в Ливерпульском музее. Остальные были куплены частными коллекционерами по объявлениям или мелькали в публичных лекциях в 90-е годы XIX века.
Попытки изучить мумии животных начали предприниматься в начале XX века. В 1903 году коллекцию египетских кошек изучили в Лионском музее во Франции и предположили, что часть кошек была дикой, а часть – домашней [43]. В 1907 году Фонд исследования Египта передал Британскому музею коллекцию черепов мумифицированных животных из Гизы, датируемых приблизительно 600–200 годами до н. э. и состоящих из ста девяноста двух кошек, семи мангустов, трех собак и лисы. Тогда их осмотрели, описали, поместили на хранение и… потеряли. Правда, уже в 50-е годы исследователи заново изучили записи и пришли к выводу: обитатели древней Гизы были крупнее, чем дикие F. lybica, и были ближе к камышовым котам, чем к предкам нынешних мурлык [43].
К 80-м годам стало понятно, что не все так просто. В исследовании 1983 года описали самого древнего домашнего кота. Жил он в начале нашей эры в городе Миос Хормос (сейчас это Кусейр-эль-Кадим). Согласитесь, название Кусейр как нельзя лучше подходит для места обитания кошек.
Мумию нашли в нише стены административного здания. Зачем ее туда поместили, неясно, но это явно не случайно – кота накрыли полосатой шерстяной тканью и поместили в «саван» изо льна [76]. Он был крупнее, чем его дикие сородичи, а череп полностью соответствовал современным домашним кошкам.
Как вы помните, митохондриальные ДНК древних кошек изучались и египетские мумии тут очень пригодились. К счастью, их сохранилось достаточно. Так что в руки исследователей попали образцы генома мумий с IV века до н. э. до IV века н. э. Анализ помог доказать – это были одомашненные, а не дикие кошки, так как по костям это было довольно сложно понять [73]. Значит, еще до этой практики древние египтяне могли приручить кошек, тем более что земледелие, по-видимому, у них уже зарождалось [7].
Из Древнего Египта вместе с земледельцами и мореплавателями кошки начали победное шествие по миру, покорив даже суровых викингов. Но об этом мы еще поговорим, а пока перенесемся за тысячи километров от Греции.
Азия: от персов до индийцев
Из Месопотамии кошки двигались дальше вместе с земледелием и постепенно дошли до Восточной и Юго-Восточной Азии, где скрещивались в том числе с местными дикими кошками. Долгое время считалось, что это произошло еще в неолите, но подтвердить это раскопками не удавалось. В итоге получилась интересная ситуация, когда за самую древнюю домашнюю кошку в Китае приняли другое животное.
Как так, спросите вы? Дело в том, что в Азии есть несколько видов кошачьих, а домашние кошки, как и по всему миру – потомки ближневосточных. В 2013 году при раскопках деревни Цюаньхукунь (Шэньси, северо-восток Китая) культуры Яншао (7000–5000 годы до н. э.) археологи обнаружили кости нескольких мелких хвостатых кошачьих возрастом почти 5300 лет [79]. Восемь фрагментов скелетов нашли в ямах для мусора. Грызунов в деревне было много – археологам удалось найти древние норы, ведущие прямо в склад зерна, и остатки больших керамических сосудов особой формы, в которых люди пытались сохранить свои запасы. Судя по норам, этого явно было недостаточно. Находку объявили самой древней кошкой, но всего два года спустя оказалось, что эти и другие останки принадлежат леопардовой кошке (Prionailurus bengalensis), или бенгальской кошке[7]. Так что первыми прикормленными кошачьими стали именно они, независимо от F. lybica, которые прибыли позже и вытеснили местных обратно в дикую природу.
Впрочем, заинтересоваться мышеловами были веские причины. Земледелие пришло в Юго-Восточную Азию примерно тогда же, когда и на Ближний Восток – около 10 000 лет назад. Примерно в это время к жизни с человеком приспособились грызуны, а значит, земледельцы начали искать себе спутника, который мог бы с ними справиться. Кандидатов было три – одомашненная F. lybica, ее подвид F. lybica ornata, степная азиатская кошка, или уже знакомая нам леопардовая кошка P. bengalensis. Для стоянки Цюаньхукунь ученые склонились в сторону последней.
В той же провинции на стоянке Учжуанголян в 2001 году нашли почти полный скелет кошки, которая пока остается загадкой – она может относиться как к дикой кошке F. silvestris, так и, что более вероятно, к леопардовой кошке. Но гораздо интереснее то, что, видимо, ее похоронили намеренно, осторожно положив на бок [74]. В соседней провинции Хэнань кошачьи жили с человеком примерно 4000–4500 лет назад, их кости нашли в одной из мусорных ям. Вид животных пока не определили. Кошки F. silvestris сейчас в этих местах не водятся, но, может быть, встречались в неолите.