Товарищи старались не издать ни звука, памятуя о том, что Поскребыш со своими подручными вполне мог находиться где-нибудь неподалеку.
Гонф пошел обратно в лес и вернулся с длинной толстой веткой. Достав нож, он принялся очищать ее от побегов и листьев.
Мартин с любопытством наблюдал за ним.
— Что ты задумал, товарищ? — спросил он, стараясь говорить как можно тише.
Юному Динни ответ был известен.
— Он делает шест, чтоб через канаву прыгать. Белки часто так делают, коли нету дерева, чтоб с него прыгать.
Мартин взял шест и прикинул, где центр тяжести.
— Так, понятно. Шест прыгуна. Хорошая мысль, Гонф.
Покрепче и понадежнее обхватив шест обеими лапами, Гонф приподнял его перед собой.
— Я первый, потом Динни, а уж потом твоя очередь, товарищ. Наблюдай за мной и присматривайся, как это делается. Я ведь, знаешь ли, Король Прыгунов!
И Гонф припустил бодрой рысью. Держа шест прямо перед собой, он пересек дорогу, а затем, воткнув шест в дно канавы, полетел вперед и вверх, держась за верхний конец. Мартин видел, как шест сначала согнулся, а затем вскинул Гонфа высоко в воздух. Сила инерции легко перекинула мышонка через канаву. Воришка мягко опустился на землю, пружиня лапами, и толкнул шест назад, передавая его кроту.
Динни опасливо взялся за него, прошептав Мартину:
— Хрршр, противно-то как покидать родную землю. Это только птицы такие сорвиголовы… Шшшрр, что ж, придется лететь.
Динни разбежался неуклюжей шаркающей побежкой, вонзил шест в дно канавы и медленно поднялся в воздух. Силы толчка не хватило, чтобы перенести его на другой берег; на полпути шест стал покачиваться туда-сюда и принялся клониться назад. Мартин стремительно бросился вперед. Перехватив шест пониже, он уперся в него и толкнул что было сил. Динни оторвался от шеста, будто его запустили из катапульты, и полетел через канаву. Он шмякнулся на противоположный берег почти у самого верха, а Гонф тут же вцепился в него и помог выкарабкаться на ровную землю. Динни плюхнулся на траву и целовал землю, радуясь, что снова ощущает под собой твердую почву.
Сила и бесстрашие Мартина позволили ему легко переправиться. Ему даже очень понравилось лететь по воздуху. Когда Динни окончательно пришел в себя, друзья начали свое путешествие по равнине.
Вскоре после этого Чернозуб зевнул и потянулся в той же самой канаве. Преследователи разбили свой лагерь на ночь совсем недалеко к югу от того места, где происходила переправа.
Во сне Ломонос неудачно повернулся с боку на бок и скатился с узкой полоски сухой земли прямо в мелкую грязную лужу.
— Бррр! Эй вы, дармоеды вшивые! Кто эту шутку со мной выкинул? Ну, признавайтесь!
— Хи-хи-хи! Ты сам над собой подшутил, тупица! Забавно, что ты даже не перестал храпеть, когда плюхнулся в воду!
— Кто храпел? Я?! Свой-то собственный храп ты хоть раз слышал? Точь-в-точь будто гусь гогочет.
— Чушь, я всю ночь глаз не сомкнул. Впрочем, минутку-две, может, и вздремнул. Да, вот забавно: мне снилось, что я вижу мышонка — как раз вон там. Угадай, что он делал? Перелетал через канаву.
— Хи-хи-хи-ха-ха-ха! А за ним вслед не летел ли еще и Кладд, прикидываясь ласточкой?
— Да-да, можешь смеяться, сколько влезет, толстобрюх. Но я все видел так отчетливо, будто наяву! Говорю тебе, мышонок летел.
— Сам ты толстобрюх! Вот что получается, когда жрешь чужие пайки. Это у тебя кошмар был — от обжорства!
— И вовсе нет! Скорее это было похоже на голодный бред. Страсть как есть хочется!
Поскребыш не обратил никакого внимания на этот спор. Выбравшись из канавы, он достал из своего мешка кусок хлеба и принялся жевать.
Ломонос и Чернозуб перестали ссориться:
— Эх, это ведь нечестно. Тебя назначили командиром. Стало быть, твоя задача — следить, чтобы мы были накормлены как положено.
— Правда, правда! У меня осталась только жалкая корочка, да и та вся промокла в этой вонючей канаве.
Поскребыш небрежным жестом швырнул корку хлеба на край канавы:
— Вот вам, получайте! Это тому, кто первым влезет наверх!
Хорек и горностай дрались что было мочи. В ход пошли зубы и когти. Ломонос и Чернозуб пинками спихивали друг друга, чтобы не дать противнику первым влезть на край канавы. Победителем вышел Чернозуб. Он схватил корку, а Ломонос жалобно взвыл:
— Дай и мне немножко, Черный! Ну, пожалуйста! Будь хлеб у меня, я бы поделился с тобой.
— Нет, не поделился бы, жирная рожа.
— А вот и да!
— А вот и нет!
— А вот и поделился бы!
Наконец Чернозуб смилостивился, хотя и безо всякой охоты:
— На вот, держи, драный хвост. Да смотри, не трескай все сразу за один присест!
— Ах, это нечестно! Твоя половина куда как больше!
Поскребыш прошел дальше по краю канавы. Он пожевал желтый одуванчик, поморщился, выплюнул цветок и заорал:
— Эй вы двое, прекратите препираться и посмотрите-ка сюда!
Хорек с горностаем подбежали, дожевывая на ходу остатки хлеба:
— Что такое? Где?
Поскребыш покачал головой. Тупость подчиненных приводила его в отчаяние.
— А что вы, собственно, ожидали увидеть, мякинные мозги? Тут следы двух мышей и крота. Глядите, здесь и здесь. Отпечатки лап совершенно четкие. Противник держит путь на запад.
Ломонос обнаружил шест и с торжествующим видом поднял его над собой:
— Ага, вот еще одна улика! Они, должно быть, воспользовались этим шестом, чтобы выбраться из канавы.
— Да вышвырни ты его, идиот, — презрительно усмехнулся Поскребыш. — Скажи еще, что они по воздуху на нем летали! Пошли, болваны. По крайней мере, идем по их следу.
С южной стороны Котира стояла высокая береза. Прежде чем лететь в тюрьму, Чибб, устроившись на самой верхушке дерева, проверил, прочно ли держатся лямки мешка с едой. Кустарник и Береза проводили взглядом дрозда, исчезнувшего в слабом утреннем свете, а затем Кустарник принялся подготавливать следующий мешок.
— Мы тут, наверное, быстро управимся. Еще успеем обратно — поглядеть, как бой идет.
Береза взглянул на свой колчан.
— У меня почти все стрелы вышли. Наверняка у других тоже. Знаешь, оставайся-ка ты здесь и проследи за дроздом, а я сбегаю на базу. Соберу там стрелы, какие под руку попадутся, и отнесу нашим лучникам.
— Хорошая мысль! До встречи, товарищ.
Сразу за стволом старого вяза открывался проход в подземные галереи Леса Цветущих Мхов. Кротоначальник шел впереди, указывая дорогу своим немногочисленным спутникам. Замыкали шествие Колумбина и Бен в сопровождении Почволета, крота, еще совсем молодого, но уже выдающегося землекопа.
— Тут недалеко, ребята, — таинственно бормотал он. — Мы, копатели, приготовили вам отличный подземный ход, чтоб вы бежать могли.
Когда кроты помогли своим подопечным залезть в широкий туннель, прорытый опытными землекопами, благодарность к спасителям переполнила их сердца. Уходя вглубь, Колумбина слышала, как Почволет заделывает за ними вход, засыпая его землей. Впереди раздался голос Кротоначальника, ободрявшего какую-то пугливую мышку:
— Не бойся, малой. Мы же в Кротоглыбь идем. Там тебя никто не отыщет.
Ничто не могло поколебать решимость Цармины. Кошка беспощадно гнала свои войска вперед:
— Наступайте! Вы что, не видите, что стрел и камней они уже меньше мечут? Не останавливаться! Победа близка!
Ухо Фортунаты отчаянно ныло от боли. Лисице повезло, что стрела не попала чуть ниже, — тогда она проткнула бы ей череп. Прижав к ране горсть известных ей одной трав, Фортуната с тоской уставилась на небо — и тут увидела, как по веткам пробежала большая белка с колчанами, полными стрел. Лиса приотстала на несколько шагов, неслышно бормоча:
— Коли думаешь, что уже их одолела, повелительница, так сама с ними и возись.
У подножия вяза двое матросов Командора заколотили в землю длинные копья. Вокруг копий набросали земли и присыпали ее опавшими листьями. Даже с небольшого расстояния все это выглядело как залегшая в засаде команда выдр, вооруженных копьями.
Новые залпы стрел из пополнившегося запаса заставили солдат Котира отойти немного назад, невзирая на угрозы и посулы Цармины. Госпожа Янтарь удостоверилась, что кроты со своими подопечными благополучно удалились, и спросила:
— Все готово?
Командор поднял лапу.
— Полный порядок, сударыня!
— Хорошо. Мы сделаем пару мощных прощальных залпов, а ты потихоньку уходи со своей командой. Встретимся в Барсучьем Доме.
— Ладно. Счастливой охоты, сударыня. Пошли, ребята.
Хвост госпожи Янтарь снова встал торчком.
— Лучники, огонь!
Цармина и Кладд, тоже услышали эту команду.
— Залечь! Спрятать головы! Выставить щиты! — проревел Кладд солдатам.
Когда солдаты снова осторожно приподняли головы, выдр уже нигде не было видно. Воцарилась гнетущая тишина, нарушаемая только шорохом ветвей на верхушках деревьев. Цармина поняла, что это отходят белки. Она выпрямилась и осмелилась сделать несколько шагов вперед. К ней тут же присоединился Кладд
— Вот же сборище трусов, госпожа! Похоже, они сбежали!
Цармина вглядывалась в небольшой холмик у подножия вяза.
— Может, и так, а может, и нет. Я думаю, что они, наверное, устроили какую-нибудь ловушку… или это в самом деле выдры с копьями? Возьми солдат и проверь. В случае чего, мы тебя прикроем.
Кладд, без особого рвения выбрав десяток солдат, направился к расположению врага. Несколько раз, когда под чьей-нибудь лапой хрустела сухая ветка, он быстро пригибался, опасаясь выстрелов. Наконец разведчики добрались до непонятного возвышения. Кладд потыкал в холмик копьем.
— Никакой опасности, госпожа. Это просто глупая шутка — чтобы заставить нас думать, что они все еще здесь.
— А как насчет белок, Кладд? — опасливо спросила Фортуната.
Тот посмотрел вверх, в переплетение ветвей вяза, потом метнул туда копье. Нескольким солдатам пришлось поспешно отскочить в сторону, чтобы падающее вниз оружие не задело их. Копье с силой воткнулось в холмик тупым концом, да так и осталось стоять. Вслед за ним с дерева слетело несколько листьев и мелких веточек.