– Да.
– На такси?
Света кивнула. Да, она вызвала такси из квартиры Анны Васильевны. Машину пришлось ждать больше получаса.
– И, конечно, вы снова попали в пробку, – хмуро сказал Дрозд. – Ты занималась котом и не глазела по сторонам.
Света поняла, куда он клонит.
– Ты хочешь сказать, меня могли легко проследить от квартиры Стрельниковой?
Дрозд приподнялся и зачем-то осмотрел двор.
– Как нефиг делать, – подтвердил он, опять думая о чем-то своем.
– Леш, я тебя сейчас стукну, – серьезно сказала Света. – Прекрати меня пугать.
Он обернулся, вскинул брови:
– Что такое?
– Мне и без того страшно. А ты еще так себя ведешь… Как будто что-то знаешь, но мне не говоришь.
Дрозд раздраженно махнул рукой и сел.
– Ничего я не знаю! Но яма на дороге была вовсе не таких размеров, чтобы ее объезжать. Я еще вчера об этом подумал. Да и тебя очень сложно не заметить на обочине. Водитель должен быть слепой или пьяный.
– Да запросто, Лешка! Мало ли на наших дорогах пьяных водителей!
– Я бы поверил в несчастный случай, если бы в тебя сегодня не стреляли. Свет, подростки не палят по людям из настоящего оружия. Слишком много совпадений.
Она сникла.
– Мы возвращаемся к вопросу «зачем», – сказал Дрозд. – У меня есть только одна версия: ты увидела то, что тебе нельзя было видеть.
– Что, например?
Тихон, с холодильника внимательно слушавший их разговор, решил переместиться поближе. Подобрался – и сиганул на подоконник.
– Понятия не имею. Слушай… – Лешка потер лоб. – А нож в спине манекена был бутафорский?
– Нож, нож… – забормотала Света, вспоминая. – Я не видела само лезвие. Ручка толстая такая, изолентой обмотана.
– Изолентой?
– Да. Обычной, синей. Там что-нибудь сказано про орудие убийства?
– Лишь то, что это охотничий нож, принадлежавший покойному. Но про ручку Рыбаков ничего не написал.
Дрозд вдруг щелкнул пальцами:
– Светка, а когда ты приезжала к Олегу домой, тебе на глаза не попадалось ничего похожего на этот нож?
Света вызвала в памяти картину рыбаковского пристанища.
– Кажется, нет, – с сомнением проговорила она. – Но там было столько хлама, что я могла и не заметить. Честно говоря, торопилась быстрее отработать и уйти оттуда.
Они уставились друг на друга, озаренные одной мыслью.
– Снимки!
Света схватила ноутбук, быстро нашла нужную папку.
– Будем просматривать все? Их около двухсот.
– Давай хотя бы начнем, – решил Дрозд.
Щелчок мыши вывел на экран портрет Олега Рыбакова, и оба умолкли.
На них смотрел пожилой бородач с невыразительным лицом. Говорили, что Олег обрел в своей деревушке мудрость и покой. Но в глазах на снимке не видно было ни мудрости, ни спокойствия – одна только усталость.
– Сколько ему..? – тихо спросила Света.
– Сорок пять, – так же тихо ответил Дрозд. – А выглядит старше, да?
– Это из-за бороды, – не очень уверенно предположила она.
Дрозд покачал головой. Нет, дело было не в бороде, а в выражении глаз.
– Знаешь, не роман он уехал писать в деревню, – вдруг сказала Света. – Он от чего-то сбежал.
– Или ему просто все осточертело. Выработал ресурс. А когда мы общались, был тот еще живчик. Ладно, листай дальше.
Они просмотрели все кадры, особенно внимательно разглядывая те, на которых встречались предметы. Два общих плана комнаты заставили Дрозда присвистнуть.
– Пусть кто-нибудь еще скажет, что у меня дома бардак!
– Подожди-ка! – Света даже наклонилась к экрану. – Вот здесь, кажется… Точно, шарф! Такой же был на манекене!
– Такой же или похожий?
– Ручаться на все сто не могу, но расцветка у них одинаковая. Дурацкий такой, полосатый. Их на всех лотках продают.
Дрозд вскочил. На его стул с подоконника немедленно перетек Тихон.
– Допустим, это тот же самый шарф, – возбужденно сказал Лешка и пошел обходить маленькую кухню по кругу. – Тогда все понятно. Убийца по какой-то причине забрал его из дома Рыбакова. Может быть, на шарфе были следы, позволявшие привязать его к преступлению.
– Забрал, – подхватила Света, – и вместо того, чтобы сжечь, повязал на шею манекену, к которому через две недели будут прикованы взгляды десятков зрителей. Потрясающе хитроумная идея!
Дрозд остановился и почесал в затылке.
– Черт, ерунда выходит, – признал он. – Хорошо, а если не было никаких следов?
– Тогда зачем брать шарф?
– С этим потом разберемся. Допустим, у убийцы имелись причины. Он приносит его в дом Стрельниковой, обматывает манекен, а потом заходишь ты и видишь эту чертову тряпку! Поскольку совсем недавно ты наносила визит Рыбакову, у тебя возникают закономерные подозрения.
– Какие подозрения у меня возникают? – заинтересовалась Света.
Дрозд поразмыслил и неохотно согласился, что никаких.
– Даже если убийца и совершил настолько глупый и неосторожный поступок, я ему ничем не опасна, – подтвердила Света. – Мало ли в Москве полосатых шарфов!
Дрозд сел на свой стул – и подскочил с воплем. Вслед за ним с воплем подскочил котенок Тихон.
– Ты его чуть не раздавил! – возмутилась Света.
– Еще совсем недавно ты была бы мне за это благодарна, – напомнил Дрозд. – Помнишь, как упрашивала запихать его в мешок и унести куда-нибудь в лес?
Тихон перевел взгляд на Свету.
– Врет, – заверила она. – Не слушай его, Тиша. Иди сюда, я тебя пожалею!
Котенок запрыгнул ей на колени, понюхал чашку с остывшим кофе, поморщился и вернулся на подоконник.
– Это мог быть дизайнерский шарф? – подумав, спросил Дрозд. – Я имею в виду, уникальная вещь, существующая в единственном экземпляре?
– Леш, поверь мне, он был самый обычный.
– Даже если так! Теоретически, на нем могли быть вышиты инициалы владельца?
Свете пришлось согласиться, что могли. Она не рассматривала пристально ни первый шарф, ни второй.
– Вот! – удовлетворенно сказал Дрозд. – Тогда нашли. Это один и тот же предмет, переместившийся из дома Рыбакова в квартиру актрисы. Она убила Олега – кстати, теперь ясно, почему именно такой странный способ убийства, с претензией на театральность. Забрала шарф и повязала на шею манекену. Допустим, у нее такое извращенное чувство юмора. Когда стало известно, что именно ты приедешь делать ее портрет, она попыталась свести время общения к минимуму. С этим ничего не вышло, и тогда она просто запретила выходить тебе из комнаты. Но чего она не могла предвидеть, так это Тихона. Ты побежала искать сбежавшего дурачка и наткнулась на шарф. То есть ты-то наткнулась на труп, но для актрисы имел значение только шарф. Перед тем, как позвать тебя в спальню второй раз, она спрятала шарф и, наверное, выдохнула с облегчением. Но после твоего отъезда ей становится не по себе. Вдруг ты запомнила эту приметную полосатую тряпку с первого раза? Она садится в машину, следит за тобой, ждет у подъезда. Ты играешь ей на руку: решаешь выйти в магазин. С первого раза Стрельникова не смогла тебя убить, и на второй день вернулась подготовленная, с оружием. Ей достаточно было снова проследить за тобой и дождаться, пока поблизости не будет свидетелей. Давай спорить, что машина у нее черного цвета?
Дрозд выглядел торжествующим, как мальчишка, решивший сложную задачу.
– Прекрасная версия, – с сожалением сказала Света. – Вот только Анна Васильевна не снимала шарф с манекена. Собственно говоря, я его заметила только тогда, когда зашла в спальню по ее приглашению.
Торжество мигом стерлось с лица Дрозда.
– Как не снимала? – сердито спросил он. – Быть такого не может! Какой тогда смысл…
– Вот именно. Какой?
Дрозд помолчал, напряженно размышляя.
– Но ведь Стрельникова что-то сделала в спальне! – наконец сказал он. – Она не провела тебя туда сразу, а оставила дожидаться в прихожей. Сколько прошло минут? Две? Три? Зачем ей потребовалось тянуть время, объясни мне! Она как-то использовала его.
Лешка бросил взгляд на Тихона, прищурился – и вдруг щелкнул пальцами:
– Полосатый шарф, точно! Именно такой, который продается на всех лотках!
– Ну и что?
– Да очень просто. Когда ты заглянула в спальню первый раз, на манекене был шарф Рыбакова. А во второй раз уже другой, один из множества полосатых шарфов, которые есть у Стрельниковой. Она подменила одним из своих. Можешь изложить эту версию следователю. Заодно попроси узнать, какая у нее машина.
Теперь наступил Светин черед вскакивать и мерять шагами кухню.
– Допустим! – с горячностью сказала Света. – Допустим, на нем монограмма! Стрельникова сообразила, что я фотограф, что у меня неплохая память на детали, и решила, что от меня нужно немедленно избавиться, потому что я свяжу ее с Рыбаковым. Я готова в это поверить, хоть и с натяжкой! Но объясни мне, зачем ей забирать шарф из дома убитого?! Выдвинь хоть одну версию, которая выглядела бы правдоподобно! Я не могу придумать ни одного подходящего объяснения, потому что убийца всегда, всегда старается скрыть улики. А ты пытаешься убедить меня в том, что он не только не скрыл их, но и положил на самое видное место.
Она выдохлась и села. И тут же подскочила, вскрикнув от испуга.
Тихон, только было перебравшийся на ее место с подоконника, издал вопль обиды и гнева. Он полагал, что все поверхности в квартире созданы для того, чтобы на них лежал кот. И был крайне возмущен тем фактом, что за последние десять минут его дважды пытались расплющить.
– Я с ним когда-нибудь стану заикой. – Света прижала руку к колотящемуся сердцу. – Если меня раньше не убьют.
– Даже шутить так не смей! – рассердился Дрозд. – Убьют ее… Я тебя сам убью за такой юмор.
– Извини, извини, – примирительно сказала Света. – Но, Леш, наше с тобой расследование – это несерьезно. Сидим тут, пытаемся придумать версии… Убивать меня из-за того, что я могла заметить какой-то шарф?! Никогда в это не поверю!
– Хорошо, – неожиданно легко согласился Дрозд. – Согласен, дело может быть и не в шарфе. Тогда вспоминай, что еще странного ты виде