– Возможно, похороны только для семьи, – заметила Бет.
– Меня это удивило. Я подумала, что они, наверное, не хотят об этом говорить, поэтому я позвонила своей подруге, Норе. Она работает в городском похоронном агентстве. Мы с ней хорошо общаемся, и она часто рассказывает о своей работе. Вы даже не поверите, что она может разболтать.
«Вот тебе и тайна личной жизни», – подумала Бет. – И подруга сказала, что Дженнингсы к ним не обращались, – продолжила Слейтер.
– Вполне вероятно, что семья обратилась в другое бюро, – ответила детектив.
– Я тоже так думала, – заговорщическим тоном произнесла Анджела. – Но я обзвонила все местные ритуальные бюро, но ни с кем из них не связывались по этому вопросу.
Бет пристально взглянула на женщину, а Мэтт сказал:
– Вы, кажется, лезете не в свое дело.
Напарница выразительно посмотрела на него. Они хорошо ладили, но этот парень никогда не отличался хорошими манерами.
– И еще, – невозмутимо продолжала Слейтер, подавшись вперед. – У них нет свидетельства о смерти. Я попросила подругу проверить. Свидетельства нет в реестре, хотя оно должно быть. Подобные случаи всегда регистрируются.
Сотрудники полиции на мгновение потеряли дар речи – насколько же далеко зашла эта женщина.
– У родителей есть сорок два дня на регистрацию факта…
– Я знаю, – нетерпеливо перебила женщина. – А если младенец умер уже после родов, на это отводится пять дней. Именно такие сроки.
Бет посмотрела Анджеле прямо в глаза.
– Но их ребенок родился мертвым, – напомнила она.
– Нет, это не так. Он жив. Я слышала плач.
– Но вы даже не упоминали об этом раньше, – возразила Бет. – И вообще вы сказали, что не видели содержимое переноски, поскольку та была накрыта одеялом.
– Я не видела, но слышала.
– Тогда почему вы не рассказали сразу? – удивленно спросила Бет.
– Изначально это не показалось мне важным. Предполагала, что вы и так знаете побольше меня. Но когда вы рассказали о словах Дженнингсов, я поняла всю важность моей информации.
Бет на мгновение задумалась.
– В какой момент вы услышали плач? – уточнила детектив.
– Когда акушерка ставила переноску в машину. Я наблюдала из окна спальни. Окно было открыто, поэтому-то я и услышала. Словно там мяукал котенок.
– Может, вы все же услышали кошку? – вмешался Мэтт.
– Не говорите ерунды! – воскликнула женщина. – Я смогу отличить мяуканье животного от плача человеческого дитя.
– Иногда эти звуки похожи, особенно на расстоянии, – сказала Бет.
– Я же говорю, что слышала именно ребенка, – воинственно заявила Анджела.
– Тогда что с ним случилось? – спросил Мэтт.
– Я не знаю. Но это уже ваша работа. Теперь я все вам рассказала.
– Точно все? – уточнила Бет.
– Да.
– Спасибо, – поблагодарила сотрудница полиции.
Мэтт закрыл свой блокнот.
– Вы пойдете к ним? – спросила Слейтер. – Эмма сейчас дома.
– Об этом я поговорю с коллегой, – тактично ответила Бет.
Миссис Слейтер проводила их до выхода.
– Что думаешь? – спросил Мэтт у напарницы, пока они шли по дорожке от дома.
– Думаю, она ошибается. Женщина ничего не слышала, поскольку ребенок действительно родился мертвым.
– Или она действительно услышала плач, но младенец вскоре умер, – задумался Мэтт.
– Вполне возможно, но тогда должно быть свидетельство о смерти. В отношении этого миссис Слейтер совершенно права, такие случаи должны регистрироваться, как и смерти взрослых. Даже если младенец прожил совсем немного. Давай лучше поговорим с Эммой Дженнингс.
Они свернули направо и направились к дому 57. Бет несколько раз позвонила в дверь. Вскоре им открыла Эмма и посмотрела на пришедших, но не стала снимать дверную цепочку.
– Добрый день, миссис Дженнингс, меня зовут Бет Мэйс, – представилась сотрудница полиции и показала удостоверение. – Я уже приходила к вам. А это мой коллега, констебль Мэтт Дэвис.
– Что вам нужно?
– Разрешите войти? – спросила Бет.
– Зачем? Иэна нет дома, он сейчас на работе.
– Мы не собираемся говорить с ним. Уверены, что и вы сможете ответить на наши вопросы. Это не займет много времени.
Эмма какое-то время колебалась, но все же впустила их.
– Сочувствую вам, – произнес Мэтт, входя в дом.
– Благодарю, – ответила Эмма.
«Она выглядит получше, чем в прошлый раз», – подумала Бет. Но Эмма по-прежнему выглядела мрачной.
– Давайте присядем? – предложила Бет.
Хозяйка указала на гостиную.
– Мы не отнимем много времени, – заверила Бет. – С нами снова связался ответственный гражданин.
– Я уже догадалась, что это за «гражданин», – нахмурилась Эмма. – Знакомство с этой Слейтер – одна большая ошибка. Теперь она никогда не отвяжется.
Бет сочувственно кивнула.
– Это может показаться бездушным, я знаю, но мне снова необходимо задать вопросы о вашем ребенке. – Что? – с тревогой спросила Эмма.
Сложно подобрать нейтральные слова для подобного вопроса.
– Имело место мертворождение или младенец родился живым и умер впоследствии? – спросила детектив.
– Зачем вам это? – воскликнула Эмма.
– В базе актов гражданского состояния все еще нет соответствующей записи.
– Я не знаю об этом. И не занималась этим. Во всем помогала акушерка.
– Дело в том, что у семьи есть только пять дней на регистрацию смерти, – пояснила Бет. – И время уже вышло. – Слова сильно смутили Эмму. – А если было мертворождение, у вас есть сорок два дня.
– Он, наверное, уже родился таким, – со слезами на глазах ответила Эмма.
– Извините, но вы не знаете наверняка? – вкрадчиво спросила детектив.
– Нет. Я плохо себя чувствовала. И не могла даже посмотреть в его сторону. Малыш родился раньше срока, все пошло не так. И потом мы ничего не обсуждали. – Итак, вы не видели и не держали ребенка на руках перед тем, как сотрудница больницы унесла его? – осторожно уточнила Бет. Она знала, что родителям обязательно разрешают попрощаться с малышом.
Эмма отреагировала весьма странно.
– Нет! Нет и нет. Это ужасно. Я просто хотела, чтобы все закончилось и ничего не напоминало мне об этом. Ребенок развивался неправильно. Мы с мужем не видели и не брали его на руки. Акушерка увезла тело, а потом вернулась осмотреть меня.
– Понятно, спасибо, – протянула Бет, пока Мэтт все записывал. – Вы планируете организовать похороны?
– Нет, но моя мать просила об этом. Не понимаю, зачем вам знать. Это наше личное дело.
– Извините, – произнесла констебль. – Я должна установить причинно-следственную связь между событиями. Есть основания предполагать, что ребенок какое-то время был жив.
– Вздор! Этого не может быть. Вы можете уйти?
– Да, простите за беспокойство. Мы выяснили необходимую информацию. Но теперь придется поговорить с вашей акушеркой. Как ее зовут?
– Я не знаю, – внезапно ответила Эмма.
– Имя должно быть в медкарте, – подсказала Бет.
Хозяйка дома молчала.
– Ладно, не будем вас беспокоить. Узнаем в больнице. У них должно быть записано.
– Энн Лонг, – созналась Эмма. – А теперь уходите. Я плохо себя чувствую. Мне нужно лечь в постель. – Хорошо. Вам нужна помощь? Позвонить вашему мужу?
– Нет, просто уходите.
Сотрудники полиции встали и вышли из дома.
– И что мы выяснили? – спросил Мэтт, усаживаясь в машину.
– Сама не знаю. Нам нужно допросить эту акушерку.
12
Сержант многозначительно взглянул на часы, когда детективы вернулись в полицейский участок.
– Встреча с миссис Слейтер заняла больше времени, чем планировалось, – сообщила Бет, остановившись у стола начальника.
– Нам еще пришлось говорить с Дженнингс, – добавил Мэтт.
– Зачем? – поинтересовался начальник.
– Потому что теперь Слейтер сообщает о том, что младенец якобы был жив, когда его вынесли из дома, – пояснила детектив. – Женщина утверждает, что слышала плач. Если это правда, факт смерти уже должен быть зарегистрирован, но этого не сделано. Говорили с матерью, Эммой, но та ничего не знает. Поэтому нужно допросить акушерку, чтобы выяснить степень ее причастности.
– Понятно, – задумчиво ответил сержант. – А потом вам придется вернуться к тому мужику и арестовать. У нас появились основания.
– Так точно, – подтвердил Мэтт.
Констебли заняли свои рабочие места. Их столы располагались друг напротив друга.
– Я сначала посмотрю наличие записи в базе, – сказала Бет, включая компьютер. – Надо проверить, что знакомая миссис Слейтер не ошиблась.
– Хорошая идея, – похвалил Мэтт, уже занятый своими делами.
Детектив начала проверять записи актов гражданского состояния. Через пятнадцать минут она смогла подтвердить версию этой знакомой: не нашлось никаких сведений о рождении или смерти Дэвида Дженнингса. Потом Бет начала розыск акушерки Энн Лонг. Имя медицинской работницы значилось в картотеке персонала окружной больницы Колшоу. Детектив решила позвонить туда.
– Окружная больница Колшоу, – раздалось вежливое приветствие.
– Добрый день. Я детектив Мэйс, уголовный розыск полиции Колшоу. Хочу поговорить с вашей акушеркой по имени Энн Лонг.
– Соединяю вас с родильным отделением.
– Спасибо.
Через несколько секунд прозвучал приятный женский голос:
– Родильное. Чем вам помочь?
– Добрый день. Вас беспокоит констебль Мэйс из местного отделения полиции. Я хочу поговорить с Энн Лонг.
– Она сейчас занята. Я попрошу ее перезвонить вам.
– У нее есть рабочий номер телефона? – уточнила Бет.
– Да, но сначала она должна закончить прием.
– Хорошо, я не тороплю. Я оставлю ей сообщение на автоответчике.
Регистратор приемного покоя пропала на несколько секунд, но потом вернулась и сообщила сотруднице полиции телефонный номер акушерки.
– А как долго она у вас работает? – спросила Бет.
– О, дольше всех остальных. Она, наверное, самая опытная из нас. Многие матери хотят попасть именно к ней…