В отличие от соседей умеренно-ваххабитский Эмират Катар, которым с 1995 года управлял после отстранения от власти своего отца Хамад бин Халифа аль-Тани, а с 2013 года управляет его сын, эмир Тамим бин Хамад бин Халифа аль-Тани, которому власть была передана его отцом добровольно (уникальный случай в арабском мире), поддерживает отношения, в том числе в оборонной сфере, с Западом, в первую очередь с США. На его территории расположена крупнейшая американская военная база в Персидском заливе – «Аль-Удейд».
Отношения Катара с соседями по Заливу и Египтом прохладные из-за громадных внешнеполитических амбиций Эмирата и его поддержки «Братьев-мусульман» (открытой) и «Исламского государства» (в «закрытом режиме»), представляющих значительную опасность для этих стран.
Отношения Катара с Бахрейном, управляемым родственной, но более стеснённой в средствах династией, до недавнего времени осложнял территориальный спор, в конечном счёте разрешённый международным судом в Гааге. Доха, используя в качестве инструмента внешнеполитического влияния телеканал «Аль-Джазира», способствует разжиганию конфликтов в арабском мире, спровоцировав в ходе «Арабской весны» обострение ситуации в Тунисе, Египте, Ливии, Сирии и ряде других стран региона.
Именно Катар, который связывают с Францией и её руководством особые отношения, сыграл ключевую роль в принятии президентом Николя Саркози решения о начале военной операции против Муаммара Каддафи в Ливии. Значительную роль в формировании европейской и американской политики на Ближнем Востоке, особенно в отношении Египта, Ливии и Сирии, сыграл живущий в Катаре духовный лидер «Братьев-мусульман» шейх Юсеф Кардауи – «суннитский Хомейни», поклонник Гитлера и популярный телепроповедник.
Особенностью катарской внешней политики на протяжении длительного времени являлись неформальные связи с Израилем, которые поддерживались после официального разрыва отношений с этой страной после начала в 2000 году интифады Аль-Аксы (такого же курса придерживались Марокко, Тунис, Оман и ОАЭ).
До последнего времени израильские технологии использовались в Катаре, в том числе для защиты военных и инфраструктурных объектов. Ситуация изменилась в августе 2011 года, после того как достоянием гласности стала схема политического шантажа и давления на Израиль в международных организациях, в том числе ООН, выстроенная Дохой, которую реализовывала администрация ПНА.
Выявление поддержки Катаром радикальных палестинских исламистских движений, в том числе ХАМАСа и террористической «интифады ножей» 2015 года, усугубило ситуацию, став причиной замораживания израильско-катарских контактов.
Политические амбиции Катара опираются на колоссальные финансовые ресурсы, сконцентрированные в руках руководства страны, контролирующей третий в мире резерв природного газа при скромной территории и незначительном населении, большую часть которого составляют иностранные рабочие. Однако Катар уязвим в любом региональном конфликте, а использование «Аль-Джазиры» против арабских лидеров превратило его эмира в легитимную мишень для регионалов, которые из-за интриг катарских лидеров потеряли власть и состояние.
Армия Эмирата хорошо обучена, но малочисленна, и гарантами его безопасности являются США и Франция. При этом Катар входит в состав «Аравийской коалиции» и его ВВС участвуют в бомбёжках Йемена вместе с ВВС КСА, однако за исключением Сирии, где Доха координирует войну против Дамаска с Эр-Риядом и Анкарой (с Турцией Катар заключил стратегический союз, позволяющий говорить об оси Доха – Анкара), катарские интересы прямо противоположны саудовским.
Экономика Катара завязана на экспорт сжиженного природного газа и нефти, а также производство алюминия. Доха является региональным транспортным авиаузлом, а её компания «Катар Эйруэйс» претендует на лидерство в списке мировых перевозчиков. Главными партнёрами страны являются государства ЕС и США.
Основным направлением российско-катарского сотрудничества в России официально считается координация действий на рынке природного газа в рамках Форума стран экспортёров газа (ФСЭГ). На деле проведение странами-газоэкспортёрами скоординированной политики на мировых рынках на начало 2016 года было недостижимо в первую очередь из-за политики Катара, активно вытесняющего Россию с европейских рынков газа.
Россия и Катар сравнительно быстро разрешили конфликт, возникший после ликвидации на территории Эмирата, считавшейся «нейтральной зоной», в 2004 году представителя чеченских сепаратистов Зелимхана Яндарбиева. Напряжённость в двусторонних отношениях возникла в 2012 после начала войны в Сирии, когда Россия и Китай заблокировали в ООН попытку втянуть в конфликт на стороне противников Асада страны НАТО (чего не сделали в Ливии).
В качестве ответной реакции в Дохе службой безопасности столичного аэропорта был избит российский посол в Катаре Владимир Титоренко. Апогея противостояние России с Эмиратом достигло осенью 2015 года, когда российские ВКС в Сирии начали уничтожение террористических структур, в том числе находящихся под покровительством Катара.
Противоречия Дохи с соседями по региону вызвали кризис 2017 года, когда после визита президента США Дональда Трампа в Саудовскую Аравию Египет, ОАЭ, Саудовская Аравия, Бахрейн (как сателлит КСА) и несколько зависимых от них государств выдвинули Катару ультиматум, требуя прекратить поддерживать «Братьев-мусульман», разорвать отношения с Ираном и перестать вмешиваться в дела других стран арабского мира. Эмирату были объявлены бойкот, блокада, ему грозило исключение из Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива.
Однако ситуация зашла в тупик. Турция ввела в Катар свои воинские подразделения. Иран выступил на его стороне. США, спровоцировавшие этот конфликт, получив из Катара заказы на военную технику более чем на $ 10 млрд (в дополнение к ранее полученному от Саудовской Аравии заказу на военную технику более чем на $ 100 млрд), заняли позицию нейтрального арбитра. Катар отверг ультиматум, и на конец 2017 года ситуация оставалась патовой.
Королевство Бахрейн, с 1999 года управляемое шейхом Хамадом ибн Иса аль-Халифа, до 2002-го довольствовавшимся титулом эмира, в 2011 году было охвачено выступлениями шиитов, составляющих более 70 % населения, против правящей суннитской династии, сдержав их только благодаря интервенции армейских и полицейских подразделений стран ССАГПЗ.
В операциях на территории островного государства были задействованы контингенты из всех монархий Залива, но решающую роль сыграли военнослужащие Саудовской Аравии и ОАЭ. Базирующийся на Бахрейне Пятый флот США в операциях по подавлению восстания не участвовал. Жёсткая реакция Ирана на события на Бахрейне привела к разрыву отношений Тегерана и Манамы (официально отношения с Ираном были разорваны в январе 2016 года вместе с Саудовской Аравией, Суданом и Кувейтом) и высылке с территории Бахрейна этнических персов, составлявших немалую часть из 240 тысяч местных экспатов, при общей численности населения менее 800 тысяч человек.
Традиционная для ИРИ характеристика Бахрейна как бывшей иранской провинции, отторгнутой от страны англичанами, позволяет предположить возможность конфликта между Ираном и странами ССАГПЗ под предлогом защиты шиитов королевства, дистанцироваться от которого США не смогут. В противном случае они вынуждены будут признать Иран доминирующей силой в регионе, уступив ему позиции ведущей военно-политической силы не только Персидского залива, но и Двуречья – наряду с Турцией, и Афганистана – наряду с Пакистаном. На 2017 год королевство контролировалось Саудовской Аравией, которую поддержало в войне в Йемене, послав туда воинский контингент.
Экономика Бахрейна зависит от финансовой помощи Саудовской Аравии. Его значение как базы военно-морского флота США сохраняется, но роль транзитного авиацентра сократилась. Нефтедобыча прекращена в связи с истощением месторождений, а кризис строительной отрасли в странах Залива подорвал рентабельность производства алюминиевого проката.
Существенно для экономики Бахрейна то, что интервенция монархий Залива ухудшила его реноме как офшорного банковского центра исламского мира. В связи с этим перспективы сотрудничества королевства с Россией, лежавшие в финансовой области и сфере авиатранзита, снизились до минимума.
Граничащим с Ираком, Ираном и Саудовской Аравией Эмиратом Кувейт с 2006 года правит шейх Сабах аль-Ахмед аль-Джабер ас-Сабах. Его стратегическое значение как глубоководного порта Персидского залива не меньше, чем роль одного из ведущих поставщиков нефти на мировой рынок, однако в вопросах безопасности эта страна, зажатая между Ираном, Ираком и Саудовской Аравией, вынуждена опираться на США и Великобританию.
Авиаудары и теракты против Кувейта со стороны Ирана в ходе ирано-иракской войны 1980–1988 годов, иракская оккупация 1990–1991 годов, нестабильная ситуация на границах, вызванная гражданской войной в Ираке, сделали Эмират чрезвычайно уязвимым.
Ситуацию осложняют выступления «бидунов» – бедуинов, живущих на территории страны. Иностранцы составляют 1,3 миллиона человек из менее трёх миллионов её населения. Недавняя история демонстрирует, какую роль они могут сыграть в качестве «пятой колонны»: большинство кувейтских палестинцев в августе 1990 года поддержали оккупацию страны войсками Саддама Хусейна.
Сотни тысяч их из-за этого были изгнаны по окончании операции «Буря в пустыне», в рамках которой Ирак был разгромлен войсками международной коалиции, а Кувейт освобождён из стран Залива, в том числе около 300 тысяч с территории Кувейта.
В настоящее время Эмират является крупным транзитным авиационным и морским узлом, а также основной тыловой базой обеспечения действий в Ираке США. После того как кувейтские подразделения приняли участие в подавлении волнений на Бахрейне, Эмират объявил о раскрытии действовавшей на его территории иранской разведывательной сети и депортировал проживавших в Кувейте иранцев.