Взамен в 2009 году Иранская нефтяная национальная компания подписала контракт c China National Petroleum Corporation (CNPC) на разработку месторождения «Южный Парс». Переговоры по развитию «Северного Парса» с последующей закупкой произведённого сырья и 12 блоков месторождения «Южный Парс» продолжаются.
Не исключено продление до КНР газопровода «Мир» Иран – Пакистан – Индия. Консорциум китайских компаний подписал контракт, в рамках которого Shanghai Zhenhua Heavy Industry Co. Ltd. (ZPMC) построила 10 морских и семь наземных буровых установок и изготовила 2 подъёмных крана.
КНР вложила средства в строительство завода по производству газового конденсата в свободной экономической зоне «Киш». Госкорпорация «Синопек» подписала с Иранской национальной нефтяной компанией соглашение по переоборудованию Тебризского и Исфаганского нефтеперерабатывающих заводов и сооружению нефтепровода Некка – Тегеран протяжённостью 336 км, а после её выхода из консорциума к их реконструкции приступили частные китайские компании.
В 2009 году поставки нефти из Ирана в Китай сократились почти вдвое на фоне роста закупок в Анголе. В дальнейшем уровень импорта КНР нефти из ИРИ был стабилен. В 2006–2010 годах КНР подписала с ИРИ контракты на модернизацию нефтеперерабатывающего завода Арак, а также развитие нефтяных месторождений Северный Азадеган, Ядаваран, Гармсар и 11-го блока газового месторождения «Южный Парс».
В 2009-м Иран обратился к Китаю с пакетом инвестиционных предложений на $ 48,2 млрд в энергетическом секторе, включая создание семи новых нефтеперерабатывающих заводов. В том же году КНР приняла решение об участии в проектах по модернизации иранских нефтеперерабатывающих заводов (в том числе в Абадане). Были подписаны соглашение с Sinopec по предоставлению кредита нефтеперерабатывающей промышленности ИРИ и контракт с CNPC на повышение производительности иранских нефтяных полей.
Китай не поддержал односторонние антииранские меры США и ЕС, введённые в 2010 году. КНР и Турция входят в число главных поставщиков бензина ИРИ. С сентября 2009 года Пекин обеспечивает не менее трети иранских потребностей в его импорте. Сверх того, от 30 до 40 тысяч баррелей бензина в сутки поставлялось китайцами в Иран через третьи страны, хотя швейцарские эксперты полагают, что продукция КНР в ИРИ не может заменить высокотехнологичные продукты из ЕС.
В 2009 году китайские компании расширили долю рынка в Иране, в том числе благодаря таким госструктурам, как China National Petroleum Corporation и Zhen Hua Oil. Побочным итогом санкций стал рост деловой активности в ОАЭ малых торговых фирм, в том числе транспортных компаний из Японии, Сингапура, Индии и КНР. «Окном», помогающим Ирану обходить санкции, стал Гонконг, особый экономический режим которого позволил КНР извлекать пользу из сотрудничества с Ираном с минимумом рисков для китайского бизнеса на международной арене.
США и ЕС обвиняли КНР в попытках подрыва международного санкционного режима в отношении Ирана и поставок ему товаров двойного назначения. США применили своё законодательство против китайских компаний, экспортировавших в ИРИ химические материалы, которые могли быть использованы в военно-промышленном комплексе этой страны. При подготовке резолюции № 1929 в Совете Безопасности ООН Китай приложил все усилия, чтобы в её тексте остались только положения, связанные с режимом Договора о нераспространении ядерного оружия.
Военно-техническое сотрудничество Китая и Ирана развивалось до конца 90-х годов. Китайское оружие поставлялось через Иран шиитским группировкам БСВ. Под давлением США и вследствие заинтересованности Китая в сотрудничестве с Америкой и Израилем с 1997 года его проекты с Ираном в ядерной сфере были прекращены, а военно-техническое сотрудничество минимизировано. В 2004 году был подписан меморандум ИРИ и КНР о сотрудничестве в области космических технологий и научных исследований. В 2008-м с помощью китайской ракеты был запущен иранский спутник Environment-1.
В 2005-м Иран вступил в качестве наблюдателя в Шанхайскую организацию сотрудничества. В 2006–2008 годах Пекин поддержал введение против Ирана санкций ООН, в 2008-м китайские банки на четыре месяца приостановили контакты с банками Ирана. КНР выступала против полного членства Ирана в ШОС, но не поддержала новых антииранских санкций.
В условиях санкций Китай был для ИРИ главным источником инвестиций и технологий. Используя это, Китай расширял экономическую экспансию в Иран, в том числе в сфере транспорта на основе «Протокола о взаимодействии в транспортной сфере» от 2003 года, включавшего вопросы строительства в ИРИ аэропортов, портов, автомобильных и железных дорог, нефте- и газопроводов.
КНР вложила средства в транспортную инфраструктуру Ирана, включая шоссе Тегеран – Север и метро в Тегеране, Исфагане, Мешхеде и Тебризе. Концепция «Большого Китая» и создание нового «Шёлкового пути» – азиатско-европейского трансконтинентального коридора через Турцию, Иран, Центральную Азию и Китай, частью которого должна стать железная дорога КНР – Казахстан – Узбекистан – Туркменистан – Иран, включила ИРИ изначально.
Китай реализует контракт на поставку вагонов метро в Мешхеде и проект по производству иранского «народного» автомобиля. China National Heavy Truck Corporation в 2006 году поставила в ИРИ 10 тысяч тяжёлых грузовиков и подписала контракт с Iran Khodro Diesel на их сборку в Иране, а китайская South East (Fujian) Motor Co. Ltd. поставила в эту страну 8 тысяч микроавтобусов Soueast Delica.
КНР с 2006 года имеет прочные позиции на иранском инвестиционном рынке, где работают более 1200 китайских компаний. В 2008 году в Иране реализовывалось около 200 проектов с китайским участием. В 2005–2010 годах ИРИ и КНР подписали инвестиционные контракты на $ 120 млрд в строительстве, нефтехимии, судостроении, производстве цемента, водном и сельском хозяйстве – включая свободную экономическую зону «Арас», развитие портов Чабахар и Бендер-е-Хомейни, а также энергетике – в том числе на возведение пяти плотин.
Китай построил в Иране гидроэлектростанции «Талеган» и «Мулла Садра», за счёт китайского кредита будет построена гидроэлектростанция «Рудбар». КНР готова участвовать в разработке титановых месторождений ИРИ, а Иран – в строительстве инфраструктуры в Синьцзянь-Уйгурском автономном районе.
Вероятно, в одном из портов Ирана будет создана военно-морская база ВМС НОАК, которая будет обеспечивать деятельность китайских надводных кораблей и подводных лодок, осуществляющих патрулирование в западной части Индийского океана.
Существенную часть иранского экспорта составляют пропан, мрамор, сера и металлы: железная руда, чугун, алюминий, медь, хром и свинец. Часть товаров экспортируется в Иран через третьи страны, в основном ОАЭ, с учётом чего объём ирано-китайской торговли равен $ 30–36 млрд, превращая КНР в ведущего партнёра ИРИ.
В 2016 году стороны подписали «Совместное заявление об установлении отношений всеобъемлющего стратегического партнёрства между ИРИ и КНР», договорились поддерживать тесный диалог по вопросам политического, культурного и экономического сотрудничества.
КНР и ИРИ подписали «Меморандум о взаимопонимании по совместному продвижению Экономического пояса Шёлкового пути и Морского шёлкового пути в 21 веке». По результатам визита главы КНР Си Цзиньпина в Иран в январе 2016 года было подписано 17 документов о сотрудничестве в таких областях, как энергоресурсы, электроэнергетика, финансы, связь и телекоммуникации.
Тегеран возлагает надежды на инвестиции из КНР, объём которых за 2016–2025 годы должен составить около $ 50 млрд, при том что объём двусторонней торговли к 2025 году должен вырасти до $ 600 млрд. Правда в 2014 году объём двусторонней торговли ИРИ и КНР составил около $ 50 млрд.
Иран является третьим поставщиком нефти в КНР (10 % от нефтяного импорта Китая), а китайские компании поставляют в ИРИ продукцию тяжёлого машиностроения, транспортное оборудование, оборудование для химических производств и лёгкой промышленности. За 2013 год КНР инвестировала в промышленность и базовую инфраструктуру Ирана $ 745 млн.
Не всегда сотрудничество китайских и иранских компаний протекало без вопросов. Пример китайского «долгостроя» в Иране – автодорога «Тегеран – Север» (121 км), строительство первого участка которой должно было быть выполнено в 2003–2006 годах. Параллельно планировалось построить четвёртый участок, однако к 2014 году удалось запустить движение только по одному участку дороги.
22 сентября 2015 года между «Китайской транспортной строительной корпорацией» и иранскими партнёрами был подписан «Меморандум о взаимопонимании» по второму и третьему участку автодороги «Тегеран – Север». Стоимость строительства – $ 2 млрд.
Подробное описание всех деталей сотрудничества Китая со странами БСВ заслуживает отдельной книги, но даже на примере крупнейших ближневосточных партнёров Пекина ясны масштабы и скорость его экспансии в регионе. Прагматизм, последовательность, готовность заменять частными подрядчиками государственные компании там, где их необходимо вывести из-под санкций, сочетаются с готовностью Китая реализовывать сложные технологические проекты за счёт собственных ресурсов.
Китай не конкурирует с американскими и европейскими компаниями, он демпингует и готов рисковать там, где Запад ограничивают права человека и другие факторы, не представляющие для Пекина преграды. В Судане и странах Магриба, Омане и Афганистане, малых монархиях Залива и Леванте Китай не менее активен, чем страны западного блока.
В Израиле он наращивает присутствие вопреки США, сделавшим всё для того, чтобы израильско-китайское сотрудничество в военно-технической сфере, в том числе в авиационной и аэрокосмической области с участием России, не состоялось в 90-е годы и затормозилось в 2000-е.
Потенциал Китая на БСВ опирается на опыт, который его специалисты получили, сотрудничая с регионом на протяжении десятилетий, и возможности, которые открывает промышленное, финансовое и военное развитие КНР.