защитить вас от этого всего.
— Как мило с твой стороны, — улыбнулась Бакстер. — Но со мной все будет в порядке. Я всегда в порядке.
— То есть, это «мило», когда он это делает? — раздраженно спросил Волк.
— Ты отлично выглядишь, кстати говоря, — сказал Эдмундс.
— Спасибо.
Волк раздосадованно вплеснул руками, а потом повернулся к Эдмундсу, ушибив всех троих.
— Для тебя же было бы лучше, если это телефон упирается в меня, — сказал Волк.
— Это он. И я писал тебе… дважды. Не увидел, куда ты ушел.
— Я так понимаю, что ты тоже не отступишь?
— Конечно нет. Этот ублюдок убил нашего друга. Кто-то, кто работал или на него, или с ним, вломился в мой дом. Я должен быть частью расследования. Я должен помочь… кстати, Сондерс и Джо тоже все еще в деле.
Волк признал поражение и кивнул, но затем озадаченно спросил:
— Джо?
— Лаборант, — пояснила Бакстер, сидя на корточках на унитазе, от чего она раздражалась все больше и больше.
— Кто-нибудь уже говорил с Мэгги? — спросил Эдмундс.
— Я, — ответила женщина.
— И как она?.. С ней все в порядке?
— Не совсем. Поняла все так, как я и ожидала: сказала, что мы допустили ошибку, спросила, почему мы пытаемся все сделать только хуже, обвинила нас в том, что мы делаем из Кристиана козла отпущения, чтобы уберечь Волка от тюрьмы. А потом все стало вставать на свои места.
— Спасибо, — искренне сказал Волк, снова повернувшись и заехав локтем Бакстер в грудь.
— Господи, Волк! — возмутилась он. — Можешь просто рассказать нам план, чтобы мы наконец выбрались отсюда?
— К Кристиану в больницу приходил человек, — объяснил он, изо всех сил стараясь не смотреть на ее платье. — Пару часов спустя коробки с уликами были уничтожены. Я конфисковал страницу из книги записи и ручку, а также подал запрос на запись с камер видеонаблюдения.
— Этот человек не использовал бы свое настоящее имя, — сказал Эдмундс, и они с Бакстер снова закричали, так как Волк повернулся еще раз.
— Я знаю. Но эта запись дает нам временной промежуток, образец подчерка и, если нам необычайно повезет, его отпечатки пальцев, и с этим уже можно работать.
Кто-то постучался в дверь.
— Простите!
— Кто-то внутри!
— Вали отсюда! — хором закричала троица.
— Я тут думал, — начал Эдмундс, понизив голос. — Мы предполагали, что машина Сондерса, нападение на Кристиана и взлом моего дома были делом рук одних и тех же людей. С учетом новой информации кажется контрпродуктивным то, что комиссар приказал избить до полусмерти сам себя.
— Может, хотел сбить нас со следа, — предположила Бакстер.
Эдмундса, казалось, это не убедило.
— Должны были быть намного более простые и менее болезненные способы сделать это. Ты видел его машину, его лицо… Он мог умереть.
— И что ты думаешь? — спросил Волк.
Бакстер была поражена. Очевидно, что даже он заметил, насколько незаменимым может быть Эдмундс.
— Кто-то работает в сговоре с комиссаром, и кто-то еще осуществил нападение на него. И угроза, исходящая от этого кого-то еще, скорее всего вынудила убить своего лучшего друга. Я уже запрашивал дополнительные материалы по группе, которая работала на складе. Кто бы ни сбежал из пожара, он может не быть тем, кто убил Финли, но я не сомневаюсь, что он каким-то образом замешан в этом.
Бакстер переполняла гордость: Эдмундс стоил их всех вместе взятых.
— Что требуется от меня? — спросила она Волка. — Не поворачивайся!
— Мотив, — ответил он, стоя к ней спиной. — Что-то, о чем мы не знаем, произошло на территории верфи. Финли был на мели, ему грозила конфискация, а Кристиан живет в особняке. Мы должны заполнить эти пробелы.
— Хорошо, — сказала Бакстер, слезая с унитаза. — Давайте выйдем и наведем суету?
Волк кивнул:
— Почему бы и нет?
Они высыпали в коридор, игнорируя вопрошающие взгляды прочих гостей, но вскоре поняли, что в этот вечер не были единственной занозой в пятой точке Кристиана…
Танцпол застыл.
Музыка затихла.
Все взгляды были направлены на хозяина, стоящего в центре потрясающей залы, и на буднично одетую женщину, которая только что отвесила ему пощечину.
— Мэгги! — выдохнула Бакстер, проталкиваясь сквозь толпу, чтобы забрать ее.
Когда Бакстер добралась до нее, она выглядела совершенно потерянной, Кристиан выглядел не лучше. Он держался за щеку с выражением человека, чей мир только что рассыпался. А когда она разревелась, он даже попытался протянуть ей руку. Отмахнувшись от нее, Бакстер вывела обезумевшую от горя подругу на улицу.
Кристиану потребовалось несколько мгновений, чтобы прийти в себя. Он откашлялся.
— Послушайте, мне ужасно жаль! — он улыбнулся. — Прошу, пейте, танцуйте и веселитесь. А пока я пойду найду льда, чтобы приложить к ушибу.
Нервные смешки снова сменились гулом разговоров, первые звонкие ноты фортепиано заполнили паузы между ними. Все еще немного ошеломленный, Кристиан чуть не врезался в Эдмундса.
— Господин комиссар, — осклабился тот, коротко кивнув и направившись к Ваните, которая, по всей видимости, была рада видеть его.
Кристиан направился к бару, чувствуя на себе взоры судачащих гостей, следящих за каждым его шагом. Только он хотел подозвать бармена, как ему подали ткань, в которую завернули кубики льда.
— Спаси… — начал он, подняв глаза, и обнаружил, что Волк возвышается над ним. Он горько рассмеялся. — Ты сказал Мэгги?
— Тебя это удивляет?
— Удивляет… — он понизил голос до бормотания, перекрывающего общий гул. — Что ты будешь настолько глуп, что проигнорируешь мое предупреждение.
Он приложил холод к лицу.
— О, я его вовсе не проигнорировал, — сказал Волк, свирепо уставившись в глаза Кристиана. — И почему бы тебе не прислушаться к моему: продолжай прятаться в своем роскошном дворце меж деревьев. Пригласи всех подхалимов и лицемеров, которых только сможешь найти. Потчуй их своими дорогими напитками и непрестанной ложью… Все это не более чем хворост на тот день, когда я приду поджечь костер.
Кристиан какое-то время обдумывал угрозу Волка.
— Мэгги будет в безопасности. Даю слово. Что касается остальных… — он с сожалением покачал головой.
Положив большую ладонь на его плечо, Волк наклонился к уху Кристиана:
— Я знаю, что произошло на том складе.
Он ударил комиссара по спине в стиле Финли и ушел.
— Все в порядке? — сидевший рядом гость заметил кислую мину на лице хозяина дома.
Кристиан не ответил и смотрел, как Волк неторопливо шагает прочь. С другого угла комнаты Эдмундс и Ванита не сводили с него взгляд, в зал вернулась Бакстер, отведя Мэгги в безопасное место.
— Я говорю, — настоял пожилой господин, — все с тобой хорошо, Кристиан?
— Да… Да, все в полном порядке, спасибо, Винстон. Просто обычное давление, которое испытывает каждый, кто занимает место, подобное нашим. Ну ты знаешь, каково это, — он улыбнулся, все еще смотря на них… смотря на него. — Волки бродят рядом.
Глава 28
Воскресенье, 18 ноября 1979 года
17:07
Кристиан и Финли провели первый час своей смены за вымученной беседой. Тема ущерба, нанесенного друг другу, не поднималась. Кристиан сильно хромал, винно-красный синяк указывал на скрывавшийся под ним перелом челюсти, в то время как нос Финли снова поменял направление, от чего глаза его почернели… опять.
— Что мы сегодня есть будем? — спросил Кристиан, вдавливая педаль в пол, когда их новая патрульная машина пыталась взобраться на холм подле Каткин Брес.
— Мне все рано, — коротко ответил Финли.
С Кристиана было довольно. Он выкрутил руль, лихо срезав угол и подпрыгнув на обочине, свернул на красивое, но печально известное место для публичного секса. Финли бесстрастно смотрел в окно, хотя его напарник только что чуть их не убил. Затормозив, Кристиан заглушил двигатель, вылез из машины и сел на теплый капот. Его длинные волосы развевались на ветру, он сложил руки чашечкой и закурил. Солнце начало садиться над задымленным городом.
Финли вылез вслед за Кристианом и сел рядом.
— Я завидовал, — сказал Кристиан, не отрывая взгляда от открывающегося вида. — Я слишком много выпил… как обычно. Я вел себя как идиот… как обычно… и мне правда жаль… это можно считать, во-первых.
Финли хранил молчание.
— Мэгги… — Кристиан кивнул и улыбнулся. — Она одна на миллион, и между вами двумя есть эта потрясающая магия. Я завидовал. Но ты не обязан съезжать с этой темы!
— Я и не собираюсь.
— Съезжать?
— О, я съезжаю. Я сажусь на первый же самолет из этого дождливого ублюдочного города и не буду оглядываться, — пояснил Финли. — Но это никак не связано с ситуацией между нами. Мэгги уезжает… Я собираюсь за ней.
Кристиан кивнул.
Солнце остановило свой ход, бегло омывая огромные серые заросли освещенной шотландской сельской местности.
— Я поделил деньги пополам, — сказал Кристиан, отщелкнув бычок в кусты и закуривая новую.
— Они твои, — ответил Финли.
Кристиан тяжело вздохнул.
— Я не хочу ни монетки, — настоял Финли. — Но произошедшее в ту ночь… и существование этих денег уйдет со мной в могилу. Даю слово.
— Я не об этом беспокоюсь! — рассмеялся Кристиан. — Ты спас мне жизнь! — он обнял своего друга и ласково встряхнул его. — Я доверяю тебе как никому другому. Я просто хочу, чтобы у тебя все было хорошо.
— Мне они не нужны, — повторил Финли, сбрасывая руку излишне расчувствовавшегося друга.
— Последние дни я много думал о достоинстве, — начал Кристиан. — О том, насколько оно непостоянно. О том, что это не черта характера, предустановленная в человеке. Это скорее что-то… вроде стремления, всегда вступающее в противоречие с реальной жизнью — оно нас испытывает, играется с нами, и всегда существует внутренняя борьба: достоинство против того, чего мы хотим, где «то, что мы хотим» — это думать о себе как о людях достоинства… Все так запутано.