Боже.
Он действительно осмотрел каждый этаж. Он и сам выглядел так, будто не мог в это поверить. Нахмуренные брови и слегка отвисшая челюсть. Он провел пальцами по волосам. Один раз.
Я вцепилась в дверной косяк, безуспешно пытаясь выкинуть этот вопрос из головы.
– Зачем ты это делаешь?
– Что?
– Проводишь рукой по волосам. Трижды, когда ты ненавидишь место, в котором оказался. Дважды, когда считаешь кого-то идиотом. Один раз, если… – я приподняла плечо, делая вид, что это ничего не значит, – ты рядом со мной.
В подобных противостояниях я отстой.
Потолок: Возможно, тебе не стоит этого делать. Это, черт возьми, точно не облегчит мне жизнь.
Я: Для справки: я не сумасшедшая. Пока мы говорим, он буквально скрывает от меня тайну. Ложь умолчанием все же ложь! Почему никто этого не понимает?
– Сказать правду? – спросил Нэш.
– Да, – я хотела рассмеяться, потому что каждый раз он спрашивал совершенно серьезно, – черт подери.
– Я не знаю. – Он сводил меня с ума.
– И это все?
– Я никогда не осознавал, что делаю это.
– А если подумать?
Он изучил ладони с обеих сторон, будто заметил их впервые.
– Если подумать, это потому, что мне нужно чем-то занять свои руки. Всякий раз, когда ты рядом, они хотят прикоснуться к тебе.
Я: Это мило. Мне ведь все еще можно слушать его и подпадать под его очарование, а?
Потолок: Скоро вернусь. Гуглю «как спрятать тело». Я поиграла с ниткой на джинсах.
– Я еще не готова к этому разговору. – Пока. – Столько вопросов без ответов… и я не повидалась со своим папой.
Вчера я опоздала на автобус к папе, и «Привет, пап, я узнала, что я не продукт твоей спермы» – не казалось подходящим электронным письмом. Особенно когда мне приходилось обращать это в шутку, просто чтобы задуматься над этим.
– Я знаю.
Я нахмурилась.
– Откуда?
– Сказать правду? – И снова он смотрел так серьезно, как будто хотел убедиться, что я понимаю, он совершенно серьезно.
– О, боже мой, – я закатила глаза, – да.
– У тебя нет машины, а я заплатил одному парню тысячу баксов, чтобы он приглядывал за ближайшей автобусной остановкой.
Потолок: Я передумал. Вы, психи, созданы друг для друга.
Моя челюсть слегка отвисла, прежде чем я пришла в себя.
– Ты же понимаешь, что это граничит с психозом, да?
Его шея напряглась, мышцы выступили так, что выглядели неестественно.
– Ты понимаешь, что Биллингс и Диккенс – остановки на пути в Блайт-Бич. Столица убийств в Северной Каролине, ни о чем не говорит?
– Я могу позаботиться о себе.
Медленное покачивание его головы озаботило меня.
– Я пришел сюда не для того, чтобы драться с тобой. Я знаю, ты злишься на меня. Я не прошу прощения, но ты спишь в чулане, тогда как можешь спать на кровати. Я могу вышвырнуть Делайлу из президентского номера.
Я сморгнула несколько раз, удивляясь, верно ли я расслышала.
– Ты не выгонишь Делайлу на улицу.
– Она с мужем стоят больше, чем ВВП некоторых индустриальных стран. Едва ли она останется на улице.
– Нэш, нет.
– Моя комната.
Мои руки безвольно повисли.
– Я не буду делить пентхаус с тобой.
– Останься в гостевой комнате, – он поправил манжеты, – я кладу на стол козырную карту. Это мой отель.
Я не могу допустить, чтобы кто-то спал на полу в чулане без ванной, кровати и проточной воды.
– У тебя есть совесть? – Я сдержала улыбку, пропустив шутку, от которой расцвела.
«Он солгал тебе, – напомнила я себе, – все лгут тебе. Даже сейчас, умалчивая, он лжет тебе».
– Ты – заноза в заднице, – он позволил себе улыбнуться, и мне пришлось напомнить себе дышать.
Я закашлялась. Когда успокоилась, смягчилась. Немного.
– Я остановлюсь в готовом номере отеля, не примыкающем к твоему. Для ясности, это потому, что мне бы хотелось этого. Потому что я никогда не ставила себя во главу угла, а теперь это изменилось.
Нэш следовал за автобусом до Блайт-Бич.
Это должно было разозлить меня, но когда я вышла из автобуса к фонтанчику в Диккенсе и возвратилась на пустую парковку, то испытала чувство благодарности. Даже днем я запаниковала.
Столица убийств.
– Мне просто нужно в Блайт, – с казала я ему, бросив свой рюкзак под сиденье, – я вернусь автобусом. Тебе не нужно оставаться.
– Хорошо. Не буду.
Я смотрела вперед, не обращая внимания на то, что мои волосы развевает ветер. Боль составляла мне компанию, не самый желанный спутник. Мне не понравилось, как легко он ответил, но в том, что я хотела, чтобы он ушел, когда нуждалась в его заботе, я тоже видела лицемерие.
– Дерьмо, – он стиснул руль и повернулся ко мне. – Ложь умолчанием. Рид вместе с Бэзил неподалеку от Блайта. В Синд-Бич. Я планировал поехать туда, потом завернуть обратно в Блайт, чтобы подобрать тебя.
– Можешь прекратить это, просто рассказав мне все.
– Это не моя тайна, я вообще не должен был ничего рассказывать. И Вирджиния уж точно не должна была ничего говорить. – О н провел рукой по волосам. Трижды. – Я обещал Гидеону молчать.
– Как насчет меня? Это эгоистично, задаваться вопросом, где тут я? Почему все… кроме меня, имеют право голоса в том, когда я узнаю вещи, относящиеся ко мне? – Когда я посмотрела на него и увидела ответ, который мне не понравился, я добавила: – Не отвечай. Скажи мне вот что. Ты о чем-нибудь жалеешь? Не о твоем папе и всем, что с ним связано, а о чем-нибудь между нами?
– Я не сожалею ни об одной секунде, потому что они привели меня к тебе.
– Когда ты солгал мне, Нэщ, ты стал как все остальные в моей жизни. Вирджиния, Бальтазар и Гидеон, который, как оказалось, даже не отец мне. Надеюсь, я разберусь во всем. Надеюсь, это неудачный момент…
– Момент? Нет такой штуки, как время. Время – это нечто, что люди изобрели, чтобы ценить каждый вздох, чтобы напоминать себе о том, как они ограничены, что мы должны жить и никогда не задавать вопросов.
Как ты можешь верить в это, когда ты потерял своего отца? Все, чего хочет Бетти, – это больше времени с Хэнком.
Когда он говорил такие вещи, которые заставляли меня смотреть в небо и раздумывать о своем месте во вселенной, хотелось сократить дистанцию и напомнить себе, что это все было с ним.
Он припарковался у крохотного коттеджа Гидеона, не сильно отличавшегося от коттеджа Прескоттов, повернулся ко мне.
– Ты прекратишь сопротивляться этому? Нам. Вернешься ко мне?
– Нет, – я достала свой рюкзак и прижала его к груди, – я здесь потому, что ты знаешь обо мне какую-то важную тайну и отказываешься делиться ею.
– Могу я задать этот же вопрос завтра? – Нэш Прескотт… подпольный боец в созвездии шрамов, владелец отельного бизнеса стоимостью в миллиард долларов, в этот момент он выглядел, как чертов щенок. И он просил разрешения, вместо того чтобы приказывать мне.
Я сдалась.
– Да.
Я облажалась.
Глава 51Нэш
До Синд-Бич можно было добраться только на лодке, что делало его идеальным местом для темных делишек. Маленький остров. Коррумпированная полиция. Самые высокие цены на недвижимость в штате.
Богатенькие студенты проводили там свои летние каникулы, устраивая вечеринки, торгуя наркотиками и занимаясь хрен знает чем. То, что Рид отвисал там, нервировало меня. Ма взбесится, как только узнает. Если узнает.
Я сказал себе, что должен быть там, ждать гребаную лодку в Синд, а не оставаться в Блайт-Бич с Эмери. Рид избегал этого разговора со дня смерти папы, и у меня он никогда не был в первых строчках списка дел.
Теперь, когда от Гидеона я узнал папину часть истории, у меня, по крайней мере, была правда, которую я мог ему рассказать. Правда. Ха. Мне можно было доверять, как Ричарду Никсону, – то есть никак. Я подвел своих родителей. Я подвел своего брата. И я буквально трахнул Эмери.
Смотритель парковки дал мне талон. Я сунул его в карман и пошел вниз по причалу. Свой пиджак и жилет я бросил в машине, оставшись в рубашке и брюках.
Это выглядело крайне нелепо, но я оставил бейсболку. Мне не нужно было, чтобы в прессу попали фото того, как я отправляюсь на остров, который называли «Криминальный город». Во время прогулки на лодке вода забрызгала всю кабину, испортив мои «Гианнис» и намочив носки.
Всю поездку я провел, пялясь на сообщение, которое прислала мне Эмери перед тем, как все рухнуло в пропасть.
Дурга: Скажи, какая у тебя самая любимая вещь в мире.
Мои пальцы зависли над клавиатурой. Я набрал свой ответ и удалил его. Я не мог отправить его, пока Гидеон не признается и не объяснит все. Если бы я думал, что будет лучше, чтобы она услышала это от меня, я бы сделал это в тот самый момент, как узнал, что лорд Балти был донором спермы для ее матери.
А пока я был рядом с ней.
Я нашел Рида курящим косяк на пляже. Своего брата – отличника со стипендией, обеспеченной ему игрой в университетской команде. Я сел рядом, вынул косяк у него из пальцев, поднес к губам и затянулся.
– Хорошая шапка, – поприветствовал он меня, ероша свои волосы.
Над козырьком бейсболки была изображена серая белка с выпученными глазами, символ штата Северная Каролина. Я купил ее в туристическом киоске.
Я поднял косяк.
– Какого хрена ты куришь это, парень?
– Он же не пропитан ЛСД, папочка. – Он помедлил, зарываясь пятками в песок. – С другой стороны, заначка, которую ты у меня украл…
Я заметил, что это дерьмо пахнет странно.
– Тусуешься теперь с ними? – Я махнул рукой в сторону группки привилегированных позеров, играющих на гитаре рядом с десятифутовым костром посреди, мать его, дня.
– Ты сказал, что хочешь встретиться. – Он раскинул руки, не собирающийся оправдываться и под кайфом. – Я тут отвисаю.
– Эмери знает?
– Знает что?
Я кивнул на него.
– Что ты превратился в это.
Твою мать, не так я представлял этот разговор.