Зря она отказалась от той сосиски.
Она думает, что за этим стоит ее сестра. Время – вот загадка. Я не могу определить, когда имел место контакт. У серых почти нет представления о времени, относительном или точном. Прошлое и будущее сплетаются с настоящим.
Но?
Действительно. Разрозненные обрывки в сознании Ниэи свидетельствуют о том, что Лунная Плесень время от времени наносила ночные визиты в Четтери.
Тогда почему он не отреагировал на близнеца Лунной Плесени?
Он никогда ее не видел. Он ведет дневной образ жизни. Слышал одни лишь разговоры. А из поведения Лунной Гнили не следовало, что она знакома с кем-то из собора. У него не зародилось осознанного подозрения, но он почувствовал охотничий зуд.
В этом Старые Кости хорош. Выявление взаимосвязей, с помощью не только хлама из головы Ниэи, но и обрывков теней в голове Тары Чейн, сдобренных полученным от всех нас.
Тара Чейн начала ворчать и хмуриться.
– Чем больше ты делаешь, тем большего от тебя ждут, – пробормотала она.
Пенни просунула в дверь голову.
– Собаки поели. Я подготовлю их к выходу.
Итак. Плеймет и Хагейкагомей прибыли. И Пенни отвела их к Покойнику.
Именно. Двигай.
– Двигать? Что, куда и зачем?
– Мы отправляемся к моей сестре. Спасти, если попросит. А на самом деле схватить и притащить ее костлявую задницу сюда.
Я запутался.
К сожалению, это не редкость. Пожалуйста, поторопись.
– Только мы с Тарой Чейн? Против Операторов?
Да. Они старые. Ты же быстр и свиреп, а кроме того, тебя будут сопровождать четыре диких волкодава. Плюс, вероятно, половина танферской тайной полиции и посыльных Релвея.
– Но…
Быстро. Скорость – существенный фактор. Они могут перевезти ее, когда узнают, что этих четверых схватили.
Проклятие! Ну конечно! И тут же появятся их новые коллеги.
– В таком случае мне тоже придется пойти, – заметила Паленая.
Она выбралась из-за стола и пробилась сквозь толпу. Джон Растяжка махнул Доллару Дэну. Дэн кивнул и вышел в коридор в ожидании тела, которое ему предстояло хранить.
Паленая раздраженно зарычала.
Она не любит, когда к ней относятся как к сопливой девчонке.
– Не тратьте время на споры. Наденьте походную обувь, – сказал я.
– Я тоже хочу пойти, – провозгласила Пенни.
Ты нужна мне здесь, дорогая.
– Я могу о себе позаботиться.
Разумеется. Я бы ни на секунду в этом не усомнился. Ты определенно справишься лучше, чем некоторые другие члены команды. Ты используешь голову не только для того, чтобы ломать кулаки и дубинки. Но мне действительно нужна твоя помощь. Паленой и Гаррета не будет дома, а здесь посторонние. Если они проявят агрессию, Дин с ними не справится.
То есть Дин слишком стар, чтобы самостоятельно вышвырнуть распоясавшихся гостей на улицу.
Пенни помрачнела, но уступила.
Интересно, Покойник действительно в ней нуждался – или просто хотел, чтобы с его питомицей ничего не случилось?
Он меня на сей счет не просветил. Вместо этого дал мне ментального пинка, чтобы я шевелился.
Надувшаяся Пенни скрылась в глубинах дома. Мы с Тарой Чейн начали продвигаться к выходу. Доллар Дэн нервно дергался, поджидая Паленую. Он притаился в проеме открытой двери, а мы двое застыли на ступенях, с руганью наблюдая за незнакомым подростком, который возился с лошадьми на глазах у пары жестяных свистков, не обращавших на него внимания.
Лунная Гниль сплюнула, злобно заворчала, собралась сотворить с мальчишкой что-то неприятное. Затем наклонила голову, прислушиваясь.
Покойник взялся за дело. Паренек поднялся по ступеням, протиснувшись мимо нас, не спуская глаз с Пенни, которая с улыбкой ждала его. Он был слишком напуган, чтобы оценить это, но не мог остановиться.
Старые Кости не стал тратить ментальные силы на объяснение того, что происходит с мальчишкой. Да и я в настоящий момент не слишком этим интересовался.
Из переулка вылетела Каштанка с компанией. Точнее, вылетела она и безымянная парочка. Помощница вперевалочку вышла, не слишком довольная перспективой новых приключений. Она хотела вздремнуть в тенечке, под жужжание мух.
– Останься здесь, если хочешь, – сказал я ей.
Взгляд широко раскрытых глупых глаз. И, возможно, собачья ухмылка. Нет. Ни за что.
Я хотел от нее избавиться. Правда-правда. Она думала, что в ее отсутствие я сотворю что-то нехорошее с ее подружками.
Тара Чейн выудила что-то из-под моей попоны.
– Гляньте-ка. – Кожаное, с одной стороны липкое, с другой – покрытое странными чернильными фигурами. Возможно, их вытатуировали еще при жизни владельца. – Да вы с этой сучкой определенно два сапога пара. Ну надо же. Очередной маячок, от того же мастера.
Мы с Помощницей уставились друг на друга. Эти слова не понравились нам обоим.
Тара Чейн снова наклонила голову.
– А. Ему заплатили, чтобы он подложил кожу. Он не знает, что это такое. Ему наплевать. Его нанял какой-то обычный «старикан».
О, зоркие глаза юности.
– Это сильно сужает круг подозреваемых.
Тара Чейн положила маячок в карман.
– Потом использую его для фальшивого следа.
– Думаете, это были Операторы?
– Возможно. Но тебе следовало бы поинтересоваться, как это делает маленькая девочка.
Следовало. Теперь, когда это всплыло. Вроде бы она только наблюдала, но откуда ей знать нужное место?
– Где твоя женщина?
Женщина? Моя?
На это ушло несколько секунд.
Теперь, когда крысюков поблизости не наблюдалось, старуха проявляла удивительную свободу мысли. Она имела в виду Паленую.
Доллар Дэн это пропустил. Он по-прежнему стоял на крыльце, начиная проявлять нетерпение.
– Мы поведем лошадей, – сказала Тара Чейн. – Они устали.
И крысюки не смогут за нами угнаться, если мы поедем верхом.
Появилась Паленая в совершенно новом наряде. Она выбрала образ искательницы приключений, простую кожаную одежду, с одной из моих старых шляп, в которой были проделаны отверстия для ушей. У нее был посох, которого я прежде не видел, из бамбуковых полос, связанных и склеенных. Его длина составляла не меньше восьми футов. Я смотрел, но не комментировал. Возможно, в одной из ее штанин скрывалось лезвие для посоха.
Подобравшийся слишком близко красный берет тоже призадумается.
Паленая ухмылялась бы, если бы умела. Все ее тело буквально кричало, что крысючка в отличном настроении. Она изо всех сил старалась быть приветливой с Долларом Дэном.
Дэн решил отступить и выждать. Он сольется с ландшафтом – ведь в этом и заключалась его работа.
Паленая развеселилась. Ей хватило ума распознать новую стратегию.
Думаю, в душе она была польщена.
Я начал подозревать, что у Дэна имелся крохотный шанс взять ее измором.
С другой стороны, вряд ли у него хватит на это времени. Ведь он смертен.
70
– Давай отведем животных в конюшню, – предложила Тара Чейн. – Это почти по пути.
– А если ваша сестра будет не в состоянии идти?
– Хорошо бы. Тогда мы ее потащим. Ты за одну ногу, я за другую – и будем надеяться, что на ней окажется юбка. – Лунная Гниль изобразила мечтательный взгляд. – И никаких панталон.
Насколько искренне она говорила?
Девчонки Махткесс определенно играли в любовную ненависть.
Паленая догнала меня.
– Мне просто требовалось выбраться из дома.
– А?
– Это становится все труднее. Я не приспособлена нянчить человеческого подростка, и у меня не хватает силы духа управляться со стариком, который отказывается вести себя в соответствии с возрастом.
– Проблемы с Пенни? – Я сделал вид, будто встревоженно оглядываюсь. – На самом деле, она весьма разумна. Только не говори ей, что я это сказал.
– Это правда. Насколько я могу судить, будучи в абсолютном смысле младше нее.
Вот оно что! Паленая была взрослым крысюком – и по вселенскому времени на два года младше Пенни.
Ее племя росло быстрее, и его ожидала более короткая, суровая жизнь. Девяносто процентов не доживало до моего возраста.
– Кстати, что там с Порочной Мин? Я даже не вспомнил про нее.
– Дин заботится о ней, с помощью женщин Скромного. У меня есть другие заботы.
Ее недовольство было очевидно.
Я пожал плечами.
– Будь что будет.
– Пенни тоже здорово помогает.
– Молодец. Наконец-то от нее какая-то польза. – Я болтал языком на полуавтомате. Что-то было не так. И Каштанка с девочками перестали радоваться. – Покойнику удалось что-нибудь из нее извлечь?
– Головную боль. Он говорит, что-то у нее внутри меняется всякий раз, когда он находит способ проникнуть туда. Как только он начинает прощупывать.
Мы ненадолго остановились: перед нами улицу пересекала процессия старомодных Сестер кусачего оракула, игравших на духовых инструментах. На это потребовалось время, и дело не в том, что они специально задерживали движение: просто сестры были старые. Самая младшая годилась Таре Чейн в матери – и гордо шествовала перед своими бабушками и дедушками.
Сыновья и внуки помогали нести инструменты.
– Когда я была в возрасте Пенни, мне их музыка нравилась больше, – заметила Тара Чейн.
– Возможно, когда вы были в возрасте Пенни, монашкам она тоже больше нравилась. Некрасиво так делать.
Она прилепила кожаный маячок из-под моего седла на чехол для инструмента, который тащил последний внук.
Вполне вероятно, в возрасте Пенни Лунная Гниль бы мне приглянулась. К сожалению, в те времена я еще даже не родился.
Паленая с псицами старательно нюхали воздух, а Доллар Дэн по-голубиному дергал головой, высматривая что-то. Одна Тара Чейн выглядела спокойной.
И тут я заметил горгулий.
Они наблюдали с крыши возвышавшегося впереди строения из белого известняка. Их было восемь. Горгульи дергали головами, совсем как Доллар Дэн.
– Это скорее по вашей специальности, – сказал я Лунной Гнили.