— Ну, и слава богам, — облегченно выдохнул мужчина, не расстающийся даже в помещении со знаменитой треуголкой.
В этот момент прибежали еще люди в плащах с символикой Кирин-Тора, и глава прибывшего с магической поддержкой отряда отвлекся на доклады. Даэлин тем временем заметил, что дочка не сильно напрягается в поддержании заклинаний, а наблюдением и без нее нашлось кому заняться: у магических экранов столпилась едва ли не треть присутствующих в зале собраний людей. Поэтому он тихонько подозвал ее и, пока было время, а его непосредственного участия в управлении не требовалось, принялся расспрашивать ее о житье-бытье в академии Даларана: как-никак они не виделись в живую уже почти целый год. И в целом разговор шел вполне себе обычно, но, как всегда бывает, возникло одно «но». Будучи из той плеяды сверхзаботливых отцов, Даэлин не обращал внимания на многие вещи, связанные с любимой дочуркой, например, на недостатки, но при этом весьма остро реагировал на опасности и угрозы, возникающие на ее жизненном пути, а также ревностно следил за личной жизнью. Поэтому то, он и уловил в ее голосе небольшую запинку на полушутливый вопрос о личной жизни: почему-то он считал, что Джайна целиком посвятила себя магии, а наблюдая на каникулах за ее успехами и слыша хлалебные отзывы старого друга, у него были на то все основания.
— Все… нормально, пап.
— У тебя кто-то есть? — нахмурился тотчас мужчина, враз переставший быть королем и превратившийся в Отца. — Кто это? Надеюсь, не какой-нибудь проходимец-юнец со смазливой мордашкой?
— Это маг, отец. Сильный, — подумав, принцесса решила признаться в наличии у нее второй половинки — в таком случае, по ее мнению, лучше раньше, чем поздно. — Ты, помнится, сам намекал выбрать жениха из магов.
— Я и не спорю… Но все-таки ты можешь сказать, кто он?
— … - девушка взяла паузу, но взгляд отца не стал менее требовательным, и она призналась: — Его зовут Лин, и он тоже ученик Антонидаса.
— Хм… Старый лис кого попало себе не возьмет… Но погоди-ка! — встрепенулся мужчина, явно что-то вспомнив. — Мне кто-то говорил, что глава Кирин-Тора взял под свое крыло какого-то мальчишку! Это про него? Сколько ему лет?
— Шестнадцать… он моложе меня всего на два года! — тут же встала она на защиту своего избранника от возможных нападок.
— Молодость пройдет. Главное, чтобы голова на плечах осталась, — рассеянно ответил он, но тут же встрепенулся: — А он, кстати, здесь? Познакомишь? — словно невзначай, полюбопытствовал Даэлин.
— Его тут нет, — нехотя ответила девушка, снова нахмурившись: что-то ей не понравился намек на потерю головы — ведь королей хлебом не корми, только дай кого-нибудь на плаху отправить.
— А где он? — ожидаемо поинтересовался мужчина, пекущийся о счастье дочурки едва ли не сильнее ее самой.
Адмирал заподозрил, что ухажер не просто так не появился перед лицом родителей своей девушки — для беспокоящегося отца стало очевидно, что избранник дочери либо что-то скрывает и вообще подлец и негодяй, либо не настолько идеален, каким его без сомнения представляла себе Джайна, а значит тоже мерзавец и жиголо, недостойный не то что руки его ангелочка, но даже дышать с ней одним воздухом!.. Размышляя и накручивая себя подобным образом, он неожиданно осознал, что пропустил ответ родной кровиночки мимо ушей.
— Что ты сказала, прости?
Последовавший за этим выразительный взгляд, наполненный возмущением, Даэлин не отнес на свой счет. После паузы девушка повторила сказанное ею ранее:
— Его куда-то телепортировало из-за неудачного заклинания. Чужого заклинания, — она специально акцентировала внимание на этом факте, догадываясь о возможных претензиях к силе ее учителя и парня по совместительству.
Специалисты, направленные Антонидасом на место похищения ученика, разобрались в случившемся у ювелирной лавки, но «артефакты» гномов работали на совершенно иных принципах, и определить точку назначения они не смогли. Прошли уже почти сутки с момента инцидента, и Джайна волновалась все больше и больше — ведь у Лина было подключение к эльфийскому Источнику и проблем с маной для построения портала он не испытывал, а уж со знаниями о пространственной магии — так уж точно. Вот только Лин все не появлялся и не появлялся, и Джайне, как и любой уважающей себя девице, приходилось додумывать причины его задержки самостоятельно. Самостоятельно, вдумчиво и обстоятельно, уделяя этому все свободное время, а потому накручивая себя безмерно.
С фантазией у девушки, уже стоящей на пороге получения заветного звания «архимаг», было все в порядке, а потому идей набралось много, начиная от поднятия «старой» темы с похищением гномами, заканчивая внезапно вспыхнувшей любовью к «похитительнице». Логике сложно было спорить с женским инстинктом собственницы, особенно тогда, когда до нее дошла иллюзия с изображением гномки. Конечно, та была не красивее ее, но… Ревность подкидывала воспоминания о том, что ее избранник последнее время очень интересовался не только устройствами Гномрегана, но и инженерами, его населявшими. Благо хоть кредит доверия к Лину был огромным, и подобные версии случившегося с любовной составляющей откидывались как невразумительные гипотезы… пока что. Ведь времени прошло всего ничего и мало ли что там случилось…
Правда, во время выдумывания теорий она принимала во внимание тот факт, что Лин еще жив. Джайна попросила сделать ей такой же артефакт, с помощью которого его нашли эльфы с Калимдора, а заодно и сама научилась мастерить подобные штуки. И теперь она могла отслеживать его состояние и примерное местоположение. Ведь сделал же он его бывшей возлюбленной, а чем она хуже? И, как отметила девушка, телепортация в Боралус заметно сократила расстояние между ней и возлюбленным, а это означало, что он где-то на западе…
— …Джайна? — на этот раз вышла очередь Даэлина вытаскивать свою дочь из задумчивости.
— Извини, ты что-то спросил?
Но дальнейшему общению помешал окликнувший ученицу Антонидас:
— Джайна, ты нам нужна, подойди!
Минуты спокойствия подошли к концу.
---------//---------
Остров Друствар.
Действие пассивно сработавшего лечебного заклинания из школы друидизма закончилось глубокой ночью. Возможно, целебный сон, в который погрузился Лин по окончанию основного эффекта наложенного заклинания, мог продержаться и до самого утра, вот только именно восстанавливающая магия обеспечивала тело теплом, реагируя на холод как на враждебный эффект, с которым следует бороться. При этом попавший в переплет парень проснулся вовсе не из-за того, что «на улице похолодало», а из-за того, что замерзла та, кого согревала его магия — как раз гномка и разбудила недавно ставшего отцом молодого мага. В поисках тепла она попыталась зарыться в остывающее «одеялко», для чего стала чуть ли не домогаться своей «грелки».
Лин открыл глаза и сразу сощурился, поморщившись: свет фонарика хоть и был не столь ярок, но бил прямо в лицо очнувшемуся после беспамятства. Он мельком огляделся, но кругом, на расстоянии вытянутой руки, был лишь кое-как спрессованный снег. Затем парень сосредоточился на своих ощущениях, которые тело настойчиво пыталось до него донести, и почувствовал тяжесть на груди и как что-то твердое упирается ему в живот. Приподняв голову, Лин увидел лишь косичку пепельного цвета, торчащую из выпуклости на его груди, сформированную его же плащом. На память парень не жаловался, как и всякий хороший маг, а потому быстро идентифицировал девчонку, кутающуюся в его подмоченную одежду. Вот только вопросы, где он и как сюда попал, оставались подвисшими в воздухе. Но у него имелся отличный источник нужной информации, осталось дело за малым — разбудить его… точнее ее.
Сначала Лин, понимая, что в ледяной пещере особо-то и не развернешься, начал с малого — просто потыкал греющуюся девицу наугад пальцем. Но ему неизменно не везло, и он все время попадал во что-то металлическое или просто твердое. Затем, осознав, что он и сам в общем-то начал замерзать, накинул на них обоих согревающие чары и не забыл про просушку одежды, а после, недолго думая, подергал гномку за косичку — насколько Лин помнил, девушки всегда трепетно относились к своим волосам.
Приятно, когда твои ожидания оправдываются, вдвойне приятно, когда после этого не приходится оправдываться…
— Ай!
Скрючившийся и вжавшийся в него бугорок распрямился, превратившись в девушку-гномку, что позволило Лину увидеть воочию навыки опытного инженера по упаковке/распаковке неупаковываемого. Охотница за рубинами чихнула, зевнула, проделав это едва ли не одновременно, и помятая мордашка наконец уставилась на ожившего мага. Переглядывания заняли всего лишь несколько секунд, после которых девушка обезоруживающе улыбнулась и представилась:
— Привет! Меня зовут Трикси!
— Лин. А теперь слезь с меня, Трикси, — настроения у парня не было от слова совсем, несмотря на то, что еще недавно он буквально жаждал пообщаться с каким-нибудь подкованным инженером. — А иначе тебе придется познакомиться с моей девушкой и, думаю, тебе это не понравится.
— Да хоть с твоей бабушкой, если она сможет нас найти и вытащить отсюда! — гномка оказалась бойкой на язык. — И вообще — кто из нас парень? Возьми на себя ответственность! — и помимо прочего она была той еще шутницей…
Попытки избавить «стеснительного» парня от своего общества в крохотной ледяной пещерке привели к еще более пикантной позе, когда девушка, оседлав, устроилась прямо на паху и теперь вертелась, ища, куда можно податься из замкнутого пространства. Естественно, место для отступления не находилось.
— Ладно, я все понял! Хватит мельтешить, — у парня даже закружилась голова от порывистых движений рук гномки, которая переключилась на жестикуляцию.
Трикси, замерев после его слов, с удивлением на лице принялась ощупывать себя и свою сухую одежду, не понимая источник охватившего ее тепла.
— Так что случилось? Где мы и как здесь оказались? — осведомился Лин, когда девушка наконец перестала ерзать по самому сокровенному месту мужчины, но тут же уточнил, чтобы избежать неконструктивной речи: — В двух словах.