азался бы у него в руках. Успех вскружил Артасу голову и тот, возликовав, мысленно произнес:
— «Мне нужна сила! Ты дашь мне ее, или я возьму ее сам!»
Артефакт словно ждал начала диалога. Впрочем, почему «словно»? Для понимающих ситуацию все было вполне очевидно — вот только таковых со стороны Света не нашлось. Клинок вспыхнул синевой, и его продвижение на свободу застопорилось, какие бы ни прикладывал усилия юный принц. По лезвию не дающейся добычи пробежали силовые жгуты, которые, добравшись до верха, намертво зафиксировали рукоять с ладонью. В это же время чужой голос обрел силу, связность и вкрадчивые интонации, и Артас прекратил дергаться и замер, вслушиваясь, не обращая внимания на замельтешившие перед глазами обесцвеченные серые искорки разных тонов. Будь с его восприятием все нормально, принц бы смог увидеть окутывающий его радужный кокон…
— «Зачем тебе сила, воин? Разве ты уже недостаточно силен?»
— «Нет!» — яро опроверг подобное предположение Артас, ведь разве силы бывает слишком много? — «Мои враги сильнее и их много!»
— «Всегда найдется кто-то сильнее, абсолютной силы не бывает. К тому же даже она тебе не поможет — ты наверняка растратишь ее бестолково.»
— «Мне нужна сила, чтобы повергнуть врагов! На что еще ее можно потратить?» — в последней фразе принца сквозило недоумение.
Вообще мысленное общение позволяло более чутко чувствовать эмоции собеседника. Чем вовсю пользовался общающийся с человеком натрезим. И нет, он не пытался управлять разговором на основе считанных эмоций Артаса, Мефистрот поступил проще и куда коварнее — демон попросту собирался говорить правду и ничего кроме правды, но, естественно, выставляя ее в нужном для него ключе, иначе каким же бы он был демоном, если бы не поступал так? Правда в подобном общении сильно подкупала, подспудно заставляя доверять собеседнику…
— «Мда? И кто же, как ты думаешь, твои враги?»
— «Древний бог.»
— «Бедный, бедный Н’Зот… Десять тысяч лет воевал с эльфами, а тут оказывается люди считают его врагом, да еще и готовятся с ним воевать…»
— «Он уже с нами воюет. Его морские монстры разоряют наше побережье и захватили целое королевство!»
— «Разумеется, он захватил Кул-Тирас. Островитяне вступили в союз с эльфами — почему бы ему не напасть и не ликвидировать угрозу превентивно? А побережье… при всем своем «всемогуществе» Н’Зот не в силах уследить за каждым своим солдатом. Это означает, что ваши берега атакует не Древний бог, а всего лишь отбившиеся от рук монстры, жаждущие чем-нибудь поживиться. Так что не Н’Зот ваш враг… ну, или не только он — в конце концов, Древний бог не просто так жаждет скинуть эльфов с пьедестала власти, а чтобы установить свою диктатуру на Азероте.»
— «Откуда ты это знаешь?»
— «И это самое важное, что тебя заинтересовало из всего сказанного мной?»
— «Да…» — последовал быстрый неосознанный ответ, но спустя мгновение Артас переменил свое мнение. — «Нет! Что еще за «союз с эльфами»?»
— «А это правильный вопрос. Как ты думаешь, Даларан, который является клевретом Сель’Таласа, по своей доброте так быстро прибыл на помощь островитянам?» — голос в очередной раз продемонстрировал свою осведомленность о текущих делах. — «Эльфам нужны солдаты, способные умирать на их берегах»
В этот момент Артас, уже начавший путаться в хитросплетения правды, зацепился за последнее предложение и, как ему казалось, противоречащее истине.
- «Зачем тогда они спасали кул-тирасцев? Ведь Праудмур увел свои войска в Штормград, а не в Сель’Талас, и эльфы фактически разрешили ему это сделать!»
— «Конечно, Азшаре нужны те, кто будет умирать во славу нее, но еще больше ей нужны те, кто будет убивать. Поэтому-то вместо мяса эльфы забрали себе практически всех водных магов, не говоря уже о самих даларанцах, оставив вас один на один с магией Н’зота.»
— «…»
Почувствовав слабину, натрезим усилил напор.
— «Не понимаю, зачем тебе трепыхаться? Я не вижу для вас, людей, разницы: быть под властью Н’Зота или Азшары. Думаешь, победа эльфов что-то изменит в вашем подчиненном положении? Эльфы бессмертны. Ваша раса никогда не сможет сделать самостоятельных шагов, вы обречены довольствоваться объедками с эльфийского стола.»
Семена раздора упали на благодатную почву, к тому же неплохо подготовленную за минувший год. Артас скрипнул зубами.
— «Дай мне силы, и я все изменю!»
— «В одиночку?», — в голосе сквозила насмешка. — «Даже с моей силой ты не сможешь быть во всех местах одновременно».
— «За мной пойдет весь Лордерон!»
— «Не пойдет. Ты всего лишь принц, а твой отец боится лишний раз чихнуть без ведома Азшары. И не говори, что это не так — это известно даже вам, самим лордеронцам.»
— «Я смогу его уговорить!»
— «Ты не силен в красноречие… но пусть так — я же уже говорил, что толпа обычных солдат ничего не может противопоставить магам, которыми эльфы поголовно и являются. Так что без союзников тебе не обойтись.»
— «Даларан…»
Но «меч» не дал ему договорить.
— «Даларан слишком давно ест подачки из рук Азшары и ее прихвостней. Даже твоя бывшая подружка уже давно с ними», — натрезим хорошо подготовился и знал все больные точки вербуемого смертного, а потому сразу начал давить на все сразу: — «И даже твой наставник занимается тем, что отправляет подкрепление в Сель’Талас, уменьшая силы твоего ордена, и, того гляди, сам отправится на передовую, жертвуя собой ради ушастых лицемеров…»
— «И кто же, по-твоему, может стать союзником людей?» — помрачнев и с трудом успокоив свой гнев, Артас не придумал ничего лучшего, кроме как задать вопрос «проклятому» артефакту.
— «Как известно, враг моих врагов — мой друг. У Н’Зота и Азшары есть еще один противник.»
— «Драконы?» — проявил подкованность в данном вопросе принц.
— «Хм… и драконы тоже», — вынужден был признать очевидное Мефистрот. — «Но с Аспектами сложно договориться — они даже не против всех, они просто за себя и ни за кого более. И у них нет союзников — они и про меж собой-то не дружат. Так что я говорил о Пылающем Легионе.»
— «Демоны?» — даже фыркнул Артас, услышав упоминание об эльфийской страшилке.
— «Да будет тебе известно, демоны — это далеко не весь Легион. И вообще — возглавляющие его разумные имеют к демонам, скажем так, косвенное отношение.»
— «Мухомор поганки не полезнее. Легион, эльфы, Н’Зот — это все одно и то же.»
— «О, мой юный доверчивый друг! Разве тебя не научила жизнь не верить эльфам и в особенности их пропаганде? Что ты вообще знаешь о демонах? Ну, кроме того, что они «плохие», — на мгновенье вкрадчивость уступила сарказму, впрочем, строго дозированному и управляемому — Мефистрот не хотел, чтобы будущая заготовка подумала, будто над ней подсмеиваются.
— «Они хотят разрушить Азерот.»
— «То же самое драконы говорят о эльфах, а эльфы о Н’Зоте. И что самое интересное — если бы Аспекты, Азшара, Н’Зот или Саргерас решили уничтожить Азерот, они бы давно это сделали — возможностей-то у них для этого хоть отбавляй.»
— «И какова же цель Легиона, по-твоему? Мир во всем мире?» — несмотря на то, что Артаса достаточно легко удалось убедить в том, что эльфы — враги, демонов в качестве союзников он пока что воспринимал со здоровым скептицизмом.
— «Такой цели даже у тебя нет, что уж говорить о Павшем Титане. Нет, тут куда проще и сложнее одновременно — Сила. Саргерас, как и ты, жаждет силы, а Азерот прямо-таки преисполнен ею. Но в целом это вполне обычная цель для всех сторон начинающейся войны. А еще Легион хочет отомстить. Азшара заключила сделку с Темным Титаном — Знания в обмен на Силу, но, получив свое, эльфийка отказалась платить по счетам. Обманула… Саргерас попытался, как бы дико это не звучало, забрать Силу силой, но не преуспел — безумные эльфы, не желая отдавать обещанное, едва не погубили весь Азерот, что, цени, не устроило Саргераса — ведь он хотел забрать, а не уничтожить, и Титан отступил, заняв выжидательную позицию. Возможно, ты слышал про раскол некогда единого материка, случившийся десять тысяч лет назад? Если да — то он произошел как раз в результате этих событий…»
— «О какой Силе конкретно идет речь? Что хочет получить Саргерас?»
Не сказать, что Артас идя за мечом, рассчитывал получить экскурс в историю, но информация никогда не была лишней, особенно такая… достоверная. Паладинское чутье подсказывало принцу, что собеседник максимально открыт и не скупится на сведения. План третьего по силе натрезима, основанный на правде, работал…
— «Об Источнике, разумеется. О том, который от всего Азерота спрятали эльфы в Сель’Таласе. Но вам, людям, от него ни тепло, ни холодно — сила всего мира, используется на благо лишь одной расы, и, когда Саргерас разберется с эльфами, то Источник лишь поменяет владельца — вы люди все равно не сможете его использовать, как те же эльфы, от которых вы, благодаря им же, отстали в развитии на несколько тысячелетий.»
Принц невольно нахмурился. Мефистрот, читая Артаса, если и не как открытую книгу, то что-то около того, понимал, что сейчас принца охватила пресловутая людская жадность. Жадность вообще была свойственна любым разумным созданиям, а не только смертным, потому-то проживший кучу тысячелетий натрезим как никто другой знал, как направить силу этого чувства в более конструктивное и нужное ему русло.
— «Забудь об этом несчастном фонтане — что толку сожалеть о том, что ни ты, ни твои ближайшие потомки в сотом колене не сможете использовать? Лучше подумай о Знаниях, которые достанутся победителям после победы над эльфами. И ведь они достанутся союзникам Легиона… Сам подумай — зачем Саргерасу Знания, которые он же и отдал этим предателям? Со знаниями так не работает, это же не артефакты, которые после передачи убывают в одном месте и прибывают в другом — мудрость же лишь множиться, оставаясь у обеих сторон. Понимаю, хочется всего и сразу, но будем разумны — тебе Легион нужен больше, чем ты ему, а за победу над эльфами придется заплатить. Да и распределение трофеев получается куда справедливее, если основывается на долях, вложенных каждым участником союза, и, поверь мне, возможности такого уникального объединения как Пылающий Легион, история которого насчитывает полсотни тысячелетий и который возглавляет бессмертный Титан, несоизмеримы с королевством, причем всего лишь одним из семи на Азероте, которое может похвастаться едва ли тройкой тысяч лет существования, я бы даже сказал — выживания под пристальным контролем эльфов».