— Хм… ты прав, не было, — ответил я, подходя ближе и стреляя глазами по сторонам. Что-то мне не давало покоя. Вот уже пару минут как внутри меня взвелась пружина, и причины этому я пока не видел.
— Кстати, Вакс, а ты не знаешь, в тропических лесах есть дятлы?
— Чего?! — опешил я, отвлекаясь на Сергея. — Умней ничего не мог спросить?
— Да там стучит что-то, — махнул он рукой в сторону леса, — вот я и подумал, что это дятел. В лесу мы или где?
— В Караганде! — прикрикнул я на парня, смещаясь ближе к нему, перехватывая поудобней прут. Из-за деревьев раздавался не только стук.
Глава 11
Осторожно пробираясь сквозь лесную чащу, мы с Сергеем шли на стук, приглушенные крики боли и заливистый хохот. Голосов было много. Чуть меньше десятка или около того, и это… напрягало. Как и то, что во многих из них звучали откровенные мольбы о помощи и просьбы пощадить. И почти все они шли из женских уст.
Идти пришлось не так далеко. Уже через пару сотен метров голоса стали громче, так что с легкостью можно было разобрать слова и даже звуки ударов. Дав знак напрягшемуся напарнику остаться на месте и не шуметь, я скинул с себя сумку и, поудобней перехватив арматурину, скользнул вперед, к виднеющемуся сквозь деревья просвету, который вел на небольшую полянку.
— Руки… руки убрал, живо! Куда закрываешься, животное?! Н-на! Еще по яйцам прописать?! Руки от рожи убрал! — распалялся недавний знакомец в военных штанах и ботинках перед субтильным мужичком с глубокими залысинами, который лежал возле него и одной рукой держался за ушибленный пах, а второй закрывал лицо, стараясь защититься от побоев.
— П-пожалуйста, н-не надо… — жалобно протянул избиваемый, отползая назад в попытке убежать подальше от бритоголового урода, пока не уперся спиной в дерево. — Н-не убивайте… н-нам н-нельзя умирать… п-пожалуйста…
— Да мне класть на то, что тебе можно, а что нет, понял? Так что не беси меня, падла, а то прям сейчас сдохнешь! — выплюнул нависнувший над сжавшимся мужичком Санек и пнул того под дых так, что от удара бедолага чуть не потерял сознание.
— Господи… за что мне это? Где я так нагрешила? Почему все это со мной происходит?.. — не останавливаясь бормотала очень молодая девушка со следами побоев, распластавшаяся на траве и вперившая отсутствующий взгляд в небо. Из ее глаз текли слезы, которые она, судя по всему, даже не замечала.
Рядом с ней сидели или лежали еще четверо девушек и двое парней, что валялись в полубессознательном состоянии. Разновозрастные, грязные, избитые. Сломленные. В их заплаканных глазах отчетливо читались безнадега и покорность. Они уже смирились со своей судьбой. Даже собственная нагота их больше не заботила — никто из девушек даже не пытался прикрыться.
На дальней от меня стороне полянки находилась небольшая постройка, напоминающая старые погреба, которые я часто видел в небольших деревушках. Такой себе холмик с дверью и покатыми склонами. Причем конкретно этом случае дверь была очень даже непростой и больше походила на металлическую плиту с ручкой и коробкой небольшого электронного замка, который был выдран с корнем и небрежно откинут в сторонку.
Двое чумазых голых мужиков пытались вскрыть дверь. Для этого они вооружились камнями и планомерно стучали по местам, где, по их мнению, должны располагаться петли. Судя по их уставшему виду, заняты они этим были не первый час.
Неподалеку от них, привалившись спинами к кряжистому старому дереву, сидела пара наших старых знакомцев, которых Тонни недавно отправил на перерождение, и с ленцой наблюдала за людьми. Уроды были при одежде и оружии, которое представляло собой куски труб, лежащие от них в пределах вытянутой руки. На уродах были надеты камуфляжные штаны и зеленые хлопковые футболки. Рядом лежала пара кителей, накрывших собой небольшую груду одежды и обуви.
Татуированный панк с желтым хаером что-то вертел в руках, не забывая то и дело бросать внимательные взгляды как на группу плачущих в центре поляны людей, так и на парочку рабочих. Присмотревшись, я увидел, что в руках он вертел барабан от разобранного револьвера, запчасти которого лежали рядом с ним на расстеленной футболке.
Судя по зажатой в другой руке тряпке, он отчищал оружие от грязи, приводя его хоть в какой-то порядок.
По правую руку от него с приспущенными штанами сидел друг Сани, имя которого за предыдущие две встречи я так и не запомнил. Гвоздь, вроде бы, или как-то так, — слишком быстро тот умирал. К своему паху он прижимал голову хрупкой блондинки, которая, глотая слезы и всхлипывая, делала ему минет.
Уроды… как есть уроды…
Вот как им удается так быстро собраться после перерождения, да еще и находить очередных жертв для своих зверств? Баланс мироздания? Удача в обмен на мозги и мораль? Или таким, как они, благоволит сама Система? Надеюсь, что это не так, потому что в противном случае перспективы вовсе не радужные.
Увиденная картина измывательств троих подонков над людьми породила внутри меня волну гнева. Избитые до полусмерти парни, которые точно пытались дать отпор. Избитые и сломленные девушки…
Перед глазами встал момент перед моей смертью, когда Бас недвусмысленно намекал на посланных за моей сестрой бойцов и то, что они должны были с ней сделать.
Уроды…
Тихо, Вакс, тихо… Держи себя в руках.
Мотнув головой, выкидывая из нее неприятное видение, я пару раз глубоко вдохнул и медленно выдохнул, успокаивая внутренний огонь.
Сейчас не время поддаваться эмоциям — они ослепляют.
Я еще раз пробежался взглядом по поляне, стараясь подметить как больше мелочей. И особенно меня интересовал огнестрел в руках панка, ведь если у них есть один револьвер, то где гарантии, что нет и другого? Тем более, должно же что-то сдерживать взламывающих дверь ребят? Пару раз я замечал, как они бросали настороженные взгляды в сторону своих надсмотрщиков. Они их явно опасались. Вопрос в том, почему? Потому что они сильнее физически или потому, что у них есть и другое оружие, помимо кусков труб? Непонятно…
Дверь…
Даже с такого расстояния было понятно, что за ней вряд ли скрывается обыкновенный погреб с консервами. Разве что с очень дорогими консервами. Но это маловероятно, потому что все мое чутье вопило — это он, вход в тоннель. И в связи с этим, вопрос об убийстве подонков перешел в разряд «особо важных» и «немедленных», ведь если у них выйдет вскрыть дверь и проникнуть внутрь, то кто знает, что они там найдут. И хорошо, если это будут просто вещи. А если оружие? Тогда отбить у них это место будет в разы трудней.
— Как же ты меня бесишь, соплежуй сраный! Н-на! — Санек склонился над скрутившимся в бублик мужичком и методично наносил тому удары по голове, кроя его при этом последними словами.
Да-а-а… с нервами у него сильно не все в порядке. Такое лечить нужно. Радикальными методами.
Приложив свою жертву локтем, бритоголовый урод дернулся и завалился на траву, потому что мужичок под ним истаял в тусклой вспышке. Ударив от злости кулаком в траву, Саня встал и направился к группе людей в центре поляны, плотоядно высматривая себе новую жертву.
— Оставь их, чудило! — крикнул его друг, перехватывая волосы блондинки другой рукой и наматывая на кулак, — кто нам жратву тягать будет, если ты всех завалишь? Бабы?
— Да похер! Еще наловим. Их тут и так толпы бегают, а если еще пару черепушек не проломлю — не успокоюсь!
— Да забей ты болт уже, Саня! Ну попали мы с тобой хрен знает куда с голыми жопами, и что? Админы не дураки и быстро все поправят. Так что оставь мясо — пусть живет. По крайней мере, пока. А то вальнешь еще всех за раз, и что? На баб перейдешь? Их и так мало.
— Гы… Не-е-ет, бабы — они для другого, — ухмыльнулся Саня, меняя траекторию движения. — Бухло еще осталось? — спросил он, подходя к друзьям.
Оттиравший пятнышки с барабана панк кивнул и махнул рукой в сторону кучи с одеждой. Подойдя к ней, лысый урод откинул кители и, покопавшись, выудил баночку пива. Открыв ее, он завалился рядом со своими дружками.
Я же скользнул назад, возвращаясь к Сергею.
— Ну что там? — жадно спросил он, стоило мне подойти к нему, — что там происходит?
— Нехорошее там происходит, — мрачно ответил я и взмахнул рукой, прерывая вопрос парня. — Помнишь вчерашних уродов, что вышли на поляну? С ними еще Тонни разобрался. Так вот, их там сейчас трое, не считая десятка парней и девушек, над которыми они издеваются.
— И убивают, — констатировал Сергей. — Я слышал крики и обрывки разговора. Что ты предлагаешь?
— Вернуться в лагерь, взять с собой ребят, прихватить арбалеты и только потом прийти сюда и зачистить подонков, что же еще? Не вдвоем же на них переть?
— А люди? Я же слышал, как они плачут? Там же девушки!
— И что? Нужно сломя голову бросаться их защищать? Серег, пойми, — сдохнув, мы им не поможем. А играть в героя ради не пойми кого я не собираюсь и тебе не дам — мне за тебя Маша голову оторвет и глазом не моргнет. И тебе, кстати, тоже. Так что ноги в руки и побежали — чем быстрее мы попадем в наш лагерь, тем быстрее сможем собрать все и всех и вернуться сюда. И если у девушек и тех парней есть хоть капля везения, то мы успеем вовремя и спасем их. Ну или тех, кто останется.
— Ты еще скажи, отомстим за их мучительные смерти и спляшем на могилах тех ушлепков. — пробурчал Сергей, поправляя лямки заплечной сумки и разворачиваясь в сторону нашего лагеря.
— Зачем? Ты и сам с этим прекрасно справился, — хмыкнул я и, хлопнув его по плечу, перешел на бег, кинув напоследок: — Не страдай фигней. Сейчас на это нет времени. Позже успокоишься и поймешь, что я был прав. Все, не отставай. И не вздумай проболтаться об этом своей ненаглядной или еще кому — не нужно нагнетать.
Забег к лагерю занял у нас едва ли с полчаса, и то только потому, что я чутко следил за показателем выносливости и не давал ему опуститься ниже половины. Так, на случай разных форс-мажоров. Не хотелось упасть бревнышком перед врагом.