селёдка, и что такое бочка.
Учитывая все эти факты, парень также понимал и то, что в данном случае описание этого корабля выглядит странным именно по той причине, что большая часть материалов, которые применялись при его строительстве, по своей сути, были очень дешёвыми. Или, как их могут назвать некоторые индивидуумы чаще всего, максимально доступными? Оболочка корабля, которая являлась внешней защитой, представляла собой этакий сплав металлов разной плотности. А между двумя слоями такой своеобразной защиты имелась ещё и прослойка из свинца. Видимо, подобным образом эти разумные, которые строили такой корабль, рассчитывали защитить его пассажиров от космической радиации? Однако потом было ещё пара слоёв. Вроде своеобразной “мягкой” обшивки. При всём этом, расположенная внутри система жизнеобеспечения даже не подразумевала ничего подобного. Хотя на других кораблях, которые уже были разобраны как доноры, ещё и не такое можно было обнаружить. Там системы жизнеобеспечения действительно обеспечивали жизнь на борту. Они создавали не только кислород и влагу, конденсируя её из воздуха и перерабатывая отходы жизнедеятельности членов экипажа. Эти системы также формировали и искусственную гравитацию, в виде того самого планетарного притяжения на борту корабля. И защиту от космической радиации. Поэтому некоторые корабли, которые явно не подразумевали участия в каких-либо боевых столкновениях, имели достаточно тонкую обшивку, буквально из одного-двух слоев металла. Особенно у тех кораблей, на борту которых дроны обнаружили генераторы силовых полей. А этих защитных устройств было достаточно много. Какие они только тут не встречались?
Нейросеть “Сима”, подключённая напрямую к его зрительным нервам, уже весьма старательно подстраивала потоки информации под ритм его внимания. Где-то за гранью осознания своего носителя она сортировала, анализировала, взвешивала, и даже осмысливала всю поступающую ей информацию. Но последнее слово было именно за ним.
– Начнём с силовых щитов… – Пробормотал Серг. – Классика… Для кого-то… Но для меня всё это ново. Так что давай мне всё по порядку, и с полным описанием…
Вихрь данных сфокусировался на необходимой ему информации. И на прозрачной плоскости перед его глазами всплыл массивный силовой генератор рогарского производства. Устройство было угловатым, с наплывами архаичной броневой защиты, напоминающее нечто между молотом и гусеничным трактором. Этот генератор создавал поле на основе замкнутого электромагнитного тора, с устойчивостью к кинетическим ударам и высокой плотности микрометеоров.
“Поглощение энергии: 3400 Епс. – Принялась сразу пояснять Сима. – Реакция на баллистическую угрозу – 0.4 сек. Уровень устойчивости: средний. Масса: 8.4 тонны. Совместимость: низкая.”
– Тяжеловат… – Задумчиво выдохнул Серг. – Да и для моего каркаса он как слону ушанка. Займёт много места, а толку от него будет… Мизер…
Сдвинув взгляд, он переключил набор. Вращающееся поле сменилось – и перед ним возникла тонкая, словно срезанная пластинка, конструкция из кристаллического кремния, обрамлённая антиматериальными стабилизаторами. Это был волновой щит, происхождение – ксирраны, лучевые разумные из туманности Гореон. Их технологии были… изящны.
“Генерация стоячих гравитационных волн. Энергопотребление: 900 Епс. Задержка при возбуждении поля: 1.2 сек. Устойчивость к тепловым видам оружия – высокая. Уязвим для направленного кинетического удара.”
Серг прищурился. Волновые поля давали отличную защиту от плазмы и лазеров, но пробиваются, если по тебе швырнуть астероид.
– Красив, но не универсален/ – Cказал он вполголоса. – Следующий давай.
Теперь перед ним всплыл корпускулярный генератор. Его схема напоминала диковинное дерево с узловатыми «ветвями» – наноструктурированные эмиттеры выбрасывали рой микроскопических частиц, образующих динамический щит, который буквально поглощал и разрушал материю на подлёте. Происхождение – неизвестное, но метки указывали на сальвов, подпространственных охотников с планет за пределами Картографической зоны. Чьи последние следы существования исчезли ещё за тысячи лет до начала катастрофы, уничтожившей их родную Галактику.
“Потребление: нестабильное, в пике до 7200 Епс. Эффективность: чрезвычайно высока против физической агрессии. Плохая реакция на излучение. Требуется постоянная калибровка. Возможны сбои при пересечении подпространственных слоёв. Так же известны факты наличия в их образцах техники мин-ловушек…”
– Мощно. Но и прожорливо, как голодный кольчатый червь… – Серг снова задумался. – А ещё эти сальвы, как ты только что сказала, обожают оставлять сюрпризы в своих технологиях? Мне такое не нужно!
Он откинулся в кресле. Инфопоток замер. Сима мягко напомнила о гибридных вариантах. Серг кивнул – и галерея вновь ожила. Сначала всплыл щит синтета-куба с Альфы Энсиом. Тот совмещал корпускулярное поле с волновыми интерференциями, в зависимости от угрозы “переключаясь” на нужный режим. Затем – разработка Федерации Веллари, использующая резонансно-эфирную матрицу, порождающую тонкополевую мембрану, обволакивающую корабль, как мягкий кокон. Она почти не потребляла энергии, но была нестабильна при гиперпрыжках. Потом – изобретение азомеров: плотностный щит на основе квантовой запутанности, способный отводить атаку в другую точку пространства, вплоть до обратного отражения.
Каждый из них был маленьким чудом – инженерной мечтой, военной надеждой и логистическим кошмаром. Серг замер на одном – устройстве с этикеткой, написанной странной вязью. Нейросеть перевела:
“Схема: Полислойный щит ‘Согдаль’. Гибрид корпускулярной агрессии и волновой стабилизации. Энергопотребление – адаптивное. Масса – умеренная. Защита – всеобъемлющая. Режим саморегенерации – доступен. Производитель: неизвестен. Источник находки: аварийная капсула на краю туманности Сето.”
Эту схему парень изучал очень долго. Его пальцы слегка подрагивали, когда он приближал изображение, вглядываясь в структуру плетения полей, словно в ткань будущего. Устройство… Само понимало угрозу. Оно умело адаптироваться. Оно жило. Сима же всё это время молчала. Даже она, казалось, не решалась что-то комментировать.
– Кажется, ты пойдёшь со мной, ‘Согдаль’. – Сказал Серг, наконец-то выдохнув. – Осталось только научиться разговаривать на твоём языке… И… Подобрать тебе подходящих “товарищей”…
И лишь после этих слов он улыбнулся. Чуть настороженно… Чуть предвкушая… У него будет корабль. У него будет новая цель. И теперь – у него будет щит, чуждый, загадочный, но, возможно, единственный из тех, что смогут выдержать то, что ждёт впереди молодого охотника.
……..
Немного погодя Серг снова сидел, откинувшись на стену в своём подвале, и глядел в ядро сферической голограммы, что слегка мерцала на виртуальном экране, где, как светлая звезда в коконе тумана, пульсировал проекционный образ генератора "Согдаль".Он не просто смотрел – он вживался в модель, перемещался по схемам, по слоистым проекциям, как капитан – по будущей палубе своего корабля. Где-то на уровне сознания фоново работала Сима – его персональная нейросеть, и уже даже не ассистент, а нечто сродни напарнику, мыслящему и чувствующему. И сейчас они старались проверить совместимость найденного ими устройства с имеющимися в базах данных конструкционного ИИ Ковчега образцами техники и вооружения. И всё только потому, что собственного корабля у Серга пока что просто не было. Так что приходилось обходиться тем, что могло быть в наличии, и чьи возможности этот ИИ мог легко просчитать.
– Прогонка: совместимость "Согдаль" с кораблём класса «Ортус»-X. Размер: линкор. Объём корпуса… Давая полтора кубических километра! – Бросил он в пространство, всё ещё не сводя своего пристального взгляда с голограммы.
Сима не ответила. Да и не нужно было что-либо говорить. Просто голограмма перед ним изменилась. Теперь в сердце купола стоял проекционный образ корабля, массивного, словно фрагмент умирающей звезды. Бортовые проекции, точки размещения генераторов, узлы питания, каналы отвода тепла – всё было настолько реальным, что, казалось бы, жило и дышало. Вокруг него возникли кольца данных: потребление, вес, отклик, резонанс в системе стабилизаторов.
“Генератор ‘Согдаль’ – однополюсная структура с вариативной адаптацией. Максимальный радиус покрытия в активном режиме: 2.7 км. Энергозатраты в пассивном режиме – 1400 Епс. Пиковое потребление – 5200 Епс. Синхронизация с бортовой сетью: 89%. Вероятность перегрузки при тройном импульсном ударе – 14%. Автономная компенсация локальных пробоев – подтверждена.”
– Уже неплохо. – Задумчиво произнёс Серг. – А теперь просчитай нагрузку при стыковке с передним модулем плазменных массивов, калибра "Морек-З3". С добавлением артиллерии в виде нескольких батарей “Стилет-К”.
Сима сразу подсветила вооружение. Орудия медленно “выросли” на модели линкора. Тяжёлые сектора плазменных батарей, длинноствольные импульсные орудия, роторные зарядные турели, и даже квантовые линзы – все с отчётливыми капсулами охлаждения.
“Полная интеграция указанного вооружения: возможна. Потенциал залповой мощи: 18.4 Терафлоры в минуту. Мобильность при полной боевой нагрузке падает на 24.7%. При включении ‘Согдаля’ на полном спектре защиты – теряется ещё 12.3%. Компенсация возможна путём снижения брони и установки маневровых двигателей класса ‘Эфир-МТ’ с двойным вектором тяги. Однако для таких двигателей необходимо переработать кормовую часть корабля. Также увеличится на 10% расход топлива… ”
Серг медленно потёр висок. Он видел это… Даже с такой нагрузкой, корабль не становился утюгом. Сима уже оптимизировала трассы теплового отвода, учла возможные “провалы” в манёвре. Он мысленно усилил проекцию щита и погрузился внутрь поля, буквально шагнув в голограмму, чтобы почувствовать, как работает структура на микроскопическом уровне. Ведь "Согдаль" не был обычным защитным устройством, в виде силовог