Проснувшись утром, Сергей увидел, очевидно, ночью подсевших попутчиков: благовидного седого старичка и мальчика лет восьми-девяти.
– Крепок сон молодецкий, – сказал старичок, улыбаясь, – даже не пошевелились, когда мы вошли. Ну, будем знакомиться, товарищ подводник. Сергей Николаевич, – он протянул руку, – а это мой внук, Алексей.
– Сергей, – пожал руку Стеклов и сонно потер глаза.
– О, тезка, значит! – весело констатировал дед.
– А как вы узнали, что я подводник?
– Ну это не мудрено: вы полночи во сне все погружались да всплывали, и командовали кем-то.
– Хоть не ругался? – спросил Сергей, зная, что во сне мог и завернуть что-нибудь этакое, хотя в повседневной жизни всегда старался воздерживаться от употребления бранных слов, считая это крайней необходимостью и уместным в очень конкретных случаях.
– Нет-нет, – засмеялся пожилой попутчик.
– Ну слава богу.
– Мы как раз завтракать собрались, так что умывайтесь и присоединяйтесь к нам, отведаете фирменных пирожков моей супруги.
– Спасибо, с удовольствием. Тогда с меня чай, – сказал Сергей, взял полотенце, зубную щетку и вышел из купе.
Пейзаж за окном имел уже совсем не северный вид: рослые деревья с густыми кронами проносились мимо, от зелени пестрило в глазах. Иногда поезд вырывался из застенков леса на просторы равнин с раболепно кланяющейся ветру высокой травой. Хмурые молчаливые сопки остались далеко позади, в памяти.
В купе Сергей вернулся с тремя стаканами чая, аккуратно лавируя, чтобы не расплескать его от покачиваний.
– Знаете, Сережа, по моему наблюдению, каждый третий мужчина на Кольской земле так или иначе связан с флотом: он либо служил, либо служит, либо работает на предприятиях и заводах для его обеспечения, – сказал Сергей Николаевич за завтраком.
– А вы?
– И я. Имел честь отслужить срочную на торпедных катерах Северного флота. Повоевал. Три раза искупался во время бомбежек, а вот, слава богу, даже не ранило ни разу. Ну а потом, после учебы, – кораблестроителем на завод. Теперь на пенсии. А вы в отпуск? – спросил он, сделав несколько глотков чая, забавно вытягивая губы трубочкой.
– Вроде того… – Сергею не хотелось вновь вспоминать неприятную историю недавних дней. – А вы куда путь держите?
– Да вот, молодого человека родителям возвращаю, да сам погощу немного. У Алеши каникулы, так он приезжал к нам Север посмотреть. Я ему на завод экскурсию устроил, на рыбалку свозил, даже самую настоящую морскую один раз мой товарищ для нас организовал.
– Понравилось тебе на Севере, Леша? – спросил Сергей.
– Очень.
– Тоже, наверное, кораблестроителем хочешь стать?
– Вообще-то подводником, но мама отговаривает.
Мужчины засмеялись.
– Это известная песня, – сказал Сергей.
– Вы на атомной лодке служите или на дизельной?
– На атомной, – ответил Стеклов, а про себя подумал: «Служил…» И мысль эта неприятно кольнула его.
– А правда, что они могут месяц-два под водой быть?
– Правда.
– И вы были?
– Был. Почти три месяца.
В глазах мальчика вспыхнул неподдельный интерес и восхищение. Сергей не смог сдержать улыбку: вспомнил, как и он когда-то вот так загорелся мечтой о службе на флоте, грезил формой и великими морскими подвигами.
Почти всю оставшуюся часть пути мальчик то и дело расспрашивал Стеклова про службу. И Сергей вдруг выявил для себя, что вопросы взрослых людей, касаемые службы на подводной лодке, практически не отличались от вопросов детских: для людей непосвященных их служба казалась чем-то сродни космической отрасли; и, в принципе, это было не так ошибочно.
Он вспомнил, как когда-то в походе, в кают-компании во время ужина, офицеры в шутку составляли рейтинг самых часто задаваемых подводникам вопросов – от наивных: как подводная лодка может плыть под водой без окон? Откуда берут питьевую воду? Что едят? Как дышат?.. – до совсем фантастических: правда ли, что при погружении подводной лодки из ушей идет кровь или можно потерять сознание? Что почти все подводники-атомоходчики лысые?..
Поезд прибывал ближе к полудню, и, когда он уже едва катил вдоль перрона, Сергей увидел идущего к вагону Витьку Белкина, друга детства, земляка, ныне живущего в Петербурге, успешного и довольно известного в определенных кругах юриста.
О своем приезде Сергей сообщил Виктору по телефону накануне, вкратце объяснив свое положение, и попросил первое время пожить у него. Виктор практически ничего не понял из сбивчивого рассказа Стеклова, но с большой радостью пригласил его к себе. И сейчас, близоруко всматриваясь в окна вагона, он наконец заметил Стеклова, расплылся в улыбке и махал ему рукой. Сергей тоже махнул в ответ и сделал знак, что идет к выходу. Попрощавшись с соседями, он взял сумки и вышел из купе.
На перроне друзья обнялись, потом несколько секунд, улыбаясь, смотрели друг на друга.
– А ты молодец, выглядишь представительно, – сказал Сергей, смеясь, и поправил платок в нагрудном кармане пиджака своего друга. – Но не обязательно было встречать меня при полном параде.
– Не льсти себе, мне сейчас просто встреча важная предстоит.
Белкин приехал на машине. Он взял одну из сумок Сергея, и друзья направились к выходу в город.
– Ты когда в училище поедешь? – спросил Белкин по дороге.
– Завтра уже. Пока доедем, пока разберу сумки, приму душ – дело к концу рабочего дня будет.
– Ну тогда держи ключи. Я заходить не буду: опоздать боюсь. Третий этаж, сорок вторая квартира. Располагайся, поешь что найдешь. Не обессудь, живу по-холостяцки, поэтому в меню, в основном, макароны и яичница. Да я, если честно, дома редко ем – все на работе больше. В общем, освобожусь – позвоню, скажу куда подъехать. Поужинаем.
Вечером в ресторане Сергей рассказал Виктору о своих приключениях подробнее.
– Ну ты, брат, даешь! – сказал Белкин, улыбнувшись. – Оно, конечно, понятно: гордость взыграла. А я всегда говорил тебе, что бокс твой ни к чему хорошему не приведет. Защищаться, Сереженька, надо уметь не только кулаками, но и умом – не в каменном веке ведь живем.
– Надо же, какой ты законопослушный стал. Помнится, до института ты у нас первый заводила по части уличных драк был.
В детстве Белкин действительно любил подраться и умел. Для него это было своеобразным развлечением, в котором больше всего ему нравилось то, что из-за очков и интеллигентного щуплого вида практически никто не воспринимал его как соперника, на деле оказывавшимся весьма изобретательным и несгибаемым. Он с особым удовольствием наблюдал, как уже спустя первые секунды драки менялось выражение лица его противника, в глазах читались растерянность, а иногда откровенный страх.
– Положение обязывает, – сказал Виктор в ответ.
– Вот как образование меняет людей, – у смехнулся Стеклов, глядя на своего друга, в котором ничего уже не выдавало бывшего сорванца и драчуна, кроме, пожалуй, немного увеличенных, сбитых в молодости костяшек на кулаках. – Кстати, один мой сослуживец утверждает, что было бы неплохо дуэли вернуть. Это уже не каменный век. Посовременнее будет. Как считаешь?
– Все равно – дикость!
– Ну ладно, сдаюсь, – улыбнулся Сергей. – У тебя-то как жизнь?
– Грех жаловаться. Вот недавно стал личным помощником нашего директора по юридическим вопросам. Теперь почти на все его сделки-совещания с ним катаюсь. Бывает, днями из аэропортов не вылезаю.
– На родине давно был?
– Месяца три назад. Ездил мать проведать. Хотел ее сюда перевезти – она ни в какую. К Ивану Семеновичу с Анной Петровной, кстати, тоже заходил. Ничего, вроде живы-здоровы.
– Спасибо. Я вот тоже собираюсь к ним наведаться, только здесь теперь немного разберусь с делами.
– Женился? – спросил Виктор, пытаясь воткнуть вилку в постоянно выскальзывающую из-под нее горошину.
– Уже и развелся.
– О как! Скоро ты.
– Не сложилось. А ты чего тянешь? Подыскал бы себе уже какую-нибудь бизнес-леди.
– Да я и подыскал, только не бизнес-леди. Маринку Савостьянову помнишь?
– Это с соседней улицы, что ли?
– Она самая.
– Помню, помню… как она тебя черенком огрела на летней практике в садоводстве, когда ты в нее помидором бросил, – засмеялся Сергей.
– Зря хохочешь. Как знать, может быть, это было первое неосознанное проявление симпатии.
– Как же вы встретились?
– Совершенно случайно, в метро. Она, оказывается, тоже в Питере училась, в медицинском. Окончила с красным дипломом – ей сразу после выпуска предложили место в одной из наших лучших кардиологических клиник.
– Надо же, молодец!
– Она вообще умница. И, главное, без всяких этих заморочек про красивую жизнь. В следующем году решили пожениться, поэтому, считай, что получил официальное приглашение.
– Спасибо. Рад за тебя, дружище.
– Я и сам рад, Серега.
Утром Стеклов проснулся рано, приготовил форму, позавтракал и поехал в училище представляться своему новому начальнику.
Предъявив дежурному по контрольно-пропускному пункту предписание, он прошел на территорию училища и пошел на факультет немного окружным путем: хотел посмотреть, как и что изменилось в училище после его выпуска. Впервые за столько лет он снова оказался в его стенах – все недосуг было.
По распорядку дня у курсантов уже начались занятия, поэтому аллеи и плац были пусты. Только иногда мелькал какой-нибудь курсант с повязкой дежурного на рукаве.
Сергей пришел на факультет, постучал в кабинет начальника:
– Разрешите?
– Да, да, войдите.
– Капитан-лейтенант Стеклов.
– А-а-а, проходите, присаживайтесь, – сказал начальник факультета, пожимая Стеклову руку. – Сергей Витальевич, если не ошибаюсь?
– Так точно.
– Кречетов Степан Аркадьевич, – представился начфак. – Илья Николаевич мне вас очень рекомендовал.
– Что ж, постараюсь оправдать оказанное доверие.
– Где расположились?