С высоты полета шаттла «Ностальгия по бесконечности» выглядела громадиной, но уже не казалась Васко таким далеким циклопическим природным образованием, каким представлялась всю жизнь. Глядя на корабль, раз в сто превосходящий размерами самую большую постройку из плавника на архипелаге, он не мог не испытывать головокружение. Корабль стоял значительно ближе к берегу, чем Васко представлялось раньше: скорее придаток колонии, чем высящийся поодаль страж. «Ностальгия» не производила впечатления хрупкости и неустойчивости, но, несомненно, выглядела творением человеческих рук, точно так же находящимся во власти океана, как и все остальное на планете.
Этот корабль привез свой живой груз на Арарат и погрузился на километровую глубину, достав дно. В распоряжении колонистов было несколько шаттлов, позволявших выходить на орбиту, но только «Ностальгия» могла вывезти людей за пределы звездной системы, в открытый космос.
Обо всем этом Васко знал с детских лет, но по-прежнему не понимал, до какой степени поселенцы зависимы от субсветовика, их единственного средства покинуть планету.
Чем ниже опускался шаттл, тем более четкие очертания принимали огни: уличные фонари и открытые очаги базаров. Это было хаотично застроенное шаткими лачугами место на окраине Первого Лагеря. Самые высокие дома – из плавника, найденного на берегу или выловленного из океана сборщиками строительного материала. Из-за этого постройки походили на огромные морские раковины. Но добывать плавник было непросто, поэтому большинство домов сделали из более традиционных материалов. В поселке имелось несколько надувных куполов, и некоторые не уступали по величине постройкам из плавника. Но пластика для возведения и ремонта куполов не хватало. Гораздо проще оказалось добывать все необходимое из недр корабля, поэтому чаще попадались на глаза металлические листы и профили. Приземистые кубистические сооружения из них расползались во все стороны, образуя хлипкие трущобы; редкая постройка имела три этажа. Купола из пластмассы и дома из плавника торчали из металлических кварталов, словно волдыри. Улицы – паутины изломанных теней – освещались разве что фонарями случайных прохожих.
Шаттл проскользнул над границей тьмы и завис на окраине, над группой построек, которую Васко раньше не видел: купол в окружении металлических домов. Весь ансамбль имел более официальный вид, чем любая другая часть города. Юноша быстро сообразил, что это один из секретных административных комплексов. Совет людей и свиней, управлявший колонией, имел отделение в городке, но все знали, что у начальников есть места для безопасных тайных встреч, не нанесенные на гражданские карты.
Вспомнив объяснения Клавэйна, Васко приказал окну закрыться и стал дожидаться посадки. Она бы прошла незамеченной, если бы оба спутника не двинулись вдруг через салон в сторону посадочного трапа. С запозданием Васко сообразил, что в шаттле вообще нет пилота.
Пассажиры спустились на обожженные каменные плиты посадочной площадки. В последнюю минуту включились прожекторы, залив все вокруг ледяной голубизной. Клавэйн был в том же пальто, только натянул бесформенный черный капюшон, раньше прятавшийся под воротником. Низкий и широкий капюшон бросал тень на все лицо; Васко едва узнавал человека, которого они нашли на острове. Во время полета Скорпион помог Клавэйну немного привести себя в порядок, подстриг ему бороду и волосы.
– Сынок, не смотри на меня с таким истовым благоговением, – сказал Клавэйн.
– Простите, сэр. Вообще-то, я ничего похожего не испытываю.
Скорпион похлопал Васко по спине:
– Не робей перед ним. Это же просто старый вонючий отшельник, которого мы нашли на острове.
На огражденной территории было полно машин. Они неясными силуэтами вздымались по сторонам от прибывшего шаттла или угадывались в темных промежутках между пятнами света. Тут были колесные автомобили, один-два вездехода на воздушной подушке и вертолет скелетного типа. Васко заметил два летательных аппарата с обтекаемыми корпусами на самом краю посадочной площадки. Он не знал, способны ли эти шаттлы выходить на орбиту или предназначены только для полетов в атмосфере.
– Сколько шаттлов на ходу? – спросил Клавэйн.
Скорпион ответил после секундной заминки – должно быть, прикидывал, о чем можно говорить в присутствии Васко:
– Четыре.
Сделав еще дюжину шагов, Клавэйн хмуро проговорил:
– Когда я переселялся на остров, исправных шаттлов было пять или шесть. Скорп, мы не можем их терять.
– А как быть, если ресурсов в обрез? Но мы делаем все возможное. Надеюсь, некоторые шаттлы снова полетят, но обещать не могу.
Скорпион вел спутников к ближайшему приземистому металлическому зданию из тех, что окружали купол. Как только высадившиеся люди удалились от шаттла, несколько машин выступили из тени и покатили к нему, протягивая манипуляторы или таща за собой кабели и шланги. Своими движениями механизмы наводили на мысль о раненых морских чудовищах, волочащих по берегу изорванные щупальца.
– А мы сможем срочно улететь, если понадобится? – спросил Клавэйн. – Остальные шаттлы хотя бы до орбиты дотянут, когда прибудет «Свет Зодиака»? Насчет полноценных космических полетов речи нет, но хотя бы несколько коротких челночных рейсов…
– У «Света Зодиака» есть собственные шаттлы, – ответил Скорпион. – Но даже если их нет, один корабль для полетов к орбите у нас имеется.
– Лучше молиться и надеяться, что его никогда не придется использовать, – проворчал Клавэйн.
– К тому времени, когда нам понадобятся шаттлы, мы будем знать, что происходит, – пообещал Скорпион.
– А тебе не приходило в голову, что шаттлы могут понадобиться сегодня вечером?
Они подошли к куполообразному зданию. Навстречу типичной походкой свиньи, даже, пожалуй, нарочно раскачиваясь, выступил старый знакомый Клавэйна. Он был пониже Скорпиона и поплотнее – хотя куда уж больше. Плечи имел до того широченные, что руки казались подвешенными маятниками. И вообще выглядел этот тип жутко – такому не составит ни малейшего труда завалить человека и оторвать ему конечности одну за другой.
Свинья ожег Васко взглядом и нахмурился, избороздив лоб глубокими морщинами:
– Чего вытаращился, парень? Не нравлюсь?
– Нет, сэр, все в порядке, – торопливо ответил Васко.
– Спокойно, Кровь, – подал голос Скорпион. – У Васко был трудный день, слишком много впечатлений сразу. Верно я говорю, сынок?
– Верно, сэр.
Свинья кивнул Клавэйну:
– Рад встрече, старина.
Куэйхи был еще недалеко от Морвенны, и они могли говорить без временного лага.
– Тебе не понравится мой замысел, но я забочусь о нас обоих.
– Ты обещал вернуться как можно скорее, – пришел сквозь треск статики ответ.
– И сдержу слово, не опоздаю ни на минуту. Между прочим, я в первую очередь забочусь о тебе.
– О чем ты? – спросила Морвенна.
– Мне подумалось, что на Хеле может быть не только мост. Не хочется зря рисковать. Я зафиксировал металлический объект, у него устойчивое эхо. Возможно, он не опасен… Да наверняка не опасен, но все же нельзя полностью исключить, что это сторожевой робот. Я на таких уже натыкался и получил кучу неприятностей.
– Тогда возвращайся, – ответила Морвенна.
– Извини, не могу. Мне очень нужно осмотреть этот мост. Если я не добуду здесь ничего ценного, Жасмина меня на клочки порвет.
Он не стал уточнять, чем это грозит Морвенне, которую только Грилье способен извлечь из резного скафандра.
– Но нельзя же очертя голову лезть в пекло!
– Да я-то как-нибудь выкручусь, «Дочь» в беде не бросит. Но если там кто-нибудь проснется и начнет палить во все, что увидит, то может достаться и «Доминатрикс».
– И что ты собираешься делать?
– Я думал вывезти тебя из системы Халдоры, но это требует слишком много времени и топлива. Вот идея получше: используем местные ресурсы. Халдора – прекрасный щит, широкий и толстый. Хватит ей бездельничать; я сделаю так, чтобы она оказалась между тобой и Хелой с ее ловушками. Пусть бездельница поработает.
Морвенна несколько секунд обдумывала это предложение, а когда заговорила, в ее голосе звучала тревога:
– Но это значит…
– Да, это значит, что у нас не будет связи. Но совсем ненадолго.
Он продолжил, прежде чем Морвенна успела запротестовать:
– Я запрограммирую «Доминатрикс», чтобы через шесть часов она вернулась на свое теперешнее место относительно Хелы. А ты поспи. Даже соскучиться не успеешь, как я вернусь.
– Не нужно этого делать, Хоррис. Я хочу все время тебя слышать.
– Всего шесть часов.
Когда она заговорила снова, голос не стал спокойнее, но Куэйхи расслышал в нем новую нотку. Морвенна поняла: спорить бесполезно.
– Но если что-то случится, если вдруг я тебе понадоблюсь или ты мне, мы не сможем связаться.
– Шесть часов, – сказал он, – это триста с чем-то минут. Пустяки. Глазом моргнуть не успеешь.
– Хотя бы повесь ретранслятор…
– Вряд ли стоит. Я могу поместить на орбите Халдоры пассивный отражатель, но он приведет к тебе самонаводящуюся ракету. Да и возня с этим хозяйством отнимет несколько часов. Не стоит оно того.
– Я боюсь, Хоррис. Не хочу, чтобы ты летел.
– Дорогая, я должен, – ответил он.
– Пожалуйста, вернись.
– Боюсь, поздно, – мягко возразил Куэйхи, – я запрограммировал «Доминатрикс», она уже летит. Через тридцать минут ты будешь в тени Халдоры.
Наступила тишина. Он испугался, что связь оборвалась раньше времени, что в его расчеты закралась ошибка. Но потом Морвенна спросила:
– Зачем же ты уговаривал меня, если все решил?
Глава восьмая
В первый день они ехали очень долго, чтобы набрать максимально возможную дистанцию между собой и поселком. Час за часом скользили по заметенным снегом колеям, пересекая медленно меняющийся рельеф под мрачным небом. Время от времени проезжали мимо башни ретранслятора или дорожного поста; иногда попадались встречные машины.