– Подожди… Ты что, выглядишь, как я?!
– Вы… – Сэм сглотнул и по стенке отполз от меня и Коула, пытаясь протиснуться за стеллаж, чтобы драпануть. – Этого не может быть… Вас двое! Как, черт возьми, может быть два Коула Гастингса?
– Я не в курсе, что здесь произошло, но давайте все успокоимся… – медленно заговорил Коул, выставив руки.
– Не подходи! – Сэм все-таки выхватил пистолет и нацелился на него, когда тот попытался подступиться ближе.
На мгновение я зажмурилась и, смирившись с мыслью, что сегодня удача явно не на моей стороне, щелкнула пальцами:
– Somnis insomnia diu.
Сэм выронил пистолет, а уже спустя секунду ноги его подкосились. Мне даже не пришлось прикасаться к нему, чтобы он рухнул как подкошенный прямо под архивными полками.
– А помягче с ним нельзя было? – поморщился Коул, когда Сэм чуть не разбил нос о металлическую балку. – Ему и так постоянно достается.
– Можно было и помягче, – согласилась я, перешагивая Сэма. – Но он меня взбесил! Украл мой гримуар, представляешь?! Вот же наглец! Я ему чай каждую пятницу таскала, а он…
– Неприятно, когда воруют у тебя, правда? – язвительно заметил Коул, на что получил в ответ мой уничижительный взгляд. – Объясни, что здесь произошло. Почему на тебе мой облик? И что ты вообще забыла в участке?!
Я поджала губы и провела ладонями по волосам и лицу. Кудри Коула расправились и смягчились, отрастая и рассыпаясь под моими пальцами. Пройдясь руками по всему своему телу, я теперь выглядела не только прежней, но и дико виноватой. Коул же смотрел на меня так, будто это был полицейский допрос – или скажешь правду, или отправишься за решетку.
– Оказалось, что мой отец больше не работает в университете Нью-Гэмпшира. Мы с Зои собирались отправиться туда сегодня, но теперь не можем его отследить. Я решила воспользоваться твоей должностью и пробить его по базе, – протараторила я на одном дыхании. – Спустилась в архив, а тут меня и настиг Сэм… Ты в курсе, что кто-то шлет ему письма, обвиняя во всем меня?! И зачаровывает их! – Нагнувшись к телу Сэма, я вынула из его карманов помятые свертки. – Надо их забрать. Они насквозь пропитаны магией! Я точно знаю, что вернуть память Сэму невозможно, – ее просто нет. Гримы все съели, без остатка. Но он сказал, что видит сны о том дне… Скорее всего, это чары заставляют его видеть их. Кто-то знает, что произошло в тот день. Кто-то следит за нами… И пытается подгадить и усложнить нам жизнь. Когда встречу этого «добродетеля» лично, – я смяла письма в один большой комок, – засуну это ему в зад!
Коул помолчал с минуту, видимо, переваривая услышанное. Забрав у меня из рук клочки, он тоже помял их, как пластилин для лепки, напряженно думая.
– Я уже давно заметил, что Сэм ведет себя странно, – признался он. – Расспрашивает о тебе, чем ты занималась раньше, как я с тобой познакомился… А сегодня мы едва не сцепились прямо на месте преступления. Не думал, что все настолько серьезно… И что мы будем делать? Снова сотрем ему память?
– Нет, оставим, – сказала я, и это было неожиданно даже для меня самой. Недоуменный взгляд Коула явно не выражал одобрения. – Это и впрямь нечестно по отношению к нему. Да и к тому же вряд ли мой тайный поклонник оставит его в покое… А с чужим незнанием можно сыграть злую шутку. Предупрежден – значит вооружен. Так никто не сможет навредить ни ему, ни нам.
– Хорошо, – медленно кивнул Коул и сложил руки на груди. – Тогда перейдем к другому вопросу на повестке дня. Почему ты не сказала мне, что собираешься найти отца?
Я ждала этот вопрос, но оказалась к нему катастрофически не готова. Морально.
– Потому что я не хочу становиться центром твоего мира, Коул. Это неправильно – забирать у тебя всю твою жизнь до конца. Согласись, ты бы вряд ли вышел сегодня на работу, знай, что я еду куда-то одна. Но в тебе нуждаюсь не только я. Ты нужен Сэму, жителям Бёрлингтона, семьям жертв…
– Боже… А если бы ты все-таки уехала в другой город и там бы с тобой что-нибудь случилось? Иногда я совсем тебя не понимаю! Все женщины такие или только ведьмы?
Я потупилась, ковыряя пальцем архивный шкаф.
– Прости.
– Смирись ты уже, наконец, с мыслью, что не одна и вокруг есть люди, которым можно доверять. И которые заслуживают знать правду, – потребовал Коул вкрадчивым тоном, от которого у меня под свитером побежали мурашки. Его дыхание, пахнущее кофе и жженым сахаром, обожгло мой лоб. Я тревожно сглотнула, глядя на него снизу вверх. – Мы поедем к твоему отцу вместе. Я не доверю Зои твою безопасность.
Я закусила нижнюю губу, почувствовав странный жар, растекшийся по низу живота. Его, судя по всему, почувствовал и Коул: толкнув меня к стеллажу, он вжался в меня всем телом, особенно животом. Прохладная щека, гладко выбритая еще утром, прильнула к моей. Пришлось постараться, чтобы собраться с мыслями и промычать:
– Я сама могу обеспечить себе безопасность, Коул. Дай же себе время на собственную жизнь! Я просто съезжу к отцу и быстро вернусь… Кстати, Ричи уже должен был найти его.
Коул резко отхлынул от меня.
– Ты просила его найти твоего отца?! Да что за…
Я не успела открыть рот, чтобы объясниться, как дверь архива издала уже знакомый металлический лязг. Испуганно обернувшись на тело Сэма, я наложила на него скрывающие чары и спряталась за стеллаж за миг до того, как появился Ричи:
– Та-дам! А вот и твой запрос.
Я услышала шелест бумаг, когда Ричи протянул ему скрепленные распечатки, даже не подозревая, что стоит в полуметре от Сэма, пускающего слюни в пол.
– Исаак Грейс из Нью-Гэмпшира, верно? Профессор истории. Странно, что вы не могли его найти… Он ведь сейчас живет в Бёрлингтоне, ты знал?
Коул отвлекся от изучения материалов и удивленно взглянул на Ричи. Я едва не столкнула на пол одну из коробок, задев его локтем, когда попыталась выглянуть, чтобы услышать больше.
– Его было просто найти, – похвастался Ричи. – Он начал преподавать в старшей школе Бёрлингтона в начале лета. Ведет мировую историю у выпускных классов.
– Хм. Спасибо, – заторможенно ответил Коул, с предельной внимательностью пролистывая документы еще раз. Выглянув сквозь просветы в стеллажах, я увидела, как Ричи мнется напротив, не спеша уходить.
– А насчет твоей девушки… Одри, да? У нее что, какие-то проблемы?
– Да, очень большие проблемы, – хмыкнул Коул, немного повеселев. – Проблемы с характером. Знаешь, иногда глаза застилает красная пелена и я прямо наяву вижу, как душу ее подушкой во сне. Видимо, я действительно без ума от нее, раз до сих пор этого не сделал. Хотя, возможно, все дело лишь в том, что я детектив полиции и знаю, как тяжело придется в тюрьме.
Повисшей в архиве тишине не хватало только стрекота кузнечиков. До понимания того, что Коул шутит в той же мере, в какой и не шутит, Ричи было так же далеко, как мне до возрождения ковена.
– Извини. Забудь, что я сейчас сказал. Спасибо за помощь.
Когда дверь архива наконец-то захлопнулась с той стороны, я выдохнула с облегчением и поспешила выйти из своего укрытия, сняв чары с Сэма.
– Держи.
Я недоверчиво взглянула на Коула, но он был абсолютно решителен в своем намерении, протягивая мне собранные распечатки с именем Исаака Грейса.
– Здесь написано, в университете он также преподавал историю оккультизма. Спроси его о том заклятии, которое упоминал Барон Суббота. Если Исаак переехал в Бёрлингтон как раз накануне серии убийств, то тебе точно стоит с ним поговорить.
– Коул, мой отец – человек… Настолько обыкновенный, что мне, как ведьме, даже стыдно.
– Да, знаю, и лишь поэтому я отпускаю тебя одну. Ну, и еще потому, что тебе не придется ехать в другой штат. До старшей школы максимум полчаса. Позвони мне, когда встретишься с ним, ладно? Я теперь твой атташе, так что каждая клеточка моего тела вопит о том, какой я идиот, что отпускаю тебя одну. Не заставляй меня пожалеть об этом.
Я привстала на цыпочки и запечатлела благодарный поцелуй на его губах со вкусом кофе. Пригладив в ответ пальцами мои волосы, взъерошенные от смены обличий, Коул неохотно отстранился. В темно-карих глазах отразилась вся мука, с которой он смирялся с моими решениями. Мысленно дав ему слово, что переживать подобное ему приходится в последний раз, я устремилась на выход.
– А ты пока уладь вопрос с Сэмом, – бросила я напоследок, и Коул скосил на него глаза. Тот даже не ворочался, будто бы умер.
– Сколько он проспит? В прошлый раз это продлилось от силы минут пять…
– Я укрепила заклятье, так что теперь он продрыхнет минимум час. Побудь с ним и… Отбери на всякий случай у него пистолет, чтобы не натворил глупостей.
Коул закатил глаза так, будто я разъясняла ему простые истины, и сдержанно кивнул мне в спину.
– Почему так долго?! – вскричала Зои, как только я, запыхавшаяся от бега, показалась возле ее «Камаро» и постучала костяшкой пальца по лобовому стеклу. Все это время она сидела за рулем, жуя соленый миндаль. – Я отправила тебе сотню сообщений! Ты встретила Коула? Он забежал в участок двадцать минут назад, а потом здесь появился Сэм, мы заболтались, и я не успела толком…
– Все в порядке, – перебила ее я, забираясь на пассажирское сиденье. Кинув распечатки документов поверх бардачка, я устало вытянула ноги и помассировала виски, ноющие от такого обилия заклинаний.
– Коул знает. И Сэм, кстати, тоже.
– Погоди… Что именно Сэм знает?
Я вздохнула и, перегнувшись через подлокотник, подобрала с заднего сиденья рюкзак, беспринципно расстегнутый чужаком. Мне даже не хотелось знать, как Зои допустила это. Я лишь трепетно прижала рюкзак к груди, возвращая в него гримуар.
– Долгая история. Скажу так: ты классная ясновидящая, но с внимательностью у тебя беда. И, судя по тому, что твой нос снова в пудре, я знаю, почему.
На оливковых щеках Зои проступил мандариновый румянец. Она пристыженно глянула на себя в зеркало и отряхнула припорошенное лицо.
Достав смартфон и открыв навигатор, я ткнула пальцем в точку на карте и подала его Зои.