Но это пугало многих людей. Многие актеры театра не могли решиться на такие перемены. Это их ужасало. Играть вживую перед многомиллионной аудиторией, да еще и зрителями в студии. Это могло испортить их подачу.
Я хочу рассказать вам историю о том, как (оскароносного британского киноактера) Чарльза Лоутона стошнило.
Пожалуйста, расскажите.
В 1952-м «Этель и Альберт» были десятиминутным сегментом на «Часе с Кейт Смит». На шоу были и другие артисты: музыканты, актеры, жонглеры. В тот вечер на шоу Чарльз должен был читать монолог из Шекспира. Это был его первый раз на телевидении, и он очень переживал.
За несколько минут до того, как шоу начиналось, за кулисы вбежал продюсер и спросил меня: «Можете вырезать две минуты из вашего скетча?» Я ответила: «Нет, я не буду ничего вырезать. Я просто не могу этого сделать. Я не знаю, в каком месте».
Он сказал: «Что ж, придется резать Шекспира». Это та часть, которую исполнял Лоутон. «Придется его укоротить». Продюсер просто прочертил линию посреди сценария к Шекспиру. Он вычеркнул некоторые предложения и что-то написал вместо них. Он сказал: «Обрежем вот так». Затем, выходя из комнаты, он подошел к Лоутону и сказал: «Мисс Линч сократит ваш сценарий».
Я накладывала грим и видела, что мистер Лоутон стоит позади меня в дверях. Я сказала: «Не волнуйтесь, мистер Лоутон. Мисс Линч ничего такого делать не будет». Но я заметила, что он странно выглядит. Я спросила: «Вам плохо? Вы заболели?» Он ответил: «Я ужасно себя чувствую. Как я жалею, что согласился на это чертово предприятие. Обычно я никогда не соглашаюсь, я ненавижу телевидение. Мне кажется, меня сейчас стошнит». Он огляделся по сторонам и увидел мою ванную комнату. Мою крошечную ванную комнату. Он быстро направился к ней. Я сказала: «Пожалуйста, только не в раковину. Там стоит вся моя косметика».
Он встал на колени у туалета, посмотрел на меня и сказал что-то типа: «Моя мама всегда придерживала мою голову». Я сказала: «Ладно, хорошо». И села рядом с ним. Он тогда не был таким толстым. Я обняла его за талию и одну руку положила на лоб и сказала: «Сейчас можно». И его стошнило. Я думала: «Вот где я оказалась, согнувшись у унитаза с самим капитаном Блаем. Он играл этого персонажа в (фильме 1935 года) «Мятеже на “Баунти”».
После я смочила полотенце и вытерла ему лицо: «Теперь чувствуете себя лучше? Расправьте плечи. Сейчас вы пойдете в студию и сыграете свою роль в шоу!» А он все повторял: «Телевидение! Ненавижу!» Я поправила его галстук, убрала его волосы назад и спросила: «У вас здесь есть чистые рубашки? Пойдите и наденьте чистую рубашку. Эта помялась».
Он выступил и сказал мне потом: «Мне не понравилось. Больше никогда этого не буду делать». Я сказала ему: «Будете. Вы были изумительны». На самом деле мне вообще не понравилось. Он неплохо выступил, но сам монолог был очень плох. Однако я уж точно не собиралась говорить ему, что его выступление было так себе, после того как его только что стошнило!
Великий Чарльз Лоутон.
С тех пор я больше никогда его не видела. На следующий день он прислал мне три дюжины роз. И поблагодарил меня.
Телевидение отнимало все время. Я вернулась на радио после шести лет телевидения. С меня было достаточно. Я спала всего по 3,5 часа в день, пока мы делали шоу для ТВ. И это был грязный бизнес.
В каком смысле?
«Этель и Альберта» саботировали.
Что вы имеете в виду?
Когда «Этель и Альберт» стали выходить на ТВ, они на лето вытеснили другое шоу под названием «Декабрьская невеста». Их спонсор General Foods инвестировал 4 миллиона долларов в это шоу – намного больше, чем они потратили на «Этель и Альберта». И они хотели убрать мое шоу с эфира, даже несмотря на то что дела шли хорошо, на самом деле даже лучше, чем у «Декабрьской невесты». В этом и была проблема.
Я начала замечать, что происходят странные вещи. Как-то раз огромная группа туристов ввалилась в операторскую, когда мы снимали «Этель и Альберта». Мы подумали, что это была случайная ошибка. Они стали очень громко разговаривать и приставать к режиссеру. В другой раз у нас шла живая трансляция, и все актеры были перед камерами. Герои играли в бридж. И вдруг мужчина (не актер, а кто-то, кого я никогда раньше не видела) зашел через центральную дверь декорации прямо к месту съемки. Все четыре актера посмотрели на него в ожидании, что он что-то скажет. Но он не сказал ничего. Даже не посмотрел на нас. Он просто продолжил идти. Возможно, он кивал головой или что-то в том духе. А потом он просто ушел со съемочной площадки. И Алан [Банс], который играл Альберта, посмотрел на меня с тревогой и сымпровизировал: «О, это друг Мариэль, дорогая, он чинит наш кран. Я совсем забыл тебе сказать. Извини».
Подождите. То есть вы думаете, что General Foods саботировали ваше шоу, чтобы вернуть обратно в эфир«Декабрьскую невесту», шоу, на которое они потратили больше денег?
Да, примерно через три года после всего этого я встретила в поезде мужчину. Он посмотрел на меня и сказал: «Пег Линч?» Я сказала: «Да». Он сказал: «Я раньше работал менеджером по работе с клиентами (в нью-йоркском рекламном агентстве) Benton & Bowels, и мы вели General Foods. Я думал, со мной случится нервный срыв, пока я там работал. Моя жена сказала: ты либо увольняешься, либо мы разводимся. И я ушел. Меня тошнило от того, что происходило с вашим шоу». Я спросила: «Что вы имеете в виду?» Он ответил: «Вы разве не знаете? Все в индустрии знали, что General Foods на что угодно были готовы, лишь бы саботировать ваше шоу, чтобы в глазах общества оно выглядело плохо и непрофессионально. Это меня так расстраивало». Я сказала: «Теперь, когда вы об этом говорите, я и правда припоминаю кое-что, ну да».
Нам, наверное, стоит уточнить, что этопредполагаемыеобвинения, не так ли? Это не было доказано.
Вы еще просто младенец. Я через все это прошла, мне 96 лет, и мне есть что рассказать. И я знаю про все скелеты в шкафах.
Вы начинаете меня пугать.
Я хочу сказать, что телевидение – это жесткий бизнес. Но мне везло все эти годы. Очень, очень везло. Мне удалось создать шоу, которое я хотела. И я сделала это на своих условиях.
Вы когда-нибудь думали о том, чтобы поработать над современной версией «Этель и Альберта». Возможно, сейчас, когда персонажам было бы по 80–90 с лишним лет?
Да, мне бы этого хотелось. Мне бы хотелось писать «Этель и Альберта» сейчас, какие бы у них были проблемы и как бы они с ними справлялись. Было бы интересно. Жизнь меняется, когда тебе перевалило за 90. Люди относятся к тебе по-другому. Люди все время тебя спрашивают: «Вам не холодно?» или «Вы не хотите есть? Как я могу вам помочь?» Нет, спасибо. Я сама справлюсь.
Раньше было весело. Я поддерживала связь со всеми своими поклонниками. Я отвечала на все их письма. Это было лучом света в моей жизни. А теперь их всех не стало. Много лет назад моему свекру исполнялось 90. В качестве сюрприза я решила испечь 90 кексов и вставить в них свечки. Я думала, это будет так мило. Понадобилось четыре человека помимо меня, чтобы зажечь все до одной свечи так, чтобы первые не успели сгореть, когда мы закончим. И я спросила своего свекра: «В 90 ты все еще чувствуешь себя на 16?» Он ответил: да. А потом посмотрел на меня немного грустно и сказал: «Только все твои друзья уже умерли».
Это ужасное чувство. Моя большая телефонная книга, которая сейчас лежит передо мной, вся перечеркнута. Напротив всех имен крестики. Х, Х, Х. Всех твоих друзей не стало. Вы не сможете понять это чувство, пока вам не станет 96.
Но я все же думаю, что даже об этом возрасте можно писать и делать это смешно. Это был бы вызов. Этель и Альберт все еще ссорились бы, вели смешные беседы. Возможно, теперь о врачах и подагре.
Ого! Посмотрите на время! Я вас до смерти заговорила!
Знаете, до того, как вы позвонили, я разговаривала со своей дочерью. Она сказала мне: «Мама, как жаль, что ты мне все это раньше не рассказывала. Ты никогда не рассказывала мне все эти истории». И я ответила: «Я никогда не думала, что это было важно!» И у меня есть еще много историй.
Как, например, когда Джон Кеннеди пришел в студию во время съемок эпизода «Этель и Альберта». Сестра Кеннеди, Пэт Кеннеди Лоуфорд, работала ассистентом на шоу. Поэтому Кеннеди сказал мне: «Вы просто обязаны со мной поужинать сегодня вечером». На тот момент он был только сенатором. Можете себе такое представить? «Вы просто обязаны со мной поужинать сегодня вечером».
Что вы ответили?
Я сказала: «Нет. Я просто обязана написать сценарий сегодня вечером». Он ушел и вернулся позднее и снова меня пригласил. Я сказала: «Я правда не могу. Мне нужно встать в три часа утра, чтобы писать». Он посмотрел на меня шокированно. Он не мог в это поверить: я снова его отвергала. Потом он ушел, а я пошла домой писать.
Вот это писатель, преданный своему делу.
Приходится быть такой.
Кеннеди звал вас поужинать в третий раз, возможно, уже после того, как стал президентом? Он звонил по красному телефону для экстренных случаев из Овального кабинета?
Если и звонил, я не взяла трубку. Но это уже совсем другая история. (Смеется.)
Питер Мелмэн. Ультраспецифичные комедийные знания
Вы написали 22 серии «Сайнфелда». Довольно много реплик из этих эпизодов стали широко известны и вошли в разговорную речь, включая фразы «yada-yada-yada»[36], «double-dip»