Очень жаль, что у Йейтса была такая сложная жизнь. Он был блестящим писателем и вдобавок очень смешным.
Согласен. Он был одаренным человеком, его стиль письма был идеален, но, возможно, в нем было на одного-двух демонов больше, чем во всех остальных. Он жаловался, что если бы «Уловка-22» не была таким большим хитом, «Дорога перемен» стала бы бестселлером.
Был случай в начале 1970-х, когда несколько писателей и редакторов, включая меня, пошли вместе выпить. И Йейтс к нам присоединился. Он так много выпил, что потерял сознание и упал головой вперед, ударившись о стол. Моя (на тот момент) секретарша, которая раньше не обращала на него особого внимания, поставила его на ноги, и они ушли вместе. Ни одного из них я больше никогда не видел. В итоге они стали вместе жить.
Расскажите о вашем опыте редактора приключенческих журналов в 1950-е и 1960-е для Magazine Management Co. Какие журналы выпускались этой компанией?
Их было больше сотни в каждой категории: фильмы, приключения, книги в тонкой обложке, комиксы Стэна Ли. Офис располагался на Мэдисон-авеню на Манхэттене. Я отвечал примерно за пять журналов. Один назывался Focus. Скажем так, он был скромной версией журнала People до того, как People начали издавать.
Еще я работал редактором Swank. Время от времени издатель Мартин Гудман появлялся в дверях моего офиса и говорил: «Я подкину тебе еще журнал». Некоторыми из этих подкинутых мне журналов были: Male, Men, Man’s World и True Action.
Я полагаю,Swankтогда не был тем порнографическим журналом, который мы знаем сегодня?
Тогда он был совершенно другим, и я говорю об этом без всякой гордости. Мистер Гудман (даже его родной брат звал его мистер Гудман) сказал мне издать «что-то похожее» на Esquire. Это было сложно. У меня был один человек в штате, журнал печатался на дешевой бумаге и содержал кучу рекламы автомобильного оборудования и грыжевых бандажей.
Когда я над ним работал, это не было даже мягкой порнографией. Это было дряблой порнографией. В нем не было обнаженки, боже упаси, но были фотографии подмигивающих женщин в купальниках (даже не в бикини). Еще мы печатали малоизвестные рассказы (долго пылившиеся в нижних ящиках их столов) таких литературных светил, как Уильям Сароян (писатель и друматург), Грэм Грин и Эрскин Колдуэлл (автор романа «Табачная дорога»). Когда продажи просели, Мистер Гудман проинструктировал меня «закинуть горячих словечек». Нимфоманка считалось возбуждающим словом. В особенно отчаянные времена в игру вступал темный треугольник[47]. Мы как-то использовали его в статье под названием «Куклы Нового Орлеана».
Готовясь к этому интервью, я прочитал несколько номеров этих журналов, и многие статьи мне показались невероятно смешными и занимательными.
Мы старались держать стандарт на высоте, насколько это позволял наш жалкий бюджет. Периодически в компании работали чертовски хорошие писатели. У приключенческих журналов был огромный тираж, и они печатались в основном для работяг, ветеранов, молодых людей – всего около миллиона читателей без платной подписки. Но их популярность стала ослабевать, когда ветераны Второй мировой стали старше и более откровенные журналы стали легко доступны. Единственный читатель, которого я встречал вживую, был моим родственником.
Почему такие журналы называлиподмышечными? (В оригинале armpit slick: armpit – подмышка, slick – журнал.)
Просто из-за конкуренции. Их еще называли бандажными журналами (в оригинале jockstrap magazines: jockstrap – бандаж для мошонки, magazines – журналы).
Верите или нет, но статус издания играл большую роль. Журнал True считали, что они Oxford University Press нашей группы, и презрительно на нас фыркали. Мы в свою очередь презрительно фыркали на журналы, которые считали более убогими, чем наш. В общем, было очень много фырканья.
Мы публиковали рассказы разных типов. Одним из них был тип, где животные сжирают людей заживо, например «Я сразился с огромной выдрой». Мы не могли объяснить, почему такие истории восхищали читателей так много лет.
«Копни поглубже» был одним из всеми любимых типов рассказов. Это были сказания о маленьком сонном городке, где ни в чем не повинные жители занимаются своими делами (девочка ест мороженое, мальчик разносит газеты), но копни чуть глубже, и ты найдешь бездонную яму грехов, гнездо порока, ну, или просто плохое поведение.
Тема мести была тоже очень популярной: солдат, с которым плохо обошлись в лагере военнопленных, отправляется на поиски своего обидчика, когда заканчивается война. И истории о солдатах, застрявших на острове в Тихом океане, были хитом среди ветеранов, особенно если острова были населены нимфоманками. Названием одного рассказа было «Солдат – король острова нимфоманок», как сейчас помню.
Звучит убедительно.
Мистер Гудман всегда задавал один и тот же вопрос, когда мы показывали ему рассказы: «Это правда?» Мой ответ был: «Типа того». Он затягивался своей тонкой сигареткой и уходил, по всей видимости, удовлетворенный ответом. Он был порядочным, но пугающим человеком.
Уолтер Кейлин, один из моих любимых авторов, написал крайне популярный рассказ о солдате, который застрял на одном острове и стал его правителем. Солдата везде носил на плечах небольшой мужчинка, которого вместе с ним выбросило на остров. На острове не было нимфоманок, но история выстрелила.
Кто в основном писал для этих журналов?
Одаренные, отчасти сломленные люди (одним из них был я сам), которые не подходили для работы в Time-Life или Hearts Company. Я думаю о них не как о людях, которых наняли, а скорее как о людях, оказавшихся там по воле случая. С точки зрения мастерства они могли бы соревноваться с любым сотрудником издательского дела тех времен. Просто мы не выглядели, как модели с обложек GQ.
Одним из авторов был Уолтер Уэйджер. Впоследствии он создал более 25 приключенческих романов, включая серию книг «Я шпион», которую он писал под псевдонимом. У него вместо руки был протез, который он снимал и кидал мне на стол каждый раз, когда приносил новый рассказ. Эрнест Тайдимэн тоже работал в компании. Он написал серию книг «Шафт» и первые два фильма по ним, а также сценарий к «Французскому связному».
Это было в начале 1960-х: я редактировал Swank, когда Лестер Хемингуэй влетел в мой офис. Он был братом Эрнеста и был похож на Эрнеста больше, чем сам Эрнест. Он называл Эрнеста «Эрнесто». Он был простодушным, веселым и красивым – типаж, как у Кларка Гейбла. Он в тот день сошел с рыболовного судна и хотел, чтобы я опубликовал один из его рассказов. Как я мог сказать «нет»? Я никогда не был так близок к мастеру.
Он ушел. Я прочитал рассказ. Первой сточкой было: «Хэй, хоу, здоровяки». Это очень отличалось от того, что делали мы, и это было невозможно читать. Помню, рассказ назывался «Стой». Так я оказался в положении, в котором мне нужно было отказать брату Хемингуэя.
Спустя несколько лет я пошел на вечеринку к Джорджу Плимптону и встретил там Мэри Хемингуэй, последнюю из четырех жен Эрнеста. Я рассказал ей про свою приятнейшую встречу с Лестером. «Какой он чудесный человек!»
«Эта свинья! – сказала она. – Как вы смеете произносить его имя в моем присутствии?!»
Как оказалось, этот крайне порядочный мужчина считался паршивой овцой в семье, по крайней мере, так считала Мэри. А это о чем-то да говорит.
Сколько историй в месяц вам нужно было купить для всех ваших журналов?
50–60.
В месяц?
Да. Я был невероятно быстрым читателем – человеком-сканером. Я каждый день ехал на работу на поезде больше двух часов, и это только в один конец, в целом на дорогу уходило почти пять часов. Я всю свою работу делал в поезде, и это был больший объем, чем я сейчас делаю за день, даже когда у меня нет других дел. Значительную часть «Стерна» я написал в поезде.
Моим лучшим решением на этой работе было нанять Марио Пьюзо, который позднее стал автором «Крестного отца». В конце конкурса на позицию автора остались два кандидата: Пьюзо и Артур Кречман, который впоследствии много лет проработал главным редактором журнала Playboy. Я знал, насколько хорош был Кречман, но мне нужен был кто-то, кто сможет писать рассказы в огромных количествах с первого же дня работы, поэтому я нанял Пьюзо в 1960-м на королевский оклад в 150 долларов в неделю. Но у него была возможность на скорую руку клепать сколько угодно рассказов как фрилансер и таким образом значительно увеличивать свои доходы. Позднее он говорил об этом опыте как о своей первой полноценной работе. Когда я позвонил ему домой, чтобы рассказать новости, он не мог поверить и все повторял: «Вы это всерьез? Вы это правда всерьез?»
У Пьюзо получалось сочинять юмор?
Его беспокоил этот вопрос. Время от времени, на пике своей славы, популярности и коммерческого успеха, он смотрел вдаль с тоской и спрашивал: «Почему Голливуд никогда не зовет меня писать комедии?»
В «Крестном отце» есть зловещий юмор. Но если бы он специально сел писать смешную книгу, я не знаю, получилось ли бы у него. В моей работе над журналами одной из моих привилегий в качестве редактора было выбирать карикатуры. Был один агент, настоящий старый бродвейский агент, и он хромал. Он прихрамывал к нам в офис с пачкой карикатур, каждую из которых уже по восемь раз отвергли.
Марио настаивал, что он может лучше меня выбирать карикатуры, но я никогда не давал ему возможности попробовать. Это было единственным нашим разногласием.
Какого типа истории Пьюзо писал для вас?
Какие только не писал: война, женщины, необитаемые острова, несколько мини «