Такси». Энди пригласил меня и Джимми Берроуза, режиссера большинства эпизодов, пройти в его гримерку познакомиться с поэтессой. Там была девушка – молодая стройная блондинка. Энди представил нас как продюсера и режиссера и предложил присесть на диван. Он проинформировал нас, что молодая особа предпочитает писать и читать поэзию обнаженной. Она сначала отказалась, но потом начала раздеваться. В тот момент Джимми, который, очевидно, не был таким большим фанатом поэзии, как я, сказал, что нам лучше уйти. Он напомнил мне, что наши жены были в паре метров от нас на вечеринке и вскоре им станет интересно, куда мы пропали. Сейчас, когда я обо всем этом думаю, мне кажется, что именно этого Энди и хотел: чтобы нас застукали наши жены. Но не из-за неприязни к нам, а потому что это был… перформанс? Если бы все это произошло с кем-нибудь другим, возможно, я бы повеселился.
Со временем его выходки становились все более странными. Тони Клифтона как-то выгнали со съемочной площадки, и он вернулся назад с пистолетом. Было два или три случая, когда мы говорили: «Ну, с этим можно мириться». Но затем мы подумали, что позволять ему и дальше саботировать съемочный процесс было бы нечестно по отношению к остальным актерам. Мы снимали телевизионное шоу. В конечном счете мы решили, что больше не можем такое терпеть. Можете называть нас занудами.
После «Такси»вы занялись созданием «Чирс». Ранее вы упомянули, что художественная обстановка «Такси»была безрадостной. Могу предположить, что при создании «Чирс»для вас крайне важна была визуальная составляющая. И бар должен был казаться уютным не только для вымышленных посетителей, но и для зрителей.
Все верно. Лес, Джимми и я решили сделать местом действия сериала Бостон. Я никогда не был в Бостоне, поэтому мы с женой поехали туда посмотреть на город. Мы остановились в отеле напротив бара под названием Bull & Finch. Там в пятницу вечером мы решили начать открывать для себя город. Завсегдатаи бара уже сидели на своих местах и разглагольствовали по поводу ситуации в мире. Мне там очень понравилось. Я осмотрелся и сказал жене: «Нам больше не надо никуда идти. Это он». Она ответила: «Знаешь, ты испортишь это место для людей, которые сюда постоянно ходят». Я ответил: «Ну да. То есть если нам очень повезет, то да…» Надеюсь, со временем они нас простили.
Bull & Finch в итоге стали третьим самым популярным туристическим местом в Бостоне.
Завсегдатаи впоследствии и правда жаловались, что бар испортился. Я чувствую себя немного виноватым в этом. Он превратился в огромную индустрию. Но послушайте, мы понятия не имели, что такое произойдет.
С другой стороны, владелец Bull & Finch, предположительно, стал миллионером.
Да. Он хорошо заработал.
После завершения сериала «Чирс»в 1993-м развлекательная компания построила копии бара из шоу в аэропортах и отелях по всей стране. В каждом было два аниматронных героя – Боб и Хэнк, сделанных по образу Норма и Клиффа. Один был водителем службы доставки, другой бизнесменом. Они шутили старомодные шутки в стиле водевиля.
У нас попросили разрешения, и мы сказали: «Пожалуйста». Мы узнали об этом, когда работы уже практически начались. Но мне всегда казалось это странным – ходить в бар, в котором никто, включая роботов, не знал твое имя.
Главной составляющей шоу «Чирс»были персонажи, оно было размереннее, чем другие ситкомы, и в нем было меньше фишек, привлекающих внимание. Может ли это быть причиной, почему оно дольше набирало популярность у зрителей?
Оно действительно довольно долгое время искало своего зрителя. В первый год, когда оно выходило, в 1982-м, мы были на 74-м месте в списке из 77 шоу. Я думал, что нас снимут с эфира, но у NBC не было другого шоу на замену. Летом наши конкуренты показывали повторы. И тогда большинству телезрителей в четверг вечером приходилось либо разговаривать друг с другом, либо смотреть нас. В начале второго сезона мы уже были в топ-20. Не уверен, что такое могло бы произойти сегодня. Нам бы не дали второго шанса.
Другим нашим преимуществом было то, что у нас было больше времени на каждый эпизод. Ситкомы сейчас почти на три минуты короче – примерно 22 минуты на серию. У нас было около 25 минут. Сейчас телеканалы хотят больше времени на рекламу. Соответственно, нужно ужиматься и выкидывать все ненужное, и в результате, особенно если ты только начинаешь, ты вынужден засыпать людей комедией. У тебя как у сценариста нет времени как следует представить героя, прежде чем ему нужно впервые рассмешить зрителя. При создании «Чирс» у нас была роскошь времени. Если можешь вставить шутку сразу после представления героя, хорошо. Если нет, давайте подождем.
Правда ли, что Билл Косби рассматривался на роль Сэма Малона?
В самом начале телеканал позвонил нам обсудить кандидатуру Билла Косби на роль главного героя. Мы были поклонниками Косби, но еще до начала съемок мы поклялись на крови, что у нас не будет громкого имени на заставке шоу. Билл Косби был звездой. Мы хотели избежать появления Билла Косби в «Чирс». Потому что, если звезда уходит, шоу заканчивается. Это было главной причиной, почему мы не использовали Косби, и я рад, что мы так решили. Уверен, он тоже рад. Через два или три года он начал работать над одним из самых успешных ситкомов в истории телевидения.
Были ли у сценаристов «Чирс»какие-либо правила относительно шуток? Чего нужно избегать?
У нас было правило, что, если кто-то презентовал шутку и два сценариста придумывали к ней один и тот же панчлайн, от шутки избавлялись.
Почему?
Если два сценариста одновременно придумали, как пошутить над ситуацией, кто-то еще в Америке тоже так сможет. Возможно, это неверное представление, но это было одним из наших суеверий.
Когда шоу идет на протяжении 11 лет, как это было с «Чирс», как сценаристы вообще помнят, какие шутки они уже использовали?
Шутки ты запоминаешь, особенно свои. Я мог забыть целые сюжетные линии, но я всегда помнил отдельные шутки.
Если ты в эфире уже определенное количество времени, скажем, лет пять или шесть, шанс, что ты будешь помнить все эпизоды, которые ты написал, стремится к нулю. Для того чтобы не запутаться в сюжете, у нас был историк шоу. Все, что она делала, – сидела в сценарной комнате, когда мы презентовали истории, и говорила: «Вы это уже делали в третьем сезоне». Ближе к концу такое происходило все чаще и чаще. Так что да, если ты в эфире уже определенное количество времени, шанс, что ты будешь помнить все эпизоды, которые написал, стремится к нулю.
У «Чирс»был большой штат сценаристов. Это так?
По-разному. Мы начинали с пяти сценаристов, работающих полный день, и пары сценаристов, которые приходили, чтобы помочь доработать сценарии, среди них Джерри Белсон (Шоу Дика Ван Дайка, «Гомер Куча», «Морпех», Шоу Трейси Ульман) и Дэвид Ллойд (Шоу Мэри Тайлер Мур, «Такси», «Крылья», «Фрейзер»). Это был маленький штат для еженедельного шоу, но мы хотели, чтобы было так. Мы всегда считали это комплиментом, когда нас называли «шоу сценаристов». Для нас сценаристы были главными звездами шоу. После нескольких сезонов в эфире нам даже начали присылать спек-сценарии уже состоявшиеся сценаристы.
«Чирс»определенно никогда не смотрел на своих зрителей свысока. Я помню шутки о Дороти Паркер[69]и поэте XVII века Джоне Донне. Я не помню, чтобы такие шутки были в «Лаверне» и «Ширли».
В то время на NBC у нас был пиарщик, и как-то раз мы с ним обедали вместе. Мы разговорили о низких рейтингах «Чирс», и он вздохнул и сказал: «Я буду с тобой честен. Я просто не знаю, как продать шоу с шутками про Артура Шопенгауэра».
Шутка про немецкого философа XIX века. Такое не назовешь «беспроигрышным вариантом».
И именно это нам в ней нравилось больше всего. Диана встречает старого друга из университета, и они начинают разговаривать о том о сем. Артур Шопенгауэр был одной из тем, которые они затронули. Репликой Дианы в конце разговора было: «Ладно, думаю достаточно разговоров о Шопе»[70]. Им это казалось истерически смешным. Это была псевдоинтеллектуальная и претенциозная игра слов, которую любой счел был непонятной и раздражающей. Это было на 100 % шуткой Дианы. С Нормом это бы не сработало.
«Чирс»затрагивала очень серьезные темы: гомофобию, алкоголь, зависимость от секса и другие темы, которые считались неподобающими для телевидения того времени и, возможно, даже могли бы считаться таковыми сегодня.
Мы говорили о гомосексуализме в первом сезоне в эпизоде под названием «Парни в баре» (27 января 1983-го). Бывший товарищ по команде Сэма из «Бостон Ред Сокс» пишет автобиографию и открыто заявляет, что он гей. Сэм и остальные завсегдатаи обсуждают, что боятся, что «Чирс» превратится в гей-бар. Эпизод был не о гомосексуальности, а о паранойе. Все отвернулись друг от друга. Как-то раз парень на семинаре спросил меня, была ли эта конкретная серия о маккартизме[71]. Я сказал: «Именно!» Так я и узнал, о чем была эта серия.
Правда ли, что одно время вы планировали снять эпизод «Чирс»об эпидемии СПИДа?
Да. По сюжету одна из подружек Сэма звонит ему, чтобы сказать, что ее тест на ВИЧ пришел положительным. Это было ближе к концу сериала. СПИД был во всех новостях. Это была эпидемия. Мы задавались вопросом: «Ответственно ли мы себя ведем, если в центре внимания нашего шоу – сексуально активный мужчина и мы никак не обсуждаем проблему?» Наиболее высокоморальные из нас люди сказали: «Конечно, мы должны коснуться этой темы». Работа над сценарием шла три или четыре часа, и все это время мы просто пытались решить, хотим мы это делать или нет. Главным вопросом было: «Как сделать это смешным?»