. Позднее это стало распространено. Разговор между двумя серьезными персонажами.
Также примечательно то, что в вашей комедии было много сюрреализма, граничащего с сумасшествием. И тем не менее вы ее исполняли в очень сдержанной манере. Это крайне эффективная комбинация. И очень современная. В частности, я говорю о скетче о двух парнях, которые плывут через всю страну. Но они это делают следующим образом. Купив грузовик с бассейном, они плавают вдоль него, туда-сюда, в то время как грузовик неспешно едет по шоссе.
Я думаю, мы по большей части были смесью из многих шоу, которые мы любили. Мы никогда не считали, что мы как-то отличаемся от остальных. На каждое поколение всегда оказывает влияние предыдущее. Мы с Рэем никогда не обсуждали, «что такое юмор». Мы просто делали то, что нам сказалось смешным, и постепенно начали замечать, что людям это нравится. Мы начали получать все больше и больше писем. Поначалу у нас была небольшая группа слушателей, но этой группе очень нравилось то, что они слышали. Они нашли в нашей комедии что-то для себя.
Многие современные комики, писатели, актеры являются огромными поклонниками Боба и Рэя. Среди них Пол Радд, Джек Хэнди, Билл Хейдер и Боб Оденкирк. Еще Дэвид Леттерман тоже ваш большой фанат. Как-то вы делали бит под названием «Домашний хирургический набор Боба и Рэя». Вы начали со слов: «Вы когда-нибудь думали: ах, если бы я только мог сам себе удалить гланды?» Это очень в стиле Леттермана.
Мы оказали влияние на Дэвида, но многие люди, в свою очередь, оказали влияние и на нас тоже. Знаете, одну вещь, которую я замечал (не только у Дэвида, но еще и у Боба Ньюхарта) – это то, что их юмор основан на характере персонажей, а не просто на шутках. Мы редко шутили шутки. В основном это было создание и описание характеров персонажей. Мне кажется, такая комедия живет дольше. Еще мы никогда не шутили о людях из шоу-бизнеса. И я не думаю, что мы были злыми. Мы никогда не насмехались над нашими героями.
Ваши герои чаще всего получались очень искренними.
(Смеется.) Такие люди по-настоящему меня интересовали. Рэй и я ходили по Нью-Йорку, смотрели по сторонам в поиске вещей, которые произвели бы на нас впечатление. Помню, как мы шли мимо супермаркета на Таймс-сквер и увидели парня в роли Мистера Арахиса (талисмана американской продовольственной компании Planters. – Прим. авт.). Он стоял посреди палящего солнца в костюме арахиса и с огромным моноклем. И в цилиндре. Это выглядело довольно смешно. Какой человек будет готов таким заниматься?
Вы создали множество героев с ужасной работой.
Как-то раз мы придумали персонажа, который работал в ресторане чистильщиком креветок. Его работой было убирать из креветок эти черные штуки. И каждый день приходил другой парень, чтобы все это забрать. Это не та работа, о которой все мечтают, но он ею гордился.
А продавец качелей для веранд в Нью-Йорке? Непростая работенка.
Мы много смеялись над вымышленными товарами и фирмами. Это была наш взгляд на рекламу и на то, какой она может быть глупой. Помню, мы обсуждали компанию, которая производила старомодные скрепки и больше ничего («Компания по производству скрепок Грейт Лейкс»). И один раз мы делали бит о компании [ «Стирка шнурков Фридольфа и сыновей»][81], которая специализировалась на стирке грязных шнурков. Это все, что они делали. Чистили и утюжили шнурки для клиентов.
В 1950-е Боб и Рэй исполняли номера, о которых другие комики и думать боялись. В частности, вы бросили вызов сенатору Маккарти. Это было задолго до того, как кому бы то ни было еще хватило смелости насмехаться над Маккарти и его антикоммунистическими заседаниями.
Журнал Time впоследствии писал, что мы были единственными, кто это делал. Один из наших самых длинных битов был аллюзией на эти заседания, но он был о человеке из маленького городка, который хотел построить большой дом (высотой в 16 этажей), и для этого ему надо было обратиться к чиновнику, г-ну Карстеирзу (которого играл Рэй), чтобы получить разрешение. Прототипом Карстеирза был любящий шуметь и угрожать Маккарти. И он готов был из кожи вон лезть, чтобы уничтожить любого горожанина, который не был приверженцем ценностей маленького города.
Мы наблюдали за Маккарти по телевидению каждый день, а на следующий день мы пересказывали все, что он делал. Рэй так точно копировал Маккарти, что сам Маккарти не понял был, что это не он. Больше всего в Маккарти нас расстраивала его склонность вносить в черный список людей, которые за всю свою жизнь не сделали ничего дурного. Нас это злило. В это было невозможно поверить. Не знаю, как это правильно называть, но он крушил все на своем пути. Никто не мог и слова вставить, ни с той, ни с другой стороны.
Наверное, нас можно назвать бесстрашными, но никто не жаловался. Кстати, Рэй и я много лет спустя полетели в отпуск с нашими семьями в Гавану на Кубу. Мы были практически единственными людьми на этом рейсе из Майами в Гавану, и последним в самолет зашел Рой Кон (юрисконсульт Маккарти. – Прим. авт.). Он презрительно на нас посмотрел и сел на свое место. Он повесил на спинку свое пальто и достал копию журнала Confidential. Что говорит о многом. Confidential был известен тем, что совал нос в личную жизнь знаменитостей. Ужасный человек.
За годы существования шоу на нем работало множество комедийных писателей, некоторые из которых впоследствии стали знаменитыми.
Нил Саймон и его брат Дэнни писали для нас. Они были приятными людьми и очень талантливыми, но у нас не срослось. В нашем шоу был довольно специфичный юмор, и было сложно попасть с нами на одну волну. Энди Руни как-то писал для нас на одном проекте. Еще один писатель, Том Кох, писал для нас много лет. Он на 100 % был с нами на одной волне и писал для нас материал, который мы использовали, за годы до того, как мы встретились лично.
Том Кох часто писал для журналаMad, начиная с конца 1950-х и вплоть до середины 1990-х. Он был невероятно интересным блестящим писателем. И все же он так и не получил признания, которого заслуживал. Любой, кто когда-либо читал и получал удовольствие от журналаMad,знаком с его работой.
Том был новостником и присылал нам от 10 до 15 битов в неделю. Он придумал пародию на «Облаву» («Патрульный автомобиль 119»). Он написал нашу пародию на Лесси – «Чудо-собака Типпи» и одну из наших пародий на мыльные оперы («Надвигающиеся сумерки»). Бит о скрепках, про который я рассказывал, тоже был написан Томом. Мы исполняли его много лет. Нам никогда не было нужно что-то менять в его материалах. Все было готово, ничего не нужно было добавлять или убирать. Том сыграл большую роль в успехе многих шоу. Он написал для нас тысячи сценариев.
Том – автор одной из самых известных статей в журналеMadвсех времен, трехстраничного разворота, описывающего невероятно детализированные причудливые правила к вымышленному спорту под названием сквомиш, игре на 43 человека. Это статья 1965 года была настолько популярна, что студенты по всей стране сформировали свою собственную лигу сквомиша и играли в игру по правилам Тома.
Мне кажется, до сих пор есть люди, которые продолжают играть. У Тома был очень ироничный ум. Он был первоклассным юмористом. Возможно, он единственный комедийный писатель, который изобрел совершенно новый спорт.
Правда ли, что Курт Воннегут писал для вас в юности?
Он хотел писать для нас. Вроде у него был летний дом неподалеку от Бостона, где мы работали, и он прислал нам пару сценариев, но мы встретились с ним только спустя много лет, когда Рэй и я играли своих персонажей в телевизионном фильме («Между временем и Тимбукту» 1972-го. – Прим. авт.), который Курт написал на основе нескольких своих рассказов. После этого мы часто встречались.
В этом фильме вы играли бывшего астронавта, который летал на Марс. Вы описали его как «точь-в-точь (ваш) задний двор в Далласе». Еще вы забыли, как звучало знаменитое высказывание Нила Армстронга и пересказали его с ошибкой: «Один шаг для человека, два шага для человечества».
(Смеется.) Это была пародия на бесконечные часы живого телевидения, посвященные исследованию космоса. Большая часть времени была заполнена людьми, пытающимися заполнить время. Больше всего мы смеялись над тем, какой чепухой были напичканы СМИ.
Воннегут как-то рассказывал, что посетил запись вашего радиошоу и был удивлен тем, что вы и Рэй выглядели такими меланхоличными. Казалось, что вам было в тягость творить и быть смешными час за часом день ото дня.
Другие говорили то же самое. Что мы выглядели злыми. Но это не так. Мы просто были сконцентрированы. В конце концов, мы были на работе.
Воннегут также сказал, что в вашем юморе была прекрасная невинность.
В своем предисловии к сборнику ваших сценариев «Пиши, если найдешь работу: лучшее из Боба и Рэя» (1975)он написал, что своим юмором вы, вероятно, пытаетесь сказать: «В человеке нет зла. Он просто слишком уморительно туп, чтобы выжить».
Я согласен с такой трактовкой, хотя я сам никогда о нас так не думал. Мы и правда несли эту идею. И мне кажется, такой ход мыслей можно проследить и в рассказах, которые писал сам Курт.
Как вы и Рэй писали вместе?
Мы вместе работали в здании Грейбар в Нью-Йорке (рядом с Центральным вокзалом). У каждого из нас был свой офис с письменным столом и диваном. Площадь каждого офиса была 12 квадратных метров или около того, в центре была перегородка. Наша студия располагалась рядом. Рэй обычно приходил к печатной машинке, которая стояла в моем офисе, потому что я умел печатать. Мы обменивались идеями и придумывали реплики, затем нам приходили другие идеи, и мы придумыв