— Сударь, я должен вам сказать, что я обожаю этого ребёнка.
Незнакомец пристально посмотрел на него:
— Какого ребёнка?
— Нашу маленькую Козетту. Ведь вы хотите увести её от нас? Скажу вам прямо: я не могу на это согласиться. Мне будет не хватать её. Правда, она нам стоит денег, правда, у неё есть свой недостатки, правда, мы не богаты, а за одни лекарства, когда она болела, я заплатил больше четырёхсот франков. Но у неё нет ни отца, ни матери — я её воспитал. Я люблю эту девочку. Моя жена вспыльчива, но и она любит её. Она нам как родная дочь.
Незнакомец продолжал пристально смотреть на него. Тенардье добавил:
— Прошу простить меня, сударь, но никто не отдает своего ребёнка первому встречному. Согласны ли вы со мной? Конечно, я ничего не говорю, вы богаты, у вас вид честного человека, и если это послужит к её счастью… Но я бы хотел знать… Вы понимаете, что если я отпущу её, то хотел бы знать, куда она денется; я не хочу терять её из виду. Я хотел бы навещать её иногда, чтобы она знала, что приёмный отец охраняет её. Я даже не знаю вашего имени. Вы уведёте её — я скажу: «Где же Жаворонок? Куда он исчез?»
Незнакомец, глядя ему прямо в глаза, ответил суровым и решительным голосом:
— Если я возьму Козетту, то уведу её отсюда. Вот и всё. Вы не узнаете ни моего имени, ни где я живу, вы не будете знать, куда она пойдёт, и я намерен устроить всё так, чтобы она никогда в жизни с вами не встретилась. Согласны вы на это? Да или нет?
Услышав этот твёрдый ответ незнакомца, Тенардье сразу переменил тон. Он сказал:
— Сударь, мне нужно полторы тысячи франков.
Незнакомец вынул из бокового кармана старый бумажник из тёмной кожи, развернул его и достал деньги. Потом, прижав их своим широким указательным пальцем, сказал трактирщику:
— Приведите Козетту.
Что же делала всё это время Козетта?
Проснувшись утром, она прежде всего побежала к своему башмаку. В нём она нашла новенькую золотую монету. Козетта была поражена. Никогда в жизни не видела она золотых монет и быстро спрятала её в карман, как будто бы украла. Между тем она чувствовала, что монета принадлежит ей, она догадывалась, кто её подарил, и испытывала радость, полную какой-то боязни. Она боялась куклы, боялась золотой монеты. И только незнакомец не внушал ей никакого страха. Напротив, его присутствие ободряло её. С той самой минуты, как она встретила в лесу этого старого человека, всё как бы изменилось для неё.
С пяти лет, то есть с тех пор как девочка помнила себя, она всегда дрожала от холода и страха. Прежде её душе было холодно, теперь — тепло. Она уже не так боялась Тенардье. Она уже не была одинока — у неё был защитник. Девочка быстро принялась за свою обычную утреннюю работу. Золотая монета, которая лежала в том же кармане передника, из которого накануне выпала монета в пятнадцать су, развлекала её. Она не решалась взять её в руки, но часто смотрела на неё. Подметая лестницу, она подолгу стояла неподвижно, забывая и метлу и всё на свете и разглядывая блестящую звёздочку в глубине кармана.
В одну из таких минут застала её на лестнице хозяйка.
По приказанию мужа она пошла её искать. И — удивительное дело! — она не ударила девочку ни разу и не выругала её.
— Козетта, — сказала она почти ласково, — поди сюда.
Через минуту Козетта вошла в зал трактира. Незнакомец взял свой узелок и развязал его. В узелке было маленькое шерстяное платье, передник, фланелевый лифчик, юбка, косынка, шерстяные чулки, башмаки — словом, всё, что нужно для восьмилетней девочки.
— Дитя моё, — сказал незнакомец, — возьми это и переоденься скорей.
Начинался день. Жители деревни Монфермейль, открывая двери своих домов, видели, как по улице шёл бедно одетый старик, ведя за руку маленькую девочку. Девочка несла в руках куклу в розовом платье.
Никто не знал этого человека; многие не узнавали и Козетту — на ней больше не было её лохмотьев.
Козетта уходила. С кем? Она этого не знала. Куда? Она тоже не знала. Она понимала только одно: трактир Тенардье навсегда остался позади.