Инстинкт сработал быстрее, чем Юкон успел что-то обдумать. Он подлетел к двум мальчишкам и схватил обоих за шкирку. Один из них отпустил край рубахи, и камни посыпались ему на ноги, от чего он истошно заверещал. Другой же извернулся и от души врезал обидчику в колено.
Не раздумывая, Юкон порывистым сильным движением свел руки перед собой и столкнул двух живодеров лбами. Теперь заверещали оба, но столкновение на время дезориентировало их. Юкон отпустил мальчишек, толкнув к центру города, и придал ускорения смачными пинками под зад. Озлобленные живодеры помедлили, но, испугавшись, затрусили прочь от внезапного мстителя.
Собака уже не дышала. Юкон опустился перед ней на колени и погладил мягкую, еще теплую шерсть. Камень острым концом проломил уязвимый висок, и сбоку по морде стекала кровь. Собачонка была симпатичная, остроносая, вислоухая, черная с белым пятном на животе. Юкону вспомнился шакалий щенок, которого так безжалостно растоптал Бо. Хорошо было с ним, когда он беспрекословно слушался, потявкивая, семенил следом, заглядывал в глаза.
Что если снова обзавестись другом? В замок, конечно, забрать его не получится – Сола вряд ли одобрит. Но ведь можно оставлять его в городе, в укромном закутке, а днем звать с собой на пристань? Никто и не узнает, а будет все же не так одиноко.
Только вот… Фос ведь предупреждал, что с едва павшими связываться – самой смерти подобно. Юкон еще не забыл метель, бушевавшую внутри после возвращения Битсари. И все равно выжил! А тут всего лишь мелкая собачонка, и вреда от нее вряд ли будет много. И Юкон, поддавшись порыву, подул в приоткрытый собачий рот.
Пес встрепенулся, взглянул мутными глазами. Неловко приподнялся, не с первого раза. Но вскоре послушно сел и наклонил голову, ожидая команды. Юкон одобрительно потрепал его за загривок и подумал, что никогда не гладил живую зверюгу. Рыба не в счет: холодная и склизкая, бьет хвостом или нет – вот и вся разница. Стало еще тоскливее. Юкон полой рубахи стер кровь с собачьей морды и махнул псу, чтобы шел следом.
Он собирался вернуться на пирс, но утром Сола выдала ему несколько круглых золотых монет и сказала, что он может обменять их в городе на что-то угодное сердцу. Еще по дороге на причал Юкон украдкой заглядывал в окна придорожных лавок. Сколько здесь было всего неведанного! Какие-то хитроумные приборы, плащи с капюшоном и без, сапоги, чашки, серебряные блюда, цветочные горшки, клетки для кроликов – в общем, не выберешь. И Юкон отложил покупки на потом.
На обратном же пути он заметил лавку, мимо которой перед этим прошел, не остановившись. Лавчонка была крохотная, больше похожая на коридор и поделенная на две части занавеской. Юкон зашел внутрь, оставив нового друга дожидаться на улице. Вдоль стен тянулись узкие стеллажи, а на них лежали карты: на подставках, плашмя, скрученные в трубу и завязанные лентой. Юкон долго и пристально изучал их, пока не услышал вежливое покашливание за спиной.
– Что-то заинтересовало, молодой человек? – Хозяин лавки вышел из-за занавески; он носил черные тканевые перчатки с пятнами белой краски, та же краска забрызгала его волосы и кончик длинного, как клюв, загнутого носа. За ухом торчала тонкая кисть.
– Да, – решился Юкон. – Мне нужна карта.
– И как вы только догадались искать ее здесь? – улыбнулся продавец и стянул перчатки. – Что ж, какую предпочитаете? Самую новую или подойдет вчерашняя? Или… – он окинул Юкона оценивающим взглядом. – Может быть, вас интересует раритет? Я по-прежнему рисую первую карту после Раскола. Товар на любителя, но всегда в ходу…
Юкон чувствовал себя ужасно глупо. Картограф смотрел, не моргая, и ждал решения.
– У меня… – Юкон зачерпнул монеты из кармана и показал торговцу. – Вот. На что хватит?
– На весь мой магазин и еще останется, – без улыбки ответил продавец. – Я могу подобрать для вас несколько карт разных периодов…
Он повернулся к стеллажам и выверенными движениями за пару минут набрал не меньше пяти карт. Юкон сомневался, что они все нужны ему, но остановить предприимчивого торговца было неловко.
– Вот, каждая, естественно, подписана. – Он незаметно забрал из рук Юкона монеты и всучил скрученные и перевязанные золотистыми лентами карты. – Поздравляю, – он потряс ладонь Юкона так, что тот чуть не выронил покупки. – Не у всякого найдется такая богатая коллекция…
Юкон пятился к выходу, обескураженный напором торговца, и не заметил, что его пес уселся на пороге. Нога подвернулась, Юкон опрокинулся на спину и скатился по трехступенчатому крыльцу на улицу.
Его эффектное появление привлекло внимание прохожих. Они остановились, какая-то женщина поспешила на помощь и присела у него за спиной, спросив, не ушибся ли он. Торговец кинулся собирать драгоценные карты и вдруг замер, уставившись на пса.
Тут Юкон понял, что пропал.
– Орбис всемогущий, – прошептал торговец одними побелевшими губами. – Возвращенный! Здесь возвращенный!
Поднялся дикий шум. Юкон сел и потер затылок, которым в падении от души приложился о нижнюю ступень. В глазах двоилось, в голове гудело. Пес прижался к его колену и дрожал, хоть и не выглядел испуганным.
– Это ты! – заверещал торговец, ткнув пальцем в мальчишку на дороге. – Ты его вернул! Выродок Тенебриса!
Женщина, которая прежде осторожно ощупывала его голову, отшатнулась, как если бы он вспыхнул открытым пламенем. Люди неожиданно быстро окружили его, и на их лицах читалось такое отвращение, что Юкона затошнило. Он попытался подняться, но голова по-прежнему кружилась. Пес холодным языком лизнул ему руку, но легче ни на йоту не стало.
Юкон представления не имел, что ему делать. Сквозь частокол ног прохожих он углядел две уже знакомые тени – мальчишки, которых он отогнал от изувеченной собаки, снова обзавелись камнями. И, тоже узнав Юкона, недобро косились на него.
В глубине души Юкон до последнего верил, что его не станут бить. Среди прохожих стояли пожилые господа в строгих костюмах из темно-синего бархата, престарелые дамы, чьи седые волосы были скручены в пучки на затылках, юные девушки с такими красивыми тонкими лодыжками, что, будь ситуация иной, Юкон наверняка ими бы полюбовался. Они все выглядели как приличные люди.
Но ни один из них не схватил замахнувшегося мальчишку за руку.
Первый камень угодил в плечо и не причинил сильной боли. Намного больше проблем доставляла голова, из-за которой не слушались ни ноги, ни руки. Юкон увернулся от очередного броска – крупный булыжник приземлился за его спиной. «А если б попал, я бы точно заметил», – успел подумать Юкон, прежде чем новый камень угодил ему в спину.
Мальчишки бросали по очереди, никто им не помогал. Но никто и не уходил, прохожие и случайные свидетели будто держали строй, кольцо, из которого не вырваться, даже если с головой порядок. Юкон выставил руку, защищая лицо, и почувствовал, как острый камень рассек рубаху на предплечье.
Он думал закричать: «Я – внук Императора!» Казалось, это единственное, что могло помочь. Но другая мысль остановила его: что, если это признание ударит по репутации отца? И люди отвернутся от него, узнав, какому чудовищу Фос даровал жизнь? Он все твердил, что Юкон особенный, что других таких не сыщешь, но ни разу не сказал, что этим стоит гордиться. Неужели он на самом деле – проклятье семьи Риада?
Еще один мелкий осколок угодил в скулу – по щеке заструилась горячая, как слезы, кровь. Юкон по инерции утер ее рукавом, но ссадина продолжала кровоточить.
А люди в толпе переговаривались. Смотрели на беспомощного мальчишку, который мог бы спустить на них пса, но подозревал, что только ухудшит дело, и шептались. Несложно догадаться, о чем. Он – выродок Тенебриса. Бить не будут, нет, это низко – так мараться, но и не отпустят. Ему не место в Луксмире, так пусть бежит, бежит к переходам, сломя голову, туда ему и дорога…
А мальчишки звонко смеялись. Их лица обезобразила совершенно необузданная ярость, дитя мести. Они бросали камни снова и снова, и им так нравилось чувствовать себя сильными. Будет о чем рассказать родителям за ужином – прижали к ногтю зловонное порождение тьмы, отлупили, ими стоит гордиться.
Юкон заставил себя встать на дрожащие ноги и, позабыв уже о гордости, бросился к толпе.
– Пустите! – крикнул он, когда двое мужчин, стоявших плечом к плечу, и не подумали расступиться перед ним. – Пустите меня!
Один из мужчин толкнул его в грудь и рыкнул:
– Возвращайся к своим.
Юкон больше от удивления, чем от самого толчка, попятился. Еще несколько камней угодили ему в спину и затылок. Удары становились сильнее, больнее, теперь они точно хотели не просто наказать, а убить. Юкон ринулся к трем пожилым дамам в строгих платьях и широкополых шляпах, украшенных лентами. Дамы казались ему добрее.
– Я ничего плохого не сделал! – крикнул им Юкон, но та, что стояла в центре, поморщилась.
– От таких, как ты, только ужас и мрак, – ответила первая.
– Тебе не место среди нас, – добавила вторая.
– Мы и так были слишком мягкосердечны с вами, – закончила третья.
– Зачем ты убил собачку? – вдруг спросил тонкий голосок, и Юкон увидел жмущуюся к ноге одной из дам девочку лет десяти.
– Это не я! Это они! – отчаянно закричал Юкон, указывая на мальчишек, которые продолжали швырять камни.
Но никто ему не поверил.
Юкон заметался в кругу людей; они отталкивали его или стояли неподвижно, словно намертво вросли. А он все еще боялся ударить их в ответ, хотя тогда они бы уж точно расступились. От очередного толчка в спину он упал на колени и ободрал ладони. Нет, так больше нельзя… Пора пускать в ход последнее из оставшегося у него оружия…
– Эй! – донесся из-за спин собравшихся чей-то голос. – Именем Императора, а ну отошли от моего сына!
Глава десятая. Престолонаследник
Люди спешно покидали площадь. Неизвестно, что напугало их сильнее: упоминание Императора или звонкая ярость в интонациях говорившего. Юкон остался на месте и стыдился поднять глаза. Мелькнувшая радость померкла в свете его унизительного положения.