— Но как?
— Могу лишь предположить. За большой пещерой, где они жили, похоже, был еще один туннель, ведущий наружу. Сейчас они прямо под открытым небом. Бог знает, куда они направятся! Мы видели, как они притаились там, но потом из-за темноты их стало невозможно разглядеть. В конце концов им придется вернуться в соленую воду. Может, они просто уйдут обратно в море и оставят нас в покое.
— Может, — простонал Грисдейл, — а может, и нет. Вернусь завтра утром первым же рейсом, а пока уведомлю Министерство обороны. Бог знает, что нам теперь делать. Если не сбрасывать ядерную бомбу, то я даже понятия не имею. Может, они даже это переживут!
Пэт нагнулась и поцеловала Клиффа, когда он положил трубку и закрыл лицо руками.
— Ты сделал все, что мог, — успокаивающе сказала она. — Это не твоя вина. Может, нам просто уехать и оставить все это им?
Клифф покачал головой.
— Нет, — вздохнул он. — Я должен довести это дело до конца. Боюсь, нам придется отложить свадьбу. Возможно, это займет всего пару дней. Может быть, кто-нибудь что-нибудь придумает.
— Понимаю. — Голос Пэт дрожал, и Клифф чувствовал, что она вот-вот расплачется. — Но я остаюсь с тобой. Что бы ни случилось, мы доведем все до конца. Будь в этом уверен.
Он кивнул. У него не хватило духу сказать ей, что, по его ощущениям, все только начинается.
12
— Не вижу ни одного. Ни одного!
Клифф Давенпорт и Пэт Бенсон остановились на вершине холма, где накануне вечером сидели и наблюдали за гигантскими крабами.
С первыми же лучами солнца, вооружившись биноклями, они выехали из Лланбедра в попытке обнаружить армию крабов. Холмы были пустынны, лишь несколько кроликов — вероятно, те, которых они уже видели, — мирно покусывали жесткую траву.
— Давай попробуем выяснить, откуда они появились, — предложил Клифф. Он направился в сторону противоположного склона. — Если существует туннель, его будет несложно найти.
Профессор оказался прав. Среди зарослей утесника и папоротника они обнаружили входное отверстие шахты, футов двадцать в окружности. Заросли, которые его скрывали, были примяты, и на участке мягкой земли просматривались уже знакомые отметины.
— Шахта постепенно уходит вниз, — заметил Клифф, заглянув в темное отверстие. — Не сомневаюсь, что спелеологи здесь годами чудесно проводили время. Почему я не подумал о чем-нибудь подобном?
— Никому бы и в голову не пришло, — утешила его Пэт. — Представители гражданской службы и Министерства обороны детально изучали твой план, даже имели перед собой карту местности. Это просто досадная оплошность!
— Досадная оплошность, которая может дорого обойтись, — выпрямившись, ответил Клифф. — Что ж, нам лучше вернуться и позавтракать. Сейчас мы больше ничего не можем сделать. И все же я очень хочу знать, где крабы находятся в данный момент.
После завтрака Пэт с профессором приняли посетителя. Когда они выходили из столовой, Клифф увидел на парковке возле отеля знакомую машину.
— Это полковник Мэттьюз, — пробормотал он. — Дорогая, можешь пойти позаниматься чем-нибудь полчаса. Не сомневаюсь, что Гризли уже разорвал свой счет за телефон.
Полковник Мэттьюз был коренастым типом, обладающим большим самомнением. Он считал, что в свои сорок семь должен иметь гораздо более высокий чин в британской армии, чем тот, до которого успел дослужиться. Гигантские крабы бросили ему вызов. Полковник не скрывал возмущения, когда профессор накануне закладывал мину-липучку, и теперь тешил себя новой надеждой на славу.
— Тогда это не сработало! — громогласно заявил он, его глаза выдавали злорадство. — Но на этот раз мы их достанем.
— Если сможете их найти, — возразил Клифф, провожая его в пустую гостиную. — В настоящий момент они будто исчезли с лица земли.
— О, чепуха! — парировал полковник. — Жалею лишь, что меня с самого начала не послали сюда. То, что произошло в Бармуте, совершенно неприемлемо. Войска были дислоцированы неудачно. Всего один танк. Миномет доставили слишком поздно.
— Танки и минометы абсолютно бесполезны против такого врага, — ответил Клифф. — Это уже доказано.
— Вздор! — покраснев, рявкнул полковник Мэттьюз. — Глупцы, отвечавшие за них, виноваты в неудаче. Если б оружие использовалось эффективно, эти твари не продвинулись бы дальше гавани.
— Как скажете, — вздохнул Клифф. — Я так понимаю, командующий Грисдейл координирует действие служб и мы должны снова собраться вместе.
— Именно так, — проворчал Мэттьюз. — Хотя, как говорится, у семи нянек дитя без глазу. Приоритетной задачей будет определить местонахождение врага. Очевидно, они вернулись в море, поэтому первым делом я укреплю силы в Бармуте. Остается только ждать, когда они пойдут на нас. Думаю, тем временем было бы полезно обыскать оставшиеся подводные пещеры вдоль этого отрезка береговой линии. По-моему, именно там мы их и найдем. Могли бы сэкономить много времени и избавить себя от ненужных хлопот.
— Как вам угодно, — покорно произнес Клифф Давенпорт. Он медленно покачал головой. — Если хотите отправить туда ныряльщиков, решать вам. Хотя, честно говоря, думаю, мы усвоили урок о тщетности ведения подводной войны против них.
— Поэтому вы погружаться больше не будете. — Нижняя губа полковника Мэттьюза изогнулась в ухмылке. — Я буду только за, профессор. У меня полно своих ныряльщиков. Хотя чем вы тем временем будете заниматься, я понятия не имею.
— Найти их — это только полдела, — заметил Клифф, стараясь не показывать своего раздражения. — Уничтожить — совсем другое, полковник. В свое время вы это поймете.
Прошла неделя. Жители Уэльского побережья — от Колвин-Бэй до Борта — наконец смогли спокойно вздохнуть. Общественность придерживалась мнения, что крабы ушли навсегда. Может, они появятся где-нибудь в далекой стране, на другом конце великого океана, но это будут уже чужие проблемы.
В следующую среду аномально жаркая погода была потревожена одной из самых сильных гроз за всю историю городка. Небо потемнело. Гремел гром, сверкали молнии, затем хлынул ливень. В течение часа улицы Бармута были затоплены водой.
— Вот это да! — Клифф Давенпорт поторопил Пэт Бенсон, и она вошла в уютное убежище, «Рундук Дэйви Джонса». — Думаю, это то, чего мы ждали.
— Почему это? — спросила Пэт, сбрасывая мокрый плащ и добавляя сахара себе в кофе.
— Крабы на инстинктивном уровне подчиняются влиянию стихий, — объяснил Клифф, набивая трубку табаком. — Находясь на дне океана, они полностью осознают, что происходит наверху. Привычки обычного, дружелюбного крабика можно сравнить с привычками этих чудовищ, в этом я уверен. Ловцы крабов знают, что после штормовой ночи их улов увеличится в десять раз. Крабы ищут убежище на литоралях и пляжах укромных бухт. Вот почему я считаю, что у этого, более крупного, подвида должно возникнуть желание снова отправиться в путь. Где бы они ни отдыхали, крабы решат, что пора снова действовать.
— Что ж, любовь моя, — сказала Пэт, сжимая под столом его руку, — если это означает, что дата нашей свадьбы будет перенесена, тогда я за!
Они рассмеялись. Их смех был полон тревоги.
Позже в тот же день сквозь низко висящие облака пробилось солнце, однако горы оставались затянуты густым туманом. Было тепло, и в воздухе явно чувствовалась угроза, словно он был наэлектризован после прошедших гроз. Настало время ожидания. Временное затишье.
Вечер был жарким и душным. После обеда Клифф и Пэт, воспользовавшись машиной, отправились на прогулку, которая мало чем отличалась от преодоления полосы препятствий из луж и густой грязи. Они поехали на юг и остановились на возвышенности, откуда было видно побережье до самого Бармута. Тем не менее с наступлением сумерек их мысли обратились к вопросам, не связанным с постоянной угрозой наступления гигантских крабов.
Утро выдалось пасмурным. Ночью с моря пришел туман, уменьшив видимость до двадцати ярдов.
В такие времена работа машиниста поезда наиболее опасна. В конце месяца Дай Питерс должен был выйти на пенсию. Он с нетерпением ждал того дня, когда ему больше не придется водить ранний утренний поезд из Долгелли в Бармут, через густые туманы, которые должны были начаться с сентября. И вот на тебе! Посреди августа — бац! — настоящее зимнее утро! Он выругался, когда поезд остановился на полустанке в Артоге.
— Доброе утро, Дай! — крикнул грузчик, бросив посылку в вагон охраны, а затем приблизился к локомотиву. — Как там?
— Ужасно, — поморщился Дай. — Подъезжали на такой скорости, что пешком добраться быстрее.
Дальше поезд двинулся еще более медленно. Пересекать устье реки Даю Питерсу никогда не нравилось. Это было глупое чувство, и он в жизни не рискнул бы поделиться своими опасениями с коллегами-машинистами, но… он не доверял старому мосту. За тем регулярно ухаживали, и эксперты говорили, что он прослужит еще сто лет, но это не мешало Даю видеть его в кошмарах. Он потерял счет тому, сколько раз просыпался среди ночи в холодном поту, крича от ужаса. Его жена привыкла к этому и всегда успокаивала Дая… почти всегда.
Сон постоянно был один и тот же. Высокий прилив. Вода в устье мутная и глубокая. Кружится, словно в диком водовороте. Поезд ползет со скоростью улитки — несмотря на то, что Дай дает ему полный ход, — замедляется по какой-то необъяснимой причине. Наконец локомотив со скрежетом останавливается. Снизу доносится треск. Мост провисает, а затем ломается посередине. Внезапный крен. Поезд устремляется в воду. Крики, его — самый громкий. Вода смыкается у Дая над головой. И тут он обычно просыпался.
В такое утро, как сегодня, эти сны не были лишь порождением возбужденного спящего мозга. Они с легкостью могли стать реальностью.
Он ненавидел этот мост. В ясное утро проезд по нему занимал не больше пяти минут, но в такое мог длиться все пять часов. Пять часов проклятой пытки. Дай стал постепенно сбавлять скорость. Десять миль в час. Он посмотрел вниз: сквозь серый туман было видно устье реки, мрачное и неприветливое. Дая передернуло.