самим адом.
— По-моему, — задумчиво произнес Райленд, — крайне маловероятно, что Лох-Мерс таит в себе больше одного вида гигантских чудовищ. Впрочем, когда вы видели эту… эту многоножку?
— С неделю назад. Я захотел пропустить стаканчик виски и вечером отправился в деревню. Идти приходится мимо озера, другой дороги нет. Я был на восточной стороне, когда увидел это. Вода пошла рябью, как при сильном подводном течении. Я стал наблюдать, а потом увидел. Контур в лунном свете, медленно выбирающийся на берег. До него было ярдов сто или двести. Я поверить не мог своим глазам. Если бы на обратном пути, после стаканчика виски, тогда может быть. Но я еще даже не дошел до деревни. Бежал до самого дома и с тех пор из лощины ни шагу. Именно оно забрало тех двух охотников, а также старого Фредди Ло. Тебе лучше благодарить Господа, что оно не поймало тебя, увидев, как ты слоняешься там после наступления темноты.
Сэнди Клайн закатил глаза и затрясся всем своим тощим телом. Джон Райленд знал, что старик не лжет.
— Я вам верю, — сказал он. — Только не думаю, что вы видели гигантскую водяную многоножку. Вы видели лишь силуэт. Это были крабы. Десятки крабов, размером с собак, возможно выходящие на берег гуськом!
Пастух не ответил. Выплеск эмоций, рассказ о кошмарном происшествии, вымотал его, и он стал медленно оседать, пока не опустился на колоду для рубки дров, уставившись в землю. Прошло какое-то время, прежде чем Клайн снова заговорил.
— Я — старик, мистер. — Пастух поднял глаза на Райленда. Теперь он слабо улыбался. — И мне недолго осталось. Но я не пойду больше на озеро, даже за тысячу фунтов. Даже днем. В следующий раз, когда буду рядом, я буду лежать в гробу по дороге в церковь.
— Что ж, теперь, когда мы знаем наверняка, что в озере что-то есть, следующий шаг — решить, как с этим справиться. Как вы сказали, мистер Клайн, пока мы не можем рассказать нашу историю внешнему миру. Даже деревне Кранларич.
— Уезжайте, мистер, пока еще можете, и оставьте в покое то, что вас не касается.
Райленд понял, что ничто не сможет убедить старика сопровождать его в ночной экспедиции. Никакие деньги не выманят Клайна из этой лощины после наступления темноты. Он не будет просить. Райленд уже чувствовал, что смерть Фредди Ло на его совести. И все же что-то нужно делать. Молодой человек не сомневался, что Фил и Пол тоже мертвы. В тот момент мысль о мести казалась ему банальной, но тем не менее он не собирался возвращаться в Лондон, чтобы принять руководство семейным бизнесом, не сравняв счет. Три человека умерли. В отношении первых двух полиция уже исключила возможность инсценировки. Райленду нужно больше доказательств, прежде чем он предоставит властям информацию о старом браконьере. Но самое главное, могут умереть и другие, и, вероятно, умрут. Невинные жители деревни, дети, играющие возле озера, — все находились в опасности. Пока крабы нападали только ночью. Возможно, скоро они начнут выходить на берег и при дневном свете. Райленд вздохнул. Ответственность за безопасность огромного множества людей лежала на его плечах, и он понятия не имел, что с этим делать.
— Спасибо, мистер Клайн. — Райленд посмотрел на пастуха. — Вы хотя бы подтвердили некоторые слухи… по крайней мере, для меня. Посмотрим, что я смогу сделать с этими крабами.
— Не глупите, мистер. Никто ничего не сможет сделать. Даже Маккечни, чтоб его. Эти твари были посланы сюда. Посланы дьяволом в место столь же злое, как и сам ад. Мы все должны ответить за преступления одного человека. Помещик совершал здесь подлые убийства и должен заплатить цену. И мы тоже. На жителях Кранларича метка смерти. Говорю вам: уезжайте, пока можете, пока не стало слишком поздно!
7
Брюс Маккечни смотрел из окна кабинета на залитый солнечным светом осенний пейзаж. Озеро мирно поблескивало, на аллее под высокими буками лежал золотисто-коричневый ковер из листьев, которые продолжали неспешно оседать на землю, словно снежные хлопья. Не было ни малейшего ветерка.
Помещик сжимал и разжимал кулаки, вены на лбу вздулись, он буквально кипел от гнева. Его глаза были прикованы к извилистой, изрезанной колеями дороге, идущей от отеля Кранларич через всю долину. Маккечни наблюдал за машиной, серебристым «роллс-ройсом», — шофер ехал медленно, пытаясь избежать многочисленных выбоин.
«Ягуар» и «мерседес» покинули стоянку отеля раньше, только его собственный «Рэндж-Ровер» остался на мощеной площадке, как символ запустения. Они уехали, эти богатые охотники с юга, и больше не вернутся. Недовольные клиенты, которые будут рассказывать в своих эксклюзивных клубах о крахе охотничьей империи Кранларич. Охота завершилась, жители деревни сторонились этого места, и не было доступных загонщиков. Ни деньгами, ни запугиванием нельзя было заставить последних гнать куропаток на клиентов. Вчерашняя охота закончилась ничем, когда стрелки сами попытались поднять в воздух птиц. В конце дня разразился скандал, и Маккечни вернул уезжающим клиентам деньги. Это было самое малое, что он мог сделать, пытаясь сохранить репутацию Кранларича в эксклюзивных охотничьих кругах.
Пять гостей, которые должны были прибыть на выходные, аннулировали бронь по телефону. Это никак не было связано с отсутствием птиц. Причиной «пустой» предстоящей недели была шумиха вокруг исчезновения двух стрелков. Слухи циркулировали в высших охотничьих кругах. Это должно было случиться. И всему виной крабы!
Брюс Маккечни сел за стол и положил голову на руки. Его ярость, покипев, угасла. Самоконтроль восторжествовал. Сперва пришел гнев, затем отчаяние, и, наконец, трезвое рассуждение.
Помещик закурил сигару и снова вспомнил недавние события. Как только он поздравил себя с уходом ракообразных из Лох-Мерса, они схватили очередную жертву. Отчасти крабы оказали ему услугу. Последние десять лет Фредди Ло был для него помехой. Но дальнейшее присутствие тварей беспокоило помещика.
Он пришел к решению: если крабы не вернутся в море, их необходимо уничтожить. И уничтожить до того, как публика узнает об их существовании. Но как?
И тут в голову ему пришла идея. Пришла настолько внезапно, что ее простота поразила Маккечни. Он вспомнил прошлогодний инцидент с браконьерством на участке реки Аннан. Банда использовала динамит. Прежде чем на место прибыли инспекторы, браконьеры похитили несколько сотен фунтов лосося. Горожане, находившиеся в нескольких милях оттуда, услышали взрывы и предположили, что начались военные ночные учения или владелец карьера проводил взрывные работы, которые днем были бы опасны.
В поместье Кранларич располагался карьер, заброшенный со времен Джеймса Маккечни. Там оставалось немного динамита.
Помещик улыбнулся. Чем раньше наступит темнота, тем быстрее он сможет приступить к работе. Крабов ждал очень неприятный сюрприз.
Когда опустилась тьма, Брюс Маккечни вышел из отеля «Кранларич». Его немногочисленные сотрудники были заняты своими делами, поскольку из-за отсутствия гостей не нужно было готовить изысканный ужин и накрывать на стол.
Он быстро шел, неся в руке большой пустой чемодан. Луна не встанет еще пару часов, и Маккечни был благодарен ночной тьме, готовой скрыть его деятельность. Сперва нужно забрать динамит из старого карьера. Он надеялся, что там кое-что осталось и фитили еще рабочие. Маккечни помнил, как мальчишкой бросал зажженные шутихи в ручей. Они шипели, но не гасли. Тогда он еще не понимал, что эти юные выходки в дальнейшем сослужат ему хорошую службу. Под водой даже маленькие взрывы становились мощнее.
Однажды форель, что спряталась за камнем неподалеку от взрыва шутихи, всплыла на поверхность, оглушенная. Ее потом поджарили на костре. На этот раз все было сложнее и гораздо опаснее, однако Маккечни был уверен: ни одно живое существо не сможет уцелеть после того, что он запланировал на эту ночь.
Помещик осторожно спустился по крутому склону, ведущему в карьер. Слабый свет звезд, являвший окружающую местность в виде силуэтов, очерчивал отвесные стены карьера столетней давности. Низкорослые деревья, которые пустили корни на самом краю осыпающегося обрыва, каким-то образом продолжали держаться, из года в год упорно противостояли редким небольшим лавинам, следовавшим за проливными дождями.
Земля выровнялась, и Маккечни увидел симметричный контур рабочего барака — безоконного строения из гофрированного железа и досок. Его пульс участился, когда что-то метнулось прочь при его приближении. Возможно, крыса. Маккечни достал из кармана маленький фонарик и включил его, направив луч прямо перед собой. Теперь светом пользоваться было безопасно.
Дверь оказалась не заперта. Маккечни криво улыбнулся. Она громко заскрипела, когда помещик толкнул ее, сырой несвежий воздух заставил его сморщить нос. Никто не бывал здесь долгое время. Только крысы.
В маленьком огороженном месте были неряшливо поставлены деревянные ящики, покрытые слоем пыли. С потолка свисала паутина. Из ее центра на помещика с любопытством смотрел неподвижно сидящий паук.
Маккечни принялся двигать ящики, стирая пальцами слои грязи. Нашел инструменты, запчасти, пустые коробки. Его охватила тревога. Взрывчатка должна быть где-то здесь. Если только… Маккечни подумал о недавних вспышках терроризма в городах и задался вопросом, не попал ли кранларичский динамит в руки подрывников. А затем он нашел ящик, который искал, новый, невскрытый, с целыми красными пломбами. На нем стояла дата — 1950-ый. Это был год, когда работы в карьере прекратились. Ему повезло.
Маккечни поднял с пола ломик и подсунул его под крышку. Раздался громкий треск, и кусок деревянной крышки отлетел. Этого было вполне достаточно. Помещик посветил фонариком на содержимое ящика.
Восьмидюймовые бруски взрывчатки были уложены аккуратными рядами, запалы подсоединены, все готово для использования.
Маккечни тихо рассмеялся. О большем он не мог и мечтать. Совсем как новенькие. Помещик принялся методично перекладывать содержимое в чемодан. Двух десятков брусков было достаточно для его цели. После того, как они рванут, в озере мало что останется в живых. Жаль только рыбу — форель и лосося, — но ничего не поделаешь. Уничтожение гигантских крабов было приоритетом.