Харри, живой и невредимый, смотрел на Глеба, кивал головой и глаза его улыбались. А вот Айга чего-то боялась и все прятала взгляд. На ней тоже не видно было даже царапины.
Глеб сделал шаг, другой, желая достичь девчонки. Он еще не знал, что хочет сделать с ней, но понимал, что это будет что-то очень плохое. Шагнул еще и замер, не в силах пошевелить даже пальцем – сдох аккумулятор брони.
А потом выключилось сознание.
Глава 15. Из белого в белое
– Ты специально ту фразу сказала? Когда передала мне броню.
Глеб лежал на холодной кушетке посреди операционного блока, стены которого поражали воображение своей нереальной белизной, и смотрел на Айгу сквозь полуприкрытые веки.
– Какую? – спросила она.
– Ну, мол, жизнь сложная штука и, вообще, полна обмана. Или что-то вроде того.
– А. Ты об этом. Запомнил все-таки, – улыбнулась собственным мыслям девчонка. Вздохнула: – Слишком много болтаю… Кстати, о сложности я ничего не говорила тогда.
– Наверное, показалось. Сам додумал.
– На самом деле это не так, – заметила Айга. – Все зависит от того, с каким материалом приходится работать.
– Материалом… – тихо повторил Глеб. Дернулся и попытался встать, но ремни, которыми он оказался пристегнут к ложу по-прежнему крепко держали его: если б не они, то парень уже давно собственноручно придушил бы самоуверенную девку. Чем дольше Айга находилась рядом с ним, тем больше она его бесила.
После неудачной попытки подняться Глеб замер, постарался расслабиться и ни о чем больше не думать. Уставился в потолок. Хотелось просто полежать.
– Поспать решил? – услышал он вкрадчивый голос Айги.
– Да.
– Не надоело? Так-то сутки уже прошли.
– Как сутки? – опешил Глеб. Открыл глаза, скосил взгляд в сторону, откуда слышался голос. Девушка стояла рядом с входом, у манипулятора операционного робота: одну руку она удерживала за спиной, а пальцем другой мягко вела по штанге лазерного скоросшивателя.
На ней был надет форменный светло-серый комбинезон, молнию которого она зачем-то расстегнула почти до пояса – все-таки в помещении было достаточно прохладно; под комбинезоном виднелся тот старый цветастый топ с глубоким вырезом, явно на размер меньше, чем нужно. Волосы на этот раз она ничем не подвязывала, распушила и придала им светло каштановый цвет. Пряди на висках заложила за острые ушки.
Айга развернулась к Глебу в полоборота:
– С тех пор, как ты разгромил здешнее топливохранилище, прошло двадцать пять часов и двадцать три… – она посмотрела так, как будто внутрь себя заглядывала. – Нет, уже двадцать четыре минуты. Вставай, много спать вредно.
– Не хочу, – взбрыкнул Глеб.
– Ну же, Глебушка. Не упрямься, – ласково произнесла Айга.
Плавно покачивая бедрами, она подошла ближе. Глеб старался не смотреть на нее – все, что он испытывал при встрече с девчонкой взглядом, так это лишь злость. Но глаза-предатели сами против воли возвращались к ее фигуре.
Подойдя к кушетке сбоку, почти вплотную, девушка наклонилась, шумно втянула воздух над грудью парня, повела носом в сторону лица. Остановилась, едва не коснувшись подбородка; не разгибаясь, подняла голову. Их взгляды встретились, она порхнула ресницами.
– Нюх у меня не хуже, чем у клайгов, – сообщила Айга. – Вставай. Ты почти здоров. Доспех, конечно, высосал энергии из тебя прилично, но чужие сумели восстановить большую часть биологических процессов, дальше справится наша с тобой связь. Чувствуешь? – улыбнувшись спросила она.
– Чувствую, – хрипло проронил Глеб. Взгляд его при этом скользил по телу девушки: от головы к бедрам, от больших нечеловеческих глаз к шее и ниже к выставленному напоказ топику и тому, что хранилось под ним. Хорошо, что о Глебе позаботились и накрыли хотя бы простыней. Он лежал без какой-либо одежды.
– Все, чувствую, – хмуро добавил он. – Встаю. Уже встал. Помоги отстегнуться.
– А дурить не будешь?
– Обещаю вести себя прилично, но мне нужны объяснения.
– Ну… хорошо. Помогу, чем смогу, – лучезарно улыбнулась Айга и принялась отстегивать ремни. Кушетку она принципиально не обходила и наваливалась на парня, чтобы дотянуться до дальних замков: через тонкую ткань Глеб чувствовал близкий жар ее кожи. И думал о том, что издеваться эта полоумная любила и умела.
Девушка изящно взялась за простыню и потянула. Глеб успел удержать ткань на поясе освобожденной от пут рукой:
– Нет, оставь!
– Хм, что я там не видела?
– Подай одежду и отвернись.
– Как хочешь, – погрустнела она. Сделала шаг назад и произнесла невозмутимо: – Дело твое, но будет лучше, если ты узнаешь, что я отключила камеры.
– Чем лучше?
Айга оставила его без ответа. Глеб сел на кушетке, свесив ноги до пола. К девушке спиной. Обернулся. Она смотрела на него с едва заметной хитринкой, заложив руки за спину и слегка закусив клыком край нижней губы.
Поразмыслив немного, парень отвернулся. Собрал простыню на бедрах и протянул руку к Айге ладонью вверх.
– Не верю больше. Одежду дай.
Многозначительно хмыкнув, девушка застучала каблучками в сторону робота, недолго повозилась там и вернулась со стопкой чистого белья. Обошла кушетку, вручила Глебу. Простынь соскользнула на пол, парень прикрылся одеждой.
Некоторое время они мерились взглядом.
– Выйди, – непререкаемо сказал Глеб.
Фыркнув, что-то вроде «Ну и ладно. Будто бы мне одной это надо было!».., она последовала совету.
Уже без свидетелей Глеб надел форменный комбинезон со стилизованной стрелкой молнии на плече и вышел из операционной.
– Дальше куда? – спросил парень.
Девушка указала рукой, а когда он прошел мимо, шепнула походя:
– А насчёт камер я сейчас не врала…
Запахнула свой комбинезон, резко провела собачкой по замку до горла и пошла показывать дорогу. Глеб некоторое время смотрел ей вслед и в красках думал о том, какая же она все-таки… нехорошая на самом деле. Вот как ей после этого доверять? Ругнувшись про себя, он догнал девушку.
Коридоры чужого корвета мало отличались от яхты Харри: стены также были густо увиты пучками проводов и труб, и изгибались они порой ничуть не менее изощренно. На поворотах пол постепенно переходил в стену, а затем менялся местами с потолком.
Наконец, поднявшись по лестнице, парень с девушкой вышли в небольшую комнату со стойкой по центру, которая оказалась спроектирована под средний рост клайга и доходила Глебу едва ли до пояса. На ней лежали листы пластика с записями размашистым почерком на неизвестном языке.
Айга приблизилась к стене напротив, провела рукой, и серый металл, обрел прозрачность.
– Куда ты меня привела? – спросил Глеб, наблюдая с высоты в несколько метров за тем, как внизу суетятся клайги. Трое в лапах таскали какие-то ящики, расставляя их на квадратных пружинных платформах; двое по центру до боли знакомого зала при помощи шагающих погрузчиков монтировали из шестигранных ажурных ферм усеченную сферу.
– Узнаешь место? – выдержав паузу, спросила Айга.
– Вряд ли такое забудешь, – вымолвил Глеб. Останки механических псов убрали, но закопченные пятна на полу так никто и не удосужился стереть. Их не смыла даже вода, которую уже откачали.
– Зачем вы устроили эту бойню?
– Ты не доволен приключением?
– Дурной тон отвечать вопросом на вопрос. – Глеб приблизился к стеклу, уперся в него руками. – Только не строй из себя дурочку с невинными глазами и не говори, что больше не чувствуешь моих эмоций.
Девушка подошла к нему сзади и осторожно приобняла за талию, прижалась телом. Сказала игриво, невпопад:
– Они у меня красивые?
– Кто?
– Глаза.
– Не уходи от темы. И вообще, перестань морочить голову… Зачем вы пытались меня убить?!
Девчонка отпрянула от него, громко расхохоталась. Затем вытерла проступившие слезы и серьезно произнесла:
– Испытание необходимо было для клайгов. Я-то в тебе уверена на все сто. Для них твои возможности не так очевидны.
– Я чуть с ума не сошел, пытаясь найти оправдания вашим действиям. Все похоже на сон.
– На сон?..
– На кошмар душевнобольного.
В зале что-то пошло не так: одна из закрепленных ферм скрипнула и стала заваливаться на бок. Донесся тревожный лай. Чужой, управлявший погрузчиком, мгновенно среагировал на сигнал и поднял железную лапу механизма над кабиной, в которой сидел: ферма рухнула вниз и тонко задребезжала, ударившись о препятствие. «Да, – подумал парень. – В реакции им не откажешь».
– Как это все понимать?! – выпалил Глеб. Он отвернулся от окна, отыскал взглядом девчонку. Айга находилась у стойки, мычала под нос незнакомую мелодию и задумчиво переворачивала пластиковые листы. Она подняла голову на звук, взгляд стал осмысленным.
– А так и понимай. Мы ничего не скрываем.
– Ну, да. Ага…
– В этот раз не скрываем, – твердо произнесла она и припечатала бумаги ладонью. – Перед погружением в «кротовую нору» мы получили известие, что головной офис отдела постигла участь близнеца на Цфеде. Он выгорел до тла. Вокруг шныряет полиция, а Краб скрывается где-то: кое-кто видел, как он перед облавой выходил. Так как труп его не нашли, я думаю, что он до сих пор жив, а значит и задание наше все еще в силе.
– Поседеешь с вашей работой.
– А то! Харри, как говорят, перед устройством в контору жгучим брюнетом был.
– Ну, тебе-то проще, – натянуто улыбнулся Глеб.
– Мне?.. – не поняла Айга. Затем просияла: – А, верно подметил! – Она подняла руку к затылку и перекрасилась в ярко-малиновый.
Глеб поморщился, но ничего не сказал на этот счет. Вместо этого решил вернуться к прежнему разговору.
– Так что с заданием? Ты так и не договорила.
– В общем, пришлось внести некоторые коррективы в план. Перед прыжком мы связались с Груул. Извинились за инцидент на станции и объяснили, что ищем то же, что и они. Предложили свои услуги.
– Они поверили, и сразу же согласилис