Локвуд долгое время молчал, потом сказал с наигранной бодростью:
– Думаю, это они в Новой Гвинее. Вскоре после свадьбы. Смотри, моя мать держит в руке маску, которую ей только что дал местный шаман. Такую, отгоняющую злых духов маску шаманы надевают, когда отправляются беседовать с мертвыми. Вот он, шаман, стоит крайним слева. С морщинистой, как у носорога, кожей и с биноклем моей матери на шее. Понятно, они обменялись подарками, он ей маску, она ему бинокль.
Мать Локвуда держала в руке маску и смеялась. Легко было догадаться, что его отец смотрит на нее и тоже улыбается. Оба они такие молодые, влюбленные, полные жизни и надежд на будущее.
– Эта маска до сих пор у меня, – сказал Локвуд. – На полке стоит, в холле, рядом с треснувшей тыквой. Когда я был совсем маленьким, часто надевал эту маску, и часами ходил в ней, надеясь увидеть сквозь нее призраков. Ничего из этого не вышло. Просто маска с прорезями, и все. Они из той экспедиции привезли много всего – маски, отгоняющие злых духов, ловушки для призраков, бутылочки с водой из святого горного источника. Местные жители верили, что выпьешь этой воды и будешь способен видеть духов. Мои родители считали себя учеными, но на самом деле занимались ерундой, – он положил фотографию лицом вниз на крышку ящика. – Люси, завтра мы с тобой используем эти накидки. Думаю, они как нельзя лучше подойдут для наших целей.
– А что, если вас узнают и убьют? – спросил Джордж. Локвуд рассеянно улыбнулся, мыслями сейчас он был далеко отсюда.
– Я помню об этом, – ответил он. – Нужно будет как следует замаскироваться.
16
Нужно признаться, что, несмотря на непреклонную уверенность в своих силах и большую плетеную корзину из подвала, набитую деталями маскарадных костюмов, придуманная Локвудом маскировка оказалась, мягко говоря, не самой лучшей. Я давно знала, что Локвуд испытывает тайную страсть к шляпам с широкими полями и попыткам говорить со странным акцентом, который не только привлекал к себе излишнее внимание, но еще и ужасно раздражал его собеседников. Самой знаменитой его попыткой применить подобную маскировку можно считать тот случай, когда он под видом трубочиста-кокни, то есть уроженца лондонского Ист-Энда, района, славящегося своим неповторимым и трудным для понимания акцентом, прорывался в особняк Берлевик Холл во время расследования громкого дела о Парящем Торсе. Тогда он нарвался на троих привратников, которые, как на грех, сами оказались кокни (настоящими), и пинками гнали Локвуда до тех пор, пока не сбросили его в пруд. А еще как-то раз Локвуд в белом женском парике и черной рясе был пойман полицией возле бань женского монастыря на Кобб-стрит.
Этот случай попал в газеты, а настоятельница монастыря и ее послушницы долго еще, наверное, озирались по сторонам, отправляясь в эту баню. Как тогда отвертелся сам Локвуд, не знаю, это было еще до того, как я поступила на работу в его агентство.
На мой взгляд, маскировка тем лучше, чем меньше она привлекает к себе внимание. Весь следующий вечер у нас с Локвудом ушел на преображение в старьевщиков, и мы до одурения вертелись с ним перед прислоненным к моему старому столу высоким, в полный рост, зеркалом, а Джордж и Холли ходили вокруг, отпуская критические замечания и заваривая нам чай. Старьевщики, как известно, это люди, ведущие крайне нездоровый образ жизни, поэтому чего мы только с Локвудом не перепробовали! Синяки, царапины, бородавки, сломанные руки и ноги, дырявую до неприличия одежду. Все это было не то, типичное не то. В конечном итоге мы остановились, собственно говоря, на том, с чего начинали – замызганные черные джинсы, мерзкого вида кофты-джерси и драные, все в подозрительных пятнах, кожаные куртки, которые Джордж прикупил за бесценок на какой-то благотворительной распродаже. Затем Холли достала свою косметичку, чтобы поработать над нашими лицами.
– Я советую слегка зачернить тебе зубы, Локвуд, – сказала она. – Слишком уж они у тебя белые, прямо светятся. А еще нарисую тенями мешки под глазами и размажу немного зубной пасты по щекам, чтобы ты имел, что называется, «бледный вид». Вот увидишь, я сделаю тебя изнуренным, больным и совершенно непривлекательным, дай мне только час времени.
Я в это время примеряла нелепый, похожий на воронье гнездо парик.
– А что насчет меня? – спросила я.
– С тобой будет намного проще, – ответила Холли. – На тебя мне и пяти минут хватит.
Обрадовала, одним словом, спасибо.
Заключительным штрихом нашего маскарада стали парики. Мой был похож на пучок грязной соломы или на вымоченную в горчице швабру, у Локвуда черный, с мерзкими, свалявшимися, торчащими во все стороны как шипы прядями.
– Ну, не знаю… – неуверенно протянул Локвуд, разглядывая себя в зеркало. – Такое впечатление, что у меня на голове какой-то взбесившийся ежик.
– Вспомни Фло Боунс, – посоветовала я. – Она выглядит точно так же, причем в самые удачные дни. Паричок – то, что надо, не сомневайся.
Наконец, Джордж притащил из подвала две драные холщовые сумки, для пущей важности полил их чаем, посыпал землей, а когда они просохли, мы уложили в каждую из них по накидке, защищающей от злых духов. Вот теперь, пожалуй, мы были готовы.
– И самое последнее, – сказала Холли. – Оружие. Вы ведь не можете пойти туда безоружными?
– По вполне понятным причинам рапиры отпадают, – ответил Локвуд.
– Отпадают, это ясно, но может, хотя бы по магниевой вспышке в трусы спрячете? На случай, если дела пойдут из рук вон плохо?
– На входе нас могут обыскать.
– Холли права, – вступил в разговор Джордж. – Вам что-то нужно иметь при себе. Нельзя туда с голыми руками соваться. Кстати, все остальные будут вооружены до зубов. Речные старьевщики придут с обрезками труб и крюками, а старьевщики-домушники и гробокопатели с ломиками, гвоздодерами и прочей дрянью.
– Как я погляжу, ты хорошо разбираешься в этих делах, – заметила я.
– Да так, общаюсь с Фло время от времени, – ответил Джордж, поправляя свои очки. – Надеюсь, это не запрещено законом?
– Да нет, что ты, конечно, не запрещено. Все в порядке, Джордж.
В итоге мы с Локвудом остановились на кинжалах и совершенно открыто прицепили их себе на пояс. Кинжал, конечно, так себе оружие, но если дело дойдет до рукопашной… Кроме того, кинжалы неплохо дополняли наш с Локвудом мрачный облик.
Сборы продолжались до самого вечера, а когда на землю опустились сумерки, из дома на Портленд-Роу вышли два грязных, заносчиво посматривающих по сторонам старьевщика и отправились на свидание с Фло Боунс.
Район Воксхолл примыкает к реке с юга как раз в том месте, где Темза поворачивает на север, к Вестминстеру и центру города. Когда-то здесь росли сады, в которых по вечерам чинно прогуливались леди под руку с джентльменами. Их призраки, кстати, до сих пор появляются среди автомобильных заводов, построенных на месте тех садов. Среди викторианских попадаются и более свежие призраки тех, кто нашел свой конец в Воксхолле относительно недавно, а в целом с наступлением темноты этот район становится пустынным и тихим. Заводы заканчивают работу, а жилых кварталов здесь почти не осталось. Когда мы с Локвудом шли через мост от Вестминстера, с реки поднялся туман, и сквозь него огни вокзала Воксхолл казались бледными и размытыми, словно сами стали привидениями.
Фло, как и договаривались, ждала нас под одной из арок путепровода.
Она сидела на своем холщовом мешке, словно сгорбившаяся горгулья, правда, в отличие от каменных горгулий, далеко распространяла свой фирменный запашок. Когда мы появились, Фло сначала вскинула руку к поясу, но потом узнала нас, успокоилась и вместо приветствия смачно сплюнула себе под ноги.
– Ага! – улыбнулся своими зачерненными зубами Локвуд. – Выходит, мы неплохо замаскировались, если даже ты не сразу нас узнала.
– Меня сбили с толку ваши волосы, – согласилась Фло. – Но я узнала вас по походке. Тебя еще по профилю, а ее по бедрам, но в основном, конечно, по походке.
– Отлично. Значит, Винкманов мы наверняка одурачим.
– Возможно. Особенно если будете дурачить их издалека. Идиотскую игру ты затеял, Локи, и это еще очень мягко сказано. Учти, я не отвечаю за то, что с вами может произойти, сам понимаешь. Даже за лакричные конфеты.
– Все верно. Мы отвечаем сами за себя, так, Люси?
– Да. Сами.
– Слышала, какой у Люси акцент? Как у южанки. Мы целый день над этим бились.
– Да? А я думала, она просто охрипла. Ну ладно, теперь слушайте. Те парни на входе захотят взглянуть на ваши артефакты. Ведите себя с ними спокойно и свои права ни в коем случае не качайте. Когда пропустят, идите дальше и придете прямо на черный рынок. Если все будет как в прошлый раз, Винкманы пристроятся в дальнем конце, будут присматривать самые лучшие Источники и покупать их. Их покупки хранятся в отдельном месте и охраняются. Не понимаю только, как вы будете смываться со своим артефактом, если вам удастся его стырить, – Фло стащила с головы свою вечную соломенную шляпу и принялась яростно чесать себе голову. – Особенно если учесть, что это за место, куда мы направляемся.
– А что это за место? – спросил Локвуд. – И далеко ли отсюда?
– Да нет, совсем недалеко, – ответила Фло. – Станция «Воксхолл».
– Вокзал? Странное место для сходки. Слишком открытое.
– Вокзал? Я сказала «вокзал»? Я сказала «станция», кобыла ты безмозглая, – в своей изысканной манере ответила Фло. – Станция метро «Воксхолл».
При этих словах у меня в голове прозвенел тревожный колокольчик, сама не знаю почему.
А вот Локвуд знал.
– Но эта станция уже много лет закрыта, разве нет? – сказал он. – Здесь, насколько я помню, была страшная катастрофа, после которой появилось слишком много призраков. Большой кластер. Я думал, ДЕПИК давно замуровал эту станцию.
В мешке Фло что-то шевельнулось. Она пихнула мешок ногой, и движение в нем прекратилось.
– Ага, все верно. Там в туннеле взорвался газ. Сорок пять лет назад, а может, и больше. Пламя накрыло поезд, который как раз в это время подходил к станции. Погибли все, кто в нем был. А вскоре после этого в туннелях начали появляться призраки, и станцию «Воксхолл» пришлось закрыть. Для этого проложили новый туннель, и теперь поезда идут в объезд. Входы на станцию действительно замуровали, но мы нашли способ попадать на нее.