простофшоке»… и все такое. И с видом побитой собаки возвращаются. Ну, или набрасываются на «ньюсмейкера», их такой новостью огорошивших: «Повтори, что ты сейчас сказал(а)?!» – и трясут при этом за грудки. Или еще какую-нибудь некрасивую истерику устраивают с обязательной потерей лица. Но это уже опционально, конечно же…
Почему не люблю? Да потому что отдает дешевой театральщиной! После этого обычно глава или серия заканчиваются. А что будет дальше – смотрите в следующей серии! Не пропустите! Каждый четверг…
Честно говоря, думал, что в реальной жизни такому вот искусственному приему просто нет места. «Охренительные сногсшибательные известия» в реальной жизни преподносятся как-то более… обыденно, без вот этих вот поз. Ну, не бывает в реале такого! Не бы-ва-ет!
Что? Не бывает в реале? А как тебе такое, Лю Фан? Вдруг оказывается, что Мара Бейфанг тоже склонна к этим драматическим жестам!
Вот… честно говорю – от кого-кого, а от нее ожидал подобного финта в последнюю очередь! Ведь исключительно умная девушка. Прошла соответствующую подготовку. Да против этого недоучки Лю Фана эта Мара Бейфанг – как Мата Хари против Аннушки-нашей-рыженькой-Чапман! Батл «Профи против любителя». Эта слепая девушка за стуки – за сутки! – тормознула операцию по устранению верхушки клана Шу. И разработала, организовала и провела другую операцию – по похищению детей глав клана! За сутки! А? Как вам такое? Так она еще и постоянно находилась под наблюдением, будучи на территории резиденции клана!
Как поступил бы я на ее месте, чтобы склонить противную сторону к нужному решению? Для начала попросил бы проводить… куда-нибудь. Да хоть на местную конспиративную квартиру – уверен, в Ван-Шиа в распоряжении Мары с десяток таких. А уж по пути плотно сел бы оппоненту на уши, осторожно прополоскав ему мозги. Но не вот так!
– Что, прости? – Тихо спросил я.
Спросил через плечо, в полном соответствии со сценарием, наверно. Вот не могла она этого раньше сказать, когда я еще не собирался уходить? А мне теперь – соответствовать!
Мара, разумеется, удержалась от победной ухмылки. Все так же изображала местную Мону Лизу, загадочно приподняв уголки губ лишь в намеке на улыбку:
– Эта Мара Бейфанг знает, кем была твоя мать, Лю Фан. – Повторила она. – Которая известна всем под именем Лю Тинг… или Дихонг Тинг.
Я развернулся к ней полностью. Приблизился, остановился на расстоянии вытянутый руки и наклонился вперед:
– Вот объясни мне, Мара… – Вздохнул я. – Зачем мне эти знания о моей матери?
Лицо девушки выразило недоумение:
– Но тебе же это интересно, Лю Фан!
– Да как-то не очень. – Пожал я плечами.
– Ты лукавишь, Фан.
В ее голосе было много укоризны… но и некоторое напряжение вкупе с неуверенностью чувствовалось – искренность интонаций она распознает только так.
А ведь умная же девушка! Неужели не сообразит? Это же так просто!
– Нет. – Абсолютно искренне ответил я. – Скажи, Мара, зачем мне знать, кем была в прошлом моя многомудрая матушка?
– Чтобы понять, кем она желает стать в будущем.
– Императрицей. – Брякнул я.
И уже через секунду имел истинное удовольствие наблюдать приятное зрелище. Мара открыла ротик… и даже не удосужилась вежливо прикрыть его ладошкой. Что говорило, как минимум, о достаточной степени и искренности ее удивления. Не побоюсь даже назвать это вот выражение некуртуазным словом «охрененение». Или «охреневание»? Как выброшенная на берег рыба, она хватала воздух ртом, беззвучно.
– Ку-ку-ку… – тихонько засмеялась Хана, прикрыв рукавом нижнюю часть лица.
– А что такого? – Задался я вопросом, подавив очередной стон. Надо ж, в очередной раз угадал очевидный сюжетный поворот – засаленный и банальный от повсеместного использования. Не, ну а чё! Чё мелочиться-то? Императрицей – и не меньше!
– Это ж так просто. Императорскую кровь я мог получить только от своих родителей. Кого из? Ты почему-то считаешь, что интерес представляет только моя мать, Лю Тинг, в девичестве Дихонг. Про отца ты ничего не сказала. Вывод прост – ты считаешь, что внимания заслуживает происхождение именно моей матери. Каким образом она могла такое внимание заработать? Только если является одной из многочисленных родственниц Императора. Далее ты ставишь вопрос о том, кем она хочет стать в будущем. Мне кажется, ответ на этот вопрос, с учетом происхождения матери, напрашивается сам – с амбициями у моей матушки все в полном порядке!
Хана подошла и похлопала меня по плечу. Осторожно.
– Умный ты у меня! – С умиленной улыбкой поведала она, с удовольствием косясь на подзависшую Мару, все еще пребывающую в ступоре от изумления.
Я промолчал. Я не стал говорить, что на месте всех этих рыцарей плаща и кинжала я бы заинтересовался личностью своего отца, Лю Ливея. Дело даже не в том, что он был великолепным лучником, а в том, что его Ци было куда мощней, чем даже Ци матери – носительницы «крови императора». Опять-таки, моя матушка – умнейшая женщина. И абы за кого замуж не вышла бы… Уж за два десятка лет совместного проживания точно разобралась бы, что он из себя представляет. Так она, видимо, не только разобралась, так это ее еще и всё устраивает – продолжает с отцом изготавливать нас, детишек!
И я не был бы столь категоричен в утверждении о том, что мать кем-то там хочет стать. Вполне возможно, что КТО-ТО хочет ее кем-то сделать. Это немножечко смещает акценты, не так ли?
– Лю Фан… – Тихо проговорила Мара. – Не проводишь ли ты бедную слепую девушку за город?
Ну, наконец-то! Включила мозги! А то подходит ко мне, как к своим безмолвным «болванчикам», управляемым дистанционно с помощью звуков лютни. Одна нота – поднял ногу, другая – руку, аккорд – похлопал глазками и открыл ротик…
– Стой! Раз-два! – Недовольно скомандовала Хана.
Я недоуменно посмотрел на нее.
– Снимай платье. – Буркнула она. – Посмотрю, что там с амулетом…
– Зачем?
– Снимай! – Рявкнула Хана в голос. – Запах паленной кожи я отсюда чую!
Точно! Я скинул жилетку, расстегнул верх платья, кое-как расшнуровал лифчик… Посмотрел на свою красивую замечательную грудь…
– У-у-у… Да-а-а… – согласилась Хана.
Она осторожно повертела в пальцах обугленный и перекрученный кусочек металла… как только шнурок выдержал!
– В хлам! Снимай его! – Вздохнула она. – И выкидывай.
– Ты чего! Это ж целая «осьмушка» серебра!
– Вот жадный ты нищеброд, Фан-Фан! – Всплеснула руками Хана. – Не серебро это уже. Халькоперит. Сиречь медный колчедан. Произошла алхимическая деградация из альбедо в нигредо… Тут меди даже на жалкую медную «осьмушку» не хватит. У-у-у, гребаная ящерица! Такую тонкую вещь загубила!
– Оу! – Мара протянула руку и, едва касаясь, осторожно провела кончиками пальцев по ожогу. – Так вот, оказывается, откуда столь приятный запах шкварочек!
– Какие там шкварочки! – Возмутилась Хана. – У него на нормальные шкварки даже сала не наберется!
Хана с недовольным «Подвинься, рыжая!», невежливо отпихнула Мару в сторону, смачно плюнула на свой палец и тщательно размазала слюну по уже вздувшейся волдырем коже.
– За недельку заживет – будешь, как новенький. – Вздохнула она. – Как ты только боль выдержал? Даже не дернулся…
– Лю Фан – очень сильный и очень смелый! – Убежденно сказала Мара, пряча какой-то пузырек в свой поясной кошель. – И… – она замялась.
И долбанутый, ага.
– Лю Фан, с твоей стороны было очень неосмотрительно закрываться от Голоса Повелителя Небес!
– Ну, коне-е-ечно! – Протянула Хана. – Надо было ему свои мозги перед этой ящерицей разложить и еще наклониться пониже…
– Его мозгам ничего не угрожало. – Запротестовала Мара.
– Предохранитель в этот амулет не помешает встроить. – Глядя в сторону заметил я.
– Предохранитель? – усмехнулась Хана.
– Да.
– В этот амулет?
– Да.
– Балда. – Беззлобно передразнила Хана. – Это и был предохранитель. Избыток энергии постепенно стравливается в тепло. Или ты предпочел бы, чтобы артефакт рванул прямо у тебя на груди?
– Э-э-э… вряд ли.
– То-то ж! И, на мой взгляд, уж лучше шкуру попортить, чем свои мозги перед этой ящерицей в колено-локтевую позицию поставить! Шкура-то потом зарастет, а вот твои замечательные мозги – вряд ли.
– Ты преувеличиваешь опасность, госпожа Хана. – Снова влезла Мара.
– Госпожа Хана эту опасность еще и преуменьшает, чтобы не пугать нашего мальчика раньше времени! – Очень серьезно ответила медведица.
– Слухи о коварстве драконов распространяются как раз медведями. – Не очень уверенно возразила Мара.
– Ой, вот не надо, да! – Поморщилась Хана. – Эти слухи основаны на реальных фактах. И не только медведи, а – вообще все волшебные звери. Вообще. Ах, эти бедные драконы – все остальные их обижают! С чего бы это, да? Наверно, это все остальные плохие, а драконы – такие хоро-о-ошие…
– Я не хочу с тобой спорить.
– И не надо! – Отмахнулась Хана. – Ты, вообще, радоваться должна. Тебе мозги засра… прополоскали в самом щадящем варианте – иначе у тебя ментальные щиты не встали бы.
Вот. Как я и говорил – в реальном мире охренительные новости узнаешь вот так – между делом. Из простой перебранки между девушками невзначай узнаёшь о том, что люди, оказывается, находятся между различными группировками волшебных зверей, которых сами же и выбрали себе в качестве тотемных. А волшебные звери не могут развернуться на полную катушку, так как в этом случае могут ослабить самых сильных из своих «тотемников».
Прекрасная ситуация, как по мне! Нет, без дураков – серьезно! Если преданность обеспечивать прямой и грубой «волшебной» промывкой мозгов, то это приведет к падению надежности «человеческого материала»! Потому что есть такая прекрасная вещь, как конкуренция! Ах, бедные волшебные звери! Приходится им действовать… как везде: идеологическая обработка, пропаганда, обман, подкуп, шантаж, подставы и интриги. Красота! За человечество остается только порадоваться! Мы, двуногие, тут, оказывается, как покупатели перед витриной с разными брендами от разных производ