За этим глупым двуногим, тихо и невнятно возмущаясь, неслась медведица Хана в человеческом теле девушки-подростка. Подобрав свободной рукой подол своего длинного нарядного платья, она с легкостью выдерживала заданную скорость.
Ангэе влетел в дверь этой самой соседней гостиницы и пронесся мимо какого-то парня, скрючившегося на стуле. Видимо «администратор». «Администратор» только тихо всхрапнул. Я даже разбираться не стал – «отоварили» его или он сам уснул «на посту» – немного не до того было. Кот взбежал по лестнице наверх, «заманив» меня на последний третий этаж, брякнулся перед дверью в какой-то номер (ну, знаете, коты так, бывает падают, где стояли… и лежат потом, будто не сходили с этого места не менее часа). И принялся вылизывать лапу. С самым невозмутимым видом.
А я только сейчас сообразил, что у меня нет при себе никакого оружия – под защитой медведицы мне даже лук был не нужен. Даже для охоты. С ее-то ежедневной поставкой кабанчиков. Впрочем, сейчас какое-никакое оружие у меня все-таки было.
– Фан-Фан! – Налетела на меня сзади, Хана. – Ты чего сорвался-то?! Сказал бы, что устал от нашей тренировки, я бы тебе сегодня дала отдохнуть… никогда не пробовала сверху – говорят, прикольно. – Она весело скалилась. – Убегать-то было зачем? Ну, как маленький!
– Ты серого кота видишь? – Я показал пальцем на валяющегося у приоткрытой щели на пороге Ангэе.
– Какого кота? – Удивилась, посмотрев, куда указывал мой палец, Хана. – Нет там никакого кота! Ты головкой – не бо-бо? А ну-ка, сколько пальчиков видишь?
– А кот есть. – Я отмахнулся от ее ладошки, не став зацикливаться на том, что пальцев было… шесть. – И это не мыслеформа, я проверил. И мой ментальный щит на месте. Вроде бы…
– Ух-ты! – Глазки Ханы загорелись. – Неизвестный вид волшебного животного! Так вот почему ты бросился за ним!
Хм… значит ли это, что мой щит на месте? Если Хана не прошлась уничижительно, как обычно это делает, по его защитным характеристикам – то, наверно, мой щит по-прежнему функционирует?
– Да какой там неизвестный… – Отмахнулся я. – Обычный дух-хранитель под личиной дворового кота. Правда, изрядно подрос по сравнению с тем, каким я его видел в последний раз.
– Дух-хранитель, говоришь? Обычный, говоришь? – Хана бросила еще один взгляд на порог и скептически посмотрела уже на меня. – И которого даже я не вижу? Ну-ну…
Я только пожал плечами:
– Кстати, хорошо, что ты не отстала.
– Пф! Не родился еще тот олень, что сможет от меня удрать!
Я из лавки Гунов нес свой новенький лук и простой колчан с тремя дюжинами тренировочных стрел. А Хана с удовольствием нацепила на себя нарядный, но без дорогих висюлек и побрякушек (я сумел ее отговорить, упирая на практичность и функциональность), саадак с тем самым детским луком работы деда мастера Гуна. Этот лук пошел, как подарок «близкой подруге уважаемого мастера Лю»… с соответствующими подмигиваниями и скабрезными ухмылками – все Гуны были на подъеме и на эмоциях, и совершенно не стеснялись. А еще в колчане ее саадака было пять дюжин охотничьих и боевых стрел. Они значительно тяжелее целевых, что тащил в своем колчане я, поэтому их понесла Хана… стоило ей сказать, что стрелы – настоящие боевые. Она сама их схватила.
Вот последние-то меня и интересовали. Я сунул свой лук в руки фыркнувшей Ханы, залез в ее колчан и выбрал две стрелы. Самые тяжелые. Из тополя. Для ближних и средних дистанций с боевыми, а не тренировочными, наконечниками-срезнями. Их вполне можно было использовать, как кинжалы. Да и усиленным хвостовиком в чей-нибудь злой глазик тыкнуть – вполне.
Я осторожно, сместившись вбок, приоткрыл дверь. Та даже не скрипнула. Хотя, чему там скрипеть – петли-то не железные, а кожаные.
– Фан-Фан, хватит тут полицейский боевик изображать! Мы и так тут достаточно громко разговаривали. А внутри четыре тела лежат… – Меня после ее слов как ледяной водой облили. – Да не кипишуй ты! Все живы, кроме какого-то мужика. Валяются где-то в глубине. А еще мисакья несет. Ну и вонища! Бе-е-е…
Уже не осторожничая (в плане защитных, поисковых и сканирующих техник Хане можно было доверять смело – в этом она была нереально крута… и то, что она – она! – не видела кота, действительно, очень странно), я вошел в номер… Ангэе куда-то исчез – то ли спрятался, то ли… действительно исчез из материального мира. Ну, или из моего восприятия, если мои мозги взломали незаметно для меня. И для Ханы.
Двухкомнатный номер. Четыре кровати. Окна как раз выходят на глухую стену нашей с Ханой гостиницы. И, как медведица и сказала, четыре тела на полу…
Я бросился к одной из двух лежащих на животе девушек.
– О! Твоя самочка! – Хмыкнула Хана. – Ну, и повезло ж тебе, Фан-Фан! Сможешь сегодня разгрузиться с ней и не маяться так всю ночь, ку-ку-ку… Стоп! Это что же?! А Ханочка, получается, останется без нашего сладенького тортика?! Ку-ку-ку…
Шихонг, хвала предкам, дышала. Только в уголках губ остались уже подсохшие дорожки какой-то жидкости… Приблизил лицо, принюхался. Ну, да, Хана с ее обонянием не ошиблась – отвар мисакья. Хорошо, что у Шихонг слабая система Ци – не словит всех приходов от приема этого препарата, когда очнется.
Осторожно перевернул ее, внимательно осмотрел всю, но никаких повреждений, кроме небольшой ссадины на левом виске, обнаружить не смог. Поднял девушку и уложил на одну из застеленных кроватей. На всякий случай перевернул ее на живот, чтобы не случилось какой-нибудь неприятности, типа западшего языка или еще чего-нибудь подобного.
– Ах, какие нежности! – Умилилась Хана. – Просто ми-ми-ми! Ну, ты хотя бы разбуди ее вначале, шалунишка! Или начнешь издалека? Ку-ку-ку…
Не обращая на эту язву внимания, занялся другими. Как и ожидалось – Ри Сахон и Ри Джу. Тоже живые. А вот четвертый участник композиции, мне абсолютно незнакомый, был безнадежно мертв. Тоненькая женская заколка с простеньким украшением – крохотной розочкой – была вбита ему точно в глаз. И, судя по углу и глубине – мозга она совершенно точно достигла. А длину этой заколки я знал – это было одно из украшений Шихонг. Не из тех немногочисленных, что я ей успел подарить, а из тех, что были у нее изначально… из табельных, так сказать. Ну, тех самых, типа для самозащиты.
– Ну, потому что не надо было пугать нашу девочку… – Пробормотал я… просто, чтобы не молчать. – И надолго оставлять котика одного дома. Скучно ж парню одному…
Ри Сахон положил на другую кровать… бросил взгляд на Ри Джу и решил все-таки не перебарщивать – не сахарный, полежит на полу. Даже на бок поворачивать не стал – парень и так лежал, уткнувшись носом в пол. Как и девушки до этого. Неизвестный нападающий оказался очень… заботлив и даже деликатен.
– О! Йа-йа! У нас будет тройничок! – Продолжала зубоскалить медведица и, видя мои дальнейшие действия, выдала новый комментарий-предположение. – Ага! Значит, предполагается не только секс, но еще и ограбление! Изнасилование с ограблением! Ку-ку-ку! Помню-помню, один интересный фильм вот так же начинался! Йа-йа, даст из фантастиш! Ку-ку-ку…
Я обыскивал номер. По всем правилам – от двери по стене вправо. Простукивать стены не стал – тайники в стенах в номерах гостиниц не делают. А если и делают, то явно не постояльцы ими пользуются. Нашел много интересного. В основном, то, что и ожидал.
– Нам придется искать другую гостиницу и вообще уходить на дно. – Сделал я вывод.
– Почему? – Удивилась Хана. – А как же наша тренировка, в конце которой послушного мальчика ждет кое-что приятненькое?
– Вот…
Хана смерила взглядом тонкие веревки, кляп из кожи, небольшой холщовый мешок и прозрачный ополовиненный пузырек с жидкостью, от которого разило мисакьей. Это даже не отвар, а спиртовая вытяжка, судя по консистенции жидкости – адепта Ци после нее откачивать придется.
– Хм… намечались ролевые игры со связыванием? – Неуверенно предположила она. – Учти на будущее: лично мне все эти плеточки-ремешочки совершенно не нравятся! Но, вообще, ролевуху я люблю, да! Особенно, про докторш и училок!
– Намечалось похищение. Скорее всего – меня.
– Не слишком ли много о себе думаешь, Фан-Фан? – Усомнилась Хана.
– Просто не усложняю. Это очень удобно – рекомендую. И – можешь не благодарить.
– Пф!
Я аккуратно стал укладывать «реквизит» обратно в дорожный мешок, из которого его извлек. Только пузырек с концентратом мисакьи «задружил» – им она уже не понадобится (надеюсь), а штука эта недешевая – для лечения чаще отварами да настойками обходятся. И штука эта – нужная. Особенно, в моей беспокойной жизни. Надо только не забыть пузырек потом обернуть в несколько слоев синюги, чтобы отбить запах… или промыть его водкой и подобрать другую, более плотную, пробку. Хотя, пробка, возможно и не виновата – неаккуратно использовали в последний раз… где-то час назад.
– Просто сделал наиболее логичное и простое предположение, непротиворечиво объясняющее происходящее Это – боевая тройка Кабинета Внешней Разведки госпожи Ма У. Что это за хрен со шпилькой в глазу – понятия не имею. Скорее всего, усиление. Какой-нибудь специалист узкого профиля конкретно под эту операцию. На «птенцов Ри» он совершенно не похож. Судя по внешнему виду – здешний. Или прожил здесь достаточно долго. Возможно, из местной резидентуры…
– Вау! Шпионский боевик! Дай угадаю: иголочка в его глазике принадлежит твоей самочке, да?
– Да. Но воткнула не она. Кто-то вытащил заколку, когда она уже лежала без сознания, и употребил по назначению. Иначе б у нее прическа рассыпалась…
Хана подошла к кровати с Шихонг, внимательно осмотрела голову лежащей девушки и сделала простой вывод:
– Ну, теперь-то, когда ты ее перенес с пола на кровать, прическа у нее точно растрепалась.
– Вот именно. Как ты понимаешь, с местным уровнем криминалистики этого будет достаточно, чтобы обвинить Шихонг.
– Свидетели. – Хана показала пальцем на остальных Ри.
– Да, действительно. Тогда не бьется. Может, хотели навести на ложный след?