– Слушай, Лю Фан! – Деланно возмутился лис. – За что ты меня так не любишь, а? Ну, не было у меня ничего с твоей Марой. Не было! Сколько раз можно об этом говорить!
– Ну, ты же не Мара, чтобы я тебя любил. И не любая другая волшебная лисичка-девочка… Или, – Я постарался не улыбнуться. – Правду о волшебных лисах говорят, и они и, действительно, могут при обороте свой пол менять?
– Да тьфу на тебя! – Возмутился лис теперь уже по-настоящему. – За такие намеки я и в морду могу сунуть!
– Ну, мало ли. – Я пожал плечами. – Все-таки семьсот лет – рано или поздно все приедается, надоедает, хочется попробовать чего-то новенького…
– Ты сейчас договоришься, двуногий… – С угрозой пообещал Хам Хенг.
Одновременно с его словами вокруг нас с Ханой повисла красноватая дымка. Нет, это было не медвежье яки… Точнее, не оно само по себе, а, скорее, какая-то разновидность защитного поля.
– Не надо, Хана. Дядя Хенг – пожилой семисотлетний муж. За семьсот лет своей жизни он наверняка научился сдерживать себя и не обращать внимания на глупости, что иногда изрекает молодняк.
Дымка исчезла. Хам Хенг фыркнул и хлопнул ладонями по коленям.
– Засиделся я с вами… детишки. Все, что хотел, я тебе сказал, Лю Фан. Пора и честь знать. Прекрасные девы, благодарю вас за расчесанные хвосты!
– Не стоит благодарности, дядя Хенг! – Таким же хором ответили мои сестры.
Лис довольно рыкнул и, бросив на меня самодовольный взгляд, поднялся и ушел в темноту, напоказ распушив свои шикарные хвосты… четыре из семи.
Прошла минута. Вторая. Третья.
– Интересно, когда он заметит? – Спросила у меня Хана, наконец-то вернув прежний размер глаз и закрыв ротик, разинутый от невероятного удивления.
– Наверно, когда кто-нибудь ему на это укажет. – Предположил я. – Девочки, насколько я заметил, занимались тремя хвостами, которые находятся по центру. Строго за спиной.
– Жаль, мобилки у меня нет. – Нервно хохотнула Хана. – Кадр был бы – закачаешься.
– Братик не будет нас ругать? – Осторожно спросила Хао.
– Мне вы ведь ничего не сделали. – Пожал я плечами. – Почему я должен ругать вас за чужие проблемы.
– А наказывать? – Микки.
– Нет. Пусть у Хам Хенга об этом голова болит.
– Любимые сестры достойны награды? – Цу.
– Даже не обсуждается… – Улыбнулся я. Дождался ответных радостных улыбок и припечатал. – Разумеется – нет.
– Братик такой… стро-о-огий! – Восхитилась Цу.
– И наложница у братика – ничего. – Польстила Хао.
– Племянники у нас будут просто красавчики… – Уверенно определила Микки. – С медвежьими ушками! В маму! И умненькими. В папу!
– Чего это они подлизываются? – Подозрительно спросила Хана.
– О! Ты тоже начинаешь понимать моих сестер, да? – Обрадовался я. – Какая ж ты молодец!
– Та-а-ак… а ты-то чего подлизываешься? – Теперь подозрительно смотрели на меня.
– Ну, видишь ли… когда Хам Хенг увидит, что три из семи его любимых хвостов заплетены в стильные косички, он же, наверно, разозлится?
– А-а-а. – Поняла Хана и самодовольно усмехнулась. – Рассчитываешь на мою защиту. Да, двуногий?
– Хана! – Восхитился я. – Какая ж ты у меня умная!
– И красивая! – Хао.
– И добрая! – Микки.
– А мне еще ее грудь нравятся! – Застенчиво пролепетала Цу, старательно и густо покраснев. – Хочу себе такую же!
Хана поперхнулась и закашлялась. Я осторожно постучал ее по спине.
– Л-л-лю… – Выдохнула она. – Л-лю-ю…
– При чем тут люди? – Удивился я. – Люди тут совершенно не при чем!
– Да не люди! Лю! Сумасшедшая семейка Лю!
– А-а-а… это да. Что есть, то есть. – Мне оставалось только согласиться.
– Вы даже не подумали, что для сохранения лица Хам Хенг просто объявит косички в хвосте новой модой среди хулицзин!
– Оу! Гениально! – Выдохнула Хао.
А Цу застенчиво спросила:
– Сестрица Хана, а как заиметь себе такую же красивую грудь, как у тебя? Для этого надо что-то кушать? Или пить?
– Кабанчиков надо больше жрать. – Тихонько подсказал я, проигнорировав яростный взгляд медведицы.
Эпилог
Здесь было ощутимо холоднее, чем в Мушане. Во-первых, гораздо дальше от сравнительно теплого побережья, во-вторых, на три сотни километров севернее и – в глубь материка. В-третьих, здесь были горы и средняя высота над уровнем моря – гораздо выше, чем в Мушане и, уж тем более, в Увзане и Шианзане.
«Здесь» – это в провинции Севадан. Хотя, провинцией эту область называть не совсем правильно. Скорее – столичный регион. Именно здесь расположена столица Царств – Уль-Лонг.
Горы Севадана – стары. Очень стары. Я бы сказал, что они похожи на уральские горы. Такие же осыпавшиеся, такие же поросшие лесом, такие же… старые. Просто древние. И обеспечивающие такие же великолепные виды и пейзажи. Водопады, долины, озера, глубокие ущелья, прорезанные за долгие тысячелетия реками. Раньше я всю эту «красоту» видел на гравюрах и рисунках, а вот теперь – вижу воочию.
Хана долго колдовала с порталом. И в прямом смысле ворожила, и что-то там долго не получалось с привязками, маяками, какими-то узловыми точками, меридианами и векторами… если судить по ее бормотанию. А если судить по тому же бормотанию и постоянному упоминанию «этих рыжих параноиков», то медведица нагло взламывала антипортальную защиту леса хулицзин.
Наконец, портал она открыла и мы просто исчезли из морозного пасмурного дня, появившись в дне тоже морозном, но – ясном.
В горах Севадана был морозный ясный день. И пробирающий до нутра сильный ветер. Ветер дул каких-то полчаса – Хана просто выбрала пять больших камней, окружавших продуваемый всеми ветрами пятачок. Поводила над ними руками, побормотала что-то… И ветер утих.
– Он-н-на – не-не-незам-м-менима! – Простучала зубами Хао.
– Братик, если ты ее упустишь, мы тебя кастрируем! – Тихонько пообещала Цу, подбегая с очередной охапкой веток для костра.
Только Микки промолчала. Но посмотрела очень многообещающе. После чего вытянула по направлению к сложенной кучке веток левую руку ладошкой вверх и хлопнула по ней правой. Небольшой огненный шарик соскочил с пальцев и упал на дерево.
– Ваше мнение очень важно для нас. – Пообещал я. И обратился к довольной медведице, которая, разумеется, нас прекрасно слышала. – Хана, у нас проблема.
– Это какая же?
– Мы забыли своих ящеров там, в лесу хулицзин.
– Тю-ю-ю… Так это не у нас проблема, это у тебя проблема, Фан-Фан! – Оскалилась Хана. – Транспортное средство было оформлено Бейфанг на тебя. Так что и отвечать тебе. Ждут тебя, касатик, многочисленные встречи с имперскими чиновниками и штрафы немаленькие за утерю казенного имущества, ку-ку-ку!
– Это нам теперь пешком идти? – Огорчилась Хао.
– Братик, от тебя сплошные убытки! – Возмутилась Микки.
– И куда подевался наш мудрый старший брат…? – Задумчиво в сторону тихонько вопросила Цу.
– О! Так он еще и мудрым был? – Весело спросила Хана. Но тут же стала серьезной. – А это, девочки, ваш брат переусердствовал с ментальными практиками. Такое сильное и длительное напряжение куцых человеческих мозгов бесследно не проходит. Снижение концентрации, ухудшение памяти…
– … общая безбашенность – потому что с нами дрался… – Добавила Хао.
– … обострение отмороженности – потому что с лисафьей переспал. – Солидно покивала Цу.
– Ага. Это как слишком долго не спать. Можно крышей поехать. – Резюмировала Хана. – Так что, Фан-Фан, в ближайшее время ведешь растительное существование и свои мозги не напрягаешь. Понятно?
– Ты вел себя, как народный богатырь Уй Липан, братец Фан! – Микки. – То есть глупо, безответственно и недальновидно!
– Хотя совсем не богатырь! – Цу.
– И как такая прекрасная девушка, как Хана, на тебя позарилась, удивительно! – Хао.
– Можно начинать прямо сейчас? – Уточнил я. – Вести растительную жизнь?
– Э-э-э… нет! – Тут же сдала назад Хао. – Сначала палатки установи!
– И не вздумай ставить отдельные! – Цу. – Мы с сестрами спим вместе. Иначе замерзнем!
– И не вздумай, как обычно, ставить себе отдельную! – Микки. – Ты спишь с Ханой! Понял?
– Но вначале приготовь нам, будь добр, кабанчика! – Добила Хана. Явно наслаждаясь ситуацией.
– Какого кабанчика? – Удивились сестры хором.
А потом увидели: за одним из «климат-контрольных» камней, действительно, лежала туша кабанчика. Когда и как Хана успела его притащить, этого даже я не заметил. Такое впечатление, что где-то есть холодильник, в котором лежат замороженные кабанчики, которых по мере надобности достает Хана с помощью какого-нибудь телепорта. Или не холодильник, а какая-нибудь волшебная стазис-камера – кабанчики у нее всегда были свежими… Диета – понимаю. Только свежий натур-продукт!
– Ух ты! Кабанчик!
– Брат! – Грозно ткнула в меня пальцем Хао. – Приготовь нам кабанчика!
– Кабанчик…. кабанчик… кабанчик… – С видом маньяка забормотала Микки.
– Пожа-а-алуйста. – Похлопала глазками Цу. – В народе говорят, что от кабанятины грудь девичья растет!
– Будет вам кабанчик… – Вздохнул я.
И направился к тушке, пытаясь определить, нуждается ли мой шкуродер в доводке или сойдет и так.
– Бра-а-ат! – Поймала меня за рукав Хао.
– Чего тебе?
– А давай смахнемся, брат!
– Потому что этих любопытных дев интересует, так ли ты хорош, как об этом намекала нам матушка! – Задумчиво добавила Микки.
Ну, началось. Не надолго ж их хватило.
– Этим любопытным девам следует подумать, стоит ли им сейчас появляться в столице с синяками и ссадинами.
– Хм… а чего мы, кстати, забыли в столице, уважаемый старший брат? – Полюбопытствовала Цу.
– А мои любопытные сестры считают, что чем-то отличаются от прочих клановых детей, призванных Императором на турниры встречи нового года?
Да, собственно об этом мне и напомнила матушка после разговора с Императором. Не думал, что моя же идея с заложниками обратным своим концом ударит по мне же.