В его чуть ли не сорок лет любовь к природе, которую он боялся едва ли не всю сознательную жизнь, давалась ему нелегко. По ночам он иной раз лежал без сна, уставившись в потолок, ожидая самого разрушительного за столетие землетрясения, и избегал гулять по берегу, помня о возможных цунами. Время от времени он ездил на могилу брата, садился на траву у надгробного камня и озвучивал ужасные подробности беспощадных штормов и других природных катастроф, а также любимую Джейкобом статистику, связанную с серийными убийцами и бедствиями, причиной которых становились созданные человеком сооружения и машины. Визиты эти вызывали приятную ностальгию. Но он всегда приходил с розами и приносил новости о Барти, Ангел и других членах семьи.
Когда Пол продал дом, чтобы переселиться к Агнес, Том Ванадий занял квартирку Джейкоба. Он вышел в отставку, закончив службу в полиции, но сутану надевать не стал. Взял на себя управление благотворительной деятельностью семьи, объем которой постоянно увеличивался, и создание благотворительного фонда, имеющего определенные налоговые льготы. Агнес предложила несколько удачных названий для этой организации, но большинством голосов все ее предложения были отвергнуты, и, несмотря на ее возражения, фонд зарегистрировали под названием «Служба Леди-Пирожницы».
Саймон Мэгассон, у которого не было ни семьи, ни родственников, оставил все свое состояние Тому. Его это крайне удивило. Сумма оказалась весьма значительной. И Тома, пусть он и снял с себя все обеты, в том числе и обет бедности, смущало свалившееся на него богатство. Но он быстро нашел решение, успокоившее его душу: пожертвовал все наследство «Службе Леди-Пирожницы».
Их свели вместе два удивительных ребенка, убеждение, что Барти и Ангел являются частью неведомого им замысла с далеко идущими последствиями. Ибо задумки Бога открываются нам, если такое вообще случается, лишь по прошествии длительных отрезков времени. Вот и теперь, по прошествии трех, заполненных всяческими событиями лет, они не видели еженедельных чудес, ни на небе, ни на земле им не открывались божественные знаки вроде неопалимой купины или других форм внимания к ним высших сил. Ни Барти, ни Ангел не поражали их новыми достижениями, более того, они вели себя как два обычных вундеркинда, разве что он был слеп, а она служила ему глазами в этом мире.
И семья не жила в ожидании из ряда вон выходящих свершений Барти и Ангел, для них дети не стали центром, вокруг которого вращалось все остальное. Вместо этого они творили добрые дела, разделяя удовлетворенность, которую приносила всем и каждому работа в «Службе Леди-Пирожницы».
Жизнь шла своим чередом.
Целестина рисовала лучше, чем прежде, а в октябре забеременела.
В ноябре Эдом пригласил Марию Гонсалес на обед и в кино. И хотя он был лишь на семь лет старше Марии, оба решили, что это свидание друзей, а не мальчика и девочки.
Также в ноябре в груди Грейс обнаружили опухоль. К счастью, она оказалась доброкачественной.
Том купил новый выходной костюм. Выглядел он точь-в-точь как прежний.
Обед на День благодарения прошел очень весело, Рождество принесло еще больше положительных эмоций. На Новый год Уолли выпил на один стаканчик виски больше, чем следовало, и то и дело предлагал членам семьи сделать им хирургическую операцию, абсолютно бесплатно, «здесь и сейчас», говоря, что ему уже приходилось сталкиваться с таким заболеванием.
В первый день Нового года в городок пришло известие о гибели во Вьетнаме первого из здешних ребят. Агнес знала родителей погибшего всю жизнь и была в отчаянии, потому что ни ее желание помочь, ни самые добрые намерения не могли облегчить их боль. Ей вспомнилось не столь уж далекое прошлое, когда она с ужасом ждала приговора врачей: распространилась ли опухоль по зрительному нерву в мозг Барти или нет. Мысль о том, что ее соседи потеряли сына на войне, заставила Агнес ночью повернуться к Полу.
– Просто обними меня, – прошептала она.
Через несколько дней Барти и Ангел вступили в свой пятый год жизни.
1969–1973 годы: Петух, Собака, Свинья, Крыса и Бык с калейдоскопической быстротой сменяли друг друга. Умер Эйзенхауэр. Армстронг, Коллинз и Олдрин прилетели на Луну: шагнули на планету, нетронутую войной. Обтягивающие женские брюки, похищения самолетов, психоделическое искусство. Шарон Тейт и ее друзья, убитые женщинами Мэнсона за семь дней до Вудстока, век Водолея мертворожденного, да только о смерти этой узнали лишь годы спустя. Маккартни ушел, «Битлз» развалились. Землетрясение в Лос-Анджелесе, смерть Трумэна, сползание Вьетнама в хаос, волнения в Ирландии, новая война на Среднем Востоке, Уотергейт.
Целестина родила Серафиму в 1969 году, в 70-м ее картина появилась на обложке «Америкен артист», в 72-м родила Гаррисона.
Благодаря финансовой поддержке сестры Эдом в 1971-м купил цветочный магазин, убедившись, что торговый центр, в котором находился магазин, построен даже с большим запасом прочности, чем требовалось по нормам строительства в сейсмоопасной зоне, стоит на участке земли, не подверженном оползням, не находится на пути водяных потоков, которые могли возникнуть при прорыве окрестных дамб, и расположен достаточно высоко, чтобы не оказаться под приливной волной, за исключением разве что того случая, когда ее вызовет упавший в Тихий океан астероид. В 1973-м он женился на Марии Елене (все-таки то свидание было не только дружеским, но и где-то любовным), которая, духовно давно уже будучи сестрой Агнес, стала еще и ее невесткой. Они купили дом с другой стороны участка Лампионов и снесли еще один забор.
Перестав быть копом и не став священником, Том оказался неоценимой находкой для «Службы Леди-Пирожницы», потому что у него открылся талант менеджера. Ему удалось не просто сберечь средства фонда в условиях двенадцатипроцентной инфляции, но и приумножить их.
Пришел год Тигра, 1974-й. Нехватка бензина, паническая скупка товаров в магазинах, длиннющие очереди на автозаправках. Патти Херст похищена. Никсон уходит с позором. Хэнк Аарон бьет давний рекорд по круговым пробежкам Бейба Рута, инфляция зашкаливает за пятнадцать процентов, легендарный Мухаммед Али побеждает Джорджа Формена и возвращает себе титул чемпиона в тяжелом весе.
А на одной улице Брайт-Бич самым значительным событием года стал приятный апрельский день, точнее, вторая его половина, когда девятилетний Барти забрался на вершину огромного дуба и встал там во весь рост, победив и дерево, и свою слепоту.
Агнес вернулась из обычной благотворительной поездки, теперь караван состоял из пяти автомобилей, а за рулем сидели наемные шоферы, и увидела, что во дворе собрался народ, а Барти находится аккурат на полпути между подножием и вершиной дуба.
С выпрыгивающим из груди сердцем она побежала с подъездной дорожки к дубу. Закричала бы, если б горло не перехватило от ужаса: упади Барти, он бы точно сломал себе шею. А когда к ней вернулся дар речи, она поняла, что кричать-то ни в коем случае нельзя. Неожиданный звук мог напугать его, привести к неверному движению и пагубному падению.
Среди тех, кто стоял под деревом, она увидела людей, которые вполне могли бы остановить это безумие. Тома Ванадия, Эдома, Марию. Они, бледные и встревоженные, тоже не отрывали глаз от мальчика, и Агнес осталось только предположить, что прибыли они уже после того, как Барти забрался на дерево.
Пожарная команда. Пожарники могли бы подъехать без сирен, спокойно выдвинуть лестницы, не нарушая концентрации Барти.
– Все нормально, тетя Агги, – услышала она голос Ангел. – Ему действительно хочется это сделать.
– Что хочется и что следует делать – далеко не одно и то же, – строго ответила Агнес. – Кто тебя воспитывал, сладенькая, если ты этого не знаешь? Или ты скажешь, что все девять лет твоим воспитанием занимались исключительно волки?
– Мы давно уже это планировали, – заверила ее Ангел. – Я забиралась на дерево сто раз, может, и двести, все запоминала, подробно описывала Барти, дюйм за дюймом, ствол, толстые и тонкие ветви, толщину каждой, упругость, углы, раздвоения, шероховатость. Он слушал внимательно, тетя Агги, и все запомнил. Для него это всего лишь математика, ничего больше.
Они не разлучались, ее сын и эта очаровательная девочка, с того самого момента, как встретились более чем шесть лет тому назад. Свойственная им сверхъестественная восприимчивость – они оба видели, как все устроено, – частично являлась причиной их неразлучности, но лишь частично. Глубина их связи не поддавалась пониманию, была такой же загадочной, как идея Троицы, трех божеств в одном.
Из-за слепоты и интеллектуальной одаренности Барти учился дома. Ни один учитель не мог утолить его жажду знаний, не мог составить для него адекватную программу обучения. Ангел ходила в тот же класс, и ее единственный соученик был одновременно и ее учителем. Периодические экзамены, в соответствии с требованиями закона об образовании, они сдавали с блеском. Их постоянное общение напоминало игру, но при этом они набирались знаний.
Вот они и придумали этот проект, где слились воедино математика и сумасбродство, геометрия конечностей и ветвей, наука обитания на деревьях и детская болтовня, планирование, сила и ловкость… и бравада девятилетних.
И хотя Агнес понимала, что спрашивать бесполезно, бессмысленно, она не удержалась от вопроса:
– Но зачем? Господи, ну зачем слепому мальчику лазать по деревьям?
– Он слепой, это точно, но он и мальчик, – беззаботно ответила Ангел. – А деревья для того и созданы, чтобы по ним лазали мальчики.
Теперь уже под дубом собрались все, кто уезжал с Агнес. Вся семья, с их многочисленными фамилиями, взрослые и дети, стояли, задрав головы, ладонью прикрывая глаза от лучей заходящего солнца, в полной тишине наблюдая, как Барти с каждой минутой сокращает расстояние до вершины.
– Мы наметили три маршрута, – добавила Ангел, – и каждый сопряжен со своими трудностями. Барти со временем собирается пройти все, но начал он с самого сложного.