— Лев Морозов, — голос первого человека разрезал тишину. Он звучал так, будто его пропустили через измельчитель стёкол. — Орден Инквизиторов. Ты под подозрением в иномирном вторжении.
Плюм зашипел, спрыгнул на землю и врос в тень, выпустив когти длиной в кинжал. Его рычание напоминало скрежет металла по камню. Я расслабил плечи, хотя каждый мускул был напряжён.
— Инквизиция? — я усмехнулся, крутя перстень. — А я думал, вы только в средневековых романах тусуетесь. Или на шабашах с котлами.
Второй инквизитор поднял ладонь. На ней вспыхнула печать — кровавый круг с переплетёнными шипами. Воздух затрещал, как бумага в огне.
— Мы не ищем боя, — произнёс он, и я понял, что это ложь. Его магия уже ползла по моей коже, пытаясь найти слабину. — Но ты явишься на допрос. Добровольно.
Ветер рванул с неожиданной силой, сорвав капюшон с третьего инквизитора. Под ним оказалась девушка. Молодая, лет двадцати пяти, с лицом, которое могло бы быть прекрасным, если бы не маска, которая его скрывала. Её глаза, цвета грозового неба, сверкнули холодом.
— Если не явишься, — она улыбнулась. — Мы тебя найдём. Даже если ты спрячешься в трещине между мирами.
Плюм прыгнул вперёд, тень-тело сгустилось в пике, но я схватил его за загривок.
— Спокойно, друг, — прошептал я, не отводя взгляда от девушки. — Этих не возьмёшь когтями.
Инквизиторы шагнули назад, сливаясь с тьмой. Их плащи растворились первыми, затем маски, словно их стёр ластик из ниоткуда. Последней исчезла девушка, бросив на прощание:
— Забеги к Краеву на досуге — он введет тебя в курс дела.
Плюм фыркнул, превратившись обратно в ворона, и уселся на плечо. Его перья дрожали. Я стоял, сжимая кулаки.
— Вот и забавно стало, — пробормотал я, шагая к огням гостиницы. — Кто-то ошибочно заподозрил во мне ведьму.
Глава 18
Я вернулся в номер, скинул пиджак на кресло и рухнул на кровать. Без Алисы она внезапно стала казаться в два раза больше, а чувство одиночества стало острее. Даже Плюм, выглядывая из вазы в виде головы льва, будто подозрительно на меня посмотрел, как бы намекая: «Ну вот, теперь сам с собой и разговаривай».
Я закрыл глаза. Чувство было странное: я недавно выжил в мясорубке, уничтожил один знатный род, оправдался в суде, обзавёлся верным юристом и самолётом, и всё же… внутри было как-то тревожно. Как перед бурей, когда даже воздух замирает, и ты слышишь собственное дыхание, как раскаты грома вдалеке.
Где-то в груди жила смутная уверенность: впереди что-то надвигается. Большое, громкое. И мне придётся не просто выживать, а снова показать всем, что значит быть Артефактором. Да, именно с большой буквы. Но сначала… коньяк. Или хотя бы кофе.
Я поднялся, щёлкнул пальцами и Плюм лениво выскользнул из вазы, приняв форму миниатюрного пуделя с крыльями. Он зевнул, смахнул лапкой несуществующую пыль и уселся на край стола.
— Ну что, друг, — протянул я, потягиваясь. — Устроим вечер холостяков?
Плюм хлопнул ушами, издал что-то между «фырк» и «пищ», и потянулся к мини-бару. Вот и отлично. За таким делом я даже не заметил, как вырубился.
А наутро я проснулся от жуткого звона в голове и, что хуже всего, ещё более жуткого звона телефона. С трудом нащупав гаджет на прикроватной тумбе, я поднёс его к уху, даже не взглянув на экран.
— Если это реклама, я натравлю на вас демонов, — пробормотал я сипло.
— Барон!!! — раздался в трубке панический голос Георгия, моего нервного, но преданного дворецкого.
— Григорий… — я зажмурился, пытаясь не вывалиться с кровати. — Скажи мне, что ты просто потерял кота. Или чайник. Или голову. Всё, кроме чрезвычайного…
— Это чрезвычайное, барон! — перебил он с паникой в голосе. — Диверсия! Всё пошло под откос!
Я резко сел и сразу пожалел об этом. Мигрень врезалась в череп, будто кто-то пытался выбить заклинание из моей головы молотком. Где-то на полу неподвижной кучкой валялся Плюм. Он даже не шевелился, только уши едва заметно дёргались во сне. Похоже, мы оба вчера отлично отметили «холостяцкий вечер».
— Подробнее, — выдохнул я.
— Дорога, барин! Та самая дорога, что делали деревенские! Вся испорчена! Кто-то ночью ее раскурочил, завалил часть деревьями, а кое-где и вовсе вырыли траншеи, как будто под налет артиллерии готовились!
— Великолепно, — пробормотал я, вставая и натягивая рубашку.
— Это не все! Строительство магазина у фонтана застопорилось! Бандиты! Бригадир говорит, что в курсе, кто это, и не имеет желания с ними связываться. Опасные люди! Один кирпич бросили в прораба!
— Промахнулись?
— Да, барин. Но он в отпуск попросился сразу.
Я застонал, глядя на отражение в зеркале. Растрепанный демон с примятым лбом и глазами, будто замороженными в водке. И это — я.
— Я надеюсь это всё?
— Нет, барин… — голос Григория стал тише. — По территории бродят какие-то мутные личности. Странные. Говорят, один в цилиндре был, другой — в чёрном фраке и с чемоданом. Еще нескольких видели лишь издалека. Ходят по вашей земле будто у себя дома.
— Наши люди что?
— А кто, барон? Вы же пока охрану не набрали. Марфа только за шваброй погналась, но…
— Ясно, — отрезал я, — скоро буду. — и сбросил звонок.
Мир не собирался давать мне ни минуты покоя. Я повернулся к Плюму:
— Подъём, пушистое недоразумение. Нас грабят. Убивают. И копают что-то у нас на земле.
Плюм что-то всхрапнул, хрюкнул и медленно втянулся в форму пушистого ёжика с антеннами. Он уже знал — это утро не сулит ничего хорошего.
Я быстро оделся, наскоро откинул волосы назад и одним глотком влил в себя остатки вчерашнего кофе, который каким-то чудом не испарился за ночь. В комнате царил разгром, как после хорошей бури — что-то вроде апокалипсиса в миниатюре. Плюм, всё ещё сонный, повис у меня на плече, как шарф из живого облака.
— Ладно, Плюм, хватит вальяжничать. В путь.
Набрав номер Матвея Семёныча, я не стал церемониться:
— Матвей, запускай птичку. Мне нужен самолёт.
— Самолёт? — отозвался он с тяжким вздохом, будто я только что предложил продать фамильный сервиз. — Вы хоть представляете, сколько стоит поднять его в воздух, барон?..
— Представляю. И сейчас это меньшее из зол. Так что прошу — без этих стенаний. Мне надо быть в Севастополе сегодня.
— Ну… будет сделано, конечно, раз вы настаиваете… но я всё-таки запишу это в книгу расходов… жирным.
— Запиши заглавными. — я отключился, прежде чем он начал бурчать громче.
Спустившись в холл гостиницы, я ловко расправился с бумагами, расплатился за номер и попросил администратора:
— Вызовите мне такси. До частного сектора аэропорта, будьте добры.
Та, похоже, узнала меня, потому что взгляд у неё был одновременно тревожный и любопытный. Ну да, человек, с которого недавно сняли все обвинения в предумышленном убийстве вызывает интерес.
Через пару минут я уже сидел в салоне машины, удобно устроившись на заднем сиденье. Открыл контакты, нашёл нужный номер и набрал.
— Вольфганг? Это Морозов.
— Барон! Весьма вовремя. У нас тут возникла… ситуация.
— Сегодня прилетаю. Встречаемся у фонтана. Хочу взглянуть на стройку и разобраться с… ситуацией.
— Принято, барон. Буду ждать. С молотком. И, на всякий случай, с каской.
— Молодец. До встречи.
Связь оборвалась. Я откинулся назад, глядя в окно. Город за стеклом уже начал отдаляться, как и спокойствие последних суток.
Пробки в столице напоминали магическое проклятие — вечные, безжалостные, совершенно не поддающиеся логике. Я мог бы поклясться, что некоторые машины стояли на одном месте ещё со вчерашнего дня. Водитель выдал всё, что умел: и «змейку» по полосам, и сердитое бибиканье, и даже угрожающее подмигивание встречным. Помогало слабо.
Но, в конце концов, мы добрались.
Я расплатился, кивнул таксисту и вышел к частному сектору аэропорта. Мой самолёт уже стоял на взлётной полосе, со свеженарисованным гербом Морозовых на борту. По-любому Алиса постаралась, молодец.
Поднявшись на борт, я наконец смог перевести дух. Дождавшись, когда «птичка» взлетит, я успел умыться, побриться и натянуть свежую рубашку — это было почти терапией. Я с удовольствием съел что-то горячее из бортового меню — на удивление приличный омлет с зеленью и поджаренным хлебом. Плюм, вяло висящий на спинке кресла, оживился, когда я предложил ему кусочек сыра. Принял с достоинством, будто лорд, получивший свою долю.
Немного вздремнул — вот это уже было роскошью. На тридцать минут я забыл, что творится в Севастополе да и вообще в мире.
Приземление прошло мягко. Как только колёса коснулись земли Севастополя, я почувствовал, как привычный ток напряжения прошёлся по телу. Дом. Почти.
У выхода из аэропорта меня уже ждало такси. Заказал его ещё Матвей — в этот раз он не скупился. Машина была новая, кондиционер работал, водитель был молчалив. Просто праздник.
— К фонтану, в центр. — коротко сказал я, откинувшись на сиденье.
Впереди ждал Вольфганг, бригадир. И если кто-то вздумал портить мне стройку, то сегодня они узнают, что у фонтана может быть не только вода… но и кровь.
Как только я вышел из машины и сделал пару шагов в сторону фонтана, мои глаза быстро пробежались по округе. Надежда увидеть хоть какой-то прогресс строительства растаяла мгновенно. Моим глазам открылась унылая картина: кое-где размеченный периметр, наваленные доски и раскиданные стройматериалы.
Но всё это меркло по сравнению с живописной публикой, что оккупировала площадку.
Человек десять, а может и больше. Широкие плечи, татуировки, сигареты в зубах и пластиковые бутылки с пивом. Кто-то нагло раскачивался на складной табуретке, кто-то лузгал семечки, плюя скорлупки прямиком на землю, кто-то в голос обсуждал «телочек с четвёртого». Всё происходящее было настолько вызывающим, что я даже слегка порадовался — значит, не прячутся. Значит, можно будет оторваться без лишних недомолвок.