— Ну уж нет, — проворчал я, выхватывая из кармана обрывок фаты. Ткань, пропитанная остатками свадебной страсти, мгновенно ожила в моих руках. Я шепнул руну, и фата взметнулась огненным кнутом, разрезая воздух с шипением раскалённой проволоки. Клешни твари отлетели, а её голова покатилась по земле, оставляя за собой след чёрной слизи. Трех других я убил также эффектно. Это было красиво!
Плюм, не теряя времени, прыгнул на спину последней твари. Его когти вонзились в стыки панциря, как ножи в масло. Монстр взвыл, пытаясь сбросить его, но Плюм был неуловим, как тень.
— Держись, дружище! — крикнул я, вытаскивая из кармана артефакт-«сгуститель». Это был маленький клубок магии, который я создал на скорую руку еще в машине. Так… На всякий случай. Я швырнул его в монстра, и клубок развернулся, как сеть, сжимая чудовище до размеров мыши. Хруст костей прозвучал, как раздавленная скорлупа.
— Скучно, — зевнул я, подбирая трофейные жала. — Как на лекциях друидов.
Плюм фыркнул, выпуская дымное кольцо, которое зависло в воздухе, как вопросительный знак.
Я усмехнулся.
— Ну что ж, — сказал я, глядя на питомца. — Орден не пожалеет, что разрешил мне играть в их песочнице. А сейчас нам нужно найти место, где мы сможем немного передохнуть.
После схватки с тварями я выбрал поляну у подножия скалы, где ветер не мог дотянуться до костра. Плюм свернулся в огненного хорька и гонялся за собственным хвостом, выжигая на земле причудливые спирали. Я бросил в костер сухую ветку, и пламя ожило, заплясав в такт потрескивающим углям.
— Перестань жечь траву, — бросил я, доставая из сапога кухонный нож, который я стащил у Настасьи. — Или хочешь, чтобы нас кто-нибудь выследил по пожару?
Плюм фыркнул, выплюнул искру мне под ноги и улёгся на камне, наблюдая, как я обтёсываю обломок корня. Древесина пахла смолой и древностью, словно дерево росло ещё до того, как люди научились бояться темноты. Лезвие скользило по волокнам, будто по коже — плавно, почти нежно. Стружки падали в огонь, вспыхивая синими бликами.
— Ты бы лучше поспал… — проворчал я, но пальцы уже выводили контуры фигуры: изгиб спины, развевающиеся волосы, лицо, которое я когда-то видел во сне. Или наяву? Не помню.
Плюм, позёвывая, подполз ближе. Его лапка потянулась к заготовке, но я прикрыл её рукой:
— Не трогай. Это не для тебя.
Он обиженно свернулся клубком, но через минуту уже воровал стружки и строил из них миниатюрный замок. Я усмехнулся — даже в шалостях он был артефактором.
Время в этом месте текло по-иному. К полуночи фигурка была готова. Девушка из дерева, замершая в танце. Её пальцы тянулись к небу, а складки платья казались живыми, будто ветер играл с ними секунду назад. Я повертел её в руках, и огонь костра заиграл в прожилках древесины, словно по венам побежала кровь.
— Вот ведь… — прошептал я, ощущая лёгкое головокружение. В груди защемило, будто я отдал частицу себя этому куску дерева. И не зря — фигурка пульсировала едва уловимой магией, хотя я не вложил в неё ни капли силы намеренно.
Плюм тыкнул носом в статуэтку, и та вдруг повернула голову, словно взглянула на него. Он отпрыгнул, зашипев, а я рассмеялся:
— Не ожидал? Это не голем. Просто… воплощенная красота.
Многие новички в артефакторике полагали, что сила артефактора заключается в умении выжать из себя энергию, как сок из лимона. Но сейчас, глядя на фигурку, я в очередной раз убедился: настоящая мощь рождается не из жертв, а из изобилия. Пьяные ночи в тавернах, споры с поэтами, даже эта дурацкая свадьба — всё это копилось внутри, как дрожжи в тесте. И когда я творил ради самого творения, не думая о практичности, душа отдавала энергию сама, без принуждения. Чем прекраснее вещь — тем больше сил возвращалось ко мне, умноженных восторгом созидания. Иными словами, формула роста силы артефактора выглядела примерно следующим образом: кутим, общаемся и веселимся; копим энергию; перерабатываем полученную духовную силу во вдохновение; творим шедевры; получаем еще больше сил. Поэтому среди настоящих мастеров моего ремесла никогда не было зануд.
— Значит, так, — я протянул Плюму статуэтку. — Держи. Пусть напоминает, что даже в кромешной тьме всегда можно найти вдохновение.
Плюм осторожно взял её в пасть, и дерево вдруг ожило — девушка махнула рукой, рассыпав в воздухе искры. Мой питомец завизжал от восторга и помчался вокруг костра, показывая игрушке мир.
А я откинулся на спину, глядя на звёзды. В молодости я копил силы, как скряга — монеты, боясь потратить лишнюю каплю. Но, став великим мастером, понял: истинный артефактор должен быть расточителем. Потому что чем больше отдаёшь — тем больше получаешь. И завтра, прежде чем штурмовать новый портал, я зайду в город — послушать музыку, выпить с незнакомцами, украсть поцелуй у первой же красотки.
— Чтобы было что отдавать, — пробормотал я, а Плюм, словно соглашаясь, швырнул в костёр горящую ветку. Пламя взметнулось к небу, и в его танце уже угадывались новые артефакты.
Я поднялся на ноги и решил внимательно оглядеть свои трофеи. Панцири иномирных тварей блестели в свете костра, а клешни и жала лежали, как брошенное оружие после битвы. Плюм, уставший от шалостей, свернулся у моих ног, изредка постукивая хвостом по земле.
— Вот ведь проблема, — пробормотал я, разглядывая груды полезных «материалов». — Как всё это унести?
Плюм фыркнул, выпустив облачко искр, которое тут же погасло в ночном воздухе. Я уже начал прикидывать, как бы соорудить что-то вроде телеги из подручных материалов, как вдруг сверху, с вершины скалы, донёсся голос:
— Эй, ты! Что ты тут делаешь?
Я резко поднял голову. На скале стояли люди — десять фигур, окутанных тенью. Они спускались вниз, и по мере приближения я разглядел их лучше. Это были необычные люди. Они казались выше, массивнее, с широкими плечами и мускулистыми руками. Их кожа белела мрамором. Их глаза светились в темноте, как у хищников, а на шеях болтались медальоны, испещрённые странной резьбой.
— Иномирец, — произнёс один из них, высокий мужчина с седыми волосами и шрамом через глаз. Его голос был низким, как гул подземного грома. — Ты не имеешь права быть здесь. Это наша земля.
— О, простите, — я ухмыльнулся, чувствуя, как магия внутри меня начинает пробуждаться. — Я не знал, что тут нужен пропуск.
— Шутки оставь, — рявкнул другой, помоложе, с лицом, которое явно видело больше драк, чем книг. — Ты наш пленник. Мы тебя продадим в рабство, как и остальных. Сдавайся, если хочешь жить.
Плюм взъерошился, его шерсть загорелась алым светом. Я поднял руку, чтобы успокоить его, но внутри уже кипела ярость.
— Ну что ж, — сказал я, медленно вытаскивая из сапога кухонный нож. — Если вы так настаиваете…
Первым бросился седовласый. Его меч сверкнул в свете пламени, но я успел уклониться, чувствуя, как лезвие проносится в сантиметре от моего лица. Я швырнул в него горсть пепла из костра, и он на мгновение ослеп.
— Плюм, огонь! — крикнул я, и мой питомец взмыл в воздух, превратившись в огненного дракона. Его крылья осветили поляну, а из пасти вырвался поток пламени, который заставил нападавших отступить.
Но они были не из тех, кто сдаётся легко. Маги среди них начали шептать заклинания, и воздух вокруг нас загудел, как будто наполняясь электричеством. Я почувствовал, как магия сжимает меня, пытаясь обездвижить.
— Ну уж нет, — прошипел я, начертив на лбу руну антимагии. Дело в том, что я мог временно превращать свое тело в артефакт. Это была фишка моей касты. Под действием руны я с легкостью вырвался из пут. Мои пальцы схватили полено, которое я планировал подкинуть в костер, и я швырнул его в землю. — Голем, вставай!
Дерево ожило, превратившись в забавного голема с короткими ножками и длинными руками. У него вытянулся длиннющий нос. Он выглядел как карикатура, но его сила была настоящей. Голем схватил одного из магов и швырнул его в костёр, где тот завизжал, пытаясь потушить пламя на своей одежде.
— Отлично, — пробормотал я. — Ещё одного!
Голем послушно бросился на следующего противника, а я тем временем занялся остальными. Плюм, превратившись в огненного барса, носился по поляне, оставляя за собой следы из пепла.
Битва длилась недолго. Мои противники, несмотря на свою силу, не ожидали такого сопротивления. Один за другим они падали, пока на поляне не остались только я, Плюм и мой забавный голем, который стоял, гордо подняв голову, как будто ждал похвалы.
— Молодец, — сказал я, похлопав голема по плечу. — Ты сегодня герой.
Плюм фыркнул, явно недовольный тем, что его затмили, но я уже поднимался на скалу, где находился лагерь нападавших.
На вершине я нашёл несколько мешков, набитых провизией и магическими артефактами. Медальоны, свитки, даже пара странных кристаллов, которые пульсировали тёмной энергией.
— Вот это добыча, — ухмыльнулся я, перебирая содержимое мешков. — Не ожидал, что сегодняшний день закончится так удачно.
Плюм прыгнул на один из мешков и начал рыться в нём, вытаскивая кусок сушёного мяса. Я рассмеялся, глядя на него.
— Ну что, друг, — сказал я, чувствуя, как усталость начинает брать своё. — Пора возвращаться. У нас теперь есть что продать и из чего мастерить! Да и мешки появились!
Глава 9
Я шагнул из портала, швыряя на землю два тяжелых мешка, которые тут же издали глухой стук. Вокруг меня повисла тишина, нарушаемая лишь потрескиванием нестабильной магической энергии позади.
Охранники из числа Клинков, что стояли у входа в портал, смотрели на меня с выражением полного офигевания. Один даже машинально перекрестился. Очевидно, они уже мысленно поминали меня как безвременно ушедшего героя.
— Чего глаза такие? — я ухмыльнулся, хлопнув ближайшего по плечу. — Первый раз видите, как человек выходит из портала живым и с бонусами?
Никто не ответил. Их лица оставались каменно-шокированными. Я театрально вздохнул:
— Ну, вы тут стойте, а я пока еще мешков принесу.