тороны жены.
Собравшись с духом, поднялся с дивана и все же пошел по направлению к балкону. Сейчас надо подкинуть свежих дровишек в медленно разгорающийся костерок пересуд и народных волнений. Если получится провернуть все тихо и без лишнего шума, будет просто замечательно. Для решительных атак в лоб пока рановато, надо поплотнее отложиться в памяти простых людей, которые каждый день проходят мимо моего дома. тогда уже с общественностью наперевес можно будет играть в великого вершителя судеб. Очень удобно иметь под рукой тех, кто сам внесет тебя на собственных плечах в атриум правительственного здания. Толпа, ликующая у дверей — мой ключ к решению всех проблем разом.
Если так подумать, то использование людей для воздействия на архиепископа было немного нечестно с моей стороны. Все это было привычным мне. Практически родным. Я ощущал себя рыбой в воде. Попав в родную стихию, я не собирался отступать, вот только мог ли я с честью принять все это и вынести на общий суд решения, по тому или иному вопросу? Так странно было осознавать собственную власть над миром и не понимать, как получил ее. То, что я сказал Алексис было чистой правдой. Совет с вероятностью в восемьдесят пять процентов остался на стороне ее отца и самой красавицы. Это-то и послужило дополнительным фактором для нервов ее муженька.
Мужчина просто не смог пережить самого факта — его жена намного успешнее и популярнее его. Для неподготовленного к такой несправедливости паренька, которому едва двадцать с хвостиком стукнуло, это стало настоящей трагедией. Он не пережил этого и попытался любовью замаскировать желание дикое и необузданное. Сломать и указать на ее законное место. Просто какое-то средневековье без моральных и этических качеств. Все это приводило в замешательство, но в тоже время многое объясняло и проливало свет истины на темные пятна неизвестности. Надо признаться, будь я в такой ситуации с радостью бы примерил роль домохозяйки. Всегда мечтал побольше времени уделять детям и семье. Увы, не сложилось…
Сейчас же ситуация складывается таким образом, что у меня просто нет и шанса на нормальную семью. В попытках скрыться не только от «Химора», но теперь и от правительства я сам себя загнал в ловушку, из которой теперь не мог выбраться. Все надежды на долго и счастливо можно было хоронить уже сейчас. Вряд ли найдется много женщин готовых принять скандально известного повесу и приголубить на своей заботливой груди. Красивая игрушка или богатенький спонсор — лишь две эти роли остаются для моего нынешнего «я»! Жигало никогда не станет примарным семьянином, истинные слова, прилипшие ко мне подобно жвачки.
Конечно, я мог с легкостью обернуть все это в свою пользу и стать настоящей иконой этого мира на которую будут молиться все домохозяйки и не только. Да что толку от такой популярности? Она не подарит простого, понятного человеческого счастья. Наоборот, сожрет оставшиеся у тебя душевные силы и выбросит на обочину жизни. Гаснут не только звезды на небосклоне, но и люди уходят в закат. В те непреодолимые дали, когда даже самый черный пиар не способен привлечь внимание и все что остается — тихо умирать в одиночестве, не понимая почему от тебя отвернулись даже самые преданные.
Эта трагедия, которая перечеркивает все достижения, которые человек смог заполучить за долгие годы. Все это вводило в ступор и еще сильнее расшатывало психологически нестабильных личностей, которые привыкли к тому, что им кланяются в ноги и целуют землю после каждого шага. А тут фактически совсем ребенок, даже толком не познавший вкус реальной жизни нос к носу столкнулся с тем, что она слишком сурова. Понятное дело, что это пробило глубокие бреши в его обороне и повлияло на дальнейшее восприятие, всего происходящего.
Единственное, что остается мне в этой ситуации, добить ничего не подозревающего противника. Если можно так выразиться, мои отношения с его женой «контрольный в голову». Когда он поймет, что его на самом деле променяли, на непонятно какого пацана, который едва его старше, боюсь грянет настоящий шторм. Задетое и растоптанное самолюбие взыграет и не даст трезво оценить ситуацию. Тогда мною будет совершен первый полномасштабный ход. В момент, когда оппонент меньше всего ожидает.
Глава 24
Как я и предполагал пришлось ждать почти две недели, пока накал страстей достиг правильной точки и игнорировать наши отношения с Алексис стало невозможно. Едва ли не на каждом углу то и дело слышались тихие шепотки. Стоило мне показаться на улице, как толпа журналистов начинала мгновенно преследовать меня. И самое необычное во всей этой ситуации, никто не мог найти саму виновницу скандала. Для всего мира она словно сквозь землю провалилась. И даже без моего на то деяния по столице медленно начали расползаться пересуды и домыслы о том, что архиепископ запер неверную дома и применяет к ней порку. Вот и не кажет та носа на белый свет, дабы не позориться.
Мне же от этого становилось только веселее. Надо же, я и подумать не мог о том, что собственный народ с такой легкостью обрядит Фила в темные одежды и выставит дьяволом воплоти. Пусть пока это и ходит в качестве байки, но пара хорошо нарисованных синяков на запястье, и они мгновенно обретут вес и станут прямым доказательством. За неделю я успел достаточно разузнать — телесные наказания и пытки были запрещены законом. В тюрьмах это не контролировалось, но светское общество, на которое я делал ставку, такое не одобряло, пусть и знало об этом чисто номинально.
В голове вспыхнула очередная гениальная на первый взгляд идея, но я постарался задвинуть ее куда подальше. Сейчас надо делать только то, что в моих силах, а не пытаться разорваться на сотню людей и в идиотской надежде объять необъятное, упустить все шансы, которые только можно и нельзя. Терять нити контроля, которые с таким трудом я заполучил в свои руки, было бы обидно, так что я продолжал вчитываться в строки новостных лент и выискивать в них зацепки, которые помогли бы мне победить врага вовне. Но это было задачной не из легких. Как оказалось пресса везде одинаковая и большего бреда я еще про себя в жизни не читал.
Как оказалось по мнению великих мыслителей, мы с Алексис состояли в отношениях еще с академии. Я даже уточнил, нет мое предыдущее «я» провело свои студенческие годы заграницей в надежде овладеть искусством дипломатии, которое на этом материке было едва ли не под запретом. Этот факт и вызвал первые волнения и поднял волну интереса к моей персоне. По этой же причине «Химор» положил глаз на перспективного молодого специалиста, который по идеи должен хорошо владеть не только законодательной базой, но и убедительно разговаривать. По факту же, ничего из присущего настоящему дипломату в настоящей личности этого тела, не было.
Медленно вздохнув, я перелистнул очередную статью и едва не подавился воздухом. Там был тот самый снимок из магазина нижнего белья. Если судить по ракурсу, то сделан он был с камеры видеонаблюдения. Но каким-то образом и его журналисты смогли выкрутить таким образом, что читая убористый шрифт, я краснел, аки красна девица перед первой брачной ночью. Чего только не насочиняли эти горе сказочники. Но по их досужему мнению, мы связаны настолько тесно друг с другом, что выбор нижнего белья для дамы сердца становится процессом интимнее, чем плотские утехи. С такого признаться честно, даже мне немного поплохеть успело.
Если дела и дальше будут обстоять подобным образом, то может статься что по мимо титула святой девы Алексис еще чего-нибудь приобретет. А что неплохой вариант, раздуть из мухи слона и заявить всеуслышание, что нас сами небеса и бог свели и тем самым благословили на долгую и счастливую жизнь и никто не вправе вмешиваться и разрушать нашу идиллию. Все это настолько нелепо звучало, что я ни минуты не сомневался эту версию с радостью, подхватят вездесущие акулы пира и обрисуют в таких подробностях, что сам создатель будет в шоке от таких перспектив. Замысел великого творения превратится в череду необдуманных и зачастую из пальца высосанных сплетен, людьми, обделенными собственной личной жизнью.
Если так подумать, то они делали это ради собственного выживания. В мире, где многое зависит от толщены кошелька, приходилось выворачиваться на изнанку, если ты не родился в богатой семье и не имеешь золотой ложки в запасе. Для всех остальных это бесконечная борьба за место под солнцем. И если нашу историю используют в качестве орудия для сражения, то в этом не их вина. Мы сами затеяли все это и выставили на всеобщее обозрение то, чего не следовало. Как винить человека в том, что он просто выполняет свою работу? Я так же выступал на сцене и пробовал убедить слушателей в том, что нужно мне, а не в том, что является правдой.
Эти способности у каждого адаптируются под выбранную профессию не бывает статей, написанных с потолка. Даже самая маленькая зацепка позволит им, подобно заправским детективам распутать всю сеть и создать такой сюжет, что драматурги обзавидуются. В этом сила и способность журналистов. Ловкость рук и совершенно никакого мошенничества. Если правильно сфальсифицировать факты, даже самый серьезный скептик в конечном счете смириться и поверит в то, что они захотят вложить в головы массы. Этим их работа и важна. Короткая заметка, может перевернуть ход игры и спутать карты, даже самым подготовленным.
Отложив в сторону монотос я с сомнением покосился на спящую Алексис, способна ли она все это выдержать? Я не уверен… Хотя в женщинах иногда скрывается такая сила воли, что любой спецназовец останется не удел. И в этой хрупкой красотке так же может сидеть тайна и загадка достойная легенд. Но будет ли она раскрыта или так и останется просто мистическим воспоминанием? То может поведать лишь будущее, а оно у нас с ней слишком туманное и скованное перемножением бесконечных кривых, сталкивающихся друг с другом.
Осторожно накрыв спящую на диване девушку плотным пледом, я погасил свет в гостиной и пошел на кухню. Стоило приготовить ужин и сварить кофе. Сегодня нам предстоит долгая ночка. Второй акт спектакля должен начаться по плану. А для этого придется набраться сил и терпения. Иначе все это может обернуться непредвиденными последствиями. Механизм уже приведен в действие и отступать на половине пути я не собирался. Нужно будет еще раз все хорошенько обсудить с Алексис и понять, чего же именно она хочет!