Третий московский воин. Легкий лучник начала XV века – за исключением шлема «вооружение соответствует аналогичному вооружению его противников из Золотой Орды».
Итак, при взгляде на представленные в книге материалы мы с вами видим, что в основной массе воины вооружены как в Орде. Да они и есть воины Орды. Притом чем дальше к границе, тем больше парадности и защитного вооружения. Метрополия практически не тиражирует три основные вещи: селекцию и выращивание боевых коней, изготовление лука и обучение боевым приемам лучников, технологию изготовления сабли и высококачественной стали. Эти три составных источника непобедимости конного войска остаются главной имперской тайной. Если секрет стремени, боевого копья или брони, сохранить было трудно, по причинам утечки информации, то военную информацию по трем вышеперечисленным направлениям вполне можно было держать в тайне, не расширяя круг знающих.
И еще. Почему-то все считают, что оружие изготовлено где угодно (в Италии, Германии, на Ближнем Востоке, на Кавказе, в Средней Азии, даже Монголии), но только не на Руси. Постарайтесь представить. Вес брони тяжеловооруженного конника может доходить до 50 килограммов. Учитывая, что вооруженные стычки разных масштабов происходят практически все время, повсеместно, никто не задается вопросом – как привезти тяжелую броню весом 50 килограмм из Монголии (пусть даже из Средней Азии) хотя бы однократно и пусть только для 300 человек личной дружины удельного князя? Как из Средней Азии регулярно возить тонны только одной брони? А, задавшись один раз подобным вопросом, сразу можно получить и ответ – все вооружение изготавливалось на месте местными мастерами. Очень часто оружие московитов и других русских было исписано арабесками, такой замысловатой «арабской» вязью. Посмотрим на княжеские шлемы в Оружейной палате Московского Кремля. Шапка Иерихонская и Шишак князя Ф.И. Мстиславского, имеют надписи на арабском. Ну, если «арабскую вязь» на шлеме Александра Невского можно объяснить тем, что, мол, для него он специально изготовлен восточными мастерами, то многочисленное вооружение простых воинов, выставленное в провинциальных краеведческих музеях русских глубинок, говорит о том, что это распространенное и обычное дело. Но и для князя Александра не какие-то умельцы в далекой Мусульмании наносили стихи на шелом. Увы, господа историки, увы! Известен мастер, выполнивший княжеский заказ – Микита Давыдов. Традиция русских мастеров украшать оружие и броню восточными надписями сохранялась вплоть до времен Алексея Михайловича. А о том, что это надписи не арабские, а сделаны на арамейском языке, на котором писали все государственные бумаги в Империи, мы подробно писали в «Средневековой империи евреев».
Вспомним их поименно (продолжение)
Следующие герои из тех, кого необходимо вспомнить это, несомненно, Фуггеры. Фуггеры были промежуточным звеном между Медичи и, скажем так, всеми Фуке, Ротшильдами и Рокфеллерами современности. Это тот мостик, по которому экономика Великой Империи перешла из прошлого в настоящее, из уходящей эпохи в новую эру. Фуггеры это пример тех, кто посеял ветер гибели этой Империи и своими руками пожал бурю. Они были банкирами королей и принцев, а потом и сами превратились в принцев. Они были могильщиками всей системы, созданной до них, и сами были теми детьми революции, которых она пожрала.
Семейство Фуггеров явилось настоящей династией, претендовавшей на международную роль.
Первый из известных ее создателей, Ганс Фуггер, был простым ткачом из деревни Грабен неподалеку от Аугсбурга. В 1370 году его сын, тоже Ганс, благодаря женитьбе на Кларе Видольф, стал гражданином этого города, который впоследствии он сам и его потомки сделали одним из значительнейших финансовых центров Европы. Овдовев, Ганс II поспешил соединить свою судьбу с Элизабет Гфаттерманн, дочерью влиятельного советника, что позволило ему продолжить восхождение по социальной лестнице, и вскоре он возглавил игравшую большую роль в городе корпорацию ткачей.
Ганс II Фуггер стал истинным основателем семейного богатства благодаря торговле пряностями, шелками и сукнами. Его сыновья Андреас и Якоб начали заниматься делами отца сразу же, как только научились пересчитывать золотые монеты и составлять векселя. От них пошли две семейные ветви, которые отличались друг от друга своими гербами.
Андреас (1388–1457) стал главой ветви, называвшейся «Fugger vom Reh» («Козьи Фуггеры»). У «Козьих Фуггеров» гербом была золотая лань на лазурном поле. В 1452 году он получил дворянство и основал процветающие заведения в Антверпене и Венеции. Из двух братьев он, по всей видимости, был самым одаренным и энергичным. К несчастью, его потомство пресеклось в следующем поколении, разорившись на слишком рискованных кредитах. От младшего брата Якоба происходила ветвь «Fugger vom der Lilie» («Фуггеры Лилии»), ставшая и некоторой степени для эпохи Возрождения тем, чем были Ротшильды для XIX века. У «Фуггеров Лилии» герб – две золотые лилии тоже на лазурном поле.
Первым из великих Фуггеров был Якоб I, который основал в Аугсбурге свои ткацкие мастерские и, кроме того, занялся разработкой богатейших месторождений в Тироле. Из семи его сыновей трое активно увеличивали семейное богатство: Ульрих, занимавшийся торговлей; Георг, чьи сыновья Раймунд и Антон стали продолжателями рода, и особенно Якоб II, по прозванию Богач, благодаря которому семейство Фуггеров получило международное признание и добилось политической власти.
Фуггеры – это эталон служения касте финансистов Империи, касте евреев. В истории их семьи отсутствует только период звания мытаря при войсках. Остальное все присутствует. Они начали в ремесленной гильдии, притом в ее основании, как мы с вами и разбирали в предыдущих главах. Потом занялись торговлей, исключительно левантийской торговлей. Затем перешли на государственные дела высшего порядка, например, освоение месторождений и инвестиции в промышленность. Закономерным развитием, подтверждающим нашу версию экономического развития Империи, стало основание ими финансовой сети в рамках своей компетенции и своего региона влияния.
Будучи человеком набожным, Якоб Богач несколько лет пробыл в духовном звании, однако со временем он все же поддался искушениям сего грешного мира и занял при своем брате Ульрихе то место, которое полагалось ему по семейной иерархии. Уход от духовной пищи не помешал ему при этом использовать свой шанс и связи в касте духовенства. Одним из источников обогащения Фуггеров был денежный сбор с индульгенций, есть мнение, что и сами индульгенции были запущены в оборот с их помощью и по их наущению. Кроме того, они держали на откупе чеканку ватиканской монеты.
Отказавшись от торговли пряностями, он же решительно повернулся к горному делу и организовал в небывалых еще масштабах разработку венгерских залежей серебра и меди. Эта промышленность, сочетаясь с торговлей в Индиях и банковским делом, которое Якоб Богач развернул по всей Европе, позволила придать семейному предприятию воистину международное значение.
В это же время Империя уже шаталась и расползалась под пальцами тех, кто еще пытался ее сдержать. Что касается народа, ремесленников и крестьян, то нищета их уже стала поговоркой. На этой нищете пышным цветком распустилась идея сепаратизма и поднялась волна борьбы против него. Сотнями тысяч монахов множились монастыри, полыхал красным полотнищем все искупляющий костер святой инквизиции.
Западная часть Империи была подведена под руку единого наместника – короля Испании и императора Германии Карла V. Он мечтал о единой монархии, единой семье народов, во главе которой стоял бы один светский государь и духовный отец, некий новый король-священник. Только один на весь западный мир, достойную часть мировой Великой Империи. В то время Васко-Нуньес Бальбоа водружает стяг Кастилии на берегах Дариена, Кортес – в Мексике, Писсаро – в Перу. Великая Империя расширяет свои пределы. Казалось, с такими «объединениями» земель под эгидой Испанской Короны, под рукой одного западного управителя должен был наступить мировой «глобализм» средневековья, а люди зажить счастливо, но…
Дворянство жаждало новых «рыцарских подвигов». Но червь соперничества и сепаратизма точил Империю изнутри. «Рыба гниет с головы». На этом пути всеобщего счастья Карл V встретился с соперником – королем французским, наместником галльским, главой многочисленного и не менее воинствующего французского дворянства. Оно тоже жаждало «подвигов» и воспевало доблесть «крестоносцев», которым всячески пыталось подражать. Таков смысл гражданских войн этого периода, имеющих название «итальянских», в результате которых под власть Испанского короля попал ряд земель в Северной и Средней Италии. Также, состоялся ввод войск в Нидерланды, после чего эта страна мельниц и тюльпанов пополнила собой испанские владения.
Политическая идея всезападной монархии, лелеемая Карлом V, была чистой воды сепаратистская идея раскола Великой Империи на две. На Восток и Запад. Была первым шагом в пропасть и дорогой к краху всей системы. Сама «Священная Римская Империя германской нации», состоящая из столь разрозненных частей, как Германия, Италия, Нидерланды, была скорее призраком, чем реальностью.
Немецкие курфюрсты, которые избрали Карла императором этой призрачной империи, заявили ему во время коронации в Аахене 23 октября 1520 года: «Помни, этот трон дан тебе не по праву рождения и не по наследству, а волей князей и курфюрстов Германии». В общем-то, и трон и корону Карл купил. Купил у тех же самых пресловутых курфюрстов. Вещи явно были не из «Секонд Хенда» и выложить за императорскую корону пришлось немалую сумму. Тамплиеров уже пожгли, и на сей раз суммы выплачивались финансовым агентом Великой Империи, знаменитым банкирским домом Фуггеров. Глава этого дома Якоб Фуггер имел полное основание писать Карлу V: «Ясно, как день, что без моей помощи вы, ваше величество, не могли бы получить императорскую римскую корону». Заметьте Фуггер, точно знает, что Карл получает корону империи завоеванных земель, то есть римскую. Подробно об этом в книге «Средневековая империя евреев» в главе о Варварских Правдах. Августейший дом Габсбургов (Главных над городами) взошел на императорский римский престол. Якоб заплатил электорам 544.000 флоринов, не считая векселей, подлежащих оплат