Ещё о «бункерах» Бжезинки. Как вы помните, убийства газом с мая 1942 года и до постройки крематориев якобы происходили в двух расположенных вне территории лагеря крестьянских домах в Бжезинке, которые в соответствующей литературе именуются «красный дом» и «белый дом», или «бункер 1» и «бункер 2».
Согласно Ф. Пиперу, первый бункер имел площадь 93,5 кв. м, второй — 105 кв. м.Один из этих двух бункеров якобы был снова задействован во время уничтожения венгерских евреев. Но на сделанных именно в это время «союзниками» аэрофотоснимках Бжезинки в той зоне, где, по показаниям свидетелей, находился этот бункер, не видно никакого здания. Если фундамент (мнимого) бункера 2 в Бжезинке ещё можно разглядеть, то от бункера 1 не осталось никаких следов. Строительные планы этих двух домов тоже не сохранились, если они вообще существовали.
Актуальность теме этих бункеров придали события последних лет.
В ноябре 2001 года западная пресса с большим шумом сообщила о том, что итальянский исследователь Марчелло Пеццетти будто бы нашёл бункер 1. Но это был лишь примитивный обман, так как этот крестьянский дом располагался не там, где, по показаниям всех свидетелей, должен был находиться бункер 1, а совсем в другом месте и никогда не был не чем иным, как обыкновенным крестьянским домом.
В мае 2002 года Фритьоф Мейер, бывший главный редактор журнала «Шпигель», опубликовал в журнале «Остойропа» статью, в которой он снизил число жертв Освенцима до 511 000, из них убитых в газовых камерах — до 341 000. В этой статье Ф. Мейер частично опирался на аргументы ревизионистов. В крематориях, полагал он, убивали газом лишь немногих людей; массовые убийства происходили, главным образом, в бункерах.
Студент: Может быть, этот Мейер — скрытый ревизионист?
Ф. Брукнер: Этого я не знаю. Вероятно, его статья была лишь отчаянной попыткой спасти то, что ещё можно было спасти в надуманной версии об убийствах газом, поскольку всё ясней выявлялась техническая невозможность убийства людей газом в крематориях. Из стен не существующих больше зданий никакой Фред Лейхтер и никакой Гермар Рудольф не могли бы взять пробы штукатурки, чтобы исследовать их на наличие следов цианида, а поскольку нет строительных планов, нельзя проверить, могли ли использоваться эти здания в качестве газовых камер.
Так что остаются только свидетельские показания. Как и в случае с крематориями, они заведомо терпят крах, поскольку в них указывается время на убийства и вентиляции, которое не могло быть столь непродолжительным. Вот некоторые из них.
Андре Леттиш: «Через небольшой люк унтершарфюрер СС вбрасывал газ. Слышались ужасные крики, но через несколько мгновений наступала полная тишина. Через 25 минут открывались окна и двери, и трупы незамедлительно выбрасывали в ямы, где их сжигали».
Мильтон Буки: «Примерно через 20 минут после вбрасывания газа дверь открывали и после того, как проходили ещё примерно полчаса, начинали вытаскивать трупы».
И так далее. В заключение я хотел бы ещё обратить ваше внимание на свидетельство бывшего эсэсовского шофёра Рихарда Бека, которого накануне франкфуртского процесса по делу персонала Освенцима спросили о его работе в лагере, записав в протокол следующее:
«Он [эсэсовец] высыпал содержимое банки в отверстие (…) Когда он снова закрывал дверцу, в помещении раздавались неописуемые вопли (…) Это длилось 8-10 минут. Потом всё стихало. Через короткое время заключённые открывали дверь, и можно было ещё видеть висящий над огромной горой трупов синеватый туман (…) Правда, меня удивляло, что зондеркоманда, задачей которой было вытаскивание трупов, входит в это помещение без противогазов, хотя над трупами ещё висел этот синий туман, который, как я полагаю, был ядовитым».
Студент: Зондеркоманда явно была невосприимчива к синильной кислоте.
Ф. Брукнер: И синий туман этот Бек мог видеть только в своих фантазиях, так как синильная кислота совершенно бесцветна. Своё название она получила от синих пятен, которые остаются на стенах помещения, где её использовали.
Студентка: Был ли Рихард Бек осуждён на судебном процессе над персоналом Освенцима?
Ф. Брукнер: Об этом не было и речи, он никогда не сидел на скамье подсудимых. Вероятно, это было платой за данные им показания, что людей убивали газом.
Ф. Брукнер: Поскольку в Освенциме, за исключением одной могилы, содержавшей 536 трупов, массовых захоронений не обнаружено, можно предположить, что трупы умерших в лагере сжигали. Это относится и к зарегистрированным заключённым, чья смерть была отмечена в «Книгах умерших» и в других документах, так и к якобы убитым в газовых камерах. В этих условиях первостепенное значение приобретает вопрос о пропускной способности крематориев Освенцима-Бжезинки. На этот счёт в свидетельских показаниях есть глупейшие утверждения. Например, Дов Паисикович говорил, будто на сжигание одного трупа уходило всего четыре минуты.
Студентка: Нельзя верить ни одному слову таких свидетелей!
Вы сказали, Фред Лейхтер в ходе своей экспертизы изучал также мощность крематориев. К каким выводам он пришёл?
Ф. Брукнер: Ф. Лейхтер считал, что практически во всех крематориях вместе за день не могли сжигать более 156 трупов. Реальная цифра была гораздо больше. Ф. Лейхтер опирался, в первую очередь, на данные Ивана Лагасе, директора крематория в Калгари, который также выступал на процессе над Э. Цюнделем в качестве эксперта со стороны защиты, заявив, что в его крематории можно сжигать за сутки максимум пять трупов в каждом муфеле.
Студент: Вы подозреваете, что Ф. Лейхтер и И. Лагасе умышленно указывали заниженные цифры?
Ф. Брукнер: Ни в коем случае! Просто крематорий Лагасе был крематорием устаревшего типа.
Вопрос о мощности крематориев Освенцима исследовал К. Маттоньо в единственном научном труде на эту тему из имеющихся на сегодняшний день. На обновленный и расширенный вариант этой работы я и буду опираться в ходе дальнейшего изложения.
Сначала остановимся на вопросе о длительности сжигания в современных крематориях. В семидесятых годах в Англии группа экспертов провела ряд экспериментов с целью определения минимально возможного времени сжигания одного трупа. Было установлено, что этот минимум (при сжигании трупов взрослых), как правило, равен 63 минутам, хотя в отдельных случаях были зафиксированы и величины в 58–60 минут.
5 января 1927 года немецкий инженер и специалист по крематориям Рихард Кесслер обследовал ряд крематориев, которые работали в оптимальных условиях. Среднее время сжигания составляло 1 час 26 минут, на самую быструю кремацию требовался один час.
Студент: Какой вид топлива при этом использовался?
Ф. Брукнер: Кокс. Через две недели Р. Кесслер повторил свой эксперимент, используя жидкое топливо, и в результате среднее время уменьшилось до 1 часа 12 минут. Подчёркиваю, что печи Освенцима I и Бжезинки работали на коксе.
Студентка: Так что время, которое называли свидетели из числа узников Освенцима, можно отнести к области фантазий?
Ф. Брукнер: Вот именно. В Освенциме удалось значительно уменьшить время сожжения, определённое инженером Р. Кесслером, потому что там для ускорения процесса второй труп клали в муфель, когда первый ещё не совсем сгорел. В гражданских крематориях это всегда было запрещено и запрещено до сих пор.
Благодаря сохранившейся необыкновенно подробной документации об Освенциме мы точно знаем, как долго работал каждый из крематориев. Деньги, выделенные на крематории IV и V, как оказалось, были потрачены впустую: они были построены из низкосортного материала и быстро вышли из строя. Посмотрите на таблицу, которая даёт обзор важнейших пунктов этого вопроса:
Студент: А сколько муфелей имел крематорий базового лагеря и сколько всего трупов было сожжено в нём?
Ф. Брукнер: Крематорий I имел две трёхмуфельных печи. Число рабочих дней неизвестно, так как документация в данном случае сохранилась не полностью.
Студент: Итак, даже без учёта этого крематория, в печах Освенцима могли сжечь более 620 000 трупов?
Ф. Брукнер: Теоретически да. Но из документов можно установить, что часто бывали аварии, требовавшие ремонта, таким образом, мощность установок, соответственно, уменьшалась.
Студентка: И всё же, для чего понадобились сразу пять крематориев столь высокой мощности? Создаётся впечатление, что были запланированы массовые убийства, пусть не миллионов, но сотен тысяч.
Ф. Брукнер: Не торопитесь с выводами. Для Бжезинки первоначально был запланирован лишь один крематорий, будущий крематорий II, и то лишь взамен крематория I, который намеревались закрыть (и в июле 1943 года закрыли). Решение о строительстве трёх других крематориев было принято только летом 1942 года, т. е. в тот момент, когда массовые убийства, согласно официальной версии истории, давно уже шли полным ходом, как в Освенциме, так и в других лагерях.
Причиной того, что была запланирована постройка ещё трёх крематориев, стала разразившаяся тогда эпидемия сыпного тифа. При посещении Освенцима 17–18 июля 1942 года Г. Гиммлер приказал расширить лагерный комплекс в расчёте на 200 000 заключённых. Можно себе представить, сколько жертв унесла бы в этом случае повторная вспышка эпидемии.
Студент: Да, это выглядит вполне логично.
Ф. Брукнер: Чтобы определить, сколько трупов было действительно сожжено, недостаточно знать только мощность крематориев, поскольку это ещё ничего не говорит о фактической степени загрузки. Более показательны в этом случае данные о поставках кокса в крематории Бжезинки. Эта документация за период с февраля 1942 по октябрь 1943 года сохранилась полностью. Поставки составили в общей сложности 1032,5 тонны.
Если исходить из среднего расхода кокса 20 кг на один труп, получается, что такое количество кокса позволяло сжечь 51 625 трупов. Это число приблизительно соответствует числу умерших заключённых за 21 месяц. Какие выводы из этого следуют?