Кроме этих манифестов, затрагивающих коренные интересы общества, было издано большое количество указов, отменяющих одиозные узаконения Павла I, в первую очередь те его постановления, которые ограничивали личную свободу дворянства. Масштабная законодательная деятельность новой власти, а также публичные обещания кардинальных перемен вызвали всплеск законотворческой деятельности среди российского общества. Казалось, буквально все, от высших государственных сановников и до последнего канцелярского чиновника или младшего офицера сели писать проекты необходимых преобразований.
Заговорщики ушли в отставку, идеи заявлены, их следовало медленно, осторожно реализовывать, чтобы не разделить судьбу своего отца.
В историографии медлительность Александра I в проведении преобразований и отказ от немедленного ограничения самодержавной власти объясняют либо его двуличностью, слабохарактерностью, желанием удовлетворить всех, вступая на престол; либо уверенностью молодого императора, что на проведение планируемых реформ необходимы десятилетия. Если бы Александр I сам добровольно в начале своего правления обнародовал документы, ограничивающие самодержавную власть и даровавшие политические свободы, едва ли кто-нибудь осмелился бы этому воспротивиться. Почему же император Александр этого не сделал, хотя и намечал проведение таких реформ, будучи наследником? Что реально бы последовало после подписания Александром I «конституции» или другого документа, который бы серьезно ограничивал его полномочия? Кому бы досталась власть? Получивший власть в результате дворцового переворота Александр I был зависим от руководителей заговора и от гвардейского офицерства. Оказавшиеся у власти реформаторы не имели достаточной поддержки в правящем сословии. На кого же, кроме дворян, мог опереться русский монарх? Не на чернь же, для этого ему понадобилось бы стать новым Пугачевым. Такого желания у Александра I не было и в помине, как не было его и у других дворянских реформаторов вплоть до декабристов. Вывод отсюда следовал один: преобразования необходимо осуществлять, используя в полной мере самодержавную власть для подавления как сопротивления крепостников, хранителей заветов старины, так и излишне честолюбивых сторонников либеральных реформ. В такой ситуации отказ от самодержавной власти, орудия чрезвычайно сильного в политической борьбе, когда, с одной стороны, верхушка заговорщиков во главе с П.А. Паленом отодвигала на второй план молодого монарха; с другой – подавляющее большинство дворян было вполне удовлетворено устранением Павла и не видело надобности вообще в каких-то реформах, был невозможен. Такой вывод был сделан императором Александром I, и он, по существу, предопределил дальнейшую судьбу его реформаторской деятельности. Самодержавие сохранялось. В обозримом будущем речь могла идти лишь об отдельных, частичных преобразованиях, не затрагивающих основ существующего строя.
Заключение
Таинственный, загадочный, мистический «коронованный Гамлет», «рыцарь на троне» и он же деспот, каких мало в истории. И все это эпитеты, которыми награждают императора Павла I, их он во многом заслужил из-за своей кончины в результате организованного высшей знатью заговора, участником которого был его сын и наследник. Император Павел I правил всего четыре года, однако назвать его правление незаметным нельзя, и не только вследствие заговора и цареубийства.
Долгое ожидание власти способствовало тому, что для Павла Петровича она приобрела некий сакральный характер, что само обладание ею делало правителя недосягаемым для простых смертных. В уединении были продуманы военная и административная реформы и, главное, разработан закон о престолонаследии, призванный искоренить заговоры. Получив власть, Павел I лихорадочно начал проводить или, точнее, насаждать преобразования.
Казалось бы, обычный правитель, обычные реформы, мало чем принципиально отличающие данного императора от иных правителей. И тут цареубийство! Ведь и не такое терпели! Например, от Ивана Грозного. А вот мать его, Елену Глинскую, отравили, хотя она и проводила преобразования, совершенно необходимые Российскому государству; Петра III Екатерина Алексеевна с легкостью свергла с престола. Главная причина и отравления Елены Глинской, и свержения Петра III – неумение и нежелание этих правителей понять дух русского народа, учитывать интересы правящей элиты, хотя и у Глинской, и у Петра Федоровича была своя поддержка. Тем не менее отличия от царствования и заговора против императора Павла I есть, и немалые: абсолютная легитимность восшествия на престол Павла Петровича, «усталость» в обществе от женского правления, наличие собственного «гатчинского» войска, программы реформирования – все это должно было позволить беспроблемно управлять страной. Но не получилось.
Екатерина II в течение всей своей жизни доказывала, что она правит законно. Император Павел, получив власть, был не просто убежден в том, что он, бесспорно, имеет на нее право, но и в том, что его мать, Екатерина, не должна была управлять страной и что правила плохо. Для чего нужна была эксгумация Петра III, столь шокирующая российское общество? Чтобы подчеркнуть свою связь, преемственность: Петр I – Петр III – Павел I. Женщины, по мнению императора Павла, – случайное явление на престоле. Он – помазанник Божий. Никто не может и не должен сомневаться в правильности его действий, решений, поступков. Все политические мероприятия должны исходить от него и к нему возвращаться. У монарха, в отличие от наследника престола, нет и не может быть друзей, соратников – только слуги, исполняющие верховную волю. Как же он заблуждался!..
Еще будучи великим князем, Павел Петрович находился в постоянном поиске «мужского идеала». Отсюда вечное соперничество с матерью не только как с «узурпатором трона», но и с женщиной в чем-то более харизматичной, чем он сам, которая ему предпочитала «фаворитов». Итогом стало рыцарское представление о чести, но при этом неумение, нежелание видеть реальность за оболочкой внешнего обожания, которое подчас демонстрировали придворные своему императору.
Это показывает и беглый анализ внутренней и внешней политики Павла I. В ряде мероприятий внутренней политики, преобразованиях армии мы наблюдаем страстное желание наведения порядка. При этом нет ответа на вопрос: а зачем это делается, какова цель реформ? Кто их «заказчик» и «потребитель»? Кто выступает «движущей силой»? Во имя кого или чего император Павел реформировал армию, корректировал сословное законодательство? Зачем организовал присягу крестьян?
При Павле I усилилась централизация и бюрократизация государственного управления, в основе которой стоял лично монарх. Восстанавливая отдельные учреждения, ликвидированные Екатериной II, и создавая новые, император явно отдавал предпочтение министерскому порядку управления, вместо коллегиального. Так, в некоторых коллегиях появились докладчики по делам коллегии императору, а в иных даже была учреждена должность главного директора. По сути дела, во многих учреждениях появились руководители с министерской властью. Надо отметить, что министерская реформа, проведенная Александром I в 1802 г., была подготовлена во время правления Павла I.
Изменения коснулись и организации местного управления. При Павле Петровиче было сокращено за счет укрупнения число губерний; были видоизменены или упразднены отдельные инстанции, в частности, были объединены палаты уголовного и гражданского судопроизводства. Фактически все выборные дворянские органы были вытеснены назначенными императором чиновниками. Все эти изменения, безусловно, привели к некоторому упрощению и удешевлению местного управления, однако отказ от элементов самоуправления был явным шагом назад, мероприятием, вызвавшим недовольство политикой Павла I среди правящего сословия.
Оценка сословной политики Павла Петровича представляется наиболее сложной. Павел I видел российские сословия не как пирамиду, которую венчает российский монарх, а некую платформу, где он царствует. Перед величием императора все равны. Именно поэтому исследователи отмечают некоторые ограничения прав дворянства и возвышение крестьянства. Так ли это? Без сомнения, дворянство чувствовало себя в павловское время неуютно: служба сопровождалась риском внезапной отставки, жизнь в имении – призывом на службу. Фактически отменены все дворянские выборные органы. Более того, фактически были возвращены телесные наказания.
Конечно, реформы в социальной сфере были крайне необходимы. Начиналась деградация дворянства, как красноречиво это описал Н.В. Гоголь в «Мертвых душах». Опасность крепостного права выявила крестьянская война под предводительством Е. Пугачева. Однако история показала, как сложно менять социальную структуру общества. Тем более что Павел I был далек от мысли о демократизации общественного строя Российской империи. Тем не менее, видя преобразования императора, дворянство реально стало опасаться внезапной отмены крепостного права!
Каждое его мероприятие, указ в отдельности, казалось бы, оправданны и нужны, но вместо некой системы они породили хаос. Одна из причин этого явления – стремление Павла I упорядочить абсолютно все стороны жизни своих подданных. Обилие новых правил привело к растерянности, страху и в итоге – ненависти к их автору.
Еще сложнее с вопросами внешней политики. Павел I, безусловно, следовал национальным интересам России. Его разрыв с Англией и сближение с Францией в конце правления были объективны и понятны. Тем не менее Павел I не учел, что далеко не все монархи – «рыцари». Его «вызов европейских монархов на дуэль» убедил европейские дворы в его «сумасшествии» и стер последние моральные границы в финансировании заговора.
Император Павел стремился быть «рыцарем на троне», который считал необходимым карать всех одинаково, все зависимости от близости к его персоне. Безгранично преданный ему А.А. Аракчеев за незначительные провинности дважды подвергался ссылке. В то же время он великодушно прощал врагов. Зубовых, например. Своими поступками и решениями Павел I заставил поверить своего наследника Александра Павловича, что он не только может лишиться трона, но и вообще подвергнуться опале, несмотря на его собственный же закон о престолонаследии. Павел I совершенно не умел разбираться в людях. Он отталкивал тех, для кого он был действительно дорог и близок, и приближал льстецов, которые умело следовали всем установленным им формальным правилам.