нул ногой в живот и, схватив за волосы, волоком потащил к зеркалу.
В один рывок Отес поднял Мелэйну на ноги и уже занес кривой нож, когда на его руке повис Стефан и, недолго думая вцепился зубами прямо в жилистую кисть. Отес взвыл от боли и выронил клинок, звякнувший о землю. Выпустив девушку, старик наотмашь ударил Стефана в лицо — раз, второй, третий, но тот лишь сильнее сжимал челюсти, наполняя рот солоноватым привкусом. Но вот увесистый кулак обрушился на его висок — Стефан выпустил руку герцога и рухнул на пол, сыпая искрами из глаз, но все же исхитрился схватить старика за сапог и дернуть что есть силы, повалив того на себя.
Завязалась борьба, в которой, увы, победа осталась не за Стефаном: несмотря на возраст и худобу Отес оказался недюжинной силы — и вот уже его колени больно вдавливали руки Стефана в пол, а крючковатые пальцы сомкнулись на шее. Он попытался разжать их, но проще было бы разомкнуть медвежий капкан — через несколько мгновений перед его глазами запрыгали разноцветные пятна, а легкие пронзило иглой. Глядя в лицо старика — его редкие седые волосы сбившиеся на лоб, где прыгала синяя жилка, на тонкие губы, сжатые до белоты — Стефан почему-то опять вспомнил Безносого. «Засыпай, Головастик Стеффи, засыпай…». Но тут старик вдруг охнул и выпучил глаза, ослабив хватку, а через мгновение скатился в сторону, зажав руками бок.
Стефан судорожно вдохнул ртом воздух и, кое-как поднявшись на ноги, с благодарностью посмотрел на свою спасительницу — Мелэйна, глядя то на окровавленный кинжал, зажатый в ее руке, то на старика, корчившегося на полу, вдруг брезгливо отбросила оружие на пол и сделала несколько шагов назад. Но герцог оказался на редкость упрямым недоноском и явно не собирался так просто помирать — кое-как встав на четвереньки, он пополз к лежавшему в нескольких шагах ножу, роняя на каменный пол алые капли.
Крючковатая рука уже потянулась к темно-зеленой рукояти, но Стефан, едва не поскользнувшись на кровавых разводах, успел первым. Пинок в челюсть отбросил Отеса к зеркалу, а в следующее мгновение он уже поднял перед собой руки, будто пытаясь защититься ими, но темно-зеленое лезвие вошло в ладонь, живот, грудь — Стефан бил, колол, резал, точно хотел изрубить безумца на куски. Ни стонов, ни слов мольбы — Отес лишь смотрел ему прямо в глаза, искривив окровавленный рот в корявой усмешке и что-то беззвучно бормоча. Стефан в очередной раз занес кинжал для удара, но кто-то перехватил его руку — оглянувшись, он увидел бледное лицо Мелэйны с раздувшейся пожелтевшей скулой. Девушку молча покачала головой — герцог уже не шевелился, положа ладонь на темную гладь зеркала — и Стефан опустил руку, устало оглядывая зал.
То тут, то там валялись сектанты — в пропитанных кровью балахонах теперь напоминающие лохмотья, в какие наряжают огородные пугала. Чуть поодаль, прислонившись к стене, стонал и бранился седой наемник, держась рукой за бок — и Мелэйна тотчас поспешила к нему. Вытерев меч об балахон ближайшего покойника, Джейми вскинул клинок на плечо и медленно оглядел залу, а после подошел к Стефану, коротко кивнув, точно спрашивая: «Ты в порядке?». В ответ тот лишь хлопнул его по плечу и выдавил кислую улыбку:
— Да уж, ну и ночка. Клянусь — как вернемся, закажу целый бочонок и… Эй, что-то не так?
Стефан в тот же миг почуял неладное, увидав, как челюсть Джейми едва ли не упала на пол, а на лице выступило чего он и не видел на лице своего друга — страх. Проследив за его взглядом, Стефан как раз застал момент, когда герцог уже почти поднялся на ноги.
«Какого…», — успел только подумал Стефан, как залу резко наполнил едкий вонючий смрад — точно в одно ведро разом запихали телегу навоза и лежалые коровьи туши — а тело Отеса вдруг начало меняться: кожа лопнула, из боков поползли шевелящиеся отростки, напоминающие червей, на спине начал расти огромный горб, пальцы вытянулись, а из них полезли кривоватые когти. Громкий треск — и челюсти герцога разъехались в разные стороны, превратившись в оскаленную пасть, где прямо на глазах десна прорезали длинные клыки. Хруст разорвавшейся плоти — и на спине выросло длинное извивающееся щупальце. Эрбер сделал неуверенный шаг в сторону Стефана, пошатываясь, словно пьяный, а после — еще один. Но вот поступь его стала твердой, и он уже протянул к Стефану уродливую лапу, скалясь в кривом оскале…
Как кисть его упала на пол от удара Джейми. Герцог резко обернулся, издав почти что звериный рык — но кончик меча с хрустом вонзился ему в висок, пройдя насквозь, и через мгновение Отес рухнул на пол, утянув за собою клинок.
Стефан не мог оторвать глаз от твари, в которую превратился герцог. Нет, он, конечно, повидал много всякой дряни, однако это… Мысли его прервал нарастающий шум. Он огляделся и увидал, как мертвецы, один за другим поднимаются на ноги. Старик слуга с хрустом откинул голову на спину, пока разрез на его горле превращался в зубатую пасть. Сектант с отрубленной рукой оглядывал зал черными глазами, а заместо потерянного чресла по его бокам прямо на глазах росли мелкие непрестанно шевелящиеся и растущие щупальца, что заставляло его походить на смесь человека со сколопендрой. Вопль боли седого наемника перешел в хрип, когда культист, что лежал подле него, вцепился ему в глотку, а спустя миг к нему присоединилось еще несколько тварей. Стефан не мог пошевелить ни рукой, ни ногой — наверное, он так бы и стоял, застыв на месте, покуда ожившие покойники не разорвали его на части, но к счастью, Джейми оказался куда сильнее духом: это Стефан не мог оторвать глаз от твари, в которую превратился герцог. Нет, он, конечно, повидал много всякой дряни, однако это… Мысли его прервал нарастающий шум. Он огляделся и увидал, как мертвецы, один за другим поднимаются на ноги. Старик слуга с хрустом откинул голову на спину, пока разрез на его горле превращался в зубатую пасть. Сектант с отрубленной рукой оглядывал зал черными глазами, а заместо потерянного чресла по его бокам прямо на глазах росли мелкие непрестанно шевелящиеся и растущие щупальца, что заставляло его походить на смесь человека со сколопендрой. Вопль боли седого наемника перешел в хрип, когда культист, что лежал подле него, вцепился ему в глотку, а спустя миг к нему присоединилось еще несколько тварей. Стефан не мог пошевелить ни рукой, ни ногой — наверное, он так бы и стоял, застыв на месте, покуда ожившие покойники не разорвали его на части, но к счастью, Джейми оказался куда сильнее духом:
— Бежим!
Крик друга вывел Стефана из оцепенения. Пока чудовища лакомились недавними приятелями, с жадностью разрывая плоть и рвя их на куски, они бросились из зала, подхватив по пути Мелэйну и Ивона, что тоже застыли в ужасе от представшего пред их глазами зрелища. Выскочив в коридор, они сразу же налетели на Пьетра, что вглядывался в зал, сжимая в руках меч.
— Что за гам? Больше никто не выжил? — нахмурил он брови и тут, увидав одну из тварей, что шла у них по пятам, разинул рот. — Это еще что за…
— Заткнись и беги! — заорал Стефан.
К счастью ему не пришлось повторять дважды и вот они уже во весь опор неслись по темным коридорам, с трудом разбирая дорогу. Стефан вряд ли мог сказать, где они находятся, но вот они остановились на очередной развилке — похоже левый коридор вел к кухне и входу в катакомбы… Или это был правый? Боги, да в такой темени они как две капли воды! Похоже, тем же вопросом задавались и остальные — дернувшись то туда, то сюда, Пьетр рванул было прямо, но его успел остановить Джейми, ухватив мужчину за ворот.
— Сунемся в подземелье — сгинем. Без старика там нам делать нечего.
— Ну и что ты предлагаешь? — сказал Пьетр, покусывая ус, и потрепал Ивона по плечу. — Паренек, вы ж графские сынки с детства по замкам бегаете — как нам отсюда выбраться?
— Я-то п-почем знаю, — ответил Ивон, выстукивая зубами дробь. — Я же здесь не бывал ни разу. Ворота завалены, но вроде бы, п-пойдя налево, мы выйдем к спальням, а направо — к смотровой башне…
Из коридора, по которому они только что бежали, раздался какой-то шум — оглянувшись, Стефан увидел, как из-за угла вывалилось не меньше десятка оживших покойников. Увидав людей, они, шипя и подвывая, бросились прямо к ним, толкаясь, и сбивая друг друга с ног.
На миг задумавшись, Джейми бросился направо — и вот опять они снова мчатся по пыльным внутренностям замка, правда, теперь слыша позади топот и стоны тварей, что с каждым мгновением становились все громче и яростней. Уткнувшись в крепкую дверь, что, к счастью, оказалась не заперта, они за мгновение преодолели узкую винтовую лестницу и очутились на самой вершине высокой башни. Едва последний из них ступил на широкую площадку, как Джейми хлопнул дверью и за неимением засова привалился к ней спиной.
— Мы пропали, — простонал Пьетр, оглядевшись, и повернул голову к Джейми. — Боги, дружище, да ты завел нас прямиком в ловушку!
— Так предложил бы что получше, — огрызнулся за друга Стефан, хоть и сам с трудом понимал, как им удастся спастись, если, конечно, они вдруг не отрастят крылья.
— Я слышал, что нечисть имеет силу только ночью, — начал, было, Ивон дрожащим голосом. — Подождем до рассвета и…
Что должно было произойти после «и» никто из них так и не узнал, так как в дверь с обратной стороны что-то ударило — сапоги Джейми заскользили по камню, пальцы, впепившиеся в древесину побелели, а лицо налилось кровью от потуги. Все — даже Мелэйна — бросились ему на помощь, но даже общими усилиями их пятерка едва-едва сдерживала тварей, стремящихся выломать дверь; вот она слегка приоткрылась, и в получившуюся щель пролезли чьи-то крючковатые пальцы — выхватив у Джейми из-за пояса нож, Стефан рубанул наотмашь, и через миг дверь снова захлопнулась, а на землю упали несколько извивающихся перстов, напоминающих червяков.
— Вода, — пропыхтел Джейми.
— Во… вода? Что? — с недоумением спросила Мелэйна, но Стефан перебил девушку, первым поняв замысел друга.
— Прыгаем в воду!
— Да вы рехнулись! — воскликнул Пьетр, изо всех сил упираясь плечом в стонущую древесину. — До низу футов сто, не меньше. Мы либо разобьемся, либо ко дну пойдем!