— Разберись! — скомандовал Брам.
Мэд кивнул, трусцой поспешив к лежащему телу. Добравшись до него, гоп подхватил бедолагу под мышки и потащил в сторону от прохода. Найдя подходящее место, не слишком бросающееся в глаза со стороны, он усадил тело и принялся быстро обыскивать. Не для того, чтобы забрать кредиты, а в поисках рации или другого устройства, по которому могут вызвать пропавшего. Ничего подобного в карманах не обнаружилось. Но нашлось кое-что другое — небольшая плоская фляжка. Открутив крышку и понюхав, Мэд понял, что внутри плещется одкона. Подавив желание отхлебнуть из неё, гоп на пару секунд задумался. Пришедшая в голову идея стоила того, чтобы её обдумать. Затем, поняв, что она вполне работоспособна, Мэд принялся за реализацию. Подняв фляжку и наклонив её горлышком вниз, он вылил часть содержимого на форму служащего. После чего поместил сосуд в правую руку бессознательного тела. Отступив на шаг, гоп осмотрел созданную им картину. Удовлетворённый, Мэд поспешил в центр наблюдения, чтобы помочь товарищам.
Как оказалось, помощь им не требовалась. Брам уже рассадил обратно на стулья упавших охранников и теперь стоял за спиной Юко, колдовавшего над терминалом. От хакера требовалось совсем не мало. Не только затереть все возможные следы их появления таким образом, чтобы потом невозможно было восстановить по записям, но и обнаружить, где находятся ёмкости, которые завтра отправятся в лабораторию. Мэд кивнул в ответ на незаданный вслух вопрос Брама, после чего осторожно закрыл дверь и вернулся на лестничную площадку. Там он встал рядом с бессознательным охранником и принялся внимательно следить за окружением. В случае появления других нарушителей уже ему самому придётся решать проблему с ними.
Обошлось. Звук открывшейся двери дал понять, что Юко закончил. Пропустив хакера и Брама, Мэд снова пристроился в арьергарде. Что поделать, в придуманном им плане пока требовались способности товарищей. Но вскоре придёт и его время. И уж тогда облажаться будет никак нельзя.
Теперь им не нужно было так тщательно скрываться, как раньше. Запущенный Юко в систему вирус просто стирал их изображения, если те случайно попадались на глаза камерам. Так что нужно было просто избегать попадаться на глаза патрулям и случайным служащим. Сделать это, получая в режиме онлайн все данные с камер, было легче-лёгкого.
Нужный склад отыскался минут через десять. Юко не больше пятнадцати секунд повозился с кодовым замком, после чего тот коротко пискнул, открываясь. Отодвинув дверь в сторону, троица диверсантов проскользнула внутрь. Шедший последним Мэд прикрыл за собой дверь, и на секунду остановился, привыкая к полумраку склада. Когда зрение подстроилось под освещение, он поспешил за товарищами.
— Вот эти бочки. Эта, эта и та, — произнёс хакер, сверившись со своим планшетом.
— Действуй, — приказал Брам, посмотрев на Мэда.
Гоп скинул со спины рюкзак, который тащил на себе всё это время. Открыв его, он извлёк на свет небольшую дрель и связку необычного вида ожерелий, состоящих из светло-фиолетовых кристаллов. Используя небольшую стремянку, Мэд взобрался на самый верх бочки и, приноровившись, начал сверлить. Сделав небольшое отверстие, гоп опустил в него ожерелье и закрепил торчащий снаружи хвостик с помощью клея. Затем снял с пояса небольшой баллончик и распылил поверх созданной конструкции серебристый спрей. Через несколько секунд место, где было проделано отверстие, стало почти незаметно. Пожалуй, внимательное и тщательное обследование могло бы обнаружить место закрепления, но даже так нужно было бы постараться.
— Готово. Где следующая бочка?
На всё про всё ушло минут десять. Всё это время хакер следил по камерам за поведением охраны. Никакой тревоги или беспокойства пока не наблюдалось. Как и суеты в центре наблюдения.
— Время! — поторопил Брам.
— Всё. Закончил, можно уходить, — отозвался Мэд.
Они поспешили по обратному маршруту. Здесь не обошлось без курьёзов. Прежде всего, проходя мимо центра наблюдения, троица диверсантов стала свидетельницей «пробуждения» технаря, которого они подстрелили на улице.
Он вышел из укрытия, где его спрятал Мэд, пошатываясь и держась рукой за голову. Пройдя два шага, техник обнаружил, что держит в другой руке полупустую фляжку. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы связать этот факт со своим состоянием. Затем, оглянувшись по сторонам, техник спрятал фляжку за пазуху и поспешил уйти прочь. Похоже, спектакль гопа сработал как надо. Подстреленный решил, что просто уснул, перепив прихваченного с собой алкоголя.
— Надо спешить. Скоро охрана в центре наблюдения очнётся. Как долго ещё будет работать твой вирус? — прошептал Брам.
— Минут двадцать, — отозвался Юко. — Дольше нельзя, могут заметить.
— Тогда не стоит терять время. Вперёд!
Им удалось покинуть охраняемую территорию без всяческих проблем. Уходящий последним хакер снова активировал поставленную на место рамку. Та снова вспыхнула, бесследно рассыпаясь пеплом, который быстро сдуло порывом ветра. Решётка выглядела почти как новая. Обнаружить место проникновения без подсказки было практически невозможно. Они перебежали открытый участок и спрятались в ближайших руинах. Вытерев пот со лба, громила проворчал:
— Надеюсь, твой поклонник не станет выкладывать это на всеобщее обозрение. Иначе кое-кто может догадаться о причинах нашего посещения.
Дрон жужжал над их головами, записывая каждый их шаг. Мэд поднял голову к небу и, прищурившись, разглядел его. После чего поднял вверх сжатый кулак и погрозил дрону. Жест был, по сути, бессмысленным. Мэд при всём желании не смог бы добраться до оператора, даже если бы очень сильно захотел. Впрочем, за всё время своего «наблюдения» неизвестный обитатель верхних уровней пока не подставлял их. Оставалось надеяться, что ему хватит сообразительности поступать так и впредь. Тем более, что ничего особенно примечательного пока не произошло.
— Теперь осталось только дождаться, пока сработает вторая часть плана, — прошептал Мэд. — И что та девица действительно стоит тех кредитов, что мы ей отвалили. Подумать только, взяла целых полторы тысячи! Да за эти деньги она должна быть настоящей волшебницей, не иначе!
30 августа 1 года, ночь
Вентиляторы с ясно различимым гудением раскрутились, втягивая густой жёлтый туман в широкие жерла фильтровальных установок. Механизм слегка дребезжал от старости и изношенности, но пока работал без сбоев. Туман начал постепенно рассеиваться, давая сигнал обитателям трущоб, что время отдыха прошло и пора выползать из своих нор.
Большинство просыпались с неохотой, медленно выбираясь из тёплых постелей, ворча и протирая глаза, готовясь к очередному серому будню. Однако, были среди этих ворчливых масс и отдельные единицы, что открыли этим вечером глаза с радостью и, страшно даже сказать, со счастьем!
Рмуш, которого все знакомые называли просто Кулак за огромные ручищи, способные свернуть любому шею всего двумя пальцами, с улыбкой на лице шагал по улице. Отъявленный головорез, лишивший жизни не один десяток жителей Империи, чувствовал себя неопытным юнцом, только-только выбравшимся из-под материнской юбки. Что поделаешь, любовь во все времена делает мужчину глупым и в какой-то степени наивным.
Когда в баре к нему подсела красавица в обтягивающем платье, скрывающем, а вернее подчёркивающем, очень соблазнительные очертания молодого тела, Рмуш сначала воспринял это настороженно. Но все сомнения очень быстро испарились, вытесненные непреодолимым животным влечением. Их роман с Зуфари вспыхнул ярче метеора, всего через пару часов уже дойдя до своего пика. Лёжа на постели и держа в руках мягкое женское тело, полностью лишённое одежды, Рмуш впервые в жизни осознал, ради чего стоит жить. Раньше жизнь больше хотелось бы назвать существованием. Он просто просыпался и делал то, что требовалось. Вечерами напивался, время от времени заказывал себе шлюху. Конечно, Зуфари тоже была проституткой, но она пришла к нему сама, не требуя никаких денег или дорогих подарков. Ей просто нужно было сильное мужское плечо, чтобы рассказать о своих невзгодах, чтобы хоть на часок забыть о собственной тяжёлой судьбе.
Кулак, всегда считавший себя простым бойцом, жестоким и беспринципным, неожиданно открыл совершенно неизвестную сторону собственной личности. Ему открылась истинная правда жизни, заключавшаяся в том, что жить нужно не для себя, а для другого. Только отдавая, можно было обрести счастье.
Любовь пьянила намного сильнее любой одконы. Рмуш, ведомый неожиданно проснувшейся страстью, отдался новому чувству со всем пылом неофита. Уже на следующий день после знакомства он купил перстень с большим камнем и подарил его любимой. Он ждал благодарности, но её реакция вызвала изумление мужчины. Зуфари приняла кольцо спокойно, поблагодарила и только. Никакой особой радости на её прекрасном лице Рмуш не увидел. Это огорчило влюблённого, но тоска не продержалась долго. Зуфари поспешила объяснить ему своё поведение. Ей не нужны были подарки, тем более, дорогие. Это слишком походило на то, что она продаёт свою любовь. Но её чувства совершенно искренни и бескорыстны. Девушке была нужна только его любовь и внимание.
Такого Кулаку никто и никогда не говорил. Именно тогда он и пропал окончательно, отдавшись страсти. Все прежние радости и желания исчезли, вытесненные любовью. Счастье нахождения рядом с любимой полностью поглотило его, окончательно и бесповоротно.
Он шагал по улицам, радостный и счастливый, но вовсе не беспечный. Для любого обитателя трущоб открытое место всегда несёт с собой опасность. Именно поэтому взгляд, внутри которого пряталась любовь, вовсе не был затуманен. Так что шагающий к месту своей работы лубасири достаточно легко заметил парящий в вышине дрон. Крохотный шарик, от одного взгляда на который у любого, кто провёл в этих туманных краях хотя бы месяц, тут же замирало сердце. Рука невольно опустилась к поясу, где в кобуре находился верный «Вайлтур». Рмуш быстро окинул взглядом близлежащие здания, но ничего не заметил. Поразмыслив, лубасири поспешил к зданию, которое контролировалось группировкой, где он числился одним из бойцов. Судя по всему, именно оно стало объектом внимания кого-то из обитателей верхнег