Но насмешник случай снова разрушил планы Гаспара. Ему так и не удалось дойти до акациевой рощицы; он ходил кругами по густой чаще и выбрался оттуда лишь час спустя. Наконец он оказался среди высоких дубов и, выйдя на прогалину, попытался сориентироваться. Солнце стояло еще высоко. Гаспар пошел по тропе, которая вела вдоль холмов на север. Вскоре в просветах между деревьями он снова увидел дорогу. По другую сторону проходила железнодорожная ветка, еще дальше поблескивал Мёз, а за ним снова начинались леса.
Еще около часа Гаспар шел через холмы. Голод мучил его все сильнее. Жесточайшая спазма вдруг свела желудок. Мальчик лег на спину, полежал немного, потом встал и пошел дальше, но не прошел и двухсот шагов, как живот схватило снова. Он полежал еще. Было ясно, что далеко ему не уйти, если он немедленно не найдет хоть чего-нибудь поесть. Гаспар решил спуститься на дорогу.
На асфальте стало немного легче. Мимо проносились автомобили, велосипеды. С лопатой на плече шел с работы землекоп. Гаспар шагал, полузакрыв глаза. «Представь, — сказал он себе, — будто ты идешь в соседний поселок, тебя послали с поручением по делам гостиницы “Большой олень”». Вдруг он услышал за спиной раскаты грома и вспомнил вчерашнюю бешеную скачку. Он обернулся: на юге, далеко на горизонте, над ломаной линией леса нависли черные тучи. Когда же он снова посмотрел вперед, то увидел двух жандармов, кативших навстречу ему на велосипедах.
Жандармы проехали мимо, не обратив на Гаспара никакого внимания. Но шагов через пятьдесят вдруг остановились. Гаспар слышал, как заскрипели тормоза. О том, чтобы бежать, не могло быть и речи. И вместо того чтобы идти дальше своей дорогой, Гаспар повернулся и зашагал к жандармам. Черная кайма туч на горизонте озарилась вспышкой; странно было видеть, как молния погасла в ясном голубом небе. Почти не раздумывая, Гаспар выпалил:
— Добрый вечер. Вы не подскажете мне, где живет Теодюль Резидор?
— Теодюль Резидор? Конечно! Первый поворот налево. Так гораздо короче, чем если идти через Вирё.
— Смотрите только не ошибитесь, — добавил второй жандарм. — Когда подниметесь по этой дороге на косогор, там будет перекресток; дорога сворачивает направо. Вы направо не ходите, идите все время прямо по тропе, которая начинается от дороги. Запомнили? От перекрестка прямо по тропе.
— Огромное вам спасибо, — поблагодарил Гаспар.
— Не за что, не за что. Господин Теодюль Резидор...
Жандарм процедил что-то, чего Гаспар не понял, но по его тону было ясно, какого высокого мнения о г-не Теодюле Резидоре обитатели Вирё и его окрестностей. Похоже, один звук его имени значил здесь больше, чем безупречные документы или справка о благонамеренности. Гаспар кивнул на прощание жандармам и пошел в указанном направлении. Через четверть часа он нашел нужную дорогу, а вскоре вышел на перекресток и увидел тропу, уходившую в лес. Спазмы в желудке мучили его по-прежнему, и не один раз ему пришлось ложиться на траву. Тропа вывела его к хорошо замощенной дороге. Гаспар озирался, не зная, в какую сторону идти дальше, и вдруг увидел слева большую прогалину; на ее дальнем конце стоял домик, к которому сбоку прилепился амбар. Мальчик направился прямо к домику.
Это была маленькая ферма — старая, но недавно отремонтированная. Теперь она походила на загородный особнячок-игрушечку. Даже дверь амбара, свежевыкрашенная в зеленый цвет, выглядела красиво. По двору во множестве разгуливали куры и утки. Слева находился добротно сделанный курятник, справа — сарай и конюшня, такие чистые и аккуратные, что любо-дорого посмотреть.
Из сарая вышел сгорбленный старичок. Он направился навстречу Гаспару.
— Будьте любезны, могу я поговорить с господином Теодюлем Резидором?
— Да вот он как раз выходит из дома.
И действительно: дверь дома открылась, и на пороге появился мальчик лет пятнадцати. Поисти-не Гаспара ожидал сюрприз за сюрпризом.
— Это и есть господин Теодюль Резидор? — недоверчиво переспросил он.
— Он самый, — подтвердил старичок.
Гаспар подошел к крыльцу, с любопытством
рассматривая щуплую фигурку и не слишком привлекательное серьезное личико маленького хозяина. Растрепанные черные волосы, равнодушный взгляд хитроватых глаз. Гаспар осведомился, имеет ли он честь говорить с г-ном Теодюлем Резидором. Мальчик слегка поклонился в ответ и пригласил его войти в дом. Гаспар оказался на кухне, где горел огонь в большом старинном камине и стоял посередине огромный стол. Но Теодюль Резидор усадил гостя за маленький круглый столик у окна.
— Я полагаю, вы голодны, — сказал он Гаспару, взял с камина колокольчик и затряс им изо всех сил.
“К чему такой трезвон на весь дом?” — подумалось Гаспару. Почти тотчас отворилась низкая дверца в глубине кухни, и вошла женщина — немолодая, но очень подвижная, в крестьянском платье. Она посмотрела на своего юного хозяина, потом на столик и тут же с удивительным проворством достала из какого-то шкафчика яйца, зажгла плитку, и через мгновение перед Гаспаром уже стояла яичница.
— Ешьте, — сказал Теодюль.
Гаспар принялся уписывать яичницу так, что за ушами трещало. Ему принесли еще сыру, вишен и варенья, после чего служанка участливо спросила, наелся ли он.
— Благодарю вас, — сказал Гаспар.
Не успела женщина выйти через ту же низкую дверцу, как юный Теодюль Резидор объявил:
— Здесь у нас никого ни о чем не спрашивают, и я не стану выяснять, кто вас прислал ко мне, но если вам нужна помощь, мы вам поможем. Чтобы вы не стеснялись, я хочу прежде всего объяснить вам, куда вы попали.
У мальчика был до странного тонкий голос; Гаспара удивила торжественность, с которой он говорил.
— Мой отец очень богат, несметно богат, — продолжал Теодюль Резидор все тем же высоким фальцетом. — У него множество заводов и фабрик, он собирает коллекции кошачьих усов, ободков от сигар и еще всяких диковинок. Его эксцентричному нраву я обязан тем, что владею этой фермой. У меня есть учитель, он каждое утро приходит давать мне уроки. Все остальное время я делаю что хочу.
Мальчик рассказал Гаспару, что любит копаться в саду и огороде, и вообще ему нравится всякая работа на ферме. Помогали Теодюлю тот сгорбленный старичок и служанка.
— Старый Марваль ведет хозяйство на ферме, — объяснил он. — Но большую часть того, что мы выращиваем, я отдаю окрестным жителям и лес берегу для того, чтобы они могли рубить его по мере надобности. В этом году я велел построить на прогалине несколько деревянных домиков и пускаю туда всех ребят, что приезжают в наши края на каникулы. Они могут жить хоть месяц. Завтра, если захотите, повидаете тех, кто там сейчас. Еще здесь много туристов. Вы надолго к нам?
Гаспар, вконец оробевший от речей и не по годам уверенных манер Теодюля, начал издалека. Он сказал:
— В Фюме я пытался что-нибудь разузнать об одном моем друге, который уехал в Антверпен.
— Вы идете в Антверпен? — перебил его Теодюль.
— Да не могу я дойти до Антверпена.
— Вы не знаете, как вам туда добраться?
— Не иду я в Антверпен, — вздохнул Гаспар. — Это вышло случайно, и...
— Я могу дать вам все необходимое, чтобы вы смогли добраться туда, — возразил Теодюль.
— Вообще-то мне нужно вернуться в Ломенваль, — покачал головой Гаспар. — Ия даже адреса этого друга не знаю.
— Да-да, я дам вам адрес, по которому вас примут самым лучшим образом, — закивал Теодюль.
— Да не пойду я в Антверпен, — простонал Гаспар.
— Я очень рад, что вы доверились мне, — ответил его собеседник. — Через два дня вы будете на месте.
Гаспар смотрел на хозяина так странно, что тот счел наконец нужным объяснить:
— Вас, наверно, удивил мой тонкий голос. Мне не раз давали понять, что у меня слишком тонкий голос. Я ничего не могу с этим поделать: к несчастью, я глух. Я понимаю все слова по губам да еще по некоторым звукам, которые иногда все-таки слышу. Никто не замечает, что я глухой, я говорю это вам, чтобы вы поняли, почему у меня такой голос. А теперь, пока вы не отправились в Антверпен, давайте сыграем в шашки. Играть я тоже очень люблю.
Теодюль Резидор открыл большой шкаф и достал оттуда игру. Он положил доску на стол и дружелюбно посмотрел на Гаспара. Потом расставил шашки. Гаспар, не желая обижать хозяина, тоже расставил свои.
“Куда же это меня занесло? — думал Гаспар. — Это я-то, для кого тетя всегда хотела тихой жизни, — и вот пегая лошадь умчала меня бог весть куда, чудак-парикмахер послал в этот дом, и теперь я играю в шашки с сыном несметно богатого коллекционера кошачьих усов. И в довершение всего этот мальчик хочет отправить меня в Антверпен — каким образом, бог ты мой?"
— Это ничего, если вы не умеете играть, — сказал Теодюль. — Я люблю выигрывать.
К чему было отвечать — хозяин все равно ничего не слышал, а различать слова по губам ему теперь мешали сгущавшиеся сумерки. Теодюль Резидор, очевидно, был довольно прижимист, вопреки его рассказам о собственной щедрости: электричества он не зажег, и третью партию пришлось доигрывать, уткнувшись носом в доску: черных шашек совсем не было видно. После этого Теодюль Резидор, довольный победой, принялся объяснять своему новому другу, как тому предстоит отправиться в Антверпен.
— У меня там двое друзей. Отец однажды повез меня на каникулы в Темсхен, это близ Антверпена, и я познакомился с двумя мальчиками. Мы катались на лодке и были на самой середине Шельды, когда рядом взорвалась баржа с бензином. Как мы уцелели — сам не знаю. Нас вытащили из воды полумертвыми. После взрыва я оглох, и для обоих моих друзей он тоже не прошел даром. Но зато мы стали как братья. Долго не могли расстаться. Вы разыщете их, и они примут вас тоже как брата.
Итак, в этом новом для Гаспара мире тоже происходили страшные вещи, и многое оставалось непонятным, но было в нем незнакомое ему прежде братство. Теодюль встал, зажег свет.
— Вы, наверно, устали, — сказал он. — Идемте, я покажу вам вашу комнату. Л потом сам поужинаю. Как тебя зовут?