А потом она увидела доброе и безмятежное лицо Анжелы.
«Я скоро приду к тебе», – подумала Эри и улыбнулась. Вспомнились и все, кого она встретила на пути. Добрый Фридлин, веселый Лин, задорно смеющаяся Нашта и, конечно, Корд. Казалось, что он встал перед ней и смотрит ласково-ласково. «Ничего не бойся, девочка», – говорил он. «Не буду», – отвечала она.
Но, вопреки обещанному, сердце сжималось, и холодели пятки. И вместе с тем в душе разлился гнев, легкие заполнялись обидой. Строгая Лидия, лицемерная Элисон, Грэй с холодными глазами на красивом лице, противный Грионт… Вспомнились даже очертания Лео в темноте. Жаль, что в итоге она запомнила его только таким, хотя он сделал немало хорошего. Грустно и тоскливо становилось при мысли об Ульрике, и что-то вскипало и бурлило при мысли о Тирке.
Вспомнился и первый поцелуй с Рикки под пушистым снегом. И как они лежали рядом в тюрьме. Оба беспомощные по совсем разным причинам.
«Нет», – тихо проговорил внутренний голос. На глазах выступили слезы. «Я не хочу».
– Я не хочу, – прошептала Эри. – Не хочу умирать.
Она подняла блестящие глаза к небу. И почему-то оно уже было не голубым. Ветер гнал с юга тяжелые тучи. Но картинка быстро расплылась от слез. Эри сжимала кулаки, пыталась собраться, выглядеть достойно и гордо, но не могла. Каждая частичка ее тела клокотала и рвалась жить.
– Что это? – крикнул кто-то в толпе, указывая наверх. Внизу загудело.
– Так не бывает, – перешептывались между собой люди. – За мгновения погода не меняется.
Человек с грубыми руками подал знак, и раздалось несколько ударов в барабан, но взволнованная толпа не стихала. Кто-то громко и отчетливо прокричал:
– Ведьма!
И вся площадь погрузилась в поистине мертвую тишину.
– А вы говорите, что свет моему человеку почудился, – шепнул Лидер королеве на ухо.
– Вешать! Вешать ее немедленно! – воскликнула побледневшая Леория.
Доминик глянул на Рикки. Горностай буквально впился взглядом в шею королевы. Она была всего в нескольких шагах, беззащитна. На всякий случай Лис схватил его за запястье левой руки, крепко сжатой в кулак, и тут заметил, что стоявший справа Лангдюр уже давно сделал то же самое.
Звуки барабана прогремели над площадью.
– Одумайтесь, – проговорил Лидер, уже сам начиная волноваться. Но королева только подняла вверх руку, давая палачу знак продолжать.
Облака над головой стали почти черными, они двигались так быстро, что снизу казались подобны бурлящему океану. Люди отпрянули прочь от эшафота, раздались стоны. Палач, человек с грубыми руками, так и застыл у рычага, отворявшего бездну под ногами Эри.
А между тем сама приговоренная была напугана не меньше других. «Может быть, я уже умерла? И это такой странный сон?» – подумала она. Но как же так? Она же даже ничего не успела почувствовать, да и веревка по-прежнему натирала шею.
Эри сделала несколько глубоких вдохов и выдохов и закрыла глаза. Как же приятно на самом деле простодышать. Нет, она не спит, и совсем скоро все закончится, это лишь задержка. На мгновение ей даже захотелось, чтобы все произошло как можно скорее. Слишком тяжело было вот так стоять, чувствуя дрожь в коленях. И в то же время готовое разорваться сердце забилось еще сильнее при мысли, что как-нибудь все обойдется, что из-за погоды казнь перенесут.
И тут она представила, что все это придется проходить заново. Нет. Она не сможет, лучше смерть. Прямо сейчас.
Но палач медлил, на площади началась давка, и до слуха то и дело долетали давно знакомые ругательства: «Ведьма!», «Демон!» и все остальное в таком роде.
«Смешно, – подумала Эри, – с чего все началось, тем все и закончится».
А между тем она готова была поклясться, что ничего не делала, и странное поведение погоды с ней было никак не связано.
И она ошибалась.
***
Великий Оракул Рованы вызвал к себе в башню Отрия, предводителя школы колдовства.
– Я видел сегодня, – сказал Оракул, – что творится в Толлгарде. Посланник не успеет остановить казнь полукровки.
Маг чуть прищурился, мысленно готовясь к самому худшему.
– Я хочу, – продолжил владыка, – чтобы ты помог ему.
– Но над Лансией нельзя колдовать, – возразил Отрий. – Вы готовы нарушить многовековой договор с Аргоном ради одной жизни?
– Отрий, – помолчав, заговорил Оракул, – ты единственный, у кого хватит сил помочь ей на таком расстоянии. Наша миссия – служение свету и порядку. Если мы допустим эту смерть, то равновесие нарушится.
– А вы уверены, что это не происки тьмы?
– Подойди, – велел Оракул, сохраняя привычное спокойствие.
Колдун приблизился. Тогда владыка Рованы поднялся с трона и положил свою широкую ладонь ему на лоб. Отрий вздрогнул. Перед глазами возникло бледное лицо Эриал Найт, влажные зеленые глаза, устремленные к небу. «Я не хочу», – шептала она. Вокруг гудела толпа, словно весь Толлгард собрался посмотреть на казнь.
Отрий снова вздрогнул, когда Оракул убрал руку, и сделал шаг назад. Не поднимая глаз, он крепко сжал черный посох. На мгновение замерев, он резко развернулся вокруг своей оси, породив множество вихрей. Вокруг колдуна появился золотой свет, он еще раз развернулся, ветер усилился, превратился в смерч, и через мгновение в зале остался только Оракул.
***
Океан из черных облаков яростно забурлил, и прямо над эшафотом образовался водоворот. С неба обрушился темный столб из вихрей, и через мгновение перед полумертвой от ужаса толпой возник Филипп Змей. Он изумленно замотал головой, испуганно посмотрел на Эри с петлей на шее, потом на затихшую под ногами толпу и, наконец, на восседавших слева Лидера и Леорию.
Та схватилась за сердце:
– Что? Что это значит?
– Моя королева, мой господин, – Филипп опустился на одно колено, быстро сообразив, что все это проделки рованских магов.
Лидер, привыкший в жизни ко многому, растерялся и не нашел, что сказать.
– Колдун! – крикнул кто-то в толпе.
– Это же Рыцарь Служения!
– Нет, это колдун!
В толпе началась перебранка. Леория подняла руку, барабанщик сделал несколько ударов. Все стихли. Эри подняла глаза вверх, небо снова было голубым, и единственным доказательством, что что-то произошло, был этот высокий худой юноша, возникший перед ней.
– Я от Великого Оракула Рованы, – сказал Филипп, поднимаясь. – И он хотел бы, чтобы вы отдали ему эту девушку, – он указал рукой на Эри, даже не повернув головы.
«Отдали?! – мысленно возмутилась она, – я же не предмет!»
– Что будете делать? – спросил у королевы Лидер.
– Остановить казнь! – приказала она и, глянув на него исподлобья, добавила: – Тебе это с рук не сойдет.
С шеи Эри сняли петлю. Она повела плечом, хотелось дотронуться до покрасневшего участка кожи, но руки по-прежнему были крепко связаны. Толпа зевак, еще мгновение назад в спешке покидавшая площадь, замерла и с удвоенным интересом смотрела то на преступницу, то на королеву. Некоторые даже усомнились, что чудеса с погодой им не привиделись.
– Отведите ее обратно в камеру, – велела Леория и встала.
– Куда вы? – Лидер последовал за ней.
– Я устала, – ответила королева, резанув его взглядом. – Помни, что я тебе сказала.
К Эри подошли двое стражников с видимой решимостью исполнить приказ. В глазах обоих читался такой страх, что в былые времена ей непременно стало бы смешно. Но сегодня было не до шуток. Она послушно пошла за конвоирами, смотря себе под ноги и пытаясь если не понять, то хотя бы осознать, что же произошло. Еще в детстве Анжела говорила ей, что если очень захотеть, может даже случиться чудо. Но тот ли это самый случай? Великий Оракул Рованы… Это тот, о ком Анжела говорила? И он хочет забрать ее к себе.
«Все лучше, чем смерть», – успокаивала себя Эри. И если даже королева Лансии ничего не может сделать против воли и магии этого человека, значит, ее час уйти на ту сторону еще не настал и, может статься, еще не скоро настанет.
Она вдохнула глубоко и сладостно. Запах цветов напомнил, что сейчас только начало лета, и все еще впереди. И плохое, и, может быть, что-то хорошее. Ветер снова ласково коснулся кончиков ее ушей, затем игриво потрепал волосы. Маленький вихрь налетел и сорвал с дерева молодой светло-зеленый листок и понес куда-то вдаль.
***
Лидер внимательно выслушал доклад Филиппа Змея, увлеченно рассказывавшего о красотах страны Рованы и удивительном черном смерче, который подхватил его где-то на юге Лансии и перенес прямо на площадь.
– Я раньше в магию не верил, – признался он.
– Понятное дело, – сухо сказал Лидер. Про себя он подумал: «Странно, я полагал, договор об ограничении и нераспространении магии запрещает рованцам любое колдовство в Лансии».
Филипп наконец заметил, что его господин находился в дурном расположении духа, и не стал более надоедать своими рассказами.
– Разрешите идти? – спросил он, вытянувшись.
– Иди, – ответил Лидер, продолжая думать уже о другом.
Королева была женщиной с капризным характером, а такие не прощают, если что-то идет не так, как она хочет. И, пожалуй, стоило бы подумать, как себя подстраховать, и при этом все же передать Эриал Найт рованцам, ведь если они решились на подобные меры, значит, она им на самом деле нужна. И чем скорее это произойдет, тем будет лучше.
Лидер посмотрел в окно. В конце концов, долг перед страной превыше всего, а значит, нужно ехать во дворец. В каком бы настроении ни пребывала Леория, есть дела, которые нельзя откладывать.
***
Улегшись на солому, Эри потерла свободные от пут запястья и посмотрела в серый потолок. Забавно, сегодня он не казался таким уж темным и неприглядным.
– Привет, – сказала она ему и, помолчав, добавила: – А я жива.
Серые камни не ответили, но Эри уже утратила к ним интерес. Накануне она так и не смогла заснуть, а потому теперь, стоило закрыть глаза, она мгновенно обо всем забыла. Перед казнью осужденных хорошо кормят и дают помыться, и сегодня не было ничего приятнее, чем спать чистой, сытой и живой. Большего как будто вообще и не надо.