Карета выехала за ворота и неторопливо, под цокот копыт, направилась к площади. Торговцы потихоньку начали открывать лавки, выставлять товар и готовиться к новому дню. Доминик был расстроен, что не удалось увидеть Надин, а потому не особенно спешил и по сторонам не смотрел.
– Антис! – крикнул кто-то, причем кто-то очень знакомый. Лис обернулся и увидел, как за ними бежит высокий парень в лохмотьях, в котором без труда узнавался Даррен, а рядом семенит его любимая.
– Даррен?! – воскликнула Антис, вцепившись в прутья окошка кареты.
«Он жив! – стучало у нее в голове. – Он жив!»
– Антис! – орал тот через всю площадь. Торговцы отложили свои дела и с изумлением смотрели на эту сцену. Доминик растерялся и хотел было остановиться, чтобы все прояснить, как услышал голос Надин.
– Только не останавливайся! Доминик! Только не останавливайся!
Даррен от удивления споткнулся, но не упал, продолжая бежать так быстро, как мог.
– Антис! – кричал он, и это имя проносилось над улицами как боевой клич, залетало в окна, будило еще сонных толлгардцев и, казалось, наполняло собой пространство вокруг.
– Даррен! – кричала она в ответ.
Доминик стеганул лошадей, надеясь, что их преследователь в конце концов устанет и отступит. Но Тигр был неутомим. Он все бежал и бежал.
– Даррен! – Антис трясла прутья решетки. Слезы двумя ручьями покрывали щеки, она уже не видела, только чувствовала, как сердце готово вырваться из груди и ринуться навстречу ему. Но карета набирала ход, и его голос все больше отдалялся.
– Да стой же ты! – она забарабанила в стену, за которой сидел кучер, но Доминик не останавливался.
– Простите меня, ребят, – тихо сказал он.
– Даррен! – последний раз крикнула Антис, уже не надеясь, что он ее слышит, и рухнула на диванчик.
– Антис! – послышалось эхом издалека.
– Антис, – повторил Даррен, остановившись. Дальше были ворота и целая армия стражи. Дальше бежать нельзя. И его единственная любовь растворилась за этой невидимой стеной. Быть может, навсегда.
Он обернулся, но Надин рядом не было.
– Ну что за девица! – в сердцах воскликнул он, чувствуя почти животное желание наброситься на нее и растерзать. «И Доминик… – добавил он про себя. – Кстати, почему Доминик?»
Он понимал, что, если поразмыслить и основательнее потрясти эту Надин, можно догадаться, куда повезли Антис, но в эту минуту он не мог ни о чем думать.
Антис. Его прекрасная, милая, смешная Антис. Она была так близко и стала теперь так далеко. И он ничего не смог сделать, только беспомощно кричать. Но ведь она тоже звала его. Что это значит? Надин солгала? Конечно, солгала.
Даррен медленно брел по улицам, не разбирая дороги. Казалось, что его мир рухнул. Кровь бурлила от желания начать крушить все подряд, и он едва сдерживался. Прохожие сторонились его, но он даже не видел их. В груди болело, сжималось и переворачивалось. Как будто из нее что-то вырвали, и теперь на этом месте глубокая зияющая рана, рана, которую сможет исцелить только она.
– Она, – прошептал Даррен и, прикрыв глаза, заставил себя глубоко вздохнуть.
Вернувшись во дворец, Надин заперлась в комнате и заплакала. И не подозревала ведь, что все так серьезно. В крике Даррена было столько боли, и она стала невольной виновницей. Да, не было выбора, но легче от этого не становилось.
– Простите меня, если сможете, – вслух сказала она.
Однако Ее Величество скоро уже встанет, а значит, надо приводить себя в порядок и быть готовой. Надин торопливо вытерла слезы с распухших щек. А где-то за стенами Толлгарда, удаляясь все дальше и дальше, Антис продолжала плакать и просить Даррена не сдаваться. Найти ее. И спасти.
Глава тридцатая – Попутчики. Часть 1
Проснувшись, Эри увидела Андрея на своем месте и даже усомнилась, не приснилось ли ей. Вел он себя как обычно и усталым от бессонной ночи не выглядел. Она мысленно отложила вопрос на потом, чтобы не торопиться с выводами.
После завтрака решено было поставить на караул Вирта Сокола. Филипп теперь был свободен и, явно довольный, то и дело пускал свою лошадь в галоп. Эри тоже хотелось почувствовать ветер, но поводья были в руках у Вирта. Он предпочитал размеренный темп, позволявший ему бесконечно болтать над ухом.
Рассказывал Сокол в основном о женщинах и связанных с ними курьезных случаях. Поначалу Эри даже было интересно, но со временем начало утомлять.
– Я еще случай вспомнил, – начал Вирт очередную историю. – Была у меня одна белошвейка...
Эри обернулась и встретилась с ним взглядом. Парень замер.
– Ты чего? – удивился он.
– И тебе это правда нравится? – спросила она.
– Что? – не понял Сокол.
– Обманывать девушек…
– Я? Я их не обманываю! – воскликнул он тоном несправедливо обвиненного. И тут же на его губах появилась такая ухмылка, что не осталось сомнений, он их действительно обманывает. Эри отвернулась.
– Понимаешь, – решил объяснить Вирт, – любители женщин не все одинаковы, так же, как не одинаковы люди одного ремесла. Я не стремлюсь никого обидеть и не хочу доказывать себе что-то, просто, когда вижу красивую девушку, хочу ее заполучить. Для мужчины это нормальное желание. Только большинство вынуждено остановиться на одной, жениться и жить с ней всю жизнь, а я так не хочу и так не делаю. Благо мое положение в этом только помогает.
– Ты никогда не хотел завести семью, детей?
– Ну, рано или поздно придется, но пока молод и хорош собой, незачем сковывать себя узами и обязательствами.
– А зачем тогда, по-твоему, люди вообще женятся? – спросила Эри.
– Не знаю, – пожал плечами Вирт. – Наверное, так удобнее. Вместе ведь вообще все делать легче. Да и потом, жена готовит, всегда рядом, как говорится, не надо никуда ходить. Все есть в одном месте.
– И тебе это не нужно?
– Почему же, нужно, просто я еще не встретил свою девушку, – заявил он и сам же рассмеялся.
– Что же выходит, – продолжала расспрашивать Эри, – вы, мужчины, гуляете и наслаждаетесь жизнью, а мы, женщины, сидим дома, готовим еду и занимаемся с детьми?
– У вас такая природа.
– Наверное, – вздохнула Эри, задумавшись.
Сокол окинул ее взглядом.
– Ты хорошая девчонка, – сказал он. – Но я бы на твоем месте не слишком рассчитывал на людей. Вряд ли ты найдешь мужа в этой части Лансии. Кто знает, может, рованцы отпустят тебя к эльфам, и там все сложится.
Эри стало обидно, но она не нашла что возразить. Только теребила гриву лошади и смотрела на свои пальцы.
– Ладно, не бери в голову! – Вирт коснулся ее руки. – Не хотел тебя расстраивать.
– Ничего, все в порядке, – соврала она.
Но больше до самого обеда они не разговаривали.
***
Доминик почувствовал, что проголодался, и решил остановиться на небольшой полянке с ручейком.
– В чем дело? – спросила Антис, показываясь в окошке кареты.
– Сейчас поедим, – лениво бросил он и отправился в лес искать дрова.
Костер Лис соорудил быстро, но готовить ему не хотелось.
– Эй, – позвал он заключенную. – Я вас выпущу, а вы чего-нибудь сделаете на обед, договорились?
– Я? – удивилась Антис и хотела было объяснить этому наглецу, что она, в отличие от него, благородная и заниматься стряпней не приучена, но желание побыть на воздухе перевесило. – Ну, хорошо.
Доминик повернул ключ в замке и распахнул дверь. Приподняв подол платья, Антис спустилась на землю и, не удержавшись, влепила ему пощечину.
– Вы чего? – быстрым движением он схватил ее за запястье.
– Это тебе за Даррена, – бросила она и отвернулась.
– Еще раз так сделаешь, будешь сидеть голодной до самого замка, – жестко сказал Доминик, отпуская ее.
– Не хочу больше руки пачкать о твою немытую рожу, – проговорила Антис и, вскинув голову, зашагала с видом королевы к костру.
– Да кто ты сама такая? – вспылил Лис, – У меня, может, лицо и грязное, зато другие места чище будут.
Она прищурилась и посмотрела на него с презрением. Доминик не унимался:
– Девка, вскружила Тигренку голову, он совсем умом тронулся. На меня твои чары не подействуют, будь уверена.
Антис не стала отвечать, только продолжала жечь его взглядом.
– Ладно, – успокаиваясь, проговорил Доминик. – Ты будешь готовить? Продукты в мешке лежат.
– А не боишься отравиться? – едко заметила она.
– Ты хочешь обратно в карету? – пригрозил он.
Антис смерила его взглядом. Если он захочет, пожалуй, она не отобьется. Значит, выбора все равно нет.
– Будь по-твоему, – решила она, – только не смей больше так со мной разговаривать.
– Ха, она еще условия ставит! – усмехнулся Доминик и добавил с чувством: – Ну и дура же ты!
– Смейся, пока смеется, – ответила Антис, опускаясь рядом с мешком. – Недолго вам всем осталось.
На этот раз Лис возражать не стал, только молча наблюдал за ее неуклюжими попытками что-то приготовить.
– Ой! – пискнула Антис и поднесла порезанный палец ко рту.
– Ты чего? – Доминик присел возле нее.
– Ничего, – она отвернулась.
– Ты совсем не умеешь готовить? – спросил он, смягчившись.
– Опыта мало, – пояснила она уже без прежней гордыни.
– Понятно, тогда давай помогу, – Доминик забрал у нее нож и принялся резать овощи на деревянной дощечке. Получалось у него быстро и ловко, да так, что Антис невольно залюбовалась.
– Готово! – гордо сказал он и покидал все в котелок. – Иди пока руки помой.
Она кивнула и побежала к ручью. Лис с усмешкой посмотрел ей вслед и покачал головой. Интересно, подумалось ему, а Надин хорошо готовит?
***
Эри с удовольствием обгладывала куриную ножку. Вот уже целый день прошел, как она в обществе семерых конвоиров, и даже странно, но по-своему ей все это нравилось.
«Во-первых, – говорила себе она, – это лучше, чем в тюрьме. Во-вторых, в лесу лучше, чем в городе. А в-третьих…». Она не решалась даже про себя произнести, что было в-третьих…